«Насими» изменил мою жизнь»

Расим БАЛАЕВ, народный артист Азербайджана, первый секретарь Союза кинематографистов:

Кто из людей искусства не мечтает проснуться знаменитым? Однако сказочную формулу удачи не всем удается расшифровать. Ведь важен не только талант, но и умение оказаться в нужное время в нужном месте. У Расима Балаева это получилось. Роль великого азербайджанского поэта и мыслителя Насими в одночасье сделала начинающего актера Балаева настоящей звездой — она принесла не только народное признание, но и полностью изменила его судьбу. Мыслями о своей звездной роли, о прошлом и будущем отечественного кинематографа и о многом другом народный артист Азербайджана, первый секретарь Союза кинематографистов Расим БАЛАЕВ поделился с корреспондентом «Азербайджанских известий» Самирой КЯЗИМОВОЙ.

— Когда режиссер Гасан Сеидбейли предложил роль Насими, вам было всего 24 года. Не сложно было молодому актеру перевоплощаться в великого азербайджанского поэта?

— Очень сложно. Я чувствовал огромную ответственность. Но за два месяца репетиций с режиссером у меня появилась уверенность в своих силах. Я знал, что этот фильм либо «похоронит» мою едва начавшуюся кинокарьеру, либо принесет мне признание и удачу. Мой большой кинодебют оказался успешным. Таким образом, «Насими» открыл мне дорогу в кинематограф и изменил мою жизнь. На протяжении почти 40 лет этот фильм смотрят разные поколения зрителей и его постоянно крутят на телеэкранах.

— После выхода фильма «Насими» на экраны вы проснулись настоящей знаменитостью. Наверняка вам писали огромное количество писем…

— (Улыбается). Писем было действительно много! Первое время я пытался на них отвечать, но потом понял — не справляюсь. Несколько лет назад со мной произошел забавный случай. Меня пригласили в качестве члена жюри на фестиваль российских фильмов в Архангельске. Помню, я направлялся из отеля в кинотеатр, когда меня остановила женщина моего возраста. «Я узнала вас по глазам, — сказала она, — вы — тот самый Насими из фильма». А еще призналась, что в молодости вместе с подругами отправила мне десятки писем, но ответа так и не получила. Я, конечно, очень смутился, хотя и было приятно, что в далеком Архангельске меня знают и помнят.

— А начиналась ваша кинокарьера с эпизодической роли в фильме Витаутаса Жалакявичюса «Это сладкое слово — свобода». Что вы чувствовали, снимаясь в одной картине с Регимантасом Адомайтисом, Ириной Мирошниченко, Юозасом Будрайтисом, Родионом Нахапетовым?

— На тот момент мне едва исполнился 21 год. Фильм «Это сладкое слово — свобода» стал для меня настоящей киношколой. Он снимался на «Мосфильме» при участии Литовской киностудии. Если кто не помнит — это история противостояния военного режима некой латиноамериканской страны и группы патриотов, пытающихся освободить заключенных из тюрьмы. Несколько эпизодов режиссер решил снимать в Хызы. Помню, тогда я спросил у Жалакявичюса, почему именно азербайджанских актеров привлекли к съемкам этого фильма? Он объяснил мне, что, в отличие от грузин и армян, азербайджанцы больше напоминают южноамериканцев. Я часами наблюдал за игрой актеров. Замечал, с какой легкостью они произносят длинные монологи, как непринужденно ведут себя перед камерой. Наблюдал и учился…

Вообще-то в самом начале актерской карьеры мне не очень везло. Я много раз участвовал в кинопробах в различных картинах, но каждый раз возвращался ни с чем. Я пробовался на роль Джалала в фильме «7 огул истерем», на роль сына Джахандар-бека в «Куре неукротимой». Увы, не удавалось даже пройти фотопробы. Ну, никак не хотели режиссеры разглядеть во мне своих будущих героев. Помню, на киностудии, куда меня взяли на работу, предупредили: если в течение года не снимусь в кино, им придется попрощаться со мной. Я очень переживал. Как раз в то время меня утвердили на роль Огтая — друга Муслима Магомаева в фильме «Три гвоздики». Однако фильму не было суждено выйти на большой экран: перед самым началом съемок проект был заморожен. Я уже подумывал о том, что кино — не моя судьба. Но все вдруг разом изменилось. Оператор Расим Исмайлов, который был задействован в «Трех гвоздиках», собирался приступить к работе над новой картиной — об азербайджанском поэте-мыслителе Насими. Он-то и предложил режиссеру Гасану Сеидбейли попробовать меня на главную роль. Уже позже Г.Сеидбейли сказал мне, что вместе с автором сценария фильма, писателем Исой Гусейновым видел меня по телевизору, когда я читал стихи, и им очень понравилось. Кстати, они изначально не хотели брать на главную роль уже знаменитого актера.

