Мирзазаде Б.

Работайте не покладая рук

Имя народного художника, лауреата Государственной премии Азербайджана Беюкаги Мирзазаде в первых строчках списка самых видных представителей азербайджанской школы живописи. Его работы принесли ему славу не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. «Дирижер Ниязи», «Балерина Рафига Ахундова», «Академик Мамед Ариф», «Ашыг Алескер», «Портрет Шамси Бадалбейли», композиции на нефтяную тему вошли в золотую сокровищницу национального изобразительного искусства. Воспоминаниями о прошлых годах, о творчестве и друзьях народный художник Беюкага Мирзазаде делился с корреспондентом «Азербайджанских известий» Самирой Кязимовой.
-Беюкага муаллим, расскажите о своем детстве.
-Я вырос в большой семье, был старшим среди девяти детей. Мои родители были неграмотными людьми. С самого раннего детства меня называли «будущим кормильцем», потому что отец в результате производственной травмы частично потерял зрение. Я очень рано потерял маму. Она ушла от нас в 41 год. Умерла от туберкулеза. Мы поняли, как ужасно расти без матери. Спустя некоторое время отец, которому было очень сложно справляться с хозяйством, вновь женился. С мачехой нам повезло. Она оказалась хорошей женщиной. За всю жизнь мы ни разу не почувствовали, что эта женщина нам не родная.
Я рос на знаменитой Советской улице. В то время этот район считался бандитским, выйти в люди отсюда было чрезвычайно сложно. К тому же и жили мы трудно. Помню, чтобы хоть как-то помочь семье, я, совсем ребенком, таскал соседям воду, за что мне платили несколько копеек. Иногда помогал торговцам на базаре. Зарабатывал гроши, на которые покупал хлеб и радостный приносил домой. Учился тоже неважно, ведь надо было зарабатывать на жизнь. Но меня всегда поддерживал и жалел отец. Он работал, даже будучи инвалидом, подметал улицу у какого-то магазина. Отец был замечательным человеком! Умным и тонким, несмотря на то, что был неграмотным. Его все уважали за его честность. Помню, он всегда успокаивал меня, «не переживай сынок, я точно знаю, что в будущем тебя ждет успех». Я до сих пор не могу вспоминать его без слез.
-А как вы попали в художественное училище?
-Все решил случай, который по истечении многих лет я считаю предначертанием судьбы. Ребята с моей улицы позвали меня с собой в художественное училище. Так сказать, за компанию. Мои друзья Мухтар Джафаров и Микаил Абдуллаев в то время уже учились в этом учебном заведении и неплохо рисовали. Уговорили и меня бросить школу и поступить в училище. Мол, отец все равно не узнает, куда его старший сын ходит по утрам. Меня так привлекало художество, что я согласился пойти на обман. Рисунки с натуры, сделанные ручкой в альбоме, понравились педагогам, среди которых, кстати, был и сам Азим Азимзаде, и я был принят в училище. Кстати, я до сих пор так и не знаю, кому именно посчастливилось стать студентом художественного училища -мне или... другому Беюкаге Мирзазаде.
-Помимо вас в училище поступал еще один Беюкага Мирзазаде?
-Да. Когда вывесили списки поступивших, в них значилось, что один из двух Мирзазаде поступил. Первым свою фамилию в списке обнаружил я. Мой тезка и однофамилец, почему-то решив, что ему не повезло, просто ушел. Думаю, это тоже судьба. Когда я стал студентом, целыми днями пропадал в училище. Забыл про еду и сон. Меня интересовало буквально все. Кстати, детям из бедных семей выдавали бесплатно краски и мольберты, а еще талоны, на которые можно было приобрести приличную одежду. Помню, преподаватель, заметив на мне порванные ботинки, тут же отвел меня к директору, который незамедлительно выдал мне талон. В тот же вечер я приобрел новенькие солдатские ботинки. Знали бы вы, с каким нетерпением ждал наступления утра, чтобы оправиться в училище в обновке! Кстати, когда родители узнали, что я поступил в художественное училище, очень обрадовались. Тогда мама еще была жива. Признаюсь, общеобразовательные предметы мне давались с трудом, зато в художестве мне не было равных. И, несмотря ни на что, училище я закончил с отличием, после чего решил продолжить учебу в Москве. До поездки мне и моему другу Микаилу Абдуллаеву поступил заказ написать картину «Антракт в Большом театре», за которую мы получили немыслимые для молодых художников того времени деньги -300 рублей! Я принес гонорар маме, которая на тот момент уже была при смерти, и сказал, что куплю ей масла, хлеба и икры. Икру купить не успел. Мама скоропостижно скончалась. Свой первый гонорар я потратил на ее похороны. Смерть мамы была для меня настоящим ударом! Но жизнь брала свое. После смерти мамы я отправился покорять Москву. Для меня, не владеющего русским языком, это был настоящий подвиг!
