Мирзоев М.

Немеркнущий свет в искусстве

Не так уж много в азербайджанском искусстве пятидесятых годов было дирижеров с профессиональным высшим образованием. Поэтому приезд в Баку Кямала Абдуллаева, завершившего учебу в Московской государственной консерватории имени Чайковского, в классе профессора Лео Гинзбурга, стал событием в бакинской музыкальной жизни. Лео Гинзбург хорошо знал наш филармонический оркестр, где дважды в разные сроки был главным дирижером, и он продолжал опекать своего ученика. Кямал Абдуллаев, отлично учившийся в Москве, в Баку сразу хорошо зарекомендовал себя. Еще будучи московским студентом, Кямал не раз выступал с симфоническим оркестром Азербайджанской филармонии, завоевал симпатию слушателей нашего города.

После окончания консерватории молодой дирижер получил направление в Азербайджанский театр оперы и балета имени М.Ф.Ахундова и с головой окунулся в жизнь коллектива. Ему очень повезло — в этот период театр готовил к постановке премьеру — балет Кара Караева «Семь красавиц». Молодому дирижеру была поручена в высшей степени ответственная задача — первое прочтение партитуры замечательного и сложного сочинения. И он с большой ответственностью и увлечением отнесся к этой работе с ее яркой драматургией, прекрасной, необычайно разнообразной колоритной музыкой, характеризующей главных героев — Айшу и Бахрамшаха, линию их отношений, красочные мелодии танцев семи красавиц. Таким образом успеху талантливого автора, великолепных солистов и всего коллектива танцовщиков и оркестрантов способствовал и молодой, бесспорно, талантливый дирижер.

Вскоре Кямал Абдуллаев был назначен главным дирижером театра и со всей страстью взялся за воплощение постановок выдающихся оперных и балетных творений мировой классики. Среди них были и редко исполняемые произведения, а также сочинения, никогда прежде не шедшие на нашей сцене. Бакинцы, среди них в ту пору было много настоящих театралов, знающих и любящих оперную музыку, — с благодарностью воспринимали впервые представленные на нашей сцене такие оперы, как «Сицилийская вечерня» Верди, «Манон Леско» Пуччини, «Лакмэ» Делиба.

Кямал Абдуллаев успешно провел премьеру новой оперы Джангира Джангирова «Азад», а затем оперу «Сын полка» бакинского профессора Бориса Зейдмана.

В этой работе, в осуществлении масштабных и глубоких постановок дирижер рос, мужал сам, и одновременно повышался профессиональный уровень солистов, хора, музыкантов оркестра, с которыми он неустанно занимался. Бакинские любители оперной и балетной музыки с интересом встречали его работы, щедро одаривали его вниманием, награждали горячими аплодисментами.

Одновременно он работал в Азербайджанской государственной консерватории имени Узеира Гаджибекова. Передавал свои знания нашим студентам — его педагогическая деятельность принесла большую пользу музыкальной молодежи, которую дирижер побуждал к неустанным поискам, расширению кругозора за счет незнакомых сочинений зарубежных мастеров в ту пору существования «железного» занавеса, симфонической музыки азербайджанских композиторов и серьезно работал с Азербайджанским симфоническим оркестром имени Узеира Гаджибекова. Каждое произведение отличалось глубоким проникновением в замысел композитора, каждое сочинение имело свой характерный облик.

И мы, музыканты и любители музыки, с большим интересом слушали в его интерпретации Первую симфонию Калинникова, Третью симфонию Брамса, Пятую симфонию Шостаковича, «Волшебное озеро» Лядова, «Увертюру к опере «Эврианта» Вебера и другие произведения русской и европейской музыки и были благодарны ему за это знакомство.

С большим увлечением Кямал Абдуллаев работал над произведениями азербайджанских композиторов. И мы с удовольствием слушали симфоническую поэму «Лейли и Меджнун» Кара Караева, ярко представляя себе глубину трагедии насильно разлученных героев, сюиту из балета «Семь красавиц» и находили новые краски в интерпретации музыки талантливого композитора. Ему нравилось играть Симфонический мугам «Кюрд овшары» Фикрета Амирова, он по-своему интерпретировал симфоническую поэму «За мир» Джевдета Гаджиева. И вместе с тем его интересовала не только музыка наших композиторов-корифеев, он обращался к сочинениям молодых авторов — и мы слушали в его исполнении симфонию «Бабек» Гасана Рзаева, Концерт для скрипки с оркестром Азера Рзаева и другие произведения. Кямал Абдуллаев всегда интересовался, что пишет один молодой композитор, а что задумал другой, дружил с нами, молодыми сочинителями музыки, и нередко наталкивал на интересные мысли, свежие решения, за что мы были благодарны ему.

А когда он уехал из Баку (не по своей воле, к сожалению, в искусстве много «подводных камней», которые мешают спокойному течению музыкальной реки), мы с гордостью узнавали об успехах своего товарища в Донецком оперном театре. В частности, большой успех имела его работа над оперой «Обручение в монастыре» Прокофьева. Об этом спектакле и работе Кямала Абдуллаева стало известно и в других городах тогдашней державы. Слава дирижера, смело берущегося за новые, неизвестные произведения, дошла до столицы СССР.

И азербайджанского дирижера пригласили на работу в Москву, в Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, где он с еще большим блеском провел спектакль «Обручение в монастыре». Я несколько раз смотрел и слушал этот спектакль и многие другие оперы и мог оценить работу нашего товарища, отличающегося тонкой музыкальностью, безупречным вкусом, чувством стиля автора того или иного сочинения, понимал, отчего московские коллеги Кямала Абдуллаева относились к нему с таким уважением, ценили его слово, его советы. И понятно, почему народный артист Азербайджана Кямал Абдуллаев был назначен главным дирижером. Под его руководством в течение нескольких сезонов театр осуществлял постановки выдающихся оперных и балетных творений классиков — «Богему» Пуччини, «Кармен» Бизе. И опять новые или забытые, давно сочиненные произведения появлялись на сцене — «Катерина Измайлова» Дмитрия Шостаковича, «Виринея» Сергея Слонинского, «Ценою жизни» Алексея Николаева.

Каждый раз, когда я выезжал в Москву, а это случалось в году пять—шесть раз и было связано с пленумами, записями на Всесоюзном радио моих новых произведений, публикацией Всесоюзным издательством «Музыка» новых сочинений, я непременно бывал у Кямала, слушал его репетиции и спектакли, где было много нового и очень интересного. Это и дало мне возможность изучить все его творчество.

«Бакинец» (он всю жизнь называл себя так) взялся за постановку балета на музыку Мусоргского «Картинки с выставки» в оркестровке Равеля (это было сенсацией!), балета «Снегурочка» на музыку Чайковского. Новинки были в Москве восприняты просто с восторгом. Успешно работал дирижер с московскими драматическими театрами, делал записи в Москве, а за оперу «Обручение в монастыре» получил премию в Париже. То есть, наш талантливый земляк жил полнокровной жизнью, работал сверх меры и всегда горячо, с увлечением.

Проходят годы, уходят люди, но не забываются их дела, не забывается то добро, тот свет, та радость, которые излучало их искусство.

Бакинский рабочий.- 2007.- 9 февраля.- С. 4.