Тагиева
Р.
Отзыв на книгу Мехди Зарифа «Ковры.
Справочники»
В 2006 году в российских издательствах "АСТ" и
"Астрель" (научный редактор русского издания А.С.Теселкин) вышла в
свет переведенная с итальянского работа ковроведа Мехди Зарифа "Ковры.
Справочник". В книге увлекательно рассказывается о восточных коврах.
Справочник призван помочь "ориентироваться в этом богатом и причудливом
виде декоративного искусства", как об этом говорится в аннотации.
Однако не во всех главах работы Мехди Зарифа чувствуется искреннее желание
помочь читателю правильно ориентироваться в мире восточных ковров. Более того,
работа отличается удивительной тенденциозностью в подаче материала, что и
затрудняет осуществление поставленной цели: помочь широкому кругу российских
читателей, коллекционеров и любителей искусства в правильной ориентации в этом
виде восточного искусства.
Конечно, цель автора можно только приветствовать, но мы не можем не высказать
целый ряд критических замечаний, касающихся Азербайджана и азербайджанских
ковров:
- Неудачной в определенном отношении представляется структура главы
"Регионы изготовления ковров". Среди регионов вообще не представлен
Азербайджан. Вместо этого автор использует ничего не говорящее понятие
"Кавказ" (даже не "Южный Кавказ", как это сейчас принято
вместо "Закавказье"). Можно было, в крайнем случае, согласиться с
такой структурой, если бы в этой главе было хотя бы упоминание об
азербайджанских коврах и ковроткачах - азербайджанцах, так как основным ковроткаческим
центром на Кавказе был и остается Азербайджан.
Более того, автор последовательно нивелирует этноидентичность азербайджанского
ковра, как будто умышленно. Материал Кавказа в этой главе выглядит раздробленно
и фрагментарно. Создается впечатление, что в регионе Южного Кавказа нет
самостоятельных крупных этносов и исторически сложившихся государств, а есть
только мелкие "полукочевые народности", что совершенно противоречит
памятникам культуры и искусства, историческим материалам.
- В разных частях книги, в частности, на стр. 40, Азербайджанское Кызылбашское
Государство Сефевидов ("Мемлекет-и-Кызылбаш") XVI в. представлено как
иранское национальное государство. В подразделе, тенденциозно озаглавленном
"Персидское влияние в эпоху Моголов", в части, касающейся ковров Индии,
влияние Сефевидского искусства однозначно рассматривается как персидское. Между
тем, исследования российских и азербайджанских ученых, в частности, академика
И.Петрушевского, академика А. Сумбатзаде, профессора О.Эфендиева показали, что
у истоков формирования Сефевидского Государства стояли огузско-азербайджанские
родоплеменные объединения "кызылбашей" ("красноголовых" - в
переводе с азербайджанского, что связано с шиитской символикой), представители
которых и составили правящую элиту азербайджанского Кызылбашского Государства в
начале XVI в. И только в XVII в. начала происходить частичная иранизация
культуры Сефевидского Государства (Петрушевский И.П. "Очерки по истории
феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI- начале XIX вв.", Ленинград,
1949; Сумбатзаде А.С. "Азербайджанцы - этногенез и формирование
народа". Баку, Элм, 1990; Эфендиев О. "Азербайджанское Государство
Сефевидов в XVI в.". Баку, 1981 и др.)
В связи с вышеизложенным особое значение представляют иллюстрации ковров, их
описания и исторические справки об их происхождении, данные в главе
"Кавказ".
- На первой же странице раздела "Кавказ" говорится о сопротивлении
народов Южного Кавказа присоединению к России. Почему-то автор книги
необоснованно видит причину этого сопротивления в нежелании "переходить к
оседлому образу жизни, чего требовало от них российское правительство"
(стр.186). Это историческая ошибка, поскольку азербайджанцы, грузины и другое
население Южного Кавказа уже много веков вели оседлый образ жизни и не являются
"дикими кочевниками", как это, по-видимому, представляется автору.
- На стр.138 среди "народностей Кавказа" азербайджанцы даже не
упомянуты ни как этнос, ни как "народность". В подразделе
"Ширван" раздела "Регионы изготовления ковров" вместо
ковроткачей-азербайджанцев используется некорректное понятие "турки из
Азербайджана" (стр. 208), в подразделе "Карабах" не упомянуты ни
Азербайджан, ни азербайджанские ковроткачи, в подразделе "Талыш" на
стр. 204 утверждается, что в Талышском регионе Азербайджана якобы "обитают
курды и армяне". Возникает вопрос: "А "куда делось"
азербайджанское и талышское население?"
"Газах" - регион Азербайджана, где жили и живут азербайджанцы. А
автор утверждает, что это "групповая общность", в которую входят
армяне, грузины, курды, туркмены, азербайджанцы, что указывает на серьезную
этнографическую ошибку (стр. 192).
