Салман ГАМБАРОВ, джазовый музыкант: «Все, что мы создаем сегодня, не могло зародиться на пустом месте»

Хотя Салман Гамбаров и считает, что джазовым музыкантам популярность не грозит, поклонников его творчества в Азербайджане больше, чем достаточно. Нашего талантливого джазового пианиста и композитора хорошо знают и за рубежом. А еще он замечательный человек — скромный, очень доброжелательный к людям и одновременно чрезвычайно требовательный к себе и своим коллегам, когда дело касается музыки. О себе и своем творчестве заслуженный артист Азербайджана Салман ГАМБАРОВ рассказал в интервью Day.Az.

— Как обычно западная и европейская публика воспринимает сплав азербайджанского фольклора с джазом?— В принципе, музыка может быть хорошей или плохой. Западная публика очень благодарная. Если ты хорошо исполнишь какую-либо композицию, где присутствуют какие-то этнические мотивы, то они воспримут это адекватно. Главное — музыка, а какие там присутствуют элементы, им не столь важно.— Про вас говорят, что вы продолжатель Вагифа Мустафазаде…— Стиль Вагифа Мустафазаде не надо тиражировать, его необходимо развивать, находить новые формы, средства выразительности. Но мне не нравится, когда говорят, что я — продолжатель Вагифа, на самом деле я делаю совершенно другие вещи. С другой стороны, то, что мы создаем сегодня, не могло зародиться на пустом месте, в этом и есть преемственность поколений. Тофиг Кулиев с Ниязи создали джазовый оркестр в 1939 году, потом были малые составы Рафига Бабаева, Вагифа Мустафазаде, Вагифа