— А как получилось, что мальчик из Агсу решил стать актером? В то время эта профессия была, мягко говоря, не в почете у старшего поколения.

— В нашем роду не было актеров. В школе я учился хорошо. Родители думали, что я поступлю на исторический факультет или стану юристом. Но в 9-м классе я вдруг заинтересовался сценой. Стал ходить на спектакли, любил смотреть новые фильмы в местном кинотеатре. А перед выпускным заявил домашним, что хочу стать актером. Родители были против, но не очень активно. Прием в Институт искусств в то время проводился раньше, чем в другие вузы. Родители решили, что я не поступлю и тогда обязательно подам документы в другой институт. Но судьба так сложилась, что я поступил. В то время на экзамене все абитуриенты читали патетические стихи о партии и комсомоле. Я же выбрал лирику Микаила Мушфига. Помню, когда я произнес первые строчки — «Хошладыьым бир эеъя йерляр, эюйляр ишыглы, ай бир сярхош эюз кими, улдузлар йарашыглы», в аудитории облегченно вздохнули. Позже преподаватели признались, что мое лирическое выступление сильно отличалось от остальных свежестью и душевностью. Экзамен по специальности предусматривал три оценки — по актерскому мастерству, сценической речи, ритмичности и музыкальности. Я получил три пятерки, и это положительно сказалось на итогах других экзаменов. Кстати, я не совсем согласен с современной тестовой системой вступительных экзаменов в творческие вузы. Для их абитуриентов должен быть сначала спецэкзамен, принимаемый лучшими профессионалами, а уж потом тесты. А то получается, что поступают те, кто успешно сдал математику, историю, точные науки, но не имеет актерского или художественного таланта.

— Были ли в вашей жизни моменты, когда вы жалели о том, что выбрали профессию актера?

— Признаюсь, бывало и такое. Был период, когда не было работы, не снимались фильмы. Тогда и появился страх, что мне больше не суждено сниматься в кино. Мне казалось, что я уже никому не нужен. Поступали, конечно, предложения сняться в тех или иных картинах. Но, увы, участвовать в некоторых из них я соглашался лишь из-за того, что невероятно тосковал по камере.

— Ваши дети пошли по вашим стопам?

— Нет. У меня два сына, но они выбрали иные профессии. У меня растут две внучки. Старшей Севиль — 10 лет, младшей Ульвие — только два месяца.

— Как отнесется знаменитый дедушка к тому, если вдруг Севиль решит стать актрисой?

— Я буду против ее решения, потому что знаю, насколько тяжела профессия актера. Женщине-актрисе сложнее преодолевать проблемы, сложнее совмещать семейную жизнь и работу. Часто слышу, как жалуются мужья актрис на их вечную занятость и вечное отсутствие дома по вечерам. Актерское ремесло не такое легкое, каким выглядит со стороны. Закулисная жизнь в корне отличается от того, что мы видим на экране. К тому же профессию актера не отнесешь к числу стабильных. Пока у тебя есть роли в кино и спектаклях, у тебя есть на что жить. Помню, когда я снимался в одном турецком фильме, коллега — пожилой актер пригласил меня как-то поужинать в ресторане. Во время разговора выяснилось, что это его личный ресторан, который он открыл, чтобы быть уверенным в своем будущем. И действительно, у него не было материальной зависимости от профессии, он мог выбирать между предложенными сценариями и ролями. В нашей стране мало кому из актеров удается открыть собственное дело, которое бы приносило дивиденды.

— А в чем, на ваш взгляд, главная проблема азербайджанского кинематографа?

— После обретения независимости нашему кинематографу пришлось начинать с нуля. На протяжении нескольких лет о киносъемках пришлось позабыть. Оборвалась некогда прочная цепь: ушло старшее поколение талантливых режиссеров, только-только начало появляться новое поколение кинематографистов. Среди молодых было немало талантливых и перспективных, которые вовремя сориентировались и ушли работать на телевидение. Начали снимать клипы и различные передачи. И, я думаю, они уже вряд ли вернутся в кино. Съемки клипов — дело прибыльное и несложное. Вот и получается, что не хватает талантливых молодых сценаристов, режиссеров, актеров. Разрушена и система кинопроката — со всеми вытекающими последствиями. Но я надеюсь и верю, что время расставит все по своим местам.

— Приближается один из любимых праздников нашего народа — Новруз байрамы. Что бы вы пожелали нашим читателям?

— Прежде всего — крепкого здоровья! Пусть каждый день несет радость, а ваши лица украшают счастливые улыбки. Я желаю всем своим соотечественникам весеннего настроения и безоблачных дней!

Азербайджанские известия. – 2011. -19 марта. – С. 1-2.