Спустя годы смешно даже вспоминать об этом. Я приехал в столицу наивным мальчишкой с деревянным чемоданом наперевес.
-Но, тем не менее, вам все же удалось поступить в Академию искусств в Москве...
-Я всегда был настырным. Первым был экзамен по живописи. Каким образом мне удалось передать на мешке из-под муки, натянутом на раму за неимением холста, художественный образ, до сих пор загадка. На экзамене по русскому пришлось сложнее -языка я не знал совсем. От безысходности стал писать письмо домой, которое «засек» строгий учитель. Услышав от него -«здесь не почтамт», я взял вещи и вышел. У самых дверей меня догнала запыхавшаяся секретарша: «Куда вы? Вас же приняли!». Оказалось, что строгий и придирчивый Игорь Грабарь, известнейший художник, ректор Художественного института, оценил на «отлично» мою работу. Я был единственный, кто получил тогда на экзамене пятерку. Учился я на отлично. Летом, полный впечатлений и энтузиазма, приехал домой на каникулы. А спустя 15 дней началась война. Институт закончить я не успел. На фронт меня не взяли. Сказали, художники пригодятся в тылу. Я стал рисовать агитационные плакаты и транспаранты, оформлял клубные интерьеры и дома офицеров, писал живописные портреты отличившихся в боях солдат. Трудное время было. Мы делали все, чтобы победить...
-Чем занялись после победы?
-Вернулся в Бакинское художественное училище в качестве преподавателя. Совместно с Микаилом Абдуллаевым и Алиагой Мамедовым решил коренным образом перестроить всю систему обучения. В основу формирования живописного видения студентов мы положили колористическое начало, принцип единства цветовой и объемной формы. Этот принцип по существу сохраняется и поныне. Большая часть наших учеников составляет сейчас костяк азербайджанской национальной живописной школы. И я этим очень горжусь!
После войны произошли изменения и в моей личной жизни. Я вдруг неожиданно для всех решил жениться. Молодой был, глупый.
Хотел доказать всем, что уже взрослый. И зря...
В результате совершил большую ошибку. Спустя три года совместной жизни разошлись. Как говорят, не сошлись характерами. Дети остались с матерью. Вот что я вам скажу, человек до последнего своего дыхания совершает ошибки. Образно говоря, каждый раз, наступая на одни и те же грабли, он снова делает просчеты. Нам всегда кажется, что мы могли бы сделать что-то лучше, чем это было сделано. Но жизнь слишком коротка, чтобы все успеть. Вот и сейчас мне кажется, что будь у меня вторая жизнь, я бы не совершил прежних ошибок. Хотя, кто знает. Зато второй брак оказался удачным. Невесту я привез из Москвы. Вот уже более 57 лет как мы вместе и вполне счастливы.
От первого брака у меня подрастают правнуки, которых я обожаю. К сожалению, ни девочка, ни мальчик не выбрали профессию художника. Правнучке ближе по духу филология, а правнуку -математика. Я молю Всевышнего, чтобы дал мне еще несколько лет жизни. Хочу увидеть, как они окончат школу и поступят в вузы. Мне очень важно быть уверенным, что их жизнь сложится удачно.
-Беюкага муаллим, как вы относитесь к новым веяниям в искусстве?
-Я не против авангарда, но здесь тоже есть свои особенности. Чтобы нарисовать, грубо говоря, стакан в стиле модерн, художник должен уметь сначала изобразить это в реале. Не умеет, значит, и модерн получится неграмотный. Так что пока у молодых есть время, пусть учатся, совершенствуются. Мой совет -работайте не покладая рук. Спустя время ваш труд обязательно окупится сторицей.

Азербайджанские Известия.- 2007.- 31 октября.-С.3.