Родион ИСМАИЛОВ: «Чем больше живу в России и путешествую, тем больше хочется снимать про Азербайджан»

В рамках проекта «ДОКер» в Московском доме журналиста прошел показ документального фильма Родиона Исмаилова «Моя родня». Это история о том, как десятилетняя Лолита впервые едет в Азербайджан на родину своего отца. Фильм уже успел побывать на нескольких  международных кинофестивалях - в Германии, Хорватии, Румынии, Молдавии и др. О том, каким должен быть современный российский герой, и о современном кинематографе Азербайджана «АК» рассказал Родион Исмаилов.- Как вы пришли к решению, что хотите заниматься режиссурой?- Поскольку мой родной город Товуз находится недалеко от Грузии, в детстве я просмотрел множество грузинских фильмов. Хотя они шли на незнакомом языке, мне нравилось, что происходит на экране – я просто наблюдал за жестами, мимикой, движениями актеров. Это настолько завораживало, что я решил стать актером. В Баку получить актерское образование не удалось – намекнули, что за это нужно платить. Тогда я и решил, что уеду в Россию, несмотря на плохое знание языка и свой ярко выраженный кавказский акцент. Приехав в северную столицу, узнал, что уже пропустил творческие экзамены. Тогда я устроился на работу на текстильную фабрику, а параллельно начал осваивать язык. Отслужил в армии на Каспийской флотилии и вновь вернулся в Питер, поступил учиться на театрального режиссера - мой акцент тогда еще не «выветрился» и педагоги говорили о трудностях игры на сцене русских театров. Режиссеру же, решил я, акцент не помеха ходе учебы обнаружил, что театров в России мало, а режиссеров театральных – тьма. И тогда я все-таки решил заниматься кино: там все зависит от тебя. Если ты пробивной, творческий человек и что-то собой представляешь, то в кино есть шансы реализоваться.- Есть такое мнение, что кино завоевывает театрального зрителя.- Не думаю. Такие параллели можно было бы и с живописью провести, но живопись, как мы видим, живет своей жизнью. У театра тоже есть своя публика, любители. Это самостоятельное направление искусства.- Когда вы сняли первый фильм?- Я начинал с продюсирования. Мы сделали «Железную пяту олигархии», которая получила приз в Венеции, главный приз Роттердамского кинофестиваля. А в 2010 году снял свой первый фильм «Кочевье» - историю о пастухах, которые шесть дней перегоняют овец.- Фестивали, критики и подготовленные зрители любят тему притчи, такое неспешное медитативное повествование. Как думаете, почему?- Кино-притча пытается осмыслить прошлое и одновременно стремится предсказать будущее. Через культуру и искусство люди пытаются познать себя. А поскольку вокруг много фильмов ни о чем, «голод» обостряется.- Сейчас и в азербайджанском кино эксплуатируются национальные мотивы. Как думаете, с чем это связано?- Сейчас наша культура действительно пытается эксплуатировать то, что было в прошлом – и музыка, и кино, и литература. Потому что какая-то связь между поколениями прервалась. Школы разрушились, нарушилась преемственность. Сейчас, конечно, открываются какие-то курсы, но у меня есть ощущение, что пока это все не работает.- Ваш фильм больше напоминает художественный фильм, нежели документальный. Вы это делали умышленно?

 

- В моих фильмах она, конечно, стирается. Я делаю это в какой-то степени умышленно, потому что пытаюсь приблизить документальное кино к художественному. Мне нравится подавать документальное кино именно в такой форме.- В дальнейшем планируете снимать документальное кино или все-таки переключитесь на художественное?- Хочу и дальше снимать документальное, потому что художественное кино - дорогостоящее. Изначально я принялся снимать документальное кино из-за того, что у меня прервалась работа над игровой картиной. Это была молодежная полукриминальная комедия в духе Гая Ричи. Когда картину закрыли, я решил не простаивать без дела – нашел технику, уговорил людей, мы поехали в Азербайджан и сняли «Кочевье». Идея снять такое кино назревала давно. Тогда и решил, что время подходящееокументальное кино засасывает – и появляется тысяча идей, о которых хочется рассказать. После «Кочевья» захотелось снимать про свою семью, про Товуз – так появилась «Моя родня»о временем мне все больше хочется снимать про Азербайджан. Чем больше я живу в России и езжу в другие страны, тем больше хочется снимать об Азербайджане. Чем больше отдаляюсь от родины, тем больше хочется приблизиться.- А про что лучше снимать – что ты любишь и тебе знакомо или что тебе не близко?- Снимать нужно про то, что тебе изначально близко, понятно. Про то, что ты любишь. Когда ты понимаешь свой материал, сможешь сделать его понятным и для других.- А какого героя, на ваш взгляд, ожидает российский зритель?- Российскому кинематографу, как и любому другому, нужны герои. Но сейчас так получается, что каждый, кто претендует на статус героя, либо похож на персонажей Шварценеггера, либо, что называется, на «вшивого интеллигента». На самом деле сейчас нет героев-ориентиров в российском кино. Пока есть жесткая коммерция и рейтинг ставится на первое место – героя и не будет. Рейтинги заставляют делать героев наспех, а это работа долгая и вдумчиваяегодня НТВ делает криминальных героев, развлекательные каналы делают каких-то пэтэушников. Кто-то создает монстров, которые в огне не горят и в воде не тонут. Нет такого героя, который бы напоминал Ломоносова, Савву Морозова, Шукшина или Петра Первого.- Если бы вы взялись снимать фильм об азербайджанской диаспоре, каким бы он был?- У меня уже есть такая идея. Это была бы история об азербайджанцах, которые интегрировались в российское общество, живут среди россиян и считают себя россиянами. Но внешние обстоятельства постоянно напоминают им, что они здесь – чужаки.- И как с этим бороться?- С этим бороться не нужно. Это как в семье – если кто-то перетягивает одеяло на себя, пытается доказать, что он лучше, – все рушится. Семью можно построить только на компромиссах и взаимных уступках. Только тогда достигается понимание.

 Беседовала Ирада МУХТАРОВА

Азербайджанский конгресс.- 2013.- 6 декабря.- С.12-13.