Алили Э.

 

Умай и сураханские языки пла­ме­ни богини Сати

 

"Здешние индусы, - говорит немецкий путешественник Ханвей, - уверяют, что это пламя существует всегда с самого потопа, и они убеждены, что оно погаснет лишь при конце света, и если помешать выходу его в этом месте, то оно появится в другом".
(Сара Ашурбейли. "Экономические и культурные связи Азербайджана с Индией в средние века")

Парадоксально, но мы не всегда осознаем степень нашего знания или, скорее всего, незнания какого-то определенного предмета. Иногда то, что на первый взгляд может казаться естественно правильным, при изучении предмета выявляет совсем неожиданные результаты. Подобным образом обстоят у нас дела со многими вопросами нашей истории. А точнее, со сложившимися "стандартами" и "шаблонами" во многих сферах нашей исторической науки, которые, мягко говоря, не всегда правильно моделировали общественное мнение и из которых впоследствии выстраивались целые "незыблемые" теории о нашем прошлом. Еще большую сложность вызывает разрушение этих затвердевших в массовом сознании суррогатных идей, так как мало кто осознает, что на самом-то деле в основе этих теорий лежит просто дезинформация. На примере некоторых обобщений, относящихся к Сураханскому атешгяху, масштабы этих идеологических обскурций порой могут сильно удивлять. Укоренилось мнение, что Сураханский атешгях является древним храмом зороастрийцев, и эта идея как незыблемая "истина" просочилась во многие сферы социальной и литературной жизни Азербайджана. И среди населения мало кто подозревает, что на самом-то деле этот храм индийский и к зороастрийцам не имеет никакого отношения, так как прямых исторических доказательств, указывающих на это, просто не существует. Вызывает удивление то, что в сознание среднестатистического гражданина этот атешгях "внедрился" как живой символ древнего "зороастрийского Азербайджана" - по этому поводу пишутся статьи, снимаются клипы, в этом храме даже иногда венчаются (внедряя при этом опять-таки непонятную суррогатную "традицию").

Причиной этого укоренившегося мнения может являться, с одной стороны, поверхностный подход к данному вопросу, так как серьезных фундаментальных исследований по этому предмету не проводилось. Мало кому известно, что это строение является индийским храмом и что вплоть до конца XIX века в основном индусы-паломники посещали этот храм и жили в нем. И храмом огнепоклонников его можно назвать только лишь условно, имея в виду, что ритуалы, связанные с огнем, имели место в религиозных церемониях не только зороастрийцев, но и многих народов. Это и древние греки, и индусы-брахманы, последователи тантрических культов Центральной Азии, манихеи и др., в том числе и древние тюрки, у которых огонь считался символом энергии земли и воплощением энергии богини Умай. Например, грек Феофилакт Симокатта (VI век) в своем труде "ИСТОРИЯ" писал: "Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимны земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю, и называют его Богом". Но в нашем случае с Сураханским атешгях явно вырисовывается индусская версия, хотя при углублении выясняется, что эти "индусы" были приверженцами не традиционного индуизма, или, как его часто в научных кругах называют, "Брахманизма".

До сих пор происхождение Сураханского атешгях, как бы о нем много не писали, является загадкой. Почему же индусами был воздвигнут храм на Абшероне, что же ими двигало и какая сила побуждала индусских пилигримов группами пешком отправляться из далекой Индии на поклонение храма огня в Сураханы? Какие надежды и воззрения они лелеяли в своих сердцах, проделывая такой длинный и опасный путь? Какие религиозные чувства двигали ими? Ведь случай-то неординарный. Можно ли это объяснить просто выходом огня из земли? Но ведь пламя из земли в мире выходит не только на Абшероне. Известно, что из двадцати выбитых каменных надписей в Сураханском атешгяхе, девятнадцать написаны на индийских языках. Эти тексты написаны двумя индийскими графиками - гурумукхи и деванагари. По традиции гурумукхи является письменным языком пенджаби, и, в основном, им пользовались последователи религии "сикхизма". А деванагари считается "святым языком богов" и им пользуются многие индусы. Судя по каменным таблицам, индийцы, посещавшие Сураханы, в основном были выходцами из Северной Индии, но уже надписи, оставленные ими, свидетельствуют об их разнородности. Например, надписи, выбитые на гурумукхи, начинаются с традиционной ежедневной мантрой - молитвой сикхов. Надписи же на деванагари указывают на то, что авторы этих строк в основном являлись поклонниками бога Шивы - последователями тантрической ветви "Шиваизма", а более конкретно - "Шактизма". "Сикхизм" был создан десятью учителями, мастерами-гуру, за период с 1469 г. по 1708 г. Легендарным основателем этого учения является гуру Нанак, которого еще называли Нанак-шах, или Баба Нанак. Он был просветленным человеком своего времени и в Пенджабе его как святого почитают не только сикхи, но и индусы, и мусульмане. Считается, что в основе сикхизма лежит синтез суфизма и индийского учения бхакти. А слово "сикх" переводится как "ученик" или "последователь".

