Гюнтер ЭТТИНГЕР, комиссар ЕС по вопросам энергетики: «В 2018 году, это уже несомненно, мы будем получать значительное количество газа из Азербайджана»

Комиссар Евросоюза по вопросам энергетики Гюнтер ЭТТИНГЕР в интервью радио Deutschlandfunk (Германия) рассказал о рисках еврокризиса и перспективах европейского энергетического рынка. Предлагаем вниманию читателей сокращенный вариант данного интервью.

— Господин Эттингер, недавно в Италии прошли парламентские выборы, но пока нет четкого политического большинства. Две партии, критически настроенные по отношению к Европейскому союзу, получили наибольшую поддержку. Биржи реагируют беспокойно, евро немного упал, проценты по государственным облигациям снова выросли. Если все это перенести на еврозону, то грозят ли нам тяжелые времена после выборов в Италии?

— В некоторых государствах — членах ЕС результаты выборов в Италии могли бы вызвать беспокойство. Так было после последних выборов в Голландии, и так обстоят дела в настоящее время в Венгрии, Словении или Румынии. Но у Европы всегда были силы для решения общих проблем. И я считаю, что Италия тоже поймет, какие обязательства она взяла на себя. И уверен, что партия Берлускони после выборов станет более прагматичной по отношению к Европе, чем до выборов.

— Вы только что упомянули другие страны. Но Италия, в конце концов, третья по величине экономика еврозоны, и она играет совсем другую роль. Речь идет о разном уровне влиянии.

— Это верно, да. Но в Италии во всех партиях присутствуют достаточно умные люди, которые знают, что реформы должны быть продолжены, с или без Монти, и что Италия — это уже очевидно — должна быть осторожна при предоставлении государственных займов. Я уверен, что Италия останется управляемой, как это было в последние 60 лет.

— Это означает, что вы вовсе не обеспокоены?

— Я волнуюсь, но я не представляю все в мрачном свете. Стакан наполовину полон. Я говорю наполовину полон, а не наполовину пуст.

— Господин Эттингер, давайте посмотрим на ваши приоритетные сферы — энергетику и изменение климата. Газопровод Nabucco — большая мечта европейцев стать более независимыми от поставок российского газа. Он должен быть построен в юго-восточной Европе. Но появились серьезные проблемы, проект не продвигается так хорошо. Каково состояние на данный момент?

— Собственные газовые месторождения Европы заканчиваются через 20 лет, и сланцевый газ будет играть лишь вспомогательную роль. Так что мы должны дальше развивать нашу газовую стратегию. Большие запасы природного газа наряду с Россией есть в Ираке, Туркменистане, Узбекистане и Азербайджане. В 2018 году, это уже несомненно, мы будем получать значительное количество газа из Азербайджана через новую трубопроводную систему Азербайджан—Грузия—Турция—Европа.

— Но не обязательно посредством газопровода Nabucco?

— Не обязательно. Только если у нас будет единый рынок газа и все больше и больше трубопроводов, которые проходят через все границы.

— Но вы все еще не можете решиться сделать прогноз? Будет ли вообще Nabucco?

— Консорциум будет решать. Это значит, те, кто инвестирует в Каспийском регионе, ведут переговоры. Я как комиссар должен быть нейтральным. И опять же это, безусловно, шаг вперед.

— Вы только что упомянули вопрос о сланцевом газе. Огромный успех в Америке привел к тому, что цена на газ упала неимоверно. Тем не менее есть опасения в экологическом плане, так как мы еще не знаем, какие последствия это будет иметь в конечном счете. С другой стороны, разработка месторождений сланцевого газа обещает большие потенциалы. Как можно найти баланс?

— Все дело в технике, а не в религии. То есть мы должны выработать жесткие требования. Например, в сфере охраны водных ресурсов об этом не может быть и речи. Грунтовые воды доступны в трех метрах или десяти метрах глубиной, а газовые месторождения — от 1000 до 5000 метров. И у нас есть большой опыт работы в горнодобывающей промышленности. То есть я бы порекомендовал предъявить строгие требования по безопасности, указать стандарты, но затем способствовать демонстрационным проектам. Тогда пойдут вперед Польша, Украина, Латвия, Литва, Эстония.

— Хотелось бы обсудить вопросы торговли квотами в Европе, которая позиционируется как показательный проект. Однако возникла проблема — появилось слишком много возможностей загрязнять окружающую среду, цены резко упали. То есть эффект управления, который ожидали, рассеялся. Теперь комиссия ЕС по энергетике хочет сократить количество сертификатов. Хватит ли этой меры или все же не стоит преобразовывать всю систему торговли квотами?

— Мы должны сохранить нашу систему торговли квотами по эмиссии парниковых газов. Это относится к рыночной экономике, не является бюрократичным методом, и это действительно работает. Когда мы вводили эту систему в 2003 и 2005 годах, было два опорных аргумента: во-первых, сокращение выбросов CO2 на 20%, во-вторых — экономическая эффективность. Мы достигнем поставленной цели — Европа через семь лет сократит выбросы CO2 на 20%. Германия уже сократила на 25%. Но у нас нет ценового стимула. И мы должны сегодня говорить, скорее, о новой цели сокращения к 2030 году. Если взглянуть на транспортный сектор или на энергетический, электростанции и ветряные электростанции, там инвестиции рассчитаны на 20, 30, 40 лет. Так что нам нужны инвесторы, а у государства нет денег. Это должны быть частные инвестиции, нам нужны долгосрочные планы. Таким образом, возникает вопрос о приоритетных целях.

— Теперь о знаменитом письме, которое вы написали в прошлом году в Volkswagen. В нем было сказано, что, возможно, до 2025 года не будет новых, более строгих требований для автомобильной промышленности. Таким образом, ЕС или возглавляемую вами комиссию часто упрекают в недостаточной требовательности, в том, что Евросоюз слишком охотно идет навстречу промышленникам.

— Если я получаю письмо, я отвечаю на него, будь то VW, Daimler или Гринпис. В работе Комиссии по энергетике — идеальная прозрачность. Поскольку все письма публикуются. Касательно законодательства о CO2 у нас четкие цели.

— Но в настоящее время развернулись дискуссии по поводу исключений. В какой степени электрические транспортные средства являются взвешенными?

— Но речь идет об инновациях. Я, например, неоднократно положительно отзывался об электромобилях. Это служило стимулом для развития производства электромобилей посредством проведения исследований, возможно, за счет развития рынка, через налоговые льготы.

— Еще раз: обвинения гласят, что все экологические цели в конечном счете будут размыты, потому что автомобилестроение действительно находится в положении, когда сделать это нормальным, обычным способом не представляется возможным.

— Тогда я могу посоветовать только одно: если вы хотите сохранить автомобилестроение в Германии, тогда не надо производить в стране небольшие транспортные средства. Германия живет за счет автомобилестроения, поставок и электроники. А так все это представляет собой компромисс между промышленностью, политикой на рынке труда и экологической политикой.

Азербайджанские известия.- 2013.- 13 марта.- С.2