Две новинки к началу сезона

В Театре оперы и балета поставлены «Тени Гобустана» и «Аида»

Театральный сезон в Азербайджанском государственном академическом театре оперы и балета стартовал двумя весьма удачными постановками. Завершающим аккордом V Международного музыкального фестиваля имени Узеира Гаджибекова стала опера «Аида» Джузеппе Верди с участием замечательного звездного интернационального состава исполнителей. А премьеру одноактного балета Фараджа Караева «Тени Гобустана» ждали с лета, как только спектакль был представлен гостям II Международного форума по межкультурному диалогу на открытой сценической площадке — на территории древнего азербайджанского историко-художественного заповедника Гобустан.

.«Аида», одно из вершинных произведений великого Верди, неизменно собирает аншлаг. И нынешний спектакль не стал исключением. А подлинной «жемчужиной» вечера стало выступление одной из лучших исполнительниц партии Аиды на мировой оперной сцене — ведущей солистки Национальной оперы Украины, заслуженной артистки Украины, обладательницы Гран-при и золотой медали международного конкурса вокалистов им. Ондины Отта (Марибор, Словения) Виктории Ченской.

Ее голос свободно льющейся кантиленой и необычайной полетностью звука, легко пробиваясь сквозь оркестр, буквально парил над сценой. Ну а своеобразная эффектная актерская «дуэль» двух молодых, красивых, страстно любящих и одновременно глубоко страдающих главных героинь — Аиды-Ченской и ревнивой египетской принцессы Амнерис в исполнении Сабины Вахабзаде — держал слушателей в плену от первой до последней ноты. Особо впечатлили и сцены обольщения Радамеса и прощания влюбленных.

Исполнение галантного и импозантного Теймураз Гугушвили партии египетского военачальника Радамеса было, как всегда, отмечено экспрессивностью и музыкальной проникновенностью. Наблюдая, как свежо звучал голос певца в последней предсмертной сцене, словно и не было трех предыдущих сложнейших актов, от удивления приходилось только разводить руками. Удивительный исполнитель. На сцене — сама энергия, гармоничное сочетание плавной лирики и драматического накала страстей. За кулисами — само спокойствие, мягкость и доброжелательность.

Второе выступление Сулхана Гвелесиани в партии Амонасро на сцене нашего театра оставило весьма благоприятное впечатление. Хороший крепкий баритон: драматически точно акцентированный голос отличается очень грамотным, интонационно выверенным звуковедением. Одно лишь пожелание — немного актерской свободы в сценическом воплощении своего героя — и впечатление от харизматичного эфиопского царя Амонасро-Гвелисиани станет более органичным и ярким, тем более что и внешность грузинского вокалиста располагает к созданию сильного, непримиримого образа вождя эфиопов.

Сам Верди признавался, что «голос и мелодия для меня всегда останутся главными». Помимо свойственного Верди удивительно гармоничного сочетания плавной лирики и драматического накала страстей от оркестра и, прежде всего, дирижера требуется почти балетное внимание, особенно в сложнейших и интереснейших ансамблевых номерах. Маэстро Джаваншир Джафаров мастерски провел их через все скрытые «пороги» вердиевской оперы, безукоризненно выстраивая их как единое целое, точно высчитывая даже паузы между номерами, заслужив свою «долю» оваций как зрительного зала, так и признание коллег-исполнителей.

В целом виртуозное и вдохновенное исполнение вокалистов, довольно грамотная игра симфонического оркестра театра, яркая сценография, эффектные вокально-монументальные сцены — все это способствовало неослабевающему зрительскому интересу к разворачивающемуся на сцене действию. И успех спектакля — лучшее тому подтверждение.

Что касается «Теней Гобустана», то до премьеры этого балета на сцене театра раздавались скептические голоса, что спектакль будет неполным без естественного природного сценического антуража. Все эти «страсти» вокруг данного произведения разрешила новая премьерная постановка.

Спектакль очаровал стильностью, легкостью, продемонстрировав художественную состоятельность и замысла английского балетмейстера-постановщика Максин Брахам (в содружестве с азербайджанскими хореографами Рафигой Ахундовой и Максудом Мамедовым), и блистательного воплощения ее идеи балетной труппой театра. Ну а аскетично-строгие декорации Юсифа Бабаева полностью воспроизводили не только скалистую «цепь» гобустанских скал, но и словно передавали неукротимый «дух» этой первозданной красоты.

То, что публика не особо жалует балеты современных композиторов — не новость, но то, что порой ее можно в этом переубедить, — еще раз подтвердила возрожденная постановка «Теней». Музыка балета красочная — здесь и затейливые мелодические «ячейки», прихотливый ритм, множество фактурных и темповых особенностей; и национальные, едва уловимые слухом «вкрапления» музыкального языка; и порой чисто иллюстративные моменты с использованием элементов конкретной музыки (звук дождя, грома). Все это создает удивительный «пестроцвет» сменяющих друг друга сцен — «Огонь», «Солнце», «Охота» и «Художник», — каждая из которых, с одной стороны, является законченной хореографической картиной, а с другой — полностью центральной «прометеевской» идеи балета — от мрака к свету.

Контуры танца в балете остры, графичны, хотя их суровость оттенена неистовыми взрывами экспрессии. Его четкий рисунок воспроизводит своеобразный, прихотливый рисунок музыки в студийной записи исполнения Государственного симфонического оркестра под руководством маэстро Рауфа Абдуллаева. Выполнено это мастерски, и «глаз» музыканта не может восхищаться филигранностью замысла постановщика, трудоемкой работы отечественных хореографов и балетной труппы театра.

На эмоции — от внутреннего, экзистенциального отчаяния к пьянящему чувству полноты жизни — артисты балетной труппы не скупились: будь то отчаянный призыв небу вернуть животворящий огонь или мускульная динамика танца «Яллы», отсылающие зрителей к древним устойчивым образным представлениям. Порой создавалось ощущение, будто зрители вместе с танцорами блуждали в бесконечном лабиринте гобустанских скал, сосредоточенный на движущемся «островке» театральной сцены.

В целом после просмотра спектакля сама постановка вопроса, насколько успешной окажется апробация балета на сцене Театра оперы и балета, «растворилась» как-то сама по себе.

ре и других городах мира. В 2012 году фонд впервые представил своих музыкантов в рамках Международного фестиваля имени Узеира.

Улькяр Алиева

Азербайджанские известия.- 2013.- 9 октября.- С.3