Нурлана

"Восток-Запад"

Дни второй и третий

"Офсайд" остается в игре

Да, конечно, недоброжелатели правы: кинофестиваль "Восток-Запад", если подойти к нему со всей строгостью, и не фестиваль вовсе, а так, попытка Рустама Ибрагимбекова показать в родном Баку хорошее кино, которое в любой другой ситуации вряд ли нам удалось бы посмотреть. А посмотреть действительно есть на что: по большей части картины, привезенные на бакинский форум, - призеры других, самых престижных фестивалей. То есть в массе своей к нам стекается все самое лучшее. В этом смысле мне, как простому зрителю, это даже интересней.
Второй день фестиваля был одним из самых загруженных. Чтобы хоть краем глаза успеть взглянуть на все четыре конкурсных фильма, надо было изрядно постараться. Но все самое интересное началось ближе к вечеру в кинотеатре "Азербайджан". Шел показ иранского фильма "Офсайд" (то бишь вне игры). Режиссер и продюсер Джафар Панахи - частый и желанный гость международных фестивалей. Кажется, у него дома уже нет свободных полок, не заставленных призами: за его плечами неоднократные победы в Каннах и Венеции, а последняя картина - "Офсайд" - получила "Гран-при" Берлинского кинофестиваля. Поэтому в кинотеатре царил ажиотаж, а зал, конечно же, не вмещал всех желающих приобщиться к мировому кино.
Фильм "Офсайд" по своему определению - социальная комедия. Иранские девочки-болельщицы мечтают попасть на отборочный матч чемпионата мира. Но сделать это не так просто - женщины не имеют права посещать общественные места. И даже игры с переодеванием не помогают. Отчаянных девчонок отлавливают солдаты, призванные следить за порядком, и болельщицы оказываются "вне игры", просидев весь матч в обезьяннике.
В таком же положении оказываются и их стражи, также мечтающие посмотреть решающий матч. Солдаты стараются хоть что-то рассмотреть, а девчонки стараются по их комментариям понять, что происходит в нескольких метрах от них, на поле. Сразу после игры их должны перепроводить в полицию, но сейчас их больше всего волнует судьба родной команды. Ко всеобщему счастью, иранские футболисты выигрывают, и радостные конвоиры и задержанные, как в рекламе, мирятся. Солдаты на волне великодушия "амнистируют" девчонок. И все заканчивается всеобщим ликованием.
Такое же ликование присутствовало и в зале. Иранцы, уже второй год подряд привозящие на фестиваль свое кино, снова доказали, что кино Востока может быть не только интересно Западу, но и ничем не уступать ему по качеству.

