Владислав ВЕРЕСТНИКОВ, народный артист России: «Рояль был для Муслима как живое существо»

25 октября исполнилось пять лет, как прославленный певец и композитор Муслим Магомаев покинул этот мир. Обладатель блестящего голоса, «луч солнца золотого», как восторженно называли его в прессе, ушел из жизни, когда ему исполнилось всего 66 лет. Он умер на руках своей супруги — народной артистки СССР Тамары Синявской. Их пару называли одной из самых красивых в музыкальном мире. Свидетелями зарождения их чувств, коллегами по сцене и друзьями по жизни долгие годы была семья солистов Большого театра Владислава Верестникова и Людмилы Сергиенко. О своем друге и коллеге вспоминает народный артист России Владислав ВЕРЕСТНИКОВ.

— Как вы познакомились с Муслимом Магомаевым?

— Я родился и вырос в Харькове, там же работал в оперном театре. Поэтому мое первое знакомство с Магомаевым было заочным. Муслим старше меня на пять лет. Когда я начал работать в театре, он уже блистал на сцене и был недосягаемой звездой. В то время я и предположить не мог, что нас будут связывать долгие годы дружбы. А очное знакомство состоялось благодаря моей супруге, народной артистке России Людмиле Сергиенко. В свое время она вместе с Тамарой Синявской стажировалась в знаменитом театре «Ла Скала». Тогда же между Тамарой и Муслимом разгорелся безумный роман, свидетельницей которого и стала Людмила. Муслим каждый день по нескольку раз звонил Тамаре, присылал ей роскошные букеты цветов, в общем, было понятно, что это большое чувство. Тамара признавалась Люде, что она без ума от Магомаева. Девушки продолжали общаться и когда уехали из Италии. Тамара вернулась в Москву, а моя жена — в Харьковский оперный. В 1977 году нас пригласили на работу в Большой театр. Конечно, от такого предложения не отказываются.

— Вы с Муслимом Магомаевым сразу стали соседями по дому?

— Нет. Первые два с половиной года мы с женой жили в общежитии при Большом театре. Квартира Магомаева была на Таганке. Мы часто ездили друг к другу в гости по Садовому кольцу. В конце концов руководство Большого приняло решение о том, чтобы нас переселить поближе к центру. Москва и тогда славилась своими пробками, и нам приходилось больше часа тратить на поездки из дома в театр. Мы с женой были совершенно счастливы, получив квартиру в роскошном доме. А в соседнем парадном жили Муслим Магомаев и Тамара Синявская. Живем там уже 30 лет.

— Своим гостеприимством Муслим Магометович славился на всю Москву.

— Он действительно был очень хлебосолен. При этом никогда не обращал внимания на ранг своего гостя. Муслим не был заносчив, наоборот, вел себя очень скромно и застенчиво. Собирая большие компании в собственном доме, всегда главенствовал. У него было удивительное чувство юмора. Знаете, я никогда в жизни более не встречал такого одаренного во всех смыслах человека. Муслим не позволял себе выглядеть расхлябанно. Я ни разу не видел его в домашнем халате или спортивном костюме. Такое впечатление, что он вообще не расставался с пиджаком. Дома делал исключение лишь для бабочки, а, появляясь на людях, непременно надевал этот предмет мужского туалета. Муслим говорил, что он очень подчеркивает мужественность.

Кстати, в еде был совершенно непритязателен. Всегда следил за своим весом, потому что был расположен к полноте. Перед ответственным концертом или съемками обычно неделю сидел на постной курице. Но его диета никоим образом не сказывалась на гостях. Когда мы приходили к ним, то стол ломился от яств. И обязательно стояло несколько бутылок дефицитной в те годы пепси-колы, Муслим ее обожал.

— Кто готовил в семье Муслима Магомаева?

— У них всегда были домработницы. Правда, в этом вопросе Муслим был очень требовательным, и они часто менялись. Муслиму казалось, что женщины задают много лишних вопросов. Вообще он больше любил людей, которые были молчаливыми. Признавался, что устает от общения и дома ему хочется побыть в полной тишине.

