Баннаева Н.

Хранительница костюмных традиций

Художница Кямаля Керим мечтает создать музей национальной одежды

В маленькой комнатушке в квартале старых-престарых самостроек, стремительно уступающих место высоткам, стены увешаны изумительными композициями в технике «гурама», старинными фамильными фотографиями и образцами антикварных тканей. Здесь соседствуют современная швейная машинка и настоящие предметы национальной одежды образца позапрошлого века. А рядом - изготовленные самой хозяйкой предметы традиционной одежды. Изготовленные тщательно - не отличишь от старинных.

Четверть века назад маленькая девочка Кямаля впервые переступила порог Бакинского дворца пионеров имени Гагарина (ныне - ДДЮТ имени Тофика Исмайлова). Как и сейчас, там было много кружков для одаренных детей. Она, попробовав себя в ИЗО, выбрала несколько другое - кройку и шитье, декоративно-прикладное искусство. И осталась в этом деле навсегда.
После школы в ее жизни было знаменитое на всю республику творческое СПТУ-84 в поселке Разина (ныне - Бакиханова), где она получила специальность «Художник по фарфору». Сейчас Кямаля Керим вот уже 12 лет работает художником-бутафором театра «Йуг». На ее счету много интересных проектов. Например, в 1995-1996 годах она работала бутафором Дворца Ширваншахов. В запасниках этого музея-заповедника хранилось много образцов старинных тканей - хлопок, тирмя, парча. Художница сделала из них подушки-мутаки, скатерти и другие детали антуража в технике «гурама» для интерьеров отреставрированного дворца. В это же время она участвовала в выставках по линии фонда «Игбал» - Ассоциации прикладников нашей страны, а кадры, изображающие ее за работой, вошли в фильм, снятый ассоциацией. На кинопленке она шила крохотные башмачки. Такие тапки-«шапшапки» и сейчас выходят порой из-под ее иглы. Но изредка. Потому что основная ее цель - гораздо более крупная...
Примерно в те же годы, что и труд по оформлению Дворца Ширваншахов, Кямаля Керим взялась за аракчины. Ее талисманом и путеводной звездой стала книга Пюстаханым Азизбековой «Азербайджанская национальная одежда». «Я так счастлива, что в те годы истратила с таким трудом заработанные деньги именно на книгу, а не на еду или одежду. И каждый раз, обращаясь к этой книге, я говорю Аллах ряхмят елясин! ее автору. Она сделала неоценимое для своего народа», - говорит художница.
После тюбетеек-аракчинов, на которых Кямаля Керим тщательно копировала златошвейные узоры по старинной технологии, она перешла к архалукам. Надо сказать, что теорией и иллюстрациями той самой книги дело не кончилось. Кямаля Керим ездит по регионам страны, где покупает старинную одежду. Затем снимает с нее выкройки и шьет из старинных же тканей точно такую. Считает, что красивейшие наряды шили в Баку и Карабахе. «Вот лаббада - разновидность архалука. На шекинском диалекте (вещь привезена из Шеки) - «лавада». Справа - старинный. А слева - мой. Отличите?» Действительно, новоделом эту вещь язык не повернется назвать... Побывав в Шеки, Кямаля собралась в Лянкяран. В дальних планах - Шарур, местность, из которой происходит их род.
В почетном углу мастерской важно стоит огромная, в половину человеческого роста, красавица-кукла в национальном костюме. Наряд ее столь же красив, сколь и богат: бесконечные юбки-туманы, изящный архалук, шелковая рубашка и огромное количество украшений, ничуть не мешающих друг другу. На столе, возле швейной машинки, - другая кукла, очень маленькая и вообще прямая противоположность той красавице. Это согбенный дервиш в рубище. Сморщенный, задумчивый и очень грустный. «Это мой друг, - рассказывает Кямаля ханым. - Однажды в апрельский день 1997 года я была сама не своя. У меня было горе тогда. И я не сразу заметила, что пальцы сами лепят что-то. Я очнулась, уже когда на меня смотрел он - дервиш. И глаза такие понимающие, мудрые. Да, конечно, для других это бездушная кукла, но мне он - друг. Мой талисман, если хотите. Мой провожатый на путях жизни». Она показывает оборотную сторону постамента «Дервиша», и я вижу девиз: «Был бы путник, а дорога найдется».
Но «Дервиш» и «Красавица» - это исключения. Об огромной «кукле-ханым» Кямаля безжалостно говорит, что сделала ее только ради того, чтобы показать всю красоту народного костюма. Ой, лукавит. Это, видимо, тоже что-то свое. Личное. Как и «Дервиш». О нем (как и о ней, впрочем), ясное дело, и речи нет, чтобы продать, - это друг. Но вот других кукол, кроме этих двух, у Кямали Керим нет. Она их шьет иногда, но не оставляет у себя. Показывает фотографии таких работ. Бросается в глаза композиция «Свадьба»: роскошно одетые ханым, в том числе и невеста, вся в красном, сидят вокруг богато убранного стола. Поражает тонкость исполнения - от миниатюрных колец на крохотных пальчиках до забавной головки сахара размером с кусочек рафинада.