Сикхи считаются последователями учения десяти сикхских гуру, и в течение почти четырех столетий это учение развилось в отдельную религиозную общину. Видимо в начале становления сикхи особенно не обособляли себя от мусульман и индусов. Сам гуру Нанак в свое время много путешествовал, ведя проповеди о едином всемогущем Боге, который непостижим и недосягаем для человека. В его учении для определения Бога, который един для всех, используются имена, заимствованные как у индусов, так и у мусульман. Посетил он также Мекку, совершив хадж, и, как гласит традиция сикхизма, путешествуя по территории Ирана и Туркестана, очень много раз участвовал в собраниях суфиев. Во время этого странствия он посетил Баку и видимо был свидетелем "вечных огней" Абшерона. Пока что только этим возможно объяснить причины посещения сикхами Баку. Ведь сами сикхи, в отличие от индусов, не признают поклонения богам и богиням, статуям, картинам, огню и т.д., а также отвергают самоистязание и затворничество. И тем более удивительно посещение сикхами Сураханского атешгяха, который пилигримы-индийцы называли храмом богини Джаваладжи. Имя этой богини запечатлено на табличках атешгяха.

В отличие от сикхов, тантристы-шактисты, посещавшие Сураханы, были аскетами и практиковали крайние формы йоги. Европейцы, которые посещали атешгях, засвидетельствовали это в своих записях.

Шактизм является условным названием объединенной системы воззрений и культов, связанных с почитанием Шакти - высшей божественной энергии, воплощенной в женском аспекте божества. Богиня, как Шакти, являлась подлинной энергетической основой Бога, и она олицетворялась всемогущим женским началом в образе Матери Мира (Джаханматри). Ее приверженцы воспринимают Матерь Мира как созидательную силу всего мироздания и почитают высшую Сущность как Божественную мать-Шакти, или Деви, в ее многочисленных формах. Она - вечная праматерь всего сущего, она - сила женской энергии, которая проявляет на Земле энергию жизни и творения. Следует отметить, что шактизм в своей форме не является частью ортодоксального брахманизма, и, видимо, в ранних своих проявлениях стояла даже в оппозиции традиционным индийским учениям, но впоследствии ее, так же как и буддизм, "натурализировали" и примирили с классическими ведическими верованиями Индии. Шактический тантризм является сложным религиозным течением, которое подверглось влиянию древних воззрений Центральной Азии о Матери Мира, а после учении Махаяны.

Махаяна является одной из главных течений буддизма, в особенности ее Тибетская ветвь, которую иногда еще называют Тибетским Тантризмом. Так вот, наша богиня Джаваладжи, в честь которой был возведен Сураханский алтарь, по традиции является одной из этих форм Великой Матери. Джаваладжи - диалектическое произношение на хинди богини Джаваламукхи, что переводится как "Богиня, чьими устами является пламя". Она же Бхадра-Кали (богиня, пожирающая пламя), Пратьянгира (богиня-защитница, уничтожающая врагов набожных). Она же Сиддха-Лакшми, которая соединяет в себе Дургу (Ума-Парвати), Сарасвати и Лакшми - трех великих проявлений Великой Матери.

