Мария ИБРАГИМОВА, режиссер: «Мечта — это нечто, с одной стороны, недосягаемое, но с другой — то, к чему все равно стремишься»

Мария ИБРАГИМОВА — молодой, но уже успевший заявить о себе режиссер. Она автор клипов Алсу, снятых в Азербайджане, ряда промороликов и документальных фильмов о нашей стране, где обрела вторую родину. О себе и своем пути в профессию она рассказала в интервью 1news.az.

— Мария, как получилось, что вы стали режиссером и попали в Баку? Давайте вкратце пройдем ваш путь от детства в Америке до жизни в Азербайджане.

— Давайте. Я росла в семье иммигрантов — мы с мамой и бабушкой уехали в Америку, когда мне было всего пять лет. Сегодня я прекрасно осознаю, насколько моей маме было сложно выживать в чужой стране, ведь для иммигрантов главной целью было именно выжить, несмотря ни на что. Рассчитывать мы могли только на себя, поэтому вполне естественно, что мама хотела дать мне такую профессию, которая гарантировала бы мне финансовую стабильность и независимость. Пока была маленькой, ходила на балет, и мама лелеяла мысль о том, что я стану примой. Однако когда я чуть подросла и поняла, что первой балериной мне не стать, мы стали искать другие варианты моего будущего. Конечно, мои личные амбиции тут тоже сыграли роль: несмотря на то, что я была покладистым ребенком, я хотела быть только первой в выбранной профессии. Но я ни минуты не жалею о годах, отданных балету. Полученные знания, а также дисциплина пригодились мне в будущем. И все же однозначного ответа на вопрос: «Кем я хочу быть?» у меня не было. Возможно, для того, чтобы найти его, я и отправилась в возрасте 18 лет в Париж. Какое-то время я наслаждалась свободой, а потом решила поступать в университет. Во Франции гражданке Америки это было сделать сложно, поэтому я поехала в Бельгию, где сначала поступила в частный вуз Брюсселя на факультет бизнеса, а потом — в Брюссельский государственный университет, где были более близкие мне по духу предметы: языки и журналистика.

Какое-то время мне даже казалось, что это — мое призвание: у меня неплохо получалось писать статьи, да и интересно мне было по-настоящему. Я даже начала серьезно задумываться над карьерой журналиста. Когда вернулась после учебы в Нью-Йорк, работала в одной маленькой компании, которая занималась пиаром классических музыкантов. Вот здесь мне и пригодились мои познания в музыке, приобретенные в детстве.

Потом, когда поняла, что выше определенной должности мне на этом месте не подняться, начала искать другое. И вдруг услышала, что Нью-Йоркская филармония ищет человека на вакантную должность. Правда, мне сказали, что попасть туда нереально, потому что конкурс — 300 человек на место. Но меня такая новость только раззадорила, и я решила попытать счастья. Я не только получила эту должность, но и проработала там целых пять лет. Мне нравилась моя работа: постоянно общение с представителями прессы, музыкантами, людьми искусства, написание статей, организация съемок и так далее. К тому же я там многому научилась. К примеру, до работы в филармонии я не просто не умела уговаривать кого-то — мне в голову не приходило, что после ответа «нет» можно и нужно пытаться что-то изменить в свою пользу. Но, несмотря на то, что мне там было достаточно комфортно, я понимала, что большего я там не достигну и не узнаю.

Иногда я думаю, что мне что-то мешало «мечтать на полную катушку», и понимаю, что это — мое иммигрантское детство, когда саму мысль о том, чтобы стать режиссером или актрисой, надо было гнать от себя еще до ее возникновения. Возможно, не расти я в неких установленных обстоятельствами рамках, меня бы осенило раньше.

Но все случилось так, как случилось: однажды во время очередного просмотра документального фильма о музыкантах, которые были в моей работе достаточно частым делом, я попала под невероятную энергетику работы Бруно Монсенжона «Рихтер непокоренный». Вы знаете, вот именно в этот момент меня и «щелкнуло», и я поняла, что именно хочу делать в жизни. Я даже написала письмо режиссеру и потом с ним познакомилась.

