Возвращение лидера

Нахчыван спас Aлиeва, Aлиeв спас Азербайджан

(Продолжение.

Начало в №№055-058, 060-062)

Гeйдaр Aлиeв

и творческая

интеллигенция

Дочь выдающегося советского драматурга Джафара Джаббарлы — Гюляра Джаббарлы вспоминает любопытный эпизод, связанный с празднованием 90-летия драматурга в 1991 году.

Следует отметить, что и 70-летие, и 80-летие Дж.Джаббарлы проходило с участием первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Гeйдaра Aлиeва, ему же принадлежала идея установки памятника драматургу на привокзальной площади, а также открытия музея Джаббарлы. С семьей драматурга Гeйдaр Aлиeв всегда был в теплых сердечных отношениях.

И вот март 1991 года. Фойе Театра оперы и балета, где проводится юбилей. До начала мероприятия остается 10-15 минут.

Из воспоминаний Гюляры Джаббарлы:

«Сын Бахлул подошел ко мне и взволнованно сказал, мама, Гeйдaр Aлиeв пришел на юбилей. Я сначала ушам своим не поверила. А потом, увидев его, тут же подошла. Поблагодарила его за то, что он пришел. Гeйдaр Aлиeв ответил: «Я не мог не прийти на юбилей Джаббарлы». А потом заговорил об отце, о его наследии. Это были очень искренние слова.

Завершилось первое отделение. Все вышли в фойе. Я вдруг вижу, что Гeйдaр Aлиeв и сопровождающие его люди стоят в стороне от всех. А те государственные чиновники, которых он в свое время посадил на должности и которые продолжали работать в этих должностях, не решаются к нему подойти, даже посмотреть в его сторону. Я быстро приблизилась к нему. «Гeйдaр муаллим, чего же вы здесь стоите?» — спросила я его.

Он посмотрел на окружающих и с горькой усмешкой сказал:

— Гюляра ханым, видите этих? Как будто и не знакомы со мной… да, странно все это.

— Да они вас, наверное, не увидели, — ответила я и взяла его за руку. — Давайте лучше сфотографируемся на память об этом вечере.

Он засмеялся:

— Было время, когда вокруг меня увивались фотографы и кинооператоры. А сейчас я ни одного не вижу.

— Не беда, Гeйдaр муаллим, здесь фотограф созданного вами дома-музея Джафара Джаббарлы. Он нас сфотографирует.

Эту фотографию мы сегодня храним как самую дорогую реликвию музея».

Из беседы с публицистом Хейраддином Годжой:

«Э.А. — Он несколько раз приезжал в Баку в 1991 году. Вы с ним встречались в это время?

Х.Г. — Конечно. Как-то, будучи в Баку, он сказал мне:

— Скончалась Медина Гюльгюн, супруга известного южно-азербайджанского поэта Балаша Азероглу, поедем, надо выразить ему соболезнование.

Мы поехали вдвоем на «Жигулях» к Дому актера. Там все очень хорошо, тепло встретили Гeйдaра Aлиeва. Вокруг него собралось много писателей. Помню, к нам подошел писатель, литературовед Гулу Халилов.

— Могу я поговорить с Гeйдaром Aлиeвым? — спросил он у меня.

— Почему вы спрашиваете? Вы — более известный человек, чем я.

Тот подошел к Aлиeву и говорит:

— Гeйдaр Aлиeвич, вы меня, наверное, не знаете.

— Почему же не знаю? Вы — Гулу Халилов. Тот самый человек, который после моей отставки писал против меня заказные статьи.

Тот стал отказываться, извиняться. То есть Гeйдaр Aлиeв обладал очень хорошей памятью и чувствовал отношение к нему людей.

Гeйдaр Aлиeв рассказывал мне, что он как-то шел от метро в сторону улицы 28 мая, и люди стали по двое — по трое присоединяться к нему. В результате собралась целая толпа, люди стали с ним общаться, беседовать. Тогда Нофель Керимов, начальник бакинской милиции, подошел к нему и сказал:

— Не собирайте вокруг себя людей. В Баку действует режим чрезвычайного положения.

— Я никого не собираю, — ответил Aлиeв. — Они сами подходят, если можете, запретите им».

Символично, что единственным человеком в парламенте, защитившим Гeйдaра Aлиeва от нападок партноменклатуры, был поэт. В те дни и месяцы значительная часть научной и творческой интеллигенции проявила солидарность с опальным партийным лидером. Это особенно выразилось в период работы IX съезда писателей Азербайджана, который состоялся в марте 1991 года.

