Азимов А.

Музыка как посланник культуры

Концерт-содружество — так можно назвать состоявшийся в Азгосфилармонии вечер классической музыки, организованный при поддержке французского посольства

Одна из функций филармонических концертов состоит в популяризации музыки, и чем шире ее горизонты, тем большую она приносит пользу, расширяя наш кругозор и будя воображение. Вечер, состоявшийся в минувший четверг в филармонии, полностью отвечал этой задаче. Во-первых, по программе, составленной в основном из произведений французских и азербайджанских композиторов, а во-вторых, по составу исполнителей: в концерте принимали участие французский скрипач Жюльен Шовен, пианист Мурад Гусейнов и виолончелист Алексей Милтых.

Нужно сказать, что сама программа была составлена весьма продуманно. Обычно на такого рода концертах чередуются целые блоки: например, сначала французские композиторы, а затем — азербайджанские, или наоборот. Здесь же подобного разделения не было, и это работало на саму идею общего пространства современной культуры, что весьма отрадно.
Мне показалось, что можно было бы обойтись без Элегического трио Рахманинова, красивого, эффектного произведения, исполненного в таком замедленном темпе, что форма развалилась на части. Вообще все, что касалось ансамбля, было не на высоком уровне, что объяснялось очень просто: отсутствием должного количества репетиций. Согласитесь, чтобы «дышать» вместе, нужно проникнуться не только духом произведения, но и прийти к какому-то единому его пониманию. Этого, увы, не ощущалось. Тем не менее концерт доставил большое удовольствие слушателям, в чем заслуга самой музыки, классической в смысле образцовости и жизненности. И, прежде всего, это касается всех трех сонат: Кара Караева, Азера Рзаева и Сезара Франка.
Соната Караева (памяти Козлова, первого учителя композитора) — одно из самых трагических произведений не только в творчестве выдающегося композитора, но и всей азербайджанской музыке ХХ века. И по прошествии времени это становится все более очевидным. Я помню первое исполнение произведения в начале 60-х: тогда произвели впечатление, прежде всего, ее неоклассический стиль и великолепно выполненная композиция, сейчас же ясно, что неоклассицизм в данном случае — только техническая сторона, а суть произведения в его исповедальности, весьма редкой и неожиданной для сдержанного, интеллектуального караевского творчества. Мне лично было «грустно и легко» — в этом, наверное, и есть та самая мудрость Караева с его одиночеством и в то же время приятием жизни. Жаль, конечно, что исполнители донесли только текст сложного по своему умонастроению опуса и не прониклись его идеей, настроением, повторяю, таковые требуют более длительного ансамблевого содружества.
Очень свежо и современно прозвучала Соната Азера Рзаева — сочинение, написанное около сорока лет назад. Композитор, будучи прекрасным скрипачом, умело использует разнообразные виртуозные приемы игры на этом инструменте, главное, подчиняет их содержанию — то трогательно-сказочному, то воспроизводящему народную импровизацию. Пожалуй, из всей исполненной музыки это была самая интересная интерпретация: пианист и скрипач хорошо понимали друг друга и с удовольствием следовали всем затейливым изыскам музыкальной ткани.
Кстати, нужно было видеть и слышать, с каким удовольствием исполнял эту музыку француз, как проникся он самим духом подобного музицирования в национальном стиле, и какой отклик нашла композиция у французской публики. Вот когда стало понятно, каким посланником культуры может быть музыка.
Что касается знаменитой Сонаты Франка с ее сочетанием романтических порывов, импульсивности и сдержанности (традиция, идущая от Брамса), то, к чести исполнителей, все они справились с очень трудной технической стороной произведения. Но художественному впечатлению помешали, на мой взгляд, замедленные темпы и опять-таки отсутствие ансамбля эмоций, чувствований: поэтичная, тонкая интерпретация французского скрипача натыкалась на статичность и полное отсутствие франковских нюансов в игре наших исполнителей.
Та же статичность и отсутствие чувства формы проявились в их исполнении Монолога для виолончели и фортепиано Фикрета Амирова, между тем есть прекрасные записи этого произведения. Вообще мне хотелось бы напомнить нашим музыкантам, что качество исполнителя определяется, прежде всего, умением играть «пьяно»: имеется в виду не просто тихое, но слышное звучание, а образная сторона. И поэтому в плане пожеланий молодым исполнителям: «пьяно» в музыке Караева и в музыке Франка — далеко не одно и то же, что становится очевидным, если мыслить категориями образов, а не пассажей.

Азербайджанские Известия.- 2007.- 14 ноября.- С. 3.