Ирада ЗЕЙНАЛОВА, тележурналист: «Когда я приезжаю на Абшерон, моя душа цветет»

Ирада Зейналова — известный для каждого, кто смотрит новостные телепрограммы российского Первого канала, человек. О своей карьере Ирада говорит, что строиться она начала с культурного корреспондента, затем универсального, потом европейского, ближневосточного и, наконец, логическим и достойным ее продолжением стала работа ведущей аналитической программы «Время». А еще она член российской Академии телевидения. И именно в этом качестве она приезжала недавно в Баку на IV Международный фестиваль ТЭФИ. О себе и своей работе Ирада ЗЕЙНАЛОВА рассказала корреспонденту «Азербайджанских известий» Гюнель ГАСАНОВОЙ.

— Соскучились по Баку?

— Конечно. Я очень люблю свою малую родину. Люблю Баку и Каспий. Когда приезжаю на Абшерон, моя душа цветет.

— О чем мечтали в детстве?

— Я воспитывалась на советских книжках и всегда мечтала, чтобы у меня была некая «Тимур и его команда», с которой мне было бы весело, интересно и полезно проводить время. Отчасти моя мечта осуществилась — у меня растет сын Тимур, и мы с ним команда. Я надеюсь, что в будущем у него тоже будет своя команда. Еще я мечтала побывать на Кубе и в Норвегии, что у меня, увы, пока не получилось.

— Считаете ли себя идеальной женщиной?

— Я бы хотела быть идеальной женщиной, и если бы знала, как этого достичь, то была бы ею. Мне кажется, идеальная женщина — это та, которая не предаст, не продаст и всегда простит. А еще идеальная женщина умеет потребовать и добиться от мужчины всего, чего хочет. Мне этого как раз и не хватает.

— А как должен выглядеть, на ваш взгляд, настоящий мужчина?

— Главное качество настоящего мужчины, с моей точки зрения, это великодушие. За великодушие мужчине можно простить все, понять любые его поступки, принять его. Как только мужчина начинает соревноваться с женщиной, кто кому должен и кто кому обязан, это уже не мужчина. Настоящий мужчина уверенно идет по своему пути, он знает, чего хочет, и ничто его с этого пути не свернет.

— Что любите делать в свободное время?

— Встречаться с людьми, потому что это самое главное, чего мне сейчас не хватает — с той самой минуты, как я завязала с репортерской работой и стала телеведущей на Первом канале. Когда у меня нехватка общения, около меня мало людей или же эти люди очень закрытые, я начинаю болеть, мне становится плохо. Для меня самое главное — это полноценное общение.

— Что вас может огорчить или вывести из себя?

— Меня огорчает, когда мне врут. Больше всего в жизни я ненавижу вранье, особенно такое, как «авось проскочит», вот я сейчас совру, даже не задумываясь, зачем я это делаю, почему я это делаю, правильно ли я делаю. Меня всегда это расстраивает. И, пожалуй, то единственное, чего я никогда не прощу. Я сразу отсекаю от себя таких людей и надеюсь, их никогда не будет в моей жизни.

— Что для вас значат деньги?

— Вообще ничего. У меня хорошая зарплата, она меня устраивает. У меня есть состоятельные друзья, которые всегда готовы помочь, но я никогда не обращалась к ним за помощью. Деньги в моей жизни вообще никогда не были мотивацией. Мне бывает забавно, когда мое начальство говорит мне, что повысили мне зарплату. У меня совершенно другие ценности, и не потому, что я бессребреник. Просто работы так много, что деньги я тратить не успеваю, а особых хобби или пороков, которые требовали бы больших трат, у меня нет. Деньги в моей жизни — это всего лишь тот уровень независимости, который я могу себе позволить.

— Что такое, на ваш взгляд, счастье? Что вам не хватает для полного счастья?

— Счастье — это когда тебя понимают. Счастье — это когда тебе есть куда возвращаться. Счастье — это когда тебе есть кому сказать, что ты его любишь. Счастье — это когда тебя ждут. Мне кажется, что счастье — довольно простая вещь, но, к сожалению, крайне трудно достижимая. Мы порой не можем разобраться в себе, и поэтому кажемся себе несчастными. На самом деле мы значительно счастливее, чем нам представляется.

— Следите за красотой?

— Красота — это отдельная работа. Когда была военным репортером, я казалась себе невероятно красивой, потому что жила в мире с собой и меня, в принципе, не интересовали многие вещи. Потом я стала телеведущей, и оказалось, что жить обычной жизнью тяжелее, чем «героической», когда ты на войне, когда ты весь грязный. В полевых условиях я всегда брала в дорогу «тревожный чемоданчик», где обязательно хранились две чистые рубашки, арафатка, обувь без каблука и набор для макияжа. Этого мне хватало. Быть красивой — это тяжелый, изматывающий труд. У меня есть подруга Марианна Сардарова. Это женщина, которая красива не только внутренне, но и внешне. Она посвятила себя созданию и постоянному поддержанию этой красоты. Она мне говорит, что надо постоянно думать о том, во что ты одет, как ты выглядишь, как ты смотришь, как ты пахнешь, какие у тебя волосы и ногти, какие у тебя туфли. Это отдельный труд, и труд нелегкий.

— Любимая вещь в гардеробе.

— Наверное, как и у каждой московской девушки, — что-то маленькое, черненькое и мягенькое. У меня это бесконечный набор водолазок, разных размеров и фасонов. Мы все в Москве скрываемся за черными водолазками. Это, с одной стороны, очень удобно и модно, а с другой — наш панцирь.

— Благодаря кому вы состоялись? Или всем, чего достигли, обязаны только себе?

— Я не состоялась бы, если бы рядом не было бы моего мужа, замечательного репортера Алексея Самолетова. Мы вместе уже более 10 лет. Я абсолютно не могу представить рядом другого мужчину. Я не состоялась бы, если рядом не было бы моего сына Тимура. Я не состоялась бы, если не было бы многих из тех, кого я знаю сегодня и кто стал моим очень близким человеком. Одна я, в принципе, не состоялась бы никогда, я слишком слаба для того, чтобы самой вылепить из себя то, что я хотела бы видеть.

— Есть ли что-то, чему вы хотели бы научиться?

— Я очень хочу научиться петь, потому что пою я настолько отвратительно, что падает рождаемость у тараканов. Мой главный редактор, однажды услышав мое пение, сказал, что если еще раз услышит, как я пою, уволит меня. Я очень бы хотела научиться петь, но у меня нет ни слуха, ни голоса, нет ничего, кроме огромного желания петь. Поэтому, когда мне хочется рассмешить моих друзей, я напеваю им песни, которые я еще выучила в пионерском лагере «Орленок». От моего пения они начинают падать в обморок, и от этого мне становится весело.

— Любите ли свою профессию? Если бы пришлось начинать сначала, вы бы снова выбрали журналистику?

— Не представляю, что бы я делала, если не была журналисткой. Это невероятная работа, которую я обожаю. Я не вижу никакой другой, которой я могла бы заниматься. Я считаю, что журналистика — это лучшее, что придумали на рынке труда, потому что ты оказываешься в тех местах и общаешься с теми людьми, которых никогда не увидели бы те, кто журналистикой не занимается. Это потрясающая профессия, которая требует абсолютной жертвенности и чудовищной самоотдачи. Журналистика тяжела физически и эмоционально, но я не представляю свою жизнь без нее.

Гасанова, Гюнель

Азербайджанские известия.- 2014.- 18 октября.- С.- 1-3