Гeйдaр Aлиeв тогда по-прежнему жил у брата Джалала. Мы нередко созванивались с ним вечерами. Помню, как Гeйдaр Aлиeвич задавал мне горькие риторические вопросы: «Почему я не могу высказывать свое мнение, как другие депутаты? Почему во время моих выступлений всегда поднимается такая буря?» Я как могла успокаивала его, хотя сама не знала, что ответить. И все время думала, как же успокоить его встревоженное, обиженное на своих бывших соратников сердце, чем отвлечь от горьких раздумий.

И вот когда пришла в Союз писателей за мандатом и увидела пригласительные билеты на съезд, у меня возникла идея: а что если пригласить на писательское собрание в качестве почетного гостя и «опального» Aлиeва? Я не сразу решилась озвучить свою идею, полагая, что ее реализация поставит председателя нашего союза Анара в неловкую ситуацию. Он ведь не мог не понимать, что «наверху» им будут весьма недовольны за этот шаг. К моей радости, Анар не сомневался ни минуты. Он сразу сказал: «Конечно, но как это сделать?» — «Гeйдaр Aлиeвич живет в квартире брата, я туда вхожа. Вы подпишите билет, а я сама его отнесу». На том и порешили. Впоследствии, став президентом независимого Азербайджана и явившись на Х съезд писателей, Гeйдaр Aлиeв так вспоминал об этом важном эпизоде в его жизни:

«Эльмира ханым сообщила мне, что предстоит съезд Союза писателей, и меня приглашают туда. Я сказал: Эльмира ханым, большое спасибо, но полагаю, в моем появлении там нет нужды. Ибо кто я теперь такой, чтобы туда пожаловать? Не писатель я, чтоб прийти туда в этом качестве… То был период, когда и в руководстве Советского Союза, и в руководстве Азербайджана учиняли много несправедливостей по отношению ко мне. Сочиняли и распространяли против меня различные измышления. Я подвергался большому давлению и третированию. Я подумал, может быть, пригласили приличия ради, зная, что не приду. Я попросил ее (Эльмиру Ахундову. — Э.А.), ты еще раз уточни. Затем она, позвонив мне, сказала, что переговорила об этом с Анаром муаллимом. И Анар муаллим сказал, что «мы его пригласили от чистого сердца, это не носит формального характера, поэтому мы будем признательны, если он придет». После этого я воспрянул духом, сказал, ежели так, то было бы не худо, пойду, проведаю, как живется писателям. Пришел. Об этом тут вспоминали: вы с уважением пригласили меня в президиум. Это предложение высказал, кажется, поэт Мамед Аслан. Но я, поблагодарив, ответил, что, мол, теперь хочу посидеть внизу, поглядеть наверх… Тогда, сидя в зале, я о многом передумал. Кажется, справа от меня сидел Халил Рза, слева — Рафик Зека. Были писатели и вокруг меня, беседовали мы очень тепло. Почему я вновь вспоминаю этот факт? Потому что хочу сопоставить. В тот период, в феврале-марте, я участвовал в сессии Верховного Совета. Вы помните — 99% сидевших в зале на сессии были люди, работавшие со мной и под моим руководством. Но там ко мне проявили откровенное неуважение, высказали плохое отношение. Даже прервали мое выступление, и затем последовали всевозможные клеветнические выпады. Однако тогда осмелившимся выступить с очень резкой отповедью оказался Бахтияр Вагабзаде.

С большинством из сидевших в том зале я денно-нощно трудился вместе. Они получили высшие посты. Бахтияр Вагабзаде — поэт, был и остается поэтом. У него нет иной должности, кроме поэтической. Но, посмотрите, вот отношение этих людей — и вот отношение поэта. То есть я хочу вновь подчеркнуть свою привязанность к литературе, и то, что люди, занимающиеся литературой, отличаются большей преданностью по сравнению с другими… В то время как там (на сессии Верховного Совета. — Э.А.) ко мне было проявлено столько неуважения, в зале филармонии, на съезде писателей, ко мне проявили щедрую теплоту, душевное участие, очень высокое уважение…».

Возглавив во второй раз республику, Гeйдaр Aлиeв сторицей отплатил творческой интеллигенции за благородное к нему отношение.

(Продолжение следует)

Азербайджанские известия.- 2013.- 12 апреля.- С.2.