Перечисление этих имен индийских богинь-деви в сознании читателя может вызвать какой-то сумбур, но чтобы чуть-чуть выяснить историческое положение Сураханского атешгяха требуется определенная информативность по этому поводу. Интересно, что в одной из надписей на атешгях окрестность Баку называется как Химачала. С таким же названием на севере Индии есть штат Химачал-Прадеш, а в округе Кангра этого штата существует храм богини Джаваламукхи. Этот храм входит в девятку наиболее значимых питхам ("сиденье", "пьедестал") - святым местам паломничества шактистов - и знаменит тем, что в нем горит вечный природный огонь - из пяти отверстий в земле и стенах в алтарной комнате храма выходит природный газ. Эти языки синего пламени считаются проявленной формой богини Джаваламукхи. Считается, что в это место упал язык богини Сати. Легенда гласит, что супруга Шивы, богиня Сати (она же Парвати), бросилась в жертвенный костер. Узнав об этом, Шива от горя обезумел и начал танцевать, держа в объятиях мертвое тело Сати. Его танец печали был бесконечен, и, чтобы остановить его, бог Вишну рассек тело Сати на 50 кусков и разбросал их по свету. Тогда Сати возродилась в виде богини Умы, а успокоившийся Шива прекратил танцевать. Места, куда упали части тела Сати, стали святыми. Эти места были предписаны для паломничества тантристам, и список из пятидесяти питх - мест паломничества - определился в тантрических текстах еще до X-XI века. Но, спустя несколько столетий, сакральная география тантрических питх насчитывала уже 51 святое место паломничества. Связано ли это изменение количества питх с сураханскими огнями или нет - об этом мы можем пока только догадываться.

Любопытно, что храм богини Джаваламукхи в Кангаре был святым не только для индусов. Мусульманские правители - султан, Фируз и султан Мухаммед шах, правившие в средние века в Индии, также посещали Храм богини Джаваламукхи в Кангаре. Но самое популярное предание связано с великим Акбаром - императором династии Бабуридов. Говорят, что он стал горячим поклонником этой богини после нескольких неудачных попыток погашения пламени, а золотой купол этого храма является подарком Акбар шаха. Интересно, что Джелаледдин Акбар шах - самый блистательный государь среди Великих Моголов - Бабуридов родился в 1542 г. в изгнании. Его отец Хумаюн (Humay-un) шах (1508-1556) вынужден был бежать от своих врагов, и, оставив столицу своего государства Агру, нашел прибежище у Сефевидского шаха Тахмасиба (1514-1576) - сына шаха Исмаила. Хумаюн шах с семьей и приближенными жил в Тебризе во дворце Сефевидов. За годы изгнания они посетили многие города Азербайджана, в том числе были в Шамахе и Баку. Естественно, что юный Акбар еще тогда увидел бакинские "вечные огни", но почитателем Джаваламукхи, видимо, стал уже в Индии. Опять-таки за неимением в руках достаточного фактического материала выявить цепочку последовательности событий очень сложно. В 1554-1555 г. Хумаюн шах с помощью сефевидских войск вернул себе трон и Акбар вернулся в Индию, где уже в 1556 году, после смерти отца, стал императором и правил до 1605 года, вплоть до своей смерти.

Последним правителем, посетившим храм Джаваламукхи в долине Кангра, был сикхский махараджа Ранджит Сингх. Это случилось в 1815 году. Видимо сикхи и до этого проявляли почтение к богине Джаваламукхи, что опять-таки вызывает удивление. Как уже отмечалось, они не почитали образы индийских богов и богинь.
После Ранджита Сингха видимо правители мало уделяли внимание этому храму, и, вообще, жизнь храмов в Северной Индии пришла в упадок, что в общем-то обуславливалось английской колонизацией. Вследствие этого же индусы уже Баку не посещали, а в 1880 году Сураханскую Джаваламукхи покинул последний индус, которому, судя по сведениям, наскучило одиночество.