Но, несмотря на все это, наша прикладница кукольницей себя не считает. «Моя цель - не куклы шить, - заявляет Кямаля Керим. - Я хочу воссоздать все богатство национальной одежды Азербайджана». Заветной мечтой этой художницы давно уже стало создание музея национальной азербайджанской одежды. Экспонатами в нем стали бы ее авторские повторения экземпляров народного костюма. А еще ей хотелось бы создать каталог национальной одежды из своих произведений такого рода. Но для всего этого их должно быть много. А воссоздавать такие вещи по лекалам того времени, из старинных тканей и украшать традиционными швами - это очень трудно, очень долго. И очень дорого.
Оттого Кямаля Керим и не выставляет свои произведения. Не считает, что уже достигла нужного уровня. Однако множество чудесных вещей, из которых можно было бы собрать не одну экспозицию, у нее уже есть. Одни только веера чего стоят. Сугубо национальные - не европейские полукруглые, к которым мы привыкли за последние полтора века, а флажкообразные. Как на картине Рембрандта «Портрет девушки с веером». Но там прямоугольник, а азербайджанский веер имеет сложную форму, более всего схожую с навершием алебарды. Он весь расшит бисером и даже мехом. И здесь Кямаля Керим бережно воссоздает родные узоры, не позволяя себе фантазировать. Фантазию она проявляет в других своих произведениях, но об этом - чуть позже...
Помимо вееров она делает и другие сугубо функциональные предметы. Диву даешься, сколько всего полезного можно сшить! Тут и пеналы, и очечники из тирмя, и кисеты, которые сейчас, на волне этнографической моды, светские дамы используют в качестве вечерних сумочек, и приметы времени - футляры для мобильников и визитницы. О последних стоит сказать особо: они имеют оригинальное внутреннее устройство. Принцип его - как в сказке: «Дерни за веревочку, дверь и откроется...» Потянул за шнурок - и визитки перед тобой.
Есть в этой мини-коллекции «антикварных» приспособлений и чисто сувенирная продукция, сшитая из нарядных, но современных тканей, - футляры для винных бутылок, например. Правда, эти футляры - редкое для творчества Кямали Керим исключение, ибо они - заимствование из культуры соседней Грузии. Был у нее один такой заказ. Получилось оригинально, свежо.
Среди самых дорогих ее сердцу заказов - ни много ни мало... герб Алима Гасымова. Будучи в 2000 году на концерте этого глубоко почитаемого ею певца, Кямаля Керим презентовала ему аракчин своей работы. Знакомство оказалось долгим. Сейчас на концертных атласных рубашках знаменитого ханенде, у самого сердца, красуется его персональная эмблема, разработанная и вышитая золотом лично Камалей ханым: переплетенные кяманча, тар и бута. Будь это буквы, можно было бы назвать эту композицию монограммой. Ну а так - это именно герб...
Но не только эта композиция из числа работ Кямали Керим побывала за рубежом. Вот уже третий год подряд именно она выполняет аракчины для членов нашей диаспоры в Нью-Йорке, участвующих в ежегодном параде, проводимом в конце сентября в этом городе. На этом параде представители каждой диаспоры выступают в национальных костюмах.
Можно спросить, а как же для себя? Неужто художница-рукодельница, влюбленная в национальный костюм, не сшила и себе что-нибудь этакое? Разумеется. Я спросила об этом, и ответом стало действо: на маленьком пространстве мастерской для меня одной было устроено роскошное дефиле. Я изумленно рассматривала вещи, которые являли собой, если так можно выразиться, современное прет-а-порте национального костюма. Брюки, рубашки, роскошные пончо с отделкой в духе гурама. Некоторые из этих вещей можно видеть в клипах некоторых наших эстрадных певиц. Но вообще это - собственность художницы. «Это не по старинным узорам, а так, сама придумала», - виновато говорит Кямаля ханым. Она извиняется за творческую фантазию! Это как же нужно почитать народное творчество...
Я внимательно разглядываю сложное переплетение элементов мозаики из кусочков ткани. «Эту ткань мне бабушка подарила, а вот эту - тетя, - звучит над ухом голос Кямали ханым. - Нет уже человека на свете, а подарок его - со мной...». Это зимнее пончо длиною до пола, Кямаля Керим носила несколько лет, пока ее не утомили вконец две вещи: недоуменные взгляды окружающих и вес самого изделия (три кило тяжелой ткани - не шуточки!). Остальные вещи - парадные костюмы, дополненные аракчинами, - она носит по торжественным случаям, на выставках, например. В обычные дни на ней обычная одежда. «Раньше я постоянно носила то, что сама шью, но потом устала от непонимания», - говорит она. «Устала от непонимания» - эта фраза лейтмотивом звучала в нашем разговоре. Аракчин, вызывающий удивленные взгляды где-нибудь в вагоне метро, - это только верхушка айсберга. Низший уровень непонимания. Хуже, когда не понимают главную идею, мечту всей жизни. Неизвестно, сможет ли Кямаля Керим когда-нибудь создать музей национальной одежды, о котором так мечтает. Ведь для этого нужно, чтобы ее по-настоящему поняли и серьезно поддержали. Но хочется верить, что эта идея все-таки осуществится. Потому что она, эта идея, нужна всем нам.

Азербайджанские Известия.- 2008.- 23 января.- С. 3.