Возвращение лидера

Нахчыван спас Aлиeва, Aлиeв спас Азербайджан

(Продолжение.

Начало в №055 за 2 апреля с.г.)

В начале 1990 года ситуация в Нахчыванской Автономной Республике была достаточно напряженной. 19-20 января 1990 года армянские боевики оккупировали приграничное азербайджанское селение Кярки, изгнав оттуда все население. А за два дня до событий «черного января» 1990 года произошел первый бой близ нахчыванского селения Садарак, во время которого погибли молодые азербайджанские бойцы (всего же в 1990-1993 гг. в боях за Садарак отдали свои жизни 108 шехидов, еще около 500 бойцов были ранены). В других приграничных с Арменией районах также происходили вооруженные перестрелки, армянские «бородачи» постоянно вторгались на территорию НАР, угоняли скот, уводили с собой в плен азербайджанских крестьян. Начались перебои в транспортном обеспечении Нахчыванской Автономной Республики, так как железная дорога, связывающая НАР с остальной частью республики, проходила через 46-километровый участок Мегринского района столицы.

А вот как вспоминает о ситуации, сложившейся тогда в Нахчыванской Автономной Республике, Орудж Залов, работавший в Нахчыване начальником штаба МВД:

«19 января армяне предприняли очень серьезную атаку на поселок Садарак, это было за день до бакинских событий. Там погибло много сотрудников нашей полиции. У нас не было еще своей армии, и люди своими силами поднялись на защиту Садарака.

И вот после нахчыванских событий 19 января, после бакинских событий, которые произошли 20 января, Верховным Советом Нахчывана было принято решение о выходе из состава СССР. Председателем Верховного Совета была тогда Сакина Aлиeва. Нахчыван стал издавать свою газету. Это была уже газета независимой республики, и там, а также по радио и телевидению на нескольких языках — английском, французском, немецком, арабском, персидском — было сообщено всему миру, что в знак протеста против бакинских событий, против политики, проводимой Горбачевым, против равнодушного отношения Центра к положению Нахчывана, к карабахской проблеме Нахчыванская Автономная Республика выходит из состава СССР. Это сообщение 21-22 января постоянно передавалось по местному радио и телевидению. Конечно, требования о выходе из состава СССР были на тот момент только декларацией, однако и этот шаг требовал смелости...

Тогда все надеялись только на Гeйдaра Aлиeва, это был единственный человек, который мог нас спасти. Везиров к тому времени уже сбежал в Москву, его место занял Муталибов, и все знали, что это человек, назначенный ЦК КПСС, и от него ничего хорошего ждать не приходится.

В начале 1990 года с помощью покойного Тофика Исмайлова по Нахчывану распространили видеокассеты с записью заявления Гeйдaра Aлиeва, сделанного в нашем постпредстве в Москве по поводу январских событий. И с тех пор люди жили одной надеждой, что он приедет в Нахчыван. Это требование уже звучало и в Баку, даже от сторонников Народного фронта. Все нахчыванские «фронтовики» вместе с народом ждали приезда Гeйдaра Aлиeва.

Наконец, в июле Гeйдaр Aлиeвич приехал в Нахчыван. Весь народ встречал его. У его дома стояла толпа, целая очередь людей, которые хотели пожать ему руку, поприветствовать его, сказать: «Добро пожаловать».

Месяц Гeйдaр Aлиeв прожил в доме сестры, туда приходило множество людей с ним повидаться — местная интеллигенция, журналисты, работники культуры и простые люди, рядовые нахчыванцы.

Интересные детали о своей первой встрече с Гeйдaром Aлиeвым рассказал мне депутат Милли меджлиса Фаттах Гeйдaров, который в то время занимал должность министра культуры автономной республики.

«22 июля 1990 года Гeйдaр Aлиeв приехал в Нахчыван. Узнал я об этом только на следующий день, так как находился в Баку. Мне рассказали, что он побывал на центральной площади города, там, где находится могила Гусейна Джавида, и его встретила огромная восторженная толпа соотечественников. По прилете из Баку я тут же пошел в обком. В это самое время Гeйдaр Aлиeв вместе с первым секретарем вышли из здания областного комитета, прошли мимо памятника Джалилу Мамедкулизаде в сторону Совета Министров, где стояли машины. Я подошел к ним, поздоровался с Гeйдaром Aлиeвичем, который сразу же меня узнал. Афияддин Джалилов представил меня: «Это Фаттах муаллим, наш министр культуры». Гeйдaр Aлиeвич меня обнял, чуть наклонившись вперед из-за разницы в росте. Мы расцеловались.

— Гeйдaр Aлиeвич, — сказал я, — меня вчера здесь не было, но я знаю, что вас встречала огромная масса людей. Народ любит вас.