Не вызывает сомнения тот факт, что для выходцев-пилигримов из Северной Индии, которые посещали Сураханскую Джваламукхи, Баку и его окрестности являлись священной землей, и они ее отождествляли с индийским Химачал. Но корни этого подхода теряются в глубине тысячелетий, хотя Сураханское строение насчитывает не больше трех веков. По всей вероятности, оно было построено на месте древнего храма огня, но являлся ли тот храм зороастрийским - вот в чем вопрос. По советским "историческим стандартам", населяющие древний Азербайджан люди доисламского периода в основном были зороастрийцами, и другого мнения по этому поводу не могло быть. Но прямых доказательств этому нет. Есть в начале XX в. высказывания индийского профессора, парса по происхождению, Дж.Моуди о каких-то древних книгах, якобы имеющихся у них, где утверждается, что на западных берегах Каспийского моря существовали зороастрийские храмы. Все это недомолвки. Видимо для многих Азербайджан казался таким бесхозным, что вызывал аппетит приписывать ему свою "историческую родину". Эта область - от устья Куры до Дербента - еще с античной древности называлась Маскутом, и равнинные места этой области были заселены в основном тюрками-маскутами/массагетами, которых российские историки из кожи вон лезут, чтобы отождествить только лишь с древними иранцами. Хотя древние греки думали по-иному, например Прокопий Кесарийский в своих трудах очень часто массагетов называет гуннами. Термин "Маскут" не что иное, как иноземное искажение тюркского слова "БозОк" или "БозОкуз". Например, слово "Бозок" в измененном виде присутствует в топониме Бузовна, которое еще в XIX в. звучало в форме Бозокна (словарь Брокгауза и Эфрона, 1891 год, том 8, стр. 859). Термин "БозОк" очень легко трансформируется в "Мосок", так как в тюркских наречиях звук "Б" часто может переходить в "М" - например: Бин/Мин; Басурман/Мусурман; Балкар/Малкар; Бончук/Мунчук; Баг/Маг и т.д. Кстати, в изначальном виде топоним Москва звучал в форме Мосок, о чем российские историки больше всего предпочитают умалчивать. Для информации можно добавить, что Бозоки/Маскуты считались "Внутренним Огузом" (Ич Огуз/ИшКуз) в отличие от Саков/Учоков, которые являлись "Внешним Огузом" (Дыш Огуз). Двенадцать ветвей Бозоков и двенадцать Учоков совместно составляли двадцать четыре колена всего Огузского Элья (Галын Огуз Эллери). Этнический термин "Огуз/Гуз" в раннегреческом звучал в форме "Скуз", а после, немного изменившись, перекочевал в европейские языки в форме "Скутес/Скут/Скит", а в русский (уже в сильно искаженном виде) "Скиф". Поэтому тюркский "БозОкуз" при помощи иностранных языков (индоевропейских), немного изменившись, трансформируется в "Маскут", а с добавлением суффикса в "Массагет".
Как уже отмечалось, эта территория от устья Куры до Дербента, вдоль Каспийского побережья, еще с античных времен называлось Маскутом. Так он фигурирует у многих греческих историков (например, Менандр, Аммиан Марцеллин, Симокатта и др.), а также в грузинских и армянских, а позже и в арабских источниках. Только византийский автор Закакрий Милитенский (ум. 536 г.) область Маскут называет Базгуном, что по звучанию видимо более ближе к тюркскому оригиналу. И равнинные места этой области заселены были в основном кочевниками - бозоками/массаг-етами. Сам факт того, что древние тюрки придерживались экзогамических религиозных воззрений, где просто запрещались кровные и родственные браки, а зороастризм являлся эндогамическим - где даже принуждали отцов жениться на своих дочерях, красноречиво говорит о многом. Поэтому Баку и его окрестности не могут носить в себе древние зороастрийские следы. В Азербайджан, а также на Кавказ зороастризм внедрялся насильно в эпоху Сасанидской империи, в основном после 510-го года, этому свидетельствуют исторические документы. Лишь тогда древние местные храмы огня пытались переделывать в зороастрийские. В целях иранизации местного населения на каспийские берега переселялось ираноязычное население, но это были не древние парсы, как хотели бы некоторые, а в основном дейлемиты и мазандаранцы. Эта политика Сасанидской империи, для которой зороастризм был государственной идеологией, к огромному успеху не привела. Известно, что на этой почве на Кавказе вспыхнули восстания (сегодня армяне приписывают это в основном себе), эти восстания с севера поддерживали гунны времен Атиллы, а позже и Хазарский каганат, а с востока - Кушаны и позже Эфталиты. Ареной ирано-туранских религиозных войн был не только Кавказ, но и Южный Азербайджан, Хорасан и Средняя Азия. Позже из-за разрушения тенгрианских храмов на Кавказе тюрки времен Хазарского каганата воевали также с Византией и христианами Кавказа. Среди некоторых приверженцев "зороастрийского" и "парсидского" прошлого Азербайджана бытует мнение, что с появлением ислама и гонением на зороастрийцев огромное парсидское население Азербайджана переселилось в Индию, где более толерантно относились к чужим религиям. Эти мнимые переселенцы из Азербайджана, спустя столетия, рассказали местным индусам про "свою древнюю исконную родину" и про "вечные огни" Баку. И впоследствии, несколько столетий спустя, приехавшие индийцы воздвигнули на этом месте уже свой храм "огнепоклонников".

