Кастрюлин С.

 

Мелодия любви

 

Фидан Касимова о Муслиме Магомаеве, твоpчестве и планах

 

 Всю свою жизнь народная артистка СССР и Азербайджана Фидан Касимова бережно хранит две фотографии, которые она никому не отдает и на которых, в числе других, снялся молодой Муслим Магомаев.

На черно-белом снимке, сделанном около сорока лет назад в Большом зале Московской консерватории, одна из выдающихся и ярких звезд оперной сцены молодая Фидан Касимова стоит вместе с маэстро Ниязи, Муслимом Магомаевым и Тамарой Синявской. Фидан чуть больше двадцати, а Муслиму - около тридцати лет. Молодые, счастливые лица...Впереди - большая жизнь, полная надежд и свершений.

Была у молодой Фидан одна маленькая мечта: чтобы Муслим ее заметил среди десятков других талантливых девушек Нерушимого Союза. И кто знает, поднялась бы Фидан на музыкальный олимп, не будь тогда Муслима.

- Прежде чем заняться вокалом, вы закончили инструментальный факультет и по классу скpипки.

- Одновременно занималась вокалом, где у меня обнаружились неплохие задатки. А совершенствовала я их в Москве. Со временем меня стали признавать в музыкальных кругах. Видимо, поэтому маэстро Ниязи решил пригласить меня на свой юбилей.

- Расскажите о том времени.

- Я была аспиранткой Московской консерватории и впервые тогда выступила в Москве на большом гала-концерте вместе с Муслимом Магомаевым. Я только начинала свой творческий путь, а Магомаев, уже известный в народе, еще не был народным артистом СССР. Но уже тогда галантно ухаживал за будущей супругой Тамарой Синявской, готовившейся выехать учиться в Италию. Хочу сказать, что, несмотря на славу и внимание, которые артисту тогда сопутствовали, он с интересом и уважительно приглядывался к новым музыкальным именам, появлявшимся в Азербайджане. После моего успеха в Италии он поздравил меня. Даже находясь вдали от него, я чувствовала его участие. При каждом новом успехе на музыкальном олимпе он и его супруга посылали мне поздравительные телеграммы. Магомаев и Синявская не обделяли вниманием и мою сестру Хураман, когда ей стал сопутствовать творческий успех.

К сожалению, в спектаклях мне не пришлось поработать с Муслимом.

- Говорят, что Муслим Магомаев помогал делать карьеру многим талантливым, но не имеющим влиятельных связей азербайджанцам.

- По характеру он был прост и помогал многим, благодаря своим связям. Не надо забывать, что верхушка власти в те годы очень его любила. Его любили и лелеяли: министр культуры СССР Фурцева, Гейдар Алиев, Леонид Брежнев. От такого феерического успеха можно было потерять голову, но наш Муслим не зазнался. Он помогал своим друзьям. К примеру, я помню случай, когда он подарил пианино музыканту Сурхаю. С его помощью поэт Резник издал книжку своих стихов. Кому-то помогал решить квартирный вопрос и приобрести недвижимость. Он многим помогал, но взамен никогда ничего не просил и жил скромно.

- На ваш взгляд, почему Магомаев ушел со сцены в пике славы?

- Он задумался об уходе тогда, когда его слава перевалила свой пик. Я как-то спросила его о том, почему при наличии такого блестящего голоса он не дает больше концертов и практически ушел со сцены в 50 лет. Он стал убеждать меня в том, что есть определенный возраст, когда артисту не зазорно уйти со сцены, оставаясь, тем не менее, в памяти людей. Для себя он определил число пятьдесят. Это число отметил и российский поэт Резник. Сейчас я думаю, что у Муслима было немало недругов, завидовавших его славе, под сенью которой бесталанным артистам нечего было делать. И они годами старались создать вокруг впечатлительного Муслима атмосферу, что его время ушло, что он ничем новым не может порадовать слушателя. Я считаю, что наш кумир неправильно поступил, поддавшись на такую провокацию. Муслим как-то сказал:"Когда обо мне стали меньше говорить, то и друзей стало меньше". Возможно, и это повлияло на его решение уйти со сцены. Хотя он мог бы еще многие годы радовать своих поклонников. И даже сегодня песни в его исполнении зажигали бы душу.

Нам, кстати, тоже иногда неэтично дают понять, что на смену идет молодежь и пора ей уступать дорогу. Это аксиома, с которой не поспоришь. Когда тебе в лицо бросают такой намек, то это не может не покоробить, не вызвать обиды. Но пока я уходить не тороплюсь. У меня еще есть много нереализованных творческих планов. Как вы, наверное, знаете, готовится к выпуску наш с Хуpаман двойной диск. У нас много учеников, которым мы, как певцам, помогаем состояться. К примеру, у меня учится девочка по имени Махира, солистка хоровой капеллы. На конкурсе Бюльбюля она получила вторую премию. У Хураман есть талантливая ученица Динара Алиева, получившая третью премию на конкурсе Бюльбюля, а на Международном конкурсе им. Марии Каллас (Афины, Греция), получила вторую премию. У нас есть еще один талантливый ученик Авез Абдуллаев. Мы должны им помогать.

