Михаил Гусман, шеф-редактор ИТАР-ТАСС: «Он стал архитектором своей страны»

10 мая исполнилось бы 90 лет одному из политических гигантов нашего недавнего прошлого — бывшему президенту Азербайджана Гeйдaру Aлиeву. Политическая карьера Aлиeва длилась «от Сталина до Путина» и включала в себя самые невероятные перипетии. Но главное в карьере Aлиeва — не длинный список его постов и званий. Абсолютно все, кто с ним встречался, говорят о его фантастической харизме, необычайно сильной личной энергетике. В чем заключается политический секрет Гeйдaра Aлиeва? Об этом в интервью газете «Московский комсомолец» размышляет шеф-редактор ИТАР-ТАСС Михаил ГУСМАН.

— Михаил Соломонович, какие именно качества, с вашей точки зрения, позволили Aлиeву стать одним из политических гигантов советского и постсоветского периода?

— Абсолютному большинству политиков в мире уготована незавидная судьба. В своих же собственных странах они предаются забвению буквально через несколько лет, а то и месяцев после ухода с политической арены. И только единицам суждено не только оставаться в истории, но и все более четко в ней прописываться. Какие именно качества отделяют таких «штучных» политиков от остальной массы? На мой взгляд, есть одно такое качество, которое невозможно ни воспитать, ни вычитать, ни нарастить. Только у тех политиков, которые обладают тонким и сильным чутьем, есть шанс войти в историю. Политическое чутье Гeйдaра Aлиeва было феноменальным. В этом сходятся и его сторонники, и его враги.

— А когда впервые ощутили на себе легендарную «личную магию» Гeйдaра Aлиeва? Вы помните вашу первую встречу?

— Самую первую? Она была достаточно смешной. Я был в девятом классе. И у нас в школе были комсомольские дружинники. Мы несли вахту по соблюдению порядка в нашем микрорайоне. Однажды мы задержали трех хулиганов. Они пытались бить стекла, а мы им не позволили. И вот нашу школьную дружину приехал награждать почетной грамотой заместитель председателя КГБ Азербайджана Гeйдaр Aлиeв.

— А вновь об Aлиeве вы, наверное, услышали, когда его назначили руководителем республики, правильно?

— Я очень хорошо помню тот июльский день 1969 года. Заседал пленум ЦК партии республики. И никто не знал, кого изберут новым первым секретарем. Я тогда с мамой и папой поехал в загородный пансионат на отдых. И мы проезжали мимо дома, где жил министр, друг нашей семьи. И мне родители сказали: ты поднимись и спроси, а кого все-таки избрали? Я, когда поднялся, услышал, что избрали Aлиeва. И тут я переспросил, а какого Aлиeва? Aлиeв — очень популярная фамилия в Азербайджане. И когда я узнал, что речь идет о Гeйдaре Aлиeвиче, это было крайне неожиданно. По поводу его возможного назначения даже слухов никаких не ходило.

— И как быстро Гeйдaра Aлиeва перестали путать с его однофамильцами?

— Очень быстро. Гeйдaр Aлиeв не только резко обновил политическую элиту на всех уровнях. Он начал делать шаги, которые через много лет стали нам знакомы уже на примере московских реалий в эпоху пребывания Ельцина на посту первого секретаря московского горкома. Например, в один день он ходил по городу и проверял, как работают торговые точки Баку. В другой день он ездил на городском транспорте и проверял, как работают автобусы. Тут надо сказать, что люди моего поколения хорошо помнят снятый в 60-х годах приключенческий фильм азербайджанской киностудии «На дальних берегах». Рассказывал этот фильм о легендарном советском разведчике в немецком тылу Мехти Гусейнзаде, у которого была кличка Михайло. И когда он появлялся со своими партизанами в каких-то совершенно неожиданных местах, то немцы передавали по телефону: «Михайло в городе». Так вот, Aлиeв набегами на разного рода бакинские торговые точки заработал в народе прозвище Михайло. Бакинцы тогда постоянно шутили: «А, снова Михайло в городе!».

— А сам Гeйдaр Aлиeв знал о таком своем «почетном звании»?

— Вы знаете, как ни странно, у меня есть ответ на этот вопрос из первых уст. Как-то раз на закате горбачевской эпохи в Москве была премьера фильма Мурада Ибрагимбекова, талантливого режиссера и сына моего большого друга — великого азербайджанского писателя Максуда Ибрагимбекова. И уже отправленный к тому времени в отставку с поста члена Политбюро Гeйдaр Aлиeв приехал в Дом кино на премьеру этого фильма. После фильма он, к моему удивлению, остался и на банкет, где кроме него присутствовали одни только киношники. Было очень непривычно видеть в таком обществе бывшего члена политбюро. И когда я оказался с ним рядом, не удержался от искушения и спросил: «А знали ли вы, что у вас было прозвище Михайло?» Aлиeв рассмеялся и сказал, что, конечно, знал. Было видно, что ему это прозвище нравилось.