Надышаться свежим воздухом

Трудно было в фестивальной программе подобрать две картины, настолько отличающиеся друг от друга. Нарочито путаному фильму Валерия Рубенчика "Нанкинский пейзаж" словно специально противопоставлялась полудокументальная таджикская лента "Календарь ожиданий" Сафарбека Солиева.
"Нанкинский пейзаж" оставляет ощущение какой-то нечистоплотности, словно тебя обсчитали в магазине. Возможно, потому, что вместо обещанного дуализма или, если кому не нравится восточная философия, амбивалентности действа, за красивым видеорядом таится пустота. Эту пустоту режиссер старается заполнить смутными воспоминаниями, путает зрителей, двоя и троя героев, так что из банального любовного треугольника получается нелепый многогранник.
А ведь все так хорошо, так просто начиналось: двое - уголовник и интеллигент - влюбляются в миловидную парикмахершу. Каждый пытается поразить ее по мере сил: один - своим лагерным прошлым и разудалыми манерами, другой - китайскими историями и миниатюрами. А парикмахерша в ответ делает соперникам парики: одному - чтобы прикрыть бритую голову со шрамом, другому - для китайской девочки, родившейся лысой из-за травмы, перенесенной еще якобы в утробе матери. Не знает ведь, что париками не прикроешь ни волчью сущность первого, ни воспоминания о былой любви к китаянке второго.
Главный герой (Константин Лавроненко) является сразу в трех ипостасях: писатель, скромный мастер по фарфору и загадочный англичанин, влюбленный в китаянку. Героине его грез (Дарья Мороз) также приходится перевоплощаться и в простушку-парикмахершу, и в женщинну-вамп, благодаря которой и получил судимость бритоголовый уголовник, и даже трепетную китаянку.
Конечно, приятно мнить себя одновременно и Фрейдом, и эстетом, и знатоком человеческих душ, отыскивая в появлении статуи Будды в Москве намеки на азиатски инфернальную сталинскую эпоху и радуясь предсказуемости сюжетной линии. Гораздо сложнее просто признать очевидное: не глубокая философия движет героями, равно как и режиссером, а пустота. Но еще лучше сказал кто-то из российских критиков: "Мелодрама, смешанная со шпионской сагой и криминальной историей, образует в результате эффект неожиданно комический. Получается история о несчастном советском человеке, который себя чувствует Штирлицем только потому, что изменяет жене".
Как я уже говорила, второй фильм - "Календарь ожиданий" - полудокументальная работа. Многие критики даже заговорили о новом веянии в кино, но, полагаю, все гораздо проще - минимум средств плюс прошлое документалиста-режиссера Сафарбека Солиева. И все-таки у этой картины действительно может быть большое будущее, потому что снята она в той самобытной и чистой манере, которая и приводит к Пальмовым ветвям, а может, и Золотым львам. Это просто национальное кино, в котором переплетаются богатые и экзотические для западного жителя традиции и бедное настоящее Таджикистана. Трудно не дать такой работе приз.
Единственный минус - волна подобных фильмов уже собрала свой урожай призов еще лет пятнадцать-двадцать назад, когда таджикский, да и наш кинематограф переживал последние годы благостного застоя. Вспоминается нудно-медитативная двухчасовая история о мастере чая, получившая Пальмовую ветвь только за пресловутую самобытность. Таджикский "Календарь ожиданий" - то же самое, только короче и искренней.
Фильм отображает один день из жизни маленькой деревушки, затерявшейся где-то в горах. Эта его полудокументальность, - возможно, главный козырь картины. Все здесь - настоящее: и туман, и сырость, и бедность, и доброта местных жителей, верящих, что жизнь улучшится, ведь зиму пережить удалось и уже скоро весна. Так здесь жили сто и двести лет назад, так будут жить и еще сто лет после. И только тревожные новости извне нарушают покой. Вот приехал гость из России - проведать могилу отца, и старый Самад-ака вспоминает, как погиб отец на войне в Германии, и где похоронен, неизвестно. А вот местный житель, вернувшийся с заработков в Москве. Вместо денег он привозит страшную и диковинную для местных болезнь - СПИД. И все-таки он не отвергается сельчанами, приглашающими бедолагу на общий праздник в честь приезда дорогого гостя.
Вроде бы простой фильм, но дает прочувствовать такие банальные истины о родных корнях, преемственности поколений и родной земле с могилами предков, которую трудно, иногда невозможно покинуть. "Как вам удалось сделать так, что я надышалась свежим воздухом?" - спросила у режиссера одна из зрительниц. Он только улыбнулся, давая возможность журналистам задавать новые вопросы.
- Насколько я понимаю, фильм полудокументальный, в основном у вас задействованы не актеры, а обычные жители..
- Есть, конечно, и деревенские жители, но в основном актеры и очень хорошие, от которых мне удалось добиться такой убедительной игры, что кажется, будто они живут этой жизнью, а не играют. А вот русский гость - не актер.
Несмотря на довольно жесткие условия, это была захватывающая работа. Все жили в одной большой комнате, там были и павильон, и жилье. Работали единой командой. Муж одной из главных героинь поначалу отказался отпускать ее одну в горы, и мы пригласили его сопровождать. Он военный, взял отпуск и приехал с нами на десять дней. Даже снялся в эпизодической роли. Когда он пожил несколько дней без света, без условий, в холоде и сырости, то сказал: "И зачем я только с вами поехал?"
- История со СПИДом - выдуманная или реальная?
- Нет, действительно этот человек уехал на заработки в Москву и его заразили в больнице, при переливании крови. И это большая проблема, о которой у нас до последнего времени говорить было не принято. В основном на заработки уезжают люди, у которых нет образования, работы. И живут на чужбине они в очень тяжелых условиях. И об этом стоит говорить больше, потому что это общая проблема.
- Фильм уже демонстрировался на фестивалях?
- Картина получила приз в Нанте, демонстрировалась в Индии и Бельгии, сейчас нас пригласили еще на четыре фестиваля. Во Франции фильм был встречен очень тепло. По два часа люди задавали вопросы, я никак не мог уйти. Говорили, что это новый взгляд в кинематографе. Вроде бы все достоверно, и трудно отличить, документальное это кино или игровое. В Индии даже организовали целую азиатскую премьеру моей работы. А на Московском кинофоруме "Календарь ожиданий" признали одной из лучших картин.
- А как в Таджикистане обстоят дела с кино? Государство оказывает поддержку?
- У нас была замечательная киностудия "Таджикфильм", но сейчас там в основном снимаются телесериалы, последний фильм был снят в 1995 году. Правда, сейчас уже есть подвижки, говорят, с этого года начнется финансирование государством новых проектов.
- Значит, помогают частные инвесторы?
- Этот фильм мы сняли благодаря поддержке друзей, он на самом деле не такой уж и дорогой. Вот и сейчас готовлю новую картину, которую также помогут снять друзья и единомышленники. К счастью, в мире много людей, готовых поддержать.
- О чем будет новый фильм?
- Я всю жизнь снимаю один фильм - о жизни. Я снял множество документальных работ, есть три полнометражных художественных картины. Но у меня никогда не будет секса, погони, убийства. У нас в жизни столько хорошего, столько доброго, этого хватит на множество фильмов.

Зеркало.- 2006.- 9 сентября.- С. 25.