Честно говоря, первые мои впечатления от нашей встречи были очень тяжелыми. Я привык видеть его жизнерадостным, сильным, бодрым. А в тот день встретил усталого человека, бледного, исхудавшего. Только приветливое выражение его лица, искренность и теплота во взгляде немного успокаивали.

— Гeйдaр Aлиeвич, — сказал я, — если позволите, я завтра зайду к вам домой.

— Приходи в любое время. Я приехал сюда навсегда. Приехал, чтобы быть вместе с вами.

Мы прошли вместе до машин, он сел в автомобиль и уехал домой.

На следующий день я решил посетить его. Он жил на улице Пушкина, недалеко от телестудии, в доме своей сестры. Хозяев я хорошо знал. Гулу киши, муж сестры Гeйдaра Aлиeва, уважаемый в Нахчыване аксакал, был моим другом. Гулу киши дружил и с моим отцом. Так что этот двор был мне давно знаком.

Гeйдaр Aлиeвич встретил меня приветливой улыбкой. Незадолго до этого я ездил в Турцию с официальным визитом. Принимали меня на самом высоком уровне, организовали встречу почти со всеми министрами страны, а также главами девяти областей Турции.

Когда возвращался, мне подарили много разных сувениров, и среди них два Корана, переведенных на турецкий язык. Внутри шел текст на турецком, а по краям страниц — на арабском языке. Один экземпляр Корана я взял с собой и еще небольшой сувенир из Турции.

Сели, разговорились, дочери Санифы ханым подали нам чай. Гeйдaр Aлиeв стал расспрашивать о ситуации в Нахчыванской Автономной Республике. Сам, в свою очередь, рассказал мне о событиях в Баку, о том, как его «встретили», пытались устроить провокации.

— Мы за всем этим следили, Гeйдaр Aлиeвич, — сказал я, — и очень за вас переживали.

Когда я преподнес ему турецкий сувенир, он сказал:

— Положи на стол.

А когда я поднес ему Коран, он неожиданно для меня поцеловал его, прижал к глазам и спросил:

— Ты читал его?

— Это перевод на турецкий язык, — ответил я.

Он с почтением положил книгу на стол и сказал:

— Я читал Коран. В переводе Крачковского. А здесь какой перевод?

— Я тоже читал перевод Крачковского. Но здесь очень точный и глубокий перевод.

Он посмотрел на меня и улыбнулся:

— Ты был секретарем райкома и у тебя было время читать эту книгу?

— Честно говоря, у нас в семье всегда был Коран, только его прятали.

Он засмеялся:

— У нас тоже так было. И какое же отличие в переводах ты нашел?

Я вспомнил одну вещь. У Крачковского в суре «Поэты» написано: «Не верьте поэтам. Они лжецы». А в турецком переводе совсем другой смысл: «Не верьте вслепую словам поэтов. Они любят приукрасить». То есть надо понимать, что именно они хотят сказать.

Гeйдaр Aлиeв засмеялся.

— Я тоже тогда обратил внимание на это выражение. Ты верно подметил.

Долго мы в тот день с ним беседовали…

После этого я постоянно, если находился в городе, раз в два-три дня посещал его. Он не спрашивал, почему я так часто прихожу к нему, напротив, ему нравились наши беседы. Мы с ним обсуждали самые разные вопросы.

Должен честно признаться: я был потрясен. Думал, господи, человек, поднявшийся на такие вершины, такая знаменательная, выдающаяся личность — и в столь незавидном положении!.. Я был знаком с командованием 4-й армии, расквартированной в республике, а так как работал в приграничных районах, то часто общался и с командованием погранвойск. Слышал их мнение о Гeйдaре Aлиeве, о том, какие надежды они с ним связывали после кончины Андропова, затем Черненко. Помню, к нам как-то приехал командующий Сибирским военным округом. Мы собрались вместе в Баку, и я слышал, как он и его коллеги отзывались о Гeйдaре Aлиeвиче. Они прямо говорили о том, что он станет первым человеком в стране. Для меня Гeйдaр Aлиeв был великим человеком, который скорее других мог найти пути решения возникающих проблем, причем найти самый простой способ. Я в свое время прочитал много книг, всю мировую классику. Часто думал о героях мировой литературы, анализировал их образы, поступки и, знаете, порой воспринимал Гeйдaра Aлиeва как одного из героев этой литературы. Вообще для меня он всегда был политиком мирового масштаба. Поэтому, когда я в первую встречу увидел его в таком состоянии, я содрогнулся. Во мне возникла внутренняя потребность быть рядом с ним, поддержать его, делиться с ним наболевшим, поднимать его дух…».

(Продолжение следует)

Азербайджанские известия.- 2013.- 3 апреля.- С.2.