Заманова А.

Сказки Эдварда Грига

Сюита "Пер Гюнт" и Фортепианный концерт ля минор Э.Грига, исполненные в Большом зале БМА Симфоническим оркестром радио и телевидения под управлением заслуженного артиста республики Азада Алиева и молодой пианисткой Ульвией Дадашзаде, вызвали у публики единый порыв восторга и преклонения перед гениальной музыкой.
На многих известных фотографиях и написанных художниками портретах Э.Григ изображен слегка взлохмаченным, с седыми волосами и большими "моржовыми" усами, делающими его лицо каким-то особенно располагающим, необыкновенно добрым. Он и был таким, и так же добра его музыка: от красоты ее интонаций и мелодий захватывает дух. Имевшая успех уже при жизни автора, она не утратила и никогда не утратит своей первозданной свежести. Неувядаемы краски, какими обрисованы в ней картины северных пейзажей, "благоухают" сочным ароматом гармонии, заполняющие и волнующие душу с первых же звуков. В ней "видишь", чувствуешь, живо ощущаешь особенную, неприступно-величавую красоту и горделивую нежность сказочно прекрасной страны Норвегия. В ней хранят сурово-молчаливую тайну взирающие на равнины снежные пики "нунатаки" и бездонные глубины горных озер, заливы-фьорды и манящее красочностью северное сияние. И в ней слышны рокот морского прибоя и шумный всплеск взметнувшихся в ударе о каменистый берег тяжелых, холодных волн, ласковый разговор мудрого, зрелого человека и наивный лепет ребенка, деловитый топот угрюмо снующих гномов, легкое жужжание хоровода разлетающихся, как мотыльки, эльфов, угрожающая мрачность горного короля, грубоватые подскоки народных танцев. Все то, из чего сотканы душа и сущность норвежского края, и что до конца не передашь словами, выражает романтическая музыка Э.Грига: ее надо слышать и слушать так, как ребенком в детстве слушаешь сказки, широко раскрыв глаза. Легко узнаваемая, любимая, она неизменно благодарно воспринимается уже только за то, что есть. И хочется сразу петь, кричать и плакать от счастья, радости, невыразимого восторга, потому что погружаясь в нее, соприкасаешься с оставленным в далеком прошлом детством, которое можно увидеть только во сне.
Дирижер и оркестранты одинаково увлеченно, искренне рассказывали залу о восходе солнца и наступлении нового дня, о жалобных и нежных песнях красавиц Сольвейг и Ингрид, о злой Анитре, чей танец - воплощение чарующей красоты и грациозности, о страхах в пещере горного короля, о смерти Озе - несчастной матери безнадежного фантазера Пер Гюнта. И даже зная содержание драмы Г.Ибсена, на основе которой создана сюита, не хотелось думать, что все богатство ее образов и яркое многообразие картин сводится к трагическому рассказу о бесконечно преданной, но безответной любви женщины к своему единственному мужчине, бесцельно прожившему жизнь.
По внешности нескольких юношей в зале можно было предположить: они далеки от классической музыки, даже, возможно, вообще впервые попали на такой концерт; было бы неудивительно, если бы они, как часто бывает, ушли в начале. Но, захваченные музыкой, они остались, слушали до конца. И - без преувеличения! - их глаза были широко открыты, на лицах было написано детское изумление, они бурно восторгались по окончании. Не вникая в тонкости исполнения, они просто восхищенно внимали чудесам в музыкальных "сказках" Э.Грига.

Наш век.-2007.-30 марта-5 апреля.-С.11.