В то время я еще была студенткой университета и, вернувшись на учебу, просто перешла на курс, посвященный кино. Так я, можно сказать, как в омут с головой, ринулась в режиссуру.

— Вы упомянули, что «все случилось так, как случилось». Но не кажется ли вам, что во всем этом есть некая высшая логика? Не попади вы в Брюссель, вы не встретили бы своего будущего мужа; а учеба в балетной школе помогла вам в работе в филармонии и так далее.

— Возможно. Мне сложно ответить на этот вопрос однозначно, потому что я до сих пор не знаю, что же ведет человека по жизни — его собственный выбор или предначертанная судьба. Думаю, что многое человек решает сам, в силу своего характера и обстоятельств. Но судьба иногда преподносит шансы. Брать их или нет — зависит, опять же, от выбора человека. А из этих решений, в свою очередь, складывается судьба.

— Вы — человек, выросший и сформировавшийся как личность в совершенно иной стране. Что вам было сложно по приезду в Азербайджан и что, напротив, понравилось сразу?

— Понравилось то, что в Азербайджане очень трепетно относятся к семейным ценностям. Я, выросшая в неполной семье, была в легком шоке от количества родственников мужа: братья, двоюродные братья и сестры, дяди, тети… Это — прекрасно! Мне очень повезло, что я в одно мгновение обрела столько родственников.

А еще мне безумно понравилась природа Азербайджана. Меня настолько поразили ее разнообразие и богатство, что я уговорила мужа выезжать каждые выходные в путешествие по районам Азербайджана. Он даже шутил, что до меня так не знал свою страну, как узнал сейчас.

— А как получилось, что вы стали работать вместе с мужем? Он тоже учился на режиссера?

— Нет. Но он выучился на него в короткие сроки, хотя тут я лукавлю: мы продолжаем учиться каждый день. А дело было так: по приезду в Баку я стала сотрудничать с одной кинокомпанией, я сняла там свой первый ролик о туризме и документальный фильм про долгожителей Азербайджана, который я снимала год. Но меня обманули: предложили выкупить собственную же работу за нереальную сумму или потерять этот год работы. Я была в таком отчаянии, что Эмин спросил: «Ну что я могу сделать, чтобы ты успокоилась и никогда больше не была в таком состоянии?». Я скромно попросила у него одну камеру и один компьютер, чтобы начать работать самостоятельно. Но муж сказал, что это — несерьезно и надо подойти к делу основательно, не случайно он бизнесмен.

Я до сих пор очень благодарна ему за то, что он поддержал меня, поверил и действительно создал с нуля нашу компанию «Cinex». И еще я тогда в очередной раз восхитилась его вот этим удивительным качеством: чувством ответственности и умением освоить новую для него профессию. Верите: он сидел днями и ночами за книгами и компьютером, вникая в новую для него сферу.

Поначалу студией нам служила комнатка на крыше у родителей мужа, но я была просто счастлива. А сегодня мы уже серьезная компания, несмотря на молодой возраст. И нам уже поступают серьезные госзаказы, чем я безмерно горжусь. Так, мы готовим серию фильмов об Азербайджане, которые будут посвящены природе, кухне, истории, архитектуре нашей страны и сняты в рамках проекта подготовки к Европейским играм 2015 года.

— А как в вашей компании распределяются права и обязанности?

— Муж отвечает за организацию и контроль, я — за творчество, хотя мы вообще-то советуемся друг с другом по каждому вопросу.

— Получается, что ваш муж тоже нашел себя в режиссуре?

— Нет, не в режиссуре, а в кино и видеопроизводстве как бизнесмен. Кроме того, Эмин — эксклюзивный представитель Euronews в Азербайджане.

— Есть ли у вас мечта?

— Мечта — это нечто, с одной стороны, недосягаемое, но с другой — то, к чему все равно стремишься. Я могла бы сказать, что мечта — это снять кино. Но это для меня, скорее, цель. Мечта же — достигнуть высокого уровня и признания в своей профессии и иметь свободу в творчестве.

Азербайджанские известия.- 2014.- 7 июня.- С.- 1