— Говорят, он очень долго боролся со своей привычкой курить?

— Пожалуй, это было чуть ли не единственным недостатком Муслима. В конце концов он как-то признался, что может многое изменить в своей жизни, кроме одного — привычки курить. Причем курил до последнего дня. Муслим потерял надежду на то, что сможет побороть свою болезнь. У него была ишемическая болезнь сердца, сильная тахикардия. Последний год его пульс не опускался ниже 150 ударов в минуту. Болезнь его просто истерзала, и, мне кажется, он уже жаждал смерти. Когда Магомаев понял, что силы его покидают, отказался от общения с кем-либо, кроме своей любимой Тамары. Его мало кто видел. Муслим находился дома, ноги его страшно отекали, и он с трудом передвигался по квартире. Понятно, ему не хотелось, чтобы бы кто-то видел его в таком состоянии. Как-то по телефону он мне признался: «Слава, я хочу, чтобы люди меня запомнили в расцвете сил».

— Почему в свое время Муслим Магомаев отказался от предложения работать в Большом театре?

— Его пригласили в театр на партию Фигаро в «Севильском цирюльнике». Муслим попросил, чтобы ему дали три оркестровые репетиции. Но в нашем театре всегда был особый кодекс, разрешавший проводить лишь одну репетицию. На уступки Муслиму не пошли, и он отказался от предложения. Были вещи, в которых он не поступался своей принципиальностью.

— Он никогда не жалел о том, что сделал?

— Если честно, жалел, потому что Бог его создал оперным певцом. Эстрадная песня была для него на втором плане. Ведь он стажировался в «Ла Скала». Кстати, одновременно с Анатолием Соловьяненко. Конечно, он мечтал об оперной карьере, но по жизни был максималистом. Если в партии у него не получалась всего одна нота, он тут же отказывался ее исполнять. Если он за что-то брался, то делал это идеально.

— Уйдя со сцены, Муслим Магомаев иногда все же позволял себе редкие выступления?

— Более того, он продолжал заниматься голосом каждый день! Говорил, что не может и дня прожить, чтобы не подойти к роялю и не взять несколько нот. Постоянно что-то сочинял и мог стать великолепным композитором. Рояль был для Муслима как живое существо. Садясь к нему, он мог начать вспоминать свое детство. У него была непростая жизнь. Отец погиб на войне, мать вторично вышла замуж, по сути Муслима воспитывал дядя Джамал. У него всю жизнь были сложные отношения с мамой. Иногда он свои чувства изливал на холсте — Муслим прекрасно рисовал маслом. Больше всего ему удавались портреты. Я помню, к нему в гости приходил известный художник Александр Шилов и восторгался его картинами. Кстати, Магомаев никогда не продавал свои работы, он их дарил. У нас дома тоже есть несколько картин, написанных его рукой.

— Говорят, Муслим Магомаев прекрасно разбирался в технике.

— Это действительно так. Все новинки, которые появлялись в электронном мире, первыми в Советском Союзе были у Муслима Магомаева. Это касалось видеомагнитофонов, видеокамер, мобильных телефонов. Он обожал машины. Одной из первых у него была «Волга» ГАЗ-24. Потом он поменял ее на «Фольксваген», но машина ему не нравилась, он говорил, что достает в ней головой до потолка. Потом купил себе джип «Ниссан» и любил ездить на «Мерседесе». Однажды его автомобиль перевернулся. Он ехал с Тамарой на дачу, машина наехала на лед, и ее бросило в кювет. Муслим позвонил мне и срывающимся голосом сказал: «Слава, нам надо с тобой выпить. Мы с Тамарой второй раз родились».

— Вы поддерживаете сейчас отношения с Тамарой Синявской?

— К сожалению, нет. Она до сих пор не может смириться с уходом Муслима. Прежние друзья ей напоминают о супруге, поэтому она старается не ворошить прошлое. Да и мы не хотим лишний раз ее расстраивать.

Азербайджанские известия.- 2013.- 2 ноября.- С.1-2.