О великом композиторе и учителе

Музыка... Музыка – это единый и общий язык всей мировой цивилизации. Это единый общечеловеческий взаимопонятный язык, на котором говорили и будут говорить и понимать друг друга разноязыкие народы мира. И это чаще всего приходит в голову, когда слушаешь музыку великого Кара Караева, когда вспоминаешь Кара Караева – философа, когда зримо восстанавливаешь в памяти Кара Караева – Человека.

Начну с конца. Так мне подсказывает простая логика. Мне вспоминаются несколько эпизодов моих детских встреч с композитором, самых ярких и потому крепко въевшихся в память: нас, малышню вместе со старшеклассниками специальной музыкальной школы при Азербайджанской консерватории, собрали на втором этаже здания, которое наша музыкальная спецшкола делила (тогда это было вполне обоснованно и по праву) с консерваторией. Ко всему это было временем, когда существовало некое братство первого этажа (школьников) со вторым (студентами), сохранявшееся надолго и после окончания консерватории. Наши жизни соприкасались и пересекались достаточно тесно. У нас зачастую были общие педагоги, мы проникали на все зачетные и выпускные концерты студентов. Для нас проводились общие с консерваторцами творческие концерты выдающихся исполнителей и встречи с известными мастерами искусства и т.д. Это было время рождения подлинной музыкальной и интеллектуальной богемы Баку. На этот раз нас собрали на встречу с композитором Кара Караевым, по случаю свершившийся премьеры его потрясающего балета «Семь красавиц» на поэму великого Низами. А пока… пока мы ждали Маэстро – также бывшего выпускником нашей альма-матер, профессора и педагога, уже известного композитора. В ожидании на сцене «хулиганили» – импровизировали на двух роялях студенты консерватории. Все смеялись, веселились и подпевали, словом балагурили. Но вот вошел в зал молодой и красивый Маэстро, вошел тихо, скромно, похожий на строгого и сдержанного ученого в очках. Это было время, когда, поощряемое из Центра развитие и совершенствование национальных культур давало поразительные результаты, раскрывающие генетический потенциал каждого из народов огромной страны. И музыкальный генофонд Азербайджана превзошел все остальное: музыка, рожденная в нашей республике в 40–70-е годы, вошла в сокровищницу мировой музыкальной культуры, по праву заняв прочное место в репертуаре мировых музыкальных коллективов.

Одним из корифеев и был Кара Караев. Но как он не походил ни на одного из известных нам композиторов! Он был единственным (опять-таки на моей памяти!), кто собрал всех учащихся «коллег», чтобы отчитаться о работе над балетом и рассказать о его премьере. Судите сами: это стало таким событием для каждого из нас в отдельности и для меня лично, что я до сих пор во всех мельчайших подробностях помню эту знаковую – как для меня, так, уверена, и для всех нас встречу с Человеком, Музыкантом, Личностью.

Музыка как таковая есть контакт звуков во Вселенной только с избранными. Разумеется, речь идет об истинной музыке. И тогда, и сегодня в особенности существовали и существуют так называемые «музыканты», которым не светит стать великими хотя бы только потому, что они не воспроизводят то, что слышат (потому что не слышат, только и всего), а то, что воспроизводится посредством существующих композиционных средств, технологий и приемов. Когда нет истинного дара, когда ничего не «слышишь», а потому и нечего сказать – достаточно просто спрятаться за техническими приемами, а еще моднее сегодня – за народной интонацией, фольклорным ритмом или ладом. И это все – вместо свыше данного предназначения и уж тем более вместо тяжелого и кропотливого композиторского труда…

На эти размышления меня подвигли воспоминания о Кара Караеве – Человеке, которого мы, школьники, вместе со студентами ждали в Большом зале консерватории. Он не сделал ни одного движения, чтобы усмирить шум и веселье в зале. Он просто поднялся на сцену, и от магнетизма его непередаваемого обаяния, от источаемой от его облика интеллигентности, от серьезного и в то же время со смешинкой взгляда – зал мгновенно затих. Разве можно забыть еще не сложившимся профессионально и не сформировавшимся нравственно и физически молодым людям, как – на равных! – с ними беседовал Маэстро, как просто и доходчиво рассказывал о работе над балетом, как обстоятельно отвечал на наши нескончаемые вопросы. Его скромность и доступность тогда не потрясла, как потрясла бы сегодня. Он был олицетворением профессионального братства (увы, оставшегося в воспоминаниях только моих сверстников), заложенного в нашей альма-матер, такого естественного, такого необходимого фактора в процессе становления музыкантов и личностей. Эта встреча с Кара Караевым-композитором не только сделала многих из нас, если не каждого, фанатом его музыки, в частности, балета «Семь красавиц», но и помогла оценить его личностные и человеческие черты. Мы именно с его подачи впервые осознали, что истинному Мастеру нет необходимости своим поведением напоминать окружающим о его значимости. Истинная интеллигентность, обостренное чувство собственного достоинства, врожденный аристократизм – вот составные элементы Кара Караева как личности. Он был изначально самодостаточен, критичен, особенно к самому себе.

В своем творчестве он был новатором, намного опередил свое время, а потому зачастую сталкивался с глухой стеной непонимания, неприязни и непризнания. Истинный художник всегда становится заложником Будущего в Настоящем. Народность караевской музыки была замешена не на поверхности, а в глубине, в музыкальных образах его произведений. Понадобились долгие годы, чтобы стала ясной если не всем, то многим глубинная народность караевской музыки.

Творчество Караева – это органичное сочетание яркой темпераментности, широкого диапазона эмоциональной палитры с психологической глубиной. Диапазон его творческого интереса был также необъятен: ему безумно была интересна современность наряду с огромным интересом к историческому прошлому. Он писал музыку о любви и борьбе человека с миром, в котором он живет, о душе человека. Он блистательно передавал в своей музыке все краски мира фантастики, радости и страданий, жизни и смерти. Караев писал музыку в различнейших жанрах. Это и сочинения для музыкального театра, симфонические и камерно-инструментальные произведения, романсы, кантаты, детские пьесы, музыка к драматическим спектаклям и кинофильмам. Его привлекали темы и сюжеты из жизни самых различных народов земного шара. Он так глубоко проникал в глубины народной музыки, так тонко передавал национальную интонационность народной музыки таких стран, как Албания, Вьетнам, Турция, Болгария, Испания, стран Африки и арабского Востока, что многие из его произведений этого цикла могут быть определены как этапные не только для его собственного творчества, но и для мировой музыки в целом.

Самыми неповторимыми произведениями вокальной лирики Караева являются романсы на стихи А.Пушкина «На холмах Грузии» и «Я вас любил». А среди целого ряда сочинений композитора самыми выдающимися и самыми любимыми являются симфоническая поэма «Лейли и Меджнун» (1947), положившая начало лирико-драматическому симфонизму в Азербайджане, балет «Семь красавиц», потрясающий по мелодике и драматургии, балет «Тропою грома», изумительные симфонические гравюры «Дон Кихот» по Сервантесу и многое-многое другое.

«Быть с веком наравне» – его главная художническая заповедь. «Чтоб не стоять на месте, – сказал он в связи со своим пятидесятилетием, когда за плечами уже давно была международная известность, – надо было «изменять» самому себе». Что он и делал. Он не «стоял» никогда. Он просто однажды остановился. Навсегда.

Севда ГАСАНБЕКОВА

Азербайджанский конгресс.- 2010.- 5 февраля.- С. 14.