Бахтияр AЛИEВ, депутат Милли меджлиса, член Госкомиссии по борьбе с коррупцией:

«Противостоять коррупции должен каждый из нас»

На недавнем заседании Кабинета министров, посвященном итогам социально-экономического развития страны в первом квартале, президент Ильxaм Aлиeв особо подчеркнул необходимость более серьезной борьбы с коррупцией и взяточничеством. О том, какой должна быть эта работа на нынешнем этапе, когда Азербайджан поставил перед собой цель войти в сообщество развитых государств, с членом Госкомиссии по борьбе с коррупцией, депутатом Милли меджлиса Бахтияром AЛИEВЫМ беседовала корреспондент «Азербайджанских известий» Элеонора АБАСКУЛИЕВА.

— Как показывает опыт, даже бурное поступательное движение не избавляет нас от коррупции, ставшей бичом развития большинства стран, нашей в том числе. В чем, на ваш взгляд, причины и какой выход?

— Думаю, не надо ссылаться на положение с коррупцией в мире. Нужно решать нашу собственную проблему. Президент Ильxaм Aлиeв на недавнем заседании Кабмина особо подчеркнул, что общество возмущает несправедливость. И подчеркнул, что и в жизни, и в политике, и в любой другой сфере должна быть справедливость, социальная справедливость, и все решения должны быть справедливыми. И это тот подход, который необходимо сегодня использовать в работе по борьбе с коррупцией и взяточничеством. Если решение справедливое, даже если оно кому-то не нравится, с ним примиряются. Если же решение несправедливое, даже если оно не очень значительное, то люди воспринимают его очень негативно.

— Отчего это становится возможным? Ведь принято много законов, которые должны обеспечить конституционные права граждан?

— Совершенно верно. Но есть другой немаловажный фактор — как применяется в практике тот или иной правовой акт. К сожалению, мы сталкиваемся со случаями, когда закон не только не действует, но целенаправленно игнорируется, более того, вырабатываются документы нормативного характера, которые противоречат не только обычному закону, но и Основному, то есть Конституции. Это позволяет, пользуясь правовой неосведомленностью некоторых граждан, создавать условия, способствующие коррупционной деятельности. Определенная часть ответственности по контролю за законами лежит на Министерстве юстиции и органах прокуратуры, но практика показывает, что этого недостаточно. Выход, о котором вы меня спросили, есть, и он заключается в том, что должен быть усилен контроль за соблюдением законов, их применением на всех уровнях — судами, органами исполнительной власти, в учреждениях и организациях, одним словом, везде. Осуществлять его должен Милли меджлис — законодательная ветвь власти, которая принимает законы. Так, кстати, принято во многих государствах. Для того чтобы подобное стало частью нашей действительности, необходимо внести соответствующую поправку в закон.

— Но ведь есть Счетная палата при Милли меджлисе?

— Да, конечно, но Счетная палата контролирует только исполнение закона «О госбюджете». Вне всякого сомнения, надзор за использованием бюджетных средств — очень важная составляющая борьбы с коррупцией, но следить за тем, как работают остальные законы, не в прерогативе Счетной палаты, так что надо расширять контрольные функции Милли меджлиса. Но это, естественно, не единственная мера, которую надо осуществить, если мы хотим избавиться от самой большой нашей раны, как назвал коррупцию господин президент. В числе неотложных я бы назвал повышение зарплат педагогам и работникам здравоохранения. Почему так важно сделать это? Как известно, мы живем в условиях рыночной экономики, в которой каждый оплачивает приобретаемую услугу. Не случайно те же школьные учителя, становясь репетиторами, предоставляют качественные услуги детям, которых обучают. А в школе с точностью до наоборот. И это естественно, так как нельзя требовать только от некоторых категорий населения работы на голом энтузиазме, это автоматически приводит к росту коррупционных возможностей. То же самое и в медицине. Она получается бесплатной за счет граждан, а это порождает чувство социальной несправедливости не только у пациентов, но и у самих врачей. Работая за «смешную» зарплату, они воспринимают ее как неуважительную оценку своей профессии обществом. Изменив экономическую ситуацию в этой области, можно будет требовать качественного исполнения врачами и учителями своих обязанностей.