Памятники искусства, исторические источники свидетельствуют о том, что
территории Кавказа, Ирана, где сложились высокие традиции искусства ковроделия,
являются территорией исторического Азербайджана. При этом неизменно всеми
исследователями отмечался высокий уровень местных ковроткачей-азербайджанцев.
Так, летописец VII века Моисей Каланкайтукский отмечает в "Истории
Агван", что в северной части Азербайджана изготовляли шелковую ткань и
разноцветные, пестрые ковры (Каланкайтукский М. "История Агван". СПб,
1861, стр.181).
Арабские историки Х века сообщали, что в Азербайджане существовало крупное
производство ковров. Здесь производились "зилу" и молитвенные
коврики. "Зилу" также в больших количествах производились в Хое,
Барги, Нахчыване и Бидлисе. Марену и паласы в больших количествах производила
Мугань на берегу Каспия (Худуд ал-Алем. Рукопись Туманского, Ленинград, 1930,
стр. 32б, 33а).
Выдающийся американский ученый Артур Поп в фундаментальным исследовании
"Обзор персидского искусства" пишет: "Условия в Азербайджане
благоприятствовали всем видам искусства, включая ковроткачество...
Ковроткачество в Азербайджане должно было быть древним искусством... Не
удивительно, что цивилизация в этом регионе возникла в ранний период, а
возможно раньше, чем где-либо еще... В XIV в. она культурно и политически
господствовала над всей Персией"; "В Джошаган Гали (Иран) существует
вполне определенное предание о том, что в этом регионе ковроткачеству обучались
у тюркских кочевых племен, которые осели в этом районе в XII в. Йагут, который
писал в начале XIII в. ясно указывает, что ковры ткались в городе
Тебризе": "В начале XVI в. это ремесло в Северо-западной Персии
(локализируется Азербайджаном) несомненно достигло статуса изящного искусства,
и вполне возможно, что этого высокого статуса оно впервые достигло именно в
этом регионе... Это может объяснить, почему из этого района самых великих
ковров вышло гораздо больше, чем из всей остальной Персии вместе взятой"
(Pope A.U, ed., with Phillis Askerman. "A Survey of Persian Art from Prehistoric
Times to the Present".
"Особо
выделяется ковроткачество на северном берегу Севанского озера, обнимающего
тюркские (азербайджанские) села" (Исаев М.Д. "Ковровое производство
Закавказья". Тифлис, 1932 , стр.127-128).
Я. Зедгенидзе отмечает, что население Шуши (Карабах) в основном азербайджанцы и
ковроткачеством в основном занимаются они, а армяне должны научиться
ковроткачеству ковров у них. (Зедгенидзе Я. "Производство ковровъ и
паласов в городе Шуше Елисаветпольской губернии". СМОМПК, 1891, выпуск 11,
стр.3).
Американский ученый Джордж О.Баннон, исследуя группу шушинских ковров в том
числе отметил два ковра, вытканные армянами и курдами, четко подчеркивая при
этом, что они являются копиями местных ковров, и не лучшими; уступая им как в
художественном, техническом, так и цветовом решении. (O.Bannon G.
"Oriental Rug Review". 1990, april/ may, pp.12-16)
- На стр.191 автор пишет, что классификация ковров и разделение их на группы
(рубрики) является непосильной задачей. И, цитирую: "Нельзя не упомянуть о
попытках двух замечательных исследователей - Лятифа Керимова и Ульриха Шурманна
- произвести классификацию кавказских ковров, охватывающую весь обширный
материал этого региона,.. Но и их масштабные труды нельзя считать свободными от
ошибок". Неужели в трудах выдающегося ученого Лятифа Керимова "ошибок"
больше, чем у Мехди Зарифа?
Классификации Лятифа Керимова и Ульриха Шурманна основаны на исторических
источниках, так как были и другие авторы, также классифицировавшие ковры и
разделившие их на группы (Исаев М. Д. ук. раб.; Абелов Н. А. "Материалы
для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского
края". Тифлис, 1885-87; Хатисов К. "Кустарные промыслы Закавказского
края. Отчеты и исследования по кустарной промышленности в России". 1894,
т.II; Пиралов А. "Краткий очерк кустарных промыслов Кавказа". СПБ,
1913; Тюляев С. "Азербайджанский ковер". Москва, 1929 и многие
другие).
