Глиняный жемчуг Фуада Салаева

Известный скульптор оставляет за эстетикой

право быть «необычной»

Мастерская скульптора — это очень много света и пространства. Этакая теплица, в которой распускаются «каменные цветы» самых причудливых форм. Хотя у Фуада Салаева так было не всегда — свою профессиональную творческую жизнь он начал в небольшом подвальном помещении, где условия были весьма далеки от идеала. Впрочем, это не помешало ему выиграть конкурс, сделав барельеф поэта Сергея Есенина для музея в Мардакане, который до сих пор встречает посетителей своей открытой приветливой улыбкой. Это был его первый большой успех, за ним последовала вереница прочих.

Нигяр МУСАЕВА

Скульптор Фуад Салаев, вопреки обычаю, не получил свой талант в дар по наследству — его родители принадлежали к миру науки и медицины. Он же с раннего детства конструировал, в подростковом возрасте стал лепить, что в итоге и привело его в художественное училище им. Азима Азимзаде.

В промежутке между училищем (которое он закончил с отличием) и Московским государственным художественным институтом им. Сурикова Фуад Салаев проучился год на факультете востоковедения. Этакий «персидский перерыв» в его жизни — время, которое, несмотря ни на что, он не считает потерянным, потому что оно свело его с новыми друзьями, а также помогло глубже понять мелодию всегда любимой им персидской поэзии.

Москва — город новой жизни. Город беззаботной юности, всего нового, искусства. Город, оставивший едва ли не самые яркие воспоминания — во многом благодаря тому, что это воспоминания молодости.

Позже любимым городом станет Париж. Так банально, но как здорово! Праздник, который всегда с тобой, — для Хемингуэя, и неизменный на многие годы свитер — для Фуада Салаева. Неизменный — потому что в нем удобно и уютно, он хорош и точно по тебе. Впрочем, именно так он себя чувствует и в самом Париже.

Свой же родной город, Баку — у него, конечно, свое, особое место. Дом он и есть дом. И, несмотря на возмущенное многоголосие по поводу того, что Баку де уродуется, Фуад Салаев принимает происходящие в столице изменения как нечто естественное, неизбежное и даже позитивное. Потому что город, как и язык, как и сам человек, в конце концов, должен меняться со временем, обретать новые черты, становиться современнее. Другое дело, что при этом стоит все же соблюдать гармонию, не нарушая общего стиля.

А вообще городов было много. Очень много. В них проходили его выставки, в них сейчас «живут» его работы, и в каждой из них он видит специфическую прелесть. Как и в каждой книге, каждом человеке, каждом явлении. Такая вот способность во всем замечать, «конденсировать», без, которой, наверное, не может быть настоящего художника. «Искусство должно соблюдать баланс эстетики и мысли, — говорит Салаев. — К тому же и само понятие «эстетика» весьма неоднозначно. Она может быть и очень необычной. И нет нужды мудрить и выделять какой-то отдельный пласт искусства как «современный». Все современно, что сделано сейчас. При всем желании невозможно создать в XXI веке произведение века девятнадцатого».

Рожденные в глине, перевоплотившиеся в бронзу… Родившиеся в уме одного, сотворенные руками десятков, подаренные взорам тысяч. Его скульптуры хранятся в музеях и частных коллекциях по всему миру, украшают Баку. Созданный им странный «Странник» на коне охраняет Музейный центр, вызывая удивленные и заинтересованные взгляды прохожих.

Фуад Салаев уверен, что произведение изобразительного искусства творится вовсе не руками, а умом. Ведь именно там — на пересечении сознания, подсознания, фантазии и чего-то там еще — и появляется будущее творение, а руки играют второстепенную роль, просто инструмент, способ придания этому воображаемому образу материальной оболочки. Что-то взволновало, удивило, обратило на себя внимание и т.д., какая-то песчинка бытия залетела из окружающего мира в раковину души — и вот уже вокруг нее начинает формироваться жемчужина — идея будущей скульптуры. Иногда этот процесс происходит незаметно для самого автора и/или много позже дает о себе знать.

А во время работы ему нужна полная тишина. Никаких разговоров, никакой музыки. Даже совершенно вольготно живущая в мастерской кошка Китти притихает. В этот период он должен «слушать себя». А потом, когда все готово, можно послушать и джаз… Музыку, которую Фуад Салаев особенно любит и старается не пропускать ни одного концерта — как в Баку, так и будучи за рубежом. И, кстати, он предпочитает, чтобы и выставки его проходили без музыкального оформления, и зрители воспринимали его работы «чисто», не рассеивая своего внимания, ни с чем не смешивая.

Азербайджанские известия.- 2010.- 28 июля.- С. 3.