Абдуллаева Л.

Старт с кульминации

Концерт, открывший филармонический сезон, явил эталон исполнительского мастерства

Выступление всемирно известного пианиста Бориса Березовского и Уральского симфонического оркестра под управлением Дмитрия Лисса в Баку стало демонстрацией высочайшего эталона исполнительского мастерства, который характеризует сегодняшнюю российскую музыкальную культуру.
Есть в музыкознании такой термин: вершина-источник. Это когда мелодия начинается с высоких нот — некоей кульминации, а потом уже постепенно спускается, гася напряжение в последующем развертывании. Такое вот сравнение пришло мне на ум после выступления российских артистов, открывшего новый филармонический сезон: была задана такая высокая планка исполнительской культуры и организации концертного дела, что держаться ее, думаю, будет очень нелегко. Сказать, что это был праздник для всех любителей музыки, означает не только впасть в банальность, но и сузить истинное значение мероприятия, важность которого определяется аспектами не только сугубо музыкальными. Мне, например, никак не верилось в то, что в Баку может приехать целый оркестр, да еще такой прославленный, как Уральский симфонический. Это же безумные деньги, и где найдется такой спонсор? Но в начале вечера все прояснилось: оказывается, проведение концерта стало возможным благодаря финансовой поддержке завода «Уралмаш», одного из промышленных гигантов России, генеральным директором которого является наш соотечественник Назим Эфендиев. Вот вам пример современного меценатства, которое может стать мощным двигателем развития культуры, вот вам пример сотрудничества двух стран, когда духовные ценности становятся приоритетом, оправдывающим материальные затраты.
Другой аспект касается самого феномена русской культуры (пусть Борис Березовский и живет сейчас за пределами России, но это воспитанник русской пианистической школы, и недаром к числу его любимых композиторов принадлежат Рахманинов и Метнер). Так вот прошедший концерт в очередной раз продемонстрировал, что, несмотря на все трудности и проблемы нового времени, которые роднят все страны постсоветского пространства, музыкальная культура России продолжает оставаться ярчайшим мировым явлением. Заметьте, мы говорим не об оркестре Москвы или Санкт-Петербурга, а о коллективе одной из областей страны, но вполне сравнимой по численности населения и освоенной территории с Азербайджаном. Своего рода информация к размышлению.
Что же касается собственно музыкального аспекта, то мне как-то приходилось писать, что уровень оркестра определяется, прежде всего, умением играть пиано так, чтобы было слышно в самых отдаленных точках зала, а форте — без оглушительного грома. Так вот эти качества выявились в самом начале вечера при исполнении отрывков из балета Кара Караева «Тропою грома»: тишина и прозрачность в звучании знаменитой «Колыбельной» и нарастающий и становящийся угрожающим гул, именно гул, а не грохот «Шествия».
В первом отделении после музыки Караева прозвучал Третий концерт Рахманинова, в котором Борис Березовский, один из самых известных современных пианистов мира, продемонстрировал не только чудеса виртуозности, но и достаточно необычную манеру исполнения. Собственно говоря, в данном случае трактовка явилась следствием того феноменального владения инструментом, когда технические трудности никак не связаны со словом «преодоление», их попросту как бы не существует. Отсюда — не игра, а какой-то разговор на фортепиано, где сумасшедшие виртуозные пассажи мелькают с необыкновенной легкостью как какие-то потаенные видения, фантасмагория образов чего-то предгрозового, но спрятанного глубоко в сознании. Это был Рахманинов очень сдержанный: всю эмоциональную нагрузку — широкий разлив кантилены, моменты праздничности и ликования — нес оркестр, а пианист играл так, словно он был один из его голосов. Такое может себе позволить лишь очень большой мастер, вот только в антракте в фойе больше говорили о пальцах пианиста, чем о музыке Рахманинова.
Что же касается Второй симфонии великого русского композитора, исполненной во втором отделении вечера, то в мастерской интерпретации Дмитрия Лисса, главного дирижера и художественного руководителя оркестра, она предстала во всем узнаваемом великолепии рахманиновских образов и красок. Широкая кантилена, эта мелодия бесконечной тоски и бесконечной надежды, дышала, жила тем неспокойным внутренним пульсом, который неотделим от самой ее сути; все пело, но словно охваченное смятением, так вмиг срывается ветром с деревьев осенняя листва, так кружатся в вихре звуков любимые строки стихов, призывая к чему-то непостижимому и невозможному. «Вон счастие мое на тройке в сребристый дым унесено» — Александр Блок был современником Сергея Рахманинова… Если сформулировать все качества оркестрового исполнения в одном слове, я бы назвала его многоплановостью, когда подвижность, гибкость в игре каждой оркестровой группы приводят к тому, что целое начинает казаться объемным, обладающим множеством внутренних импульсов, противоречивостью, которая, как известно, и свойственна в высшей степени настоящему искусству.
Что ж, начало филармоническому сезону задано на самой высокой ноте. Каким же будет продолжение?

Азербайджанские Известия.-2007.-12 сентября.-С.3.