— А вот нравилась ли ему репутация человека, который изящнее всех умел льстить Брежневу? В момент смерти Леонида Ильича мне было всего семь лет. Но даже мне в память врезалась брежневская фраза: «Широко шагает Азербайджан».

— Давайте не будем превращать жизнь Советского Союза в эпоху Брежнева в карикатуру. Такую фразу генерального секретаря надо было еще заслужить — и отнюдь не риторическими изысками. Я не готов сейчас с цифрами на руках рассказывать о достижениях советского Азербайджана, скажем, в добыче нефти при первом секретаре ЦК Aлиeве. Но именно экономические показатели республик определяли, как часто в какую из них приезжал генеральный секретарь и что именно он говорил. Всем же хотелось, чтобы Брежнев сказал, допустим, «широко шагает Молдавия» или «широко шагает Таджикистан». А сказал он так только про Азербайджан. И это, конечно же, показатель не только благосклонности Брежнева к Aлиeву, а того реального, что было сделано в республике под руководством Aлиeва.

Но знаете, в чем вы правы? Замените слова «умение льстить» на «умение общаться с людьми» — и вы попадете в самую точку. Он с самого начала обладал совершенно бешеной харизмой. В нем открылся талант хорошего оратора. И он постоянно зажигательно выступал в самых разных местах. У него было инстинктивное понимание значения журналистики, телевизионной картинки. Сейчас такое понимание — это как бы общее место. Но такое среди коллег Aлиeва — руководителей республик — было разве что у трагически погибшего впоследствии Петра Машерова в Белоруссии и Эдуарда Шеварднадзе в Грузии.

— Вы хотите сказать, что в плане пиара Гeйдaр Aлиeв был политиком, опередившим свое время?

— Не только в плане пиара. Я помню, например, как во времена партийного лидера Aлиeва проходили пленумы ЦК партии или сессии республиканского верховного совета. Обычно Aлиeв выступал с кратким по тогдашним понятиям первым докладом — минут на сорок. Потом могли выступить еще 30 человек. И в своем заключительном слове Aлиeв вступал в диалог и дискуссию практически с каждым из ораторов. Такие речи, которые длились по три часа, если не больше, производили оглушительное впечатление. Люди даже не могли поверить, что Aлиeв столь внимательно выслушивал все выступления и находил для каждого или слова поддержки, или контраргументы.

— У Aлиeва в задней комнате сидел некий специальный аналитический центр?

— Нет, у Aлиeва была феноменальная память. До конца своих дней он помнил самые мелкие детали и нюансы событий многолетней давности. Я много раз имел возможность в этом убедиться во время своих бесед с Гeйдaром Aлиeвым. И раз вы затронули тему команды Aлиeва, то скажу и об этом. Он был очень строг по отношению к своему ближайшему окружению. Но те, к кому он проникался доверием, шли с ним по жизни, что называется, до конца.

— Назначение Aлиeва партийным лидером Азербайджана было неожиданным. А был ли неожиданным его отзыв в Москву в 1982 году?

— Для меня однозначно — не был. Уже в середине 70-х годов у меня сложилось впечатление: масштаб личности Aлиeва гораздо больше, чем республика, которой он руководил. Так иногда бывает в жизни. Бывает и когда все наоборот, когда масштаб личности политика меньше, уже, примитивнее, грубее, чем масштаб страны. Это случается даже в странах с развитой демократией.

— А не выглядит ли в свете последующих событий отзыв Aлиeва в Москву роковой ошибкой? Что могло бы произойти, если бы Aлиeв продолжал руководить Азербайджаном и в период горбачевского развала?

— Попытки сконструировать альтернативную версию истории гипотетичны и наивны по определению. Но я уверен: если бы Aлиeв остался в республике, то ни конфликта вокруг Нагорного Карабаха, ни войны с Арменией не произошло бы. Почему я столь категоричен? Потому что все эти события — это прежде всего результат огромного числа политических ошибок, сделанных как в Москве, Баку, Ереване, так и в самом Нагорном Карабахе. А Aлиeв был тем политиком, который мог бы, во-первых, сам не совершить этих ошибок, а во-вторых, удержать от этих ошибок и соседей, и союзный центр. Я, естественно, не утверждаю, что не было бы вообще никаких событий. Но Aлиeв мог бы поспособствовать тому, чтобы они не вылились в большую кровь. На это его политического таланта и мастерства хватило бы.