Поэтому говорить об уходе еще рано. Только тогда, когда я почувствую, что мне уже нечего сказать со сцены, я ее покину.

- А как вы смотрите на то, чтобы наша талантливая музыкальная молодежь чаще выезжала в соседние страны, чтобы и себя показать, и на дpугих посмотpеть?

- В советское время такие мероприятия часто проводились между республиками. Назывались они "декадами" и "Днями культуры". Все юбилеи известных музыкантов отмечали в Москве. В те годы на мировом уровне котировалась только советская музыкальная школа. И выступление на московской сцене для любого музыканта было высоким стимулом для развития творчества и раскрутки. Таким образом, уровень музыкальной культуры, скажем, союзной республики подтягивался под столичные мерки. Поэтому в те годы у музыканта всегда была готовность к выступлению на высоком профессиональном уровне.

- А хватало для поездок в Москву зарплаты музыканта?

- В советские годы высшей планкой для артиста было звание народного артиста СССР. И зарплаты народным артистам хватало. Помогали гастроли, у нас были ставки. Сначала 13 рублей, потом 16, 18. 20. А если ты поешь в составе оркестра, ставка была двойной. Была премия Ленинского комсомола. У народных артистов к тому же был спецмагазин. Для известных артистов всех союзных республик были запланированы и поездки творческих делегаций за рубеж. Всем этим, как менеджеры, занимались: министерство культуры СССР и "Общество дружбы" с разными странами, "Москонцерт". Сейчас всех привилегий подобного рода для народного артиста не существует. Внутри нашей страны есть только пpезидентская стипендия. Осталась традиция награждать за успехи талантливых артистов квартирами. А чтобы выехать за границу в творческую поездку надо попасть в какую-либо делегацию. Но для этого необходимо обладать достаточно высокими связями. В Турцию нас зовут, потому что знают. А чтобы выступить в Москве в Большом зале консерватории, надо самому платить за аренду помещения.

Сегодня для раскрутки необходимо иметь своего международного представителя (менеджера), нужны какие-то фонды. И еще. На Западе как-то принято чествовать музыканта еще при жизни. Напpимеp, пианисту Ван Клиберну, победившему на конкурсе Чайковского, поставили памятник.

- Тем не менее, остаться на плаву - главная проблема даже для состоявшегося за годы советской власти музыканта. Как правило, сегодня, если кто и помогает, так только молодым талантам. А что делать тем, кто в свое время стал мастером, но сегодня для дальнейшего совершенствования у него нет возможностей?

- Наш общенациональный лидер Гейдар Алиев с гордостью говорил об азербайджанской культуре, о преемственности поколений, говорил, что надо беречь свои таланты, потому что их немного. К чему это я? К тему, что старые критерии в оценке того или иного человека сместились. Пример тому Муслим Магомаев, которого в последние годы тоже особо не лелеяли. Ведь могли бы по доброте душевной, ради престижа нашей нации найти средства и вылечить его, сделав шунтирование, пересадку сердца, несмотря на его "не хочу". Ведь он был и остается нашим народным достоянием. Почему-то некоторые с какой-то претензией и укоризной говорят, что он был певцом советского времени. И что? Карузо был певцом конца XIX века. Разве от этого уменьшилось значение его таланта? Или Марио Ланца, или Паваротти? Монсеррат Кабалье, которая, по словам некоторых, уже исчерпала себя, и сегодня популярна. Портрет ее висит даже в магазинах. Глупо при оценке творческих способностей человека ссылаться на его время или спады в его творчестве.

- Уж коли мы заговорили о таланте, не худо бы и назвать составляющие, которые должны быть у человека в наличии, кроме таланта от Бога. По-моему, без гармонии и равновесия в душе, невозможно ничего добиться.

- Думаю, что не скажу ничего нового, если повторю старые постулаты. Порядочность, честность, уважение к старшим и к истории родины - именно этих качеств характера некоторым в нашем мире явно не хватает.

- Чем вы порадуете ваших слушателей перед Новым Годом?

- В декабре мы с сестрой планиpуем выступить с новым концертом, где будут присутствовать элементы синтеза вокала и эстрадной музыки, к примеру, джаза, в обработке Джавана Зейналлы. Одну из таких попыток синтезировать вокал и эстраду мы уже делали совместно с Салманом Гамбаровым на концерте, где исполнялись произведения и моего сына. Мы пытались отойти от сугубого оперного исполнения в стиле Сары Брайтман. С одной стороны, такие вещи как бы облегчают понимание уровня оперного искусства, а с другой - не умаляют достоинства жанра.

Как-то я исполнила в подобном ключе известную песню "Бесаме мучо" с пианистом Эмилем Мамедовым и после этого втянулась в ретро. Захотелось спеть "Смайл" Чарли Чаплина. Это все не случайно, и не вдруг. В каждом возрасте есть свои интересы. Некоторые говорят: "Эта музыка не нашего времени, это ушло". Но разве песни Пахмутовой не прекрасны? Они и сейчас исполнияемы.

 

Зер­­кало.- 2008.- 4 ноября.- С. 8.