Так, например, русский исследователь Кавказа М.Д.Исаев в книге "Ковровое
производство Закавказья" пишет: "В основной массе ковроткачество
сосредоточено в Азербайджане, на который приходится 19.867 работающих на рынок
ковроткачей, или 70,9% от общего их числа по Закавказью. Удельный вес Армении
равен 16,4% (3,683 души), Грузии - 15,7% (2,800 души) (стр. 104). Далее он
делит ковроткаческие центры Азербайджана на основные районы и группы: Губа,
Ширван, Гянджа, Газах, Баку, а также на подрайоны и гнезда, характеризуя
художественно-технические особенности каждой ковровой зоны, отмечая при этом,
что традиции ковроделия каждой зоны, формировавшиеся в своеобразных
территориальных, естественно-географических и исторических условиях, отличались
близостью хозяйственно-бытового уклада и единством ткаческих традиций.
Исследователь Шамахинского и Гейчайского уездов Азербайджана Н.А.Абелов в 1889
г. пишет: "По обширности сбыта ковры занимают первое место в ряду
перечисленных предметов. Лучшего сорта ковры выделываются в селении Гараязы и в
Зардабских поселках Гейчайского уезда, а также в селения Араб-Кязым
Шамахинского уезда. Ширванские ковры отправляются в большом количестве в
Турцию, где на них имеется спрос", (Абелов Н. А., ук. раб. т.VI, стр.176,
т.VII, стр.97).
Относительно бывшего Елизаветпольского уезда (ныне Гянджа) тот же автор
сообщает, что "излишки ковров сбываются на сторону", причем "в
восточной части уезда, смежной с Карабахом, производятся лучшие изделия, чем в
западной, смежной с Газахом".
Другой исследователь коврового промысла бывшего Губинского уезда И.М.Кара-Мурза
отмечает, что "местные кустари констатировали поднятие промысла,
выразившееся в увеличении числа хороших мастериц, в улучшении узоров". Это
объяснялось "возрастающим спросом на ковровые изделия". (Кара-Мурза
И. М., "Ковровый промысел в Губинском уезде". Тифлис, 1902 ,
стр.31-33).
В 3-томной книге "Азербайджанский ковер" Л.Керимов также выделил
основные центры ковроткачества Азербайджана: Губа, Ширван, Гянджа, Газах,
Карабах, Баку, Тебриз, описав все композиции ворсовых и безворсовых ковров, а
также цветовые сочетания, технические особенности, присущие каждому региону
ковроделия (Керимов Л., "Азербайджанский ковер". Ленинград, 1961,
т.I, Баку, 1983, т.II, III).
Работа Мехди Зарифа изобилует всякого рода погрешностями и неточностями.
- В разделе "Ткацкий станок" главы "Ковер в восточной
культуре" на стр.29 среди безворсовых ковров упоминается только ковер типа
"килим". Не упоминаются такие безворсовые азербайджанские ковры, как
"Зили", "Шедде", "Верни", "Лады",
"Сумах". Это досадное упущение обедняет работу автора, претендующую
на энциклопедичность.
- Азербайджанский ковер "Варни" ошибочно назван "Сумах" на
стр.288, а на стр.58 "сумах" - это стиль "сюзаннэ". На
многих страницах тип безворсового ковра "килим" - это то
"техника", то "стиль", то "гобелен", а то и ковер
с использованием асимметричного узла, который применяется в ворсовом ткачестве
(стр.58, 61, 65,96, 116). Все это указывает на недостаточную компетентность
автора справочника.
- Автор обнаруживает время от времени незнание элементарных исторических
фактов. Нелепым звучит утверждение Мехди Зарифа о вхождении Тебриза в состав
Ирана якобы только в 1946 г. (!). Тебриз, как и весь Южный Азербайджан, вошел в
состав Ирана в 1828 году по Туркменчайскому договору между Россией и Ираном.
- На стр. 11-13 говорится о "неразвитости" прототюркской скифской
культуры (что само по себе нелепо) и о том, что знаменитый пазырыкский ковер
был изготовлен "в высокоразвитом армянском царстве Урарту". На чем
основана эта "гипотеза" автора, непонятно, как и утверждение, что
царство Урарту армянское (см. "Всемирная история". Москва, 1956, т.I,
стр. 527).
- Говоря о всемирно известном шедевре, ковре "Шейх Сефи", который был
выткан в Тебризе и находится в Британском музее Виктории и Альберта, автор
утверждает, что этот ковер "Ардебиль", создан в мастерских Кашана
(стр. 42). О том же, по мнению автора, свидетельствует надпись на краю изделия,
где сообщается, что ковер изготовлен мастером Mасудом из Кашана в 1540 году
(926 г. хиджры). Как написал Л.Керимов, этот ковер относится к Тебризской
группе ковров Южного Азербайджана и получил свое название от мавзолея Шейха
Сефи - основателя династии Сефевидов, находящегося в южноазербайджанском городе
Ардебиле. Л. Керимов приводит и высказывание Кристи Вильсона о том, что
"ковер был создан в Тебризе, что подтверждает качество шерсти, из которой
он был выткан" (Керимов Л., ук. раб. т.III, стр. 262; Вильсон Дж. Кристи.