Необходимо повышать и уровень сопротивления коррупции. Сложность в том, что это правонарушение, в котором участвуют две стороны, и согласитесь, порой нарушение связано с желанием гражданина за мзду получить нечто ему не полагающееся. Поэтому, мне кажется правильным повышение ответственности каждого. Необходимо, как уже было, ужесточить закон, согласно которому взяткодатель несет ответственность, возможно, даже большую, чем взяточник. Если никто не будет давать мзду, то с кого ее будут брать?

— Как показывает практика, карательные меры не очень эффективны…

— Согласен, хотя и их исключать нельзя. Больший успех в борьбе с коррупцией, как показало создание службы «ASAN xidmяt» Госагентства по услугам населению и социальным инновациям, обеспечивает путь, основанный на минимизации контактов «гражданин — чиновник». Общество весьма позитивно восприняло создание этих центров. Сейчас речь идет уже о том, чтобы расширить сферу охвата этой службы, создать ее мобильные подразделения, которые смогут обслуживать жителей регионов. Вместе с тем успех ASAN показателен еще в одном смысле — он обнаруживает неэффективность работы некоторых подразделений органов исполнительной власти. Скажем, согласно госпрограмме по борьбе с коррупцией во всех органах исполнительной власти должны быть созданы (и они уже созданы) внутренние антикоррупционные структуры. Они должны заниматься правовым просвещением, оказывать помощь тем, кто столкнулся с негативными явлениями, вести расследования случаев нарушений закона в пределах своих полномочий. Но найти на сайтах органов исполнительной власти хоть какие-то сведения о деятельности этой структуры почти невозможно — одно название. Создается впечатление, что они не слышат обращенные к ним требования президента о том, что государственные чиновники служат и должны служить народу. Иначе вряд ли было бы возможно, чтобы служебный телефон, указанный как принадлежащий главе исполнительной власти одного из столичных районов, находился в ведении охранника административного здания круглые сутки.

— А Госкомиссия по борьбе с коррупцией не могла бы принять меры, активизирующие деятельность этих структур?

— Комиссия — координатор мер по борьбе с коррупцией и может действовать только в рамках своих полномочий. Это означает, что, получив информацию от Кабинета министров, от министерств и ведомств, от НПО, от граждан, она направляет ее для рассмотрения в соответствующие органы. Но возможно, что прозвучавшая на заседании Кабмина мысль о том, что необходимо предоставление дополнительных полномочий структурам, проводящим антикоррупционную политику, связана с расширением функций не только Госкомиссии по борьбе с коррупцией, но и управления по борьбе с коррупцией при генпрокуроре страны. Во всяком случае, в этом сегодня ощущается настоятельная необходимость. Но опять вернусь, пожалуй, к главному: никакие институциональные реформы, ни расширение полномочий соответствующих структур, ни ужесточение правовой ответственности, не окажутся эффективными, если на массовом уровне не изменится позиция граждан. Государство всеми своими действиями — присоединением к международным конвенциям и протоколам, созданием необходимой правовой базы, использованием информационно-коммуникационных технологий доказало, что имеет политическую волю для противостояния коррупции, которая гораздо шире, чем взяточничество. Теперь нужны и активность людей, их готовность противостоять злу, мешающему нам двигаться вперед и строить нормальное общество. Как подчеркнул глава нашего государства, мы должны максимально сузить существующую площадку для коррупции и взяточничества. С помощью каждого из нас — в том числе.

Элеонора АБАСКУЛИЕВА.

Азербайджанские известия.- 2013.- 23 апреля.- С.1;2