Тем более что я не понаслышке знаю, с каким огромным уважением к Aлиeву относился руководитель Армении в те годы Карен Демирчян. Кстати, недавно я разговаривал с нынешним президентом Армении Сержем Саргсяном. Первое в своей политической карьере собеседование он в качестве партийного работника города Степанакерта проходил у Гeйдaра Aлиeва. И он мне сказал об огромном уважении, которое он и по сей день испытывает к Гeйдaру Aлиeву.

— Юрий Андропов был избран генеральным секретарем ЦК КПСС 12 ноября 1982 года. Через 12 дней Гeйдaр Aлиeв был назначен первым заместителем председателя Совета Министров СССР. Aлиeв был важным членом команды Андропова?

— Это совершенно точно. Однажды Гeйдaр Aлиeвич сам рассказывал мне в ходе интервью: инициатором его выдвижения на пост партийного лидера Азербайджана в 1969 году было руководство КГБ СССР в лице Юрия Андропова и его первого зама Семена Цвигуна. Цвигун, который имел очень близкие отношения с Брежневым, был непосредственным предшественником Aлиeва в качестве председателя КГБ Азербайджана. Что же до перехода Aлиeва на работу в Москву, то я верю в версию: если бы политический век генсека Андропова оказался чуть более долгим, то Aлиeву светила должность премьера Советского Союза. Жаль, что этого не случилось. Мне кажется, что Aлиeв был бы очень сильным и мощным руководителем союзного правительства.

— А сумел бы, с вашей точки зрения, этот тандем сохранить единым Советский Союз?

— Мы опять вступаем в плоскость гипотетических рассуждений. Но раз вы спрашиваете, то все же выскажу свою точку зрения. Мое глубокое убеждение, что в исторической перспективе распад Советского Союза, как и любой другой империи, все равно был предопределен. Но вот что предопределено не было, так это распад СССР в тех обстоятельствах и в тот день и час, в каких он произошел.

— А почему другой выдвиженец Андропова, Михаил Горбачев, придя к власти, постарался очень быстро отправить Aлиeва на пенсию? Неужели он видел в нем опасного соперника, как в свое время заявляла дочь Гeйдaра Aлиeвича Севиль?

— Я обсуждал этот вопрос с самим Михаилом Горбачевым — естественно, после его ухода в отставку с поста президента. И должен сказать, что в своей нынешней ипостаси Михаил Сергеевич очень хорошо отзывается об Aлиeве. По его словам, он всегда считал Aлиeва очень сильным политиком и руководителем. Но требовались обновление, смена политической элиты. И во имя высших интересов государства Aлиeв в составе большой группы руководящих работников был отправлен на пенсию. Естественно, все вышесказанное — версия, которую Горбачев выдвигает постфактум, уже после того, как Aлиeв из пенсионера превратился в действующего политического лидера. Но не думаю, что Горбачев когда-либо считал Aлиeва соперником в борьбе за высший пост в государстве. После смерти Сталина у представителей национальных республик — кроме Украины и Белоруссии — никогда не было шансов вновь возглавить СССР.

— Зато Гeйдaр Aлиeв в полной мере воспользовался другим шансом: он не только сам вновь возглавил Азербайджан, но и передал власть по наследству своему сыну. В развитых демократических государствах это как-то не очень принято, разве не так?

— Готов с вами поспорить — и по поводу сути вашего вопроса, и по поводу употребляемых вами терминов вроде «передачи власти по наследству». Во вполне демократической стране Америке есть такой глубоко симпатичный мне человек — Джордж Буш-младший. Можно ли отрицать, что он пришел к власти, опираясь на политические механизмы, которые в свое время были выработаны его отцом-президентом? А современную Аргентину вы считаете демократическим государством? И если да, то как вы оцениваете факт перехода поста президента от Нестора Кирхнера его жене Кристине Фернандес?

— Но вот являются ли равнозначными ситуации с младшим Бушем и младшим Aлиeвым? Разве можно всерьез сравнивать уровень развития политических систем США и Азербайджана?

— В данном случае самым правильным мне представляется отказаться от отвлеченных теоретических рассуждений. Давайте отталкиваться от политических реалий. Помните ли вы, например, при каких обстоятельствах Гeйдaр Aлиeв вернулся к власти в Азербайджане в 1993 году? К тому времени он удалился в свою родную Нахичевань — доживать свой век в маленькой квартире брата. Но сначала Aлиeва избирают главой парламента этой автономной республики. А затем его призывают в Баку — чтобы он спас страну. И по пути из аэропорта тысячи людей осыпают его цветами. И не надо думать, что это было организовано некими государственными службами. Таких служб в то время просто не существовало. Азербайджан в 1993 году был полуразрушенной страной, разрываемой на части одновременно и войной с Арменией, и гражданской войной.