Эта наивная версия весьма неубедительна. Во-первых, очень удобно все списывать на арабов времен халифата, так как в данном случае с них спроса нет. Но на самом деле все не так было. Да, на завоеванных Халифатом землях мусульмане всегда имели более привилегированные права и положение, чем остальное население, которое считалось подданными мусульман. Подданные мусульман представляли собой массу, которая экономически эксплуатировалась, что приносило огромные прибыли Халифату и арабским наместникам. Кроме того, это население за свои верования платило отдельный налог - "джизье" - на душу населения. И тем более неубедительно считать, что мусульмане просто уничтожали тех своих подданных, которые приносили им огромные доходы, - это было просто экономически нецелесообразно, к тому же парсы не представляли для Халифата какой-то военной угрозы. Не надо представлять Омейядских и Аббасидских халифов и их наместников в свете убежденно фанатичных мусульман. Они, так же как и римляне, или сасаниды, были прагматичными, и устраивать "геноцид" своим подданным, которые взращивали хлеб, строили дома, работали чернорабочими, да к тому же еще и не были воинственны (имеются в виду парсы), не имело смысла. Кроме того, восточные географы IX, Х вв. Якуби, Макдиси, Ибн ал-Факих, Истахри, Ибн Хаукал сообщали о том, что во времена Омейядов (661-750) население Кермана (историческая Персия) открыто исповедовало зороастризм. Одним из главных зороастрийских городов был Истахр в южной провинции Фарс, где сохранялись древние храмы и алтари огня. Позже и другие писали о них. И ни в одном из этих источников не упоминалось о зороастрийцах Азербайджана, во всяком случае в его северной части. Во-вторых, идея переселения огромной массы парсов из Азербайджана в Индию просто вызывает улыбку. Представьте себе этих мнимых "парсов", у которых нет достаточного количества вьючных животных, палаток, одежды и достаточного количества еды и стад овец для пропитания на все время путешествия. Кроме того, они в огромной массе должны передвигаться через земли, которые были под контролем халифата. Такой опасный, дальний и длительный путь, по тем временам, был под силу только лишь кочевым народам. А парсы, насколько известно, были оседлыми, и их скромных экономических возможностей хватило бы максимум до южных пределов Азербайджана.

И самое главное, зачем же этим мнимым "парсам" переселяться в далекую Индию, когда стоило переправиться за Дербент и оказаться на территории Хазарского каганата, где не было гонений по религиозному и этническому признаку. В Индию парсы переселились не из Азербайджана, а из юго-восточного Ирана, что четко засвидетельствовано в исторических документах, где до сих времен функционируют их храмы, общины, они даже представлены в парламенте современного Ирана. Кроме того антропология современных парсов Индии и Ирана совсем не позволяет думать, что они когда-то в массовом порядке жили в Азербайджане.
И, в-третьих, парсы в Индии живут слишком обособленно, изолированно, и особенно не посвящают "чужих" в свою религиозную тематику. Индийцы знали про вечные огни Азербайджана еще до переселения парсов в Индию. Об этом знали и греки, и римляне, и многие восточные народы. Например, в 862 г. в Баку проездом находился посол, отправленный халифатом к уйгурскому кагану Бегю хану, которому он рассказал о Баку, как о местности, где горят вечные огни. Кроме того, судя по археологическим раскопкам, Азербайджан с ранних времен имел тесные экономические связи с Индией.
Есть мнение, что один из главных храмов зороастрийцев находился в Азербайджане, а конкретно - в Баку. Но на самом деле этот храм не имеет отношения к Абшерону, так как находился южнее Тебриза, где до сих пор остались развалины этих строений под названием "Тахти-Сулейман", и зороастрийским храмом он "стал" во время Сасанидов. Многие восточные авторы приводили сведения о бакинских "вечных огнях", и ни у одного из них мы не находим упоминания о зороастрийском храме Атешгях на Абшероне (Сара ханум Ашурбейли. "Экономические и культурные связи Азербайджана с Индией в средние века", стр.46-47).

