Белорусские гости в японском сюжете .

Пуччини не зря называл «Мадам Баттерфляй» своей любимой оперой.

Главным культурным мероприятием первых недель нового года стала постановка оперы «Мадам Баттерфляй» («Чио-Чио-сан») Джакомо Пуччини на сцене Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета. В ней приняли участие ведущие солисты Белорусского театра оперы и балета, лауреаты международных конкурсов вокалистов заслуженная артистка Елена Бунделева и народный артист Республики Беларусь Сергей Франковский.На нашей сцене произведение «последнего оперного классика Италии», как сами итальянцы называют Дж.Пуччини, — не частый гость. Между тем «Мадам Батерфляй» — один из шедевров оперного искусства. Пуччини называл «Мадам Баттерфляй» своей любимой оперой и не упускал ни одной возможности, чтобы послушать ее. И бакинская публика старается не пропустить ни одну постановку «Мадам Баттерфляй», в которой сумрачные, по-японски строгие лаконичные декорации по-прежнему создают особое настроение, а яркие актерские работы наполняют этот неброский антураж трагическим смыслом великой драмы. Ну а великолепная, местами божественная музыка Пуччини обволакивает, оставляя волшебный шлейф очарования и после спектакля.Простой, камерный состав действующих лиц и отсутствие массовых сцен (за исключением хора гостей первого акта), сюжет, позаимствованный из драмы Давида Беласко «Гейша» (на основе реальных событий), ограничен рамками классического любовного треугольника. Есть преданная в своей любви гейша из Нагасаки Чио-Чио-сан, которое с японского переводится как «Бабочка». Есть безответственный, циничный лейтенант ВМФ США Пинкертон, который позволяет себя любить и которому абсолютно безразлична судьба его «временной японской жены». Он-то и появляется три года спустя в доме Чио-Чио-сан со своей американской женой Кэт только для того, чтобы забрать сына. И, как итог этой трагической истории, — самоубийство главной героини.

Бакинский спектакль получился вполне традиционным, мудро рассчитанным, без пустот и радикальных режиссерских экспериментов, при этом интересным и трогательным одновременно. Развитие драматургической коллизии, интрига сквозного действия постоянно идут по нарастающей, а фирменный пуччинивский лаконизм, пожалуй, именно в этой опере достигает своего апогея. На единицу сценического времени в ней очень много драматически заостренных и музыкально прописанных кульминаций, но связаны они не с внешней иллюстративной стороной сюжета, а с психологически достоверной прорисовкой характера героев.

Да и масштаб музыкальных образов, прихотливость музыкального языка Пуччини в «Мадам Баттерфляй» значительно превосходят всё, что было написано им раньше. Так, любовный дуэт в конце первого акта — самый длинный и наиболее прихотливо отделанный из всех дуэтов, вообще когда-либо написанных композитором. Ну а партия Чио-Чио-сан — одна из самых сложных для исполнения, она требуют безупречного владения всем арсеналом средств вокально-драматической выразительности.

Елену Бунделеву бакинская публика слышала впервые. И она в целом оставила весьма благоприятное впечатление (особенно удался второй акт), однако верхние ноты были не всегда стабильными и брались с некоторым усилием. Именитый Сергей Франковский в партии Пинкертона с точки зрения актерского мастерства был весьма убедителен. Что касается вокальной составляющей, то нельзя не отметить: Франковский — обладатель красивого, полетного голоса, но все же наблюдались проблемы то ли с легато, то ли с дыханием, оттого и звучал он с элементами «грубого помола».

А вот наши исполнители порадовали — и Авяз Абдуллаев в партии Шарплеса, и Алиахмед Ибрагимов (Горо), и Сабина Вахабзаде .

Улькяр АЛИЕВА.

Азербайджанские известия.- 2013.- 16 января.- С. 3