Прозрачная искренность искусства

Мамед Рашидов известен своими уникальными работами

из такого материала, как битое стекло

На горизонте азербайджанского искусства несколько лет назад ярко зажглась звезда молодого скульптора Мамеда Рашидова. Он работает в разных направлениях, но более всего известен как автор уникальных скульптурных композиций из битого стекла — они сейчас пользуются огромным спросом у отечественных и зарубежных ценителей искусства. Казалось бы, простая идея, но ведь никому до него и в голову не приходило использовать художественные возможности этого материала!

Впрочем, к необычным материалам Мамеду Рашидову было не привыкать с тех самых пор, как он поступил в магистратуру Государственной академии художеств Азербайджана, в мастерскую Токая Мамедова, где чуткий педагог давал студентам возможность самостоятельного выбора своего пути в искусстве. До этого Мамед Рашидов учился в детской изостудии Татьяны Кесарь, а потом получил степень бакалавра в Университете культуры и искусства, но именно в академии он нашел тот самый свой путь в творчестве. Судьба словно сама подкидывала ему материал для все новых и новых экспериментов. Свою первую инсталляцию он создал из обломков мраморных плит, оставшихся после облицовки интерьеров академии во время реконструкции ее здания. Затем в его работах самым неожиданным образом стали соседствовать гипс, мрамор и дерево. А потом появилось и стекло…

«Это самый интересный материал, — говорит художник. — Когда имеешь дело со стеклом, всегда остается возможность неожиданного результата, сюрприза, так как ты никогда точно не знаешь, что именно получится в итоге. Работать приходится осторожно — не только в маске и перчатках. Осторожным надо быть и с самой идеей, так как материал капризный. Но это-то в нем и притягивает».

Самой первой целиком «стеклянной» работой Мамеда Рашидова стала инсталляция «Рыбы», где свойства стекла служили идее демонстрации такого свойства некоторых животных (а в переносном смысле — и людей), как мимикрия. Следующим этапом в творчестве стало сотрудничество с реставраторами, работающими над капитальным ремонтом и реконструкцией Национального музея истории. В одном из его залов сейчас красуется статуя коня, которая помимо своего эстетического значения как одного из символов независимости имеет еще и функциональное — служит «манекеном» для средневековых образцов дорогой сбруи. Это статуя работы Мамеда Рашидова, и история ее создания довольно любопытна. Национальный музей истории располагается, как известно, в бывшем особняке прославленного мецената Зейналабдина Тагиева. Одно из роскошных венецианских стекол, которые привезли когда-то для Тагиева из Италии, было, по несчастливой случайности, разбито при реставрации. Но Мамед Рашидов не дал пропасть раритетному материалу — из его осколков он и создал ту самую конную композицию (помимо стекла в ней были использованы гипс и металл).

Там же, в Национальном музее, есть и другая работа Мамеда Рашидова — композиция из битого стекла, изображающая осетра, прорывающегося сквозь сеть. Это еще одно посвящение независимости нашей страны, а также ее природным богатствам. У этой композиции тоже своя любопытная история. Как-то, во время реставрации, прямо у входа в здание произошло ДТП. После окончания разбирательства треснувший парпресс (лобовое стекло) пострадавшего BMW был оставлен за ненадобностью там же, прямо у ступенек музея. И молодой скульптор находчиво не дал ему пропасть без дела.

Впрочем, как говорится, не стеклом единым… Мамед Рашидов успешно работает и с другими материалами — как традиционными, так и не очень. Например, для того же Музея истории он создал функциональную статую «азыхской красавицы». Эта гипсовая женская фигура обобщенных очертаний служит демонстрационным футляром для знаменитой челюсти азыхантропа — одного из самых драгоценных его экспонатов.

Свою дипломную работу «В поисках Сабаила» Мамед Рашидов вылепил в глине, а потом перелил в бетон. Эта композиция без малого два метра высотой. Его эксперименты с мрамором дали прекрасные плоды в работах, посвященных двум симпозиумам ТЮРКСОЙ (в Стамбуле и Диярбакире) — это были работы «Симург» и «Адам и Ева». Очень успешным оказалось и такое направление творчества Мамеда, как работа с полиэстром и целлофаном. Композиция «Ходжалы», созданная им именно из такого материала, была, наряду с другими работами этого автора, приобретена Министерством культуры и туризма для Музея искусств Азербайджана.

В 2010 году Мамед Рашидов отправился в Вену в рамках проекта арт-резиденции. Суть таких проектов, очень популярных в наши дни, — в приглашении зарубежных художников, музыкантов и других деятелей искусства в ту или иную страну (как правило, европейскую), где им предоставляются на некоторое время жилище и средства на расходы. Таким образом художнику остается только творить, не отвлекаясь на бытовые заботы. По окончании срока гость представляет пригласившей стороне плоды своего труда, налаживая контакты с арт-критиками, галеристами и коллекционерами.

Арт-резиденция — отличное средство для раскрутки талантов, и Мамед Рашидов сумел поразить венцев своим удивительным творчеством. Он создал семь композиций, для которых использовал по большей части такой нестандартный материал, как… автомобильные диски. Помимо общей идеи несовершенного технического прогресса, «самопожирающего» и вторичного по отношению к природе, каждая из них имеет и свое, уникальное значение. Например, работа «Возвращение жука», созданная исключительно из «фольксвагеновских» запчастей, намекает именно на вторичность технических идей, на то, что человек все их в свое время почерпнул из мира природы. Композиция «Чайка» посвящена Каспию, его проблемной экологии, а создана она была под впечатлением нефтяной трагедии в Мексиканском заливе. Схожая с ней по значению работа «Черепаха» символизирует «пыточное колесо» технического прогресса, разрушающего природу. А «Высокая скорость» выделяется среди прочих произведений этой серии ироничностью: диски автомашин складываются в фигуру… улитки.

Работу с таким непривычным зрителю материалом, как диски, шины и прочие элементы автомобильных запчастей, Мамед Рашидов продолжил и по возвращении из Вены. Свои почти монументальные произведения из стекла, бетона, полиэстра и т.д. он создает не в мастерской — для творчества у него приспособлен любимый гараж. А вместо магазина художественных принадлежностей — автопрофилакторий по соседству. «Там меня уже все знают. Как прихожу — сразу начинают предлагать запчасти», — смеется Мамед.

Его энтузиазм экспериментатора просто заразителен, и не случайно он встречает поддержку не только среди ценителей новизны в визуальном искусстве, но и среди простых людей, отношения к миру искусства вовсе не имеющих. Причем не только на родине: так, в Вене один старый садовник, узнав о том, что молодой художник из Азербайджана создает монументальные работы из обычных предметов, подарил ему… грабли, которые Мамед тут же использовал в одной из композиций.

В Азербайджане работы Мамеда Рашидова можно увидеть в Музее искусств, Музее истории, салоне Союза художников Азербайджана, галерее «Гыз галасы» и Музейном центре. Его творчество — один из самых ярких и характерных штрихов искусства Азербайджана нового периода.

Наиля БАННАЕВА

Азербайджанские известия. – 2011. – 25 июня.- С. 3.