Некоторые приверженцы зороастрийской версии происхождения Атешгях объявляют главный алтарь этого храма типовым каноническим примером храмового строения религии Заратуштры. Откуда взята эта идея непонятно. Храмы парсов-зороастрийцев в Иране (г.г.Йезд, Керман) и Индии (г.г.Дели, Бомбей и др.) не выявляют какого-нибудь канонического, архитектурного родства Сураханского алтаря-чахартага с канонами зодчества зороастрийских храмов. Даже Дж.Моуди не усмотрел в его архитектуре черт зороастрийских храмов огня Сасанидского периода и признал его чисто индийским храмом. И в Сасанидскую эпоху храмы религии Заратуштры были другой формы и подобные чахартаги в Иране не строились. Дж.Моуди не знал архитектуру древнего Азербайджана, если бы он узнал, то удивился бы обилию подобных строений. В сасанидском Иране их не было, но строились они на Кавказе. Когда вошел в обиход персидский термин "чахартаг" сказать сложно, но знаю точно, что их в древности у нас называли "венк-ванками" (veng, vanq) и "банами". Уже позже их частично обозначали также арабским словом "куббе" (свод). Слово бан у древних тюрков в переносном смысле также символизировало весь небосвод. Шатры многих благородных алп-огузов уподоблялись алтун-банам (золотой купол или небосвод).
Слово бан до сих пор в некоторых районах Азербайджана употребляется в значении кровли или крыши небольших построений. А слово венк, или ванк, архаизировавшись, в основном вышло из употребления. В древнетюркском оно имеет значение "звон", "колокол" - кстати, эти же понятия в зависимости от формы, размеров и звуков, определялись слегка в видоизмененных формах по-разному; "занг-зенг" (zeng,), "чанг-ченг"(canq или ceng), "данг-денг"(deng,), или даже "зилл" (колокольчик). Любопытно, что эти определения созвучны другим древнетюркским сакральным терминам - "бенк/банк/, менк/манк", что означает вечность, а производное "Банку-Менгу" - "Вечный", которое было одним из 99-ти тюркских имен Бога.
В "венках" висели колокола или гонги, кстати, в Сураханском алтаре остался крючок, на котором висел колокол. А в храме богини Джаваламукхи в Кангаре, как видно из фотографии, колокол функционирует до нашего времени. Как указывают исследователи христианской религии, подобный стиль архитектуры с колоколом внедрился в христианские каноны строения церквей лишь после IV века (вообще-то фактически после VI-VII вв.). Хочу напомнить, что как минимум до начала IV века в христианских храмах колокола, иконы и многие атрибуты, которые сегодня считаются обычными христианскими, не существовали. А по форме христианские храмы напоминали больше синагоги или общественные дома-молельни. Но храмы с подобными "бан" и "венками" уже в древности строились в Азербайджане, Средней Азии, на Алтае, в Тибете и в Северной Индии (в Тибете и Индии и сегодня многие алтари строятся в таких архитектурных формах). В глубинной части "Великой Степи", ввиду отсутствия строительных материалов из камня, строились в основном деревянные, а также передвижные шатровые храмы. Но все-таки след этих "ванков" остался в архитектуре церквей России и Европы. Формы многих церковных звонниц отчетливо напоминают конфигурации ванков. Уже позже в мусульманскую эпоху подобные "баны" и "венки" в Азербайджане очень часто воздвигали на могилах уважаемых людей, но уже естественно без колоколов и чангов. В любом случае эти древнетюркские понятия - "свод", "звон" и "вечность", имея в себе сакральный смысл, объясняют многие тайны не только Абшерона, но и всего Кавказа. От этих храмовых построений "бан" и "венк-ванков" произошли географические термины - Албания (от Албан - возвышенный или алый, пламенный свод) и Агванк (букв. белый ванк, или белая часовня). Возможно, что географический термин "Агдам" (букв. белая кровля) связан с этими построениями. Уместно напомнить, что многие цвета, кроме буквального понимания, носили в себе и сакральный смысл.
(Продолжение следует)

 

Зеркало.- 2008.- 16 августа.- С. 33.