«Хамсе» сквозь цветное стекло

Темой бакинской выставки молодого художника Махара Магеррамова стало бессмертное творение Низами Гянджеви

В Музейном центре открылась персональная выставка художника Махара Магеррамова. Этот молодой гянджинский художник работает в технике росписи по стеклу. Темой его бакинской выставки стало прославленное «Хамсе» Низами Гянджеви.Махар Магеррамов работает не только в технике росписи по стеклу — он делает батик, а также пишет маслом. Тем не менее для него, выпускника гянджинской художественной школы по специальности «Живопись», главным делом жизни стало все же декоративно-прикладное искусство. Молодому художнику всего 22 года, и более чем полжизни (!) он занимается росписью по стеклу. Этим видом прикладного искусства юный художник увлекся, когда во время поездки в Москву познакомился в одной художественной галерее с мастером росписи по стеклу. Побывал у него в мастерской и влюбился в игру чистых красок.

Словом «витраж» принято сейчас называть любую роспись по стеклу, что, однако, не совсем верно. На самом деле витраж — это произведение из цветного стекла, рассматриваемое на просвет. Витражная роспись — несколько иная, но и она рассматривается на просвет. Тогда как Махар Магеррамов и некоторые другие художники, которых заинтересовали возможности витражных красок, используют их несколько неожиданным образом — в качестве материала для станковой живописи. Почему именно такой выбор? Сам художник поясняет его «вечностью» материала: «Любая картина, какой бы яркой она ни была, имеет свойство выцветать, чего не скажешь о витраже. Пускай даже века пройдут — стекло останется таким же красочным и живописным. Его стоит только беречь от того, чтобы оно не разбилось».

Итак, произведения Махара Магеррамова — это картины, созданные на стекле витражными красками. Во время обучения в художественной школе он не любил работать с натуры, предпочитая изображать свои фантазии. Неудивительно, что академическая система обучения, хотя и позволяла заниматься любимым делом, не слишком-то вдохновляла мальчика. Надо отметить, что к своей нынешней, довольно неплохой ступени мастерства он шел в одиночку. Первый творческий посыл, полученный в Москве, оказался единственной помощью извне. Витражная роспись — техника относительно новая, распространившаяся у нас с появлением соответствующих красок только лишь в последнее десятилетие, так что Махар не смог найти себе на родине наставника по такому ремеслу. Вот и пришлось ему, подобно Мюнхгаузену, вытягивать себя самого из болота за волосы. И, надо отметить, у него многое получилось: работы Махара отличаются и мастерством, и вкусом.

Роспись по стеклу, не подсвеченная с одной стороны, а положенная на подложку и заключенная в рамку, несколько «гасит» свет красок. Здесь надо быть осторожным: не «убить» цвет окончательно и не удариться в противоположную крайность, восполняя дефицит света изобилием позолоты. Махару это удалось. Как удалось избежать и слащавости китчевой тематики, так характерной для работ многих художников-любителей, активно осваивающих роспись по стеклу в наши дни.

«Стеклянные картины» Махара Магеррамова имеют интересное тематическое направление. Как и большая часть произведений молодого мастера, многие из них созданы по мотивам произведений Низами Гянджеви. Это радует не только само по себе, как пример довольно сложного опыта станковых иллюстраций, но и как подтверждение того, что на родине великого поэта его творчество популярно и в наши дни, в том числе и как источник вдохновения для людей искусства.

Нынешняя выставка — не первая персоналка Махара Магеррамова. Его работы неоднократно демонстрировались не только в родной Гяндже, но и в столице. Так, в мае 2009 года в Баку, в Центре современного искусства прошла его персональная выставка, на которой демонстрировались 40 его работ. А два его витража недавно экспонировались в Москве.

Выставка на тему «Хамсе» организована Фондом молодежи при президенте Азербайджана, Научно-методическим центром Министерства культуры и туризма, Союзом художников Азербайджана, а также Центром интеллектуального развития и творчества молодежи «Зяка». На выставке Махар Магеррамов поделился своими планами: в ближайшем будущем он собирается показать еще одну свою персоналку, где будут представлены опять-таки иллюстрации. Но уже к произведениям другого великого поэта. Какого именно — молодой художник пока держит в тайне.

А пока зрители имеют возможность убедиться, как основательно гянджинский художник подошел к иллюстрированию «Пятерицы». Для начала скажем, что охвачены все пять книг, причем среди изображенных эпизодов есть не только уже достаточно «растиражированные» — вроде девушки по имени Фитна (она, ежедневно таскавшая на плечах быка, с его рождения до взросления, подает читателю пример торжества упорства и методичности в борьбе с трудностями). Украшением выставки стал портрет Низами. Отлично удался также двойной портрет — Лейли и Меджнуна.

Отдельно хочется сказать о женских образах — молодой художник восхищается женской красотой и изображает ее бережно и любовно. Нежная Лейли, строгая Нушабе, терпеливая Фитна и многие другие предстают перед нами по-новому. И это, пожалуй, главная заслуга молодого автора.

И еще важный момент: работая витражными красками, Махар Магерамов использует их чисто декоративно, практически не смешивая оттенки и извлекая таким образом большую часть потенциала этой техники. Тогда как многие другие молодые авторы, также работающие в росписи по стеклу, частенько грешат тем, что «играют» с витражными красками то в масло, то в акварель… Результат такого смешения цветов и экспериментов с фактурой не всегда радует глаз и, как правило, снижает художественный уровень работ. Здесь же, на этой выставке, слово «витраж» не кажется таким уж преувеличением. Махар Магеррамов активно использует контур в композиции, разделяя цветовые пятна и создавая в некоторых, лучших своих работах иллюзию настоящей мозаики из стекла.

По манере изображения путь, который выбрал Махар Магеррамов как в иллюстрировании Низами, так и вообще в своих работах, интересен тем, что это — путь реалистического изображения, а не стилизации под средневековую азербайджанскую миниатюру. Такая стилизация сейчас вновь переживает свой расцвет, что не может не радовать, особенно в работах молодых профессионалов. На вернисажах последних лет в столице и в регионах мы видим все больше примеров отличных работ в этом духе, как в живописи и графике, так и в декоративно-прикладном искусстве. Однако, будучи специфической манерой, стиль миниатюры дается далеко не каждому автору, даже имеющему специальное образование, и далеко не всегда приносит ожидаемые плоды. А иной раз — увы, чаще, чем хотелось бы, — вырождается из творческой стилизации в откровенное подражательство. В результате на таком фоне книжного иллюстратора, идущего иным путем, воспринимаешь как глоток свежего воздуха. Но есть и на этом пути свои камни. Нельзя обойти вниманием тот факт, что данному молодому автору явно не хватает академизма. Того самого академизма, которого он в свое время в художественной школе избегал, увлеченный декоративно-прикладным искусством. Что ж, значит, ему есть куда стремиться.

Наиля БАННАЕВА

Азербайджанские известия.- 2014.- 23 апреля.-С.-3.