"Тарихе санаеи Иран". Тегеран, 1938, стр.190).
И совершенно справедливо А. Поп пишет: как могло быть, что ковер, изготовленный
из шерсти, характерной для Тебризского региона и отчетливо отличающейся от той,
которая обнаруживается в Центральной Персии, был бы выткан в Кашане?
"Невероятно, чтобы при огромных запасах в Кашане шерсть посылалась туда из
Тебриза, и из нее там ткали ковер в тебризском стиле, после чего он возвращался
бы обратно в Ардебиль, который столь близок от Тебриза: нисба (подпись мастера,
говорящая, откуда он родом) не дает никакого доказательства места
происхождения" (Pope A. U. Op. cit. p.11).
- Ковры "Аждахалы" (Драконовые) (стр.176, 188) описаны автором как
"ковер из Коньи" и "ковер с драконами в армянском стиле".
Подобные ковры ткались и ткутся в Азербайджане начиная с XVI века по сей день.
И, как отмечали исследователи, в XIX в. эта композиция предстала во множестве
прекрасных индивидуальных ковровых вариациях карабахских, губинских,
ширванских, газахских ковроткачей благодаря генетическому коду азербайджанского
ковра, определившего дальнейший путь его типовой жизни. (Ellis C. G. "Early Caucasian
Rugs". 1976, р.11;
Jacoby, Heinrich.
Eine Sammlung orientalischer
А. Поп в статье "Мифы об армянских драконовых коврах" пишет,
что нет никакого значимого доказательства в пользу армянского происхождения
драконовых ковров, но существуют хорошие причины полагать, что ковры этого типа
не могли быть сотканы там. Во-первых, нет никакой записи, ни даже какой-либо
местной традиции, указывающей на то, что ковроткачество когда-либо
осуществлялось в Армении хоть в какой-либо степени. Сами армяне, многие из
которых родились и выросли в различных частях Армении, признавались, что они
никогда не слышали об армянских коврах. Более того, если эти драконовые ковры
действительно являются армянскими, почему мы не можем обнаружить какие-либо
следы их узоров или, по крайней мере, некоторое родство с ними в различных
декоративных искусствах, которые известны как армянские? Ни в архитектурном
орнаменте, ни в различных армянских картинах нет ничего, что демонстрирует нам
какую-либо прямую связь с характерными узорами драконовых ковров.
Далее А. Поп cообщает, что на драконовом ковре из коллекции Джорджа Майерса
дана подпись мусульманского ткача тюркского происхождения, - расы, которая
работала для себя и ткала свои собственные ковры. Эта подпись тем более важна,
подчеркивает ученый, поскольку она согласуется с очень четкой традицией,
просуществовавшей на Кавказе, по меньшей мере, до самого последнего времени
(Pope A.U. "The Myth of the Armenian Dragon Carpet". Jahrbuch der
asiatischen Kunst, Leipzig, 1925, pp. 150, 152).
Ковры Газахской группы с сюжетом "Битва Феникса с драконом" (XV в.,
Музей искусств, Берлин) и традиционного мотива птицы у древа жизни (начало XV
в., Музей истории, Стокгольм) описаны М.Зарифом как анатолийские ковры Мин
(стр.141) и Марби (стр.142). Хотя ученые с уверенностью относят эти ковры к
Гзахской группе азербайджанских ковров.
Немецкий исследователь Фабио Форментон в книге "Восточные ковры",
ссылаясь на ряд других авторов, пишет, что по стилистическим и техническим
показателям и по использованному материалу оба ковра полностью согласуются и
могут быть приписаны к одному времени, если не к единственному месту
происхождения, а именно к Газаху (Formenton F. Das Bush der Orientteppiche,
Stuttgarf, 1974, рр. 26,27). К этому следует добавить, что мотив противоборства
дракона с Фениксом не прослеживается в турецком ковроделии, так как оба символа
предстают в культурной традиции турок благожелательными.
Несколько слов об оформлении книги. Обложка книги ярко-оранжевого цвета, что
уже является несвойственным и неестественным цветом для восточных ковров в
общем и азербайджанского ковра, в частности.
Можно научить прясть и красить пряжу, научиться ткать ковры, делать искусные
подделки, но нельзя научить выбирать колорит ковра и ткать красивые ковры, все
это впитывается вместе с молоком матери и идет изнутри. О ковроделии
Азербайджана можно говорить бесконечно, и всегда будут открываться все новые и
новые грани этого изумительного искусства, которое создавалось и создается
умелыми мастерицами, у которых весь процесс, начиная со стрижки и скручивания
пряжи и заканчивая последней петлей орнамента, передавался из поколения в
поколение в рамках азербайджанской художественной
традиции
Зеркало.- 2007.- 3 ноября.- С. 23.