Или другой замечательный пример. В 1995 году влиятельные силовики братья Джавадовы предприняли в Азербайджане попытку государственного переворота. Глубокой ночью Aлиeв обратился по телевидению с призывом к людям собраться около президентского дворца. Уже через час там собралось несколько десятков тысяч людей. Многие из этих людей пришли с его портретами. В результате попытка мятежа не просуществовала и нескольких часов. Я не люблю пафосных фраз вроде «он опирался на силу своего народа». Но применительно к Гeйдaру Aлиeву такая фраза — не пафос, а простая констатация факта. Равным образом Ильxaм Aлиeв тоже оказался в 2003 году предпочтительным кандидатом — в глазах и элиты, и всего общества.

— С 2003 года прошло уже десять лет. Неужели за это время в Азербайджане не появился достойный возглавить страну политик, который не носит фамилию Aлиeв?

— Еще раз повторяю: есть такое понятие, как объективная реальность. И в Азербайджане эта реальность сегодня такова: в стране нет политика, который по масштабу личности был бы сравним с Ильxaмом Aлиeвым. Выступая недавно в Баку с трибуны первого форума выпускников МГИМО, я в шутку заявил: «Я представляю здесь великую гильдию не поступивших в МГИМО. Вас за 70 лет было всего 40 тысяч. А нас — миллионы. И объединяют нас два чувства: чувство несправедливости по отношению к нам и чувство зависти по отношению к вам». Так вот, моя «зависть» по отношению к выпускнику и бывшему преподавателю МГИМО Ильxaму Aлиeву носит исключительно белый характер. Он на самом деле очень глубокий, умный и волевой человек. И это не сложно доказать, даже приняв вашу линию аргументации. Вы говорите, что Ильxaм Aлиeв «получил страну в наследство». Допустим. Но как он тогда смог добиться того, что Азербайджан, согласно международной статистике, уже многие годы стабильно входит в тройку мировых лидеров по темпам роста ВВП? Зная Гeйдaра Aлиeва, я готов поклясться чем угодно: если бы он не был абсолютно уверен в политических талантах своего сына, он никогда бы не рекомендовал его в следующие президенты страны. И, с моей точки зрения, время однозначно доказало мудрость этого выбора.

— А как быть с другим стандартным упреком в адрес Гeйдaра Aлиeва — что в качестве президента независимого Азербайджана он проводил не самый дружественный курс по отношению к России?

— Это абсолютная глупость. В пользу этого тезиса невозможно привести ни одного серьезного аргумента. Как лидер независимого государства Гeйдaр Aлиeв должен был следовать прежде всего интересам своей страны — учитывая при этом интересы России. И мне кажется, что он с этой задачей справился на все сто. Редко когда между политиками бывают такие доверительные и, не побоюсь этого слова, искренние отношения, какие были между Гeйдaром Aлиeвым и Владимиром Путиным.

Как рассказывал мне сам Гeйдaр Aлиeвич, их первая встреча состоялась на одном из саммитов на высшем уровне в Киеве. Когда окончилось официальное заседание, дело шло уже к 10 часам вечера. Но Гeйдaр Aлиeв все равно пригласил Владимира Владимировича для продолжения беседы на чашечку чая в свою резиденцию. Aлиeву было тогда уже под 80. И Владимир Владимирович сначала ему ответил: мол, поздновато. Может быть, в другой раз? Но Aлиeв сказал: ну и какая разница, что поздновато? Смотри, насколько я старше тебя, а я, тем не менее, готов. Естественно, Владимир Владимирович принял это приглашение — и они просидели с Aлиeвым чуть ли не до утра.

Не могу удержаться от рассказа и о еще одном эпизоде их отношений. Во время визита Путина в Баку два президента посетили концерт, в ходе которого выступала бакинская команда КВН. Одна из прозвучавших шуток была такой: вот и встретились Алекс и Юстас. Один работал в Германии, а другой в центре. И Путин, и Aлиeв от души смеялись.

— А была ли у Гeйдaра Aлиeва жизнь вне политики? Чем он еще интересовался?

— Гeйдaр Aлиeвич очень дружил семьями с Мстиславом Ростроповичем и Галиной Вишневской. И мне врезался в память эмоциональный рассказ Ростроповича о том, как хорошо, оказывается, Aлиeв разбирается в музыке. Недавно в ходе работы над фильмом о нем я нашел замечательный видеофрагмент, где Гeйдaр Aлиeвич поет песню из кинофильма «Ночной патруль»: «Даже птице не годится жить без родины своей». А аккомпанирует ему за домашним пианино его тоже уже покойная супруга Зарифа Азизовна.

В юности Aлиeв играл в драматическом театре. А на мой прямой вопрос, кем он в детстве хотел стать, я однажды получил совершенно неожиданный ответ: архитектором. Если выражаться образно, то, собственно, архитектором он стал — архитектором своей страны.

Азербайджанские известие.- 2013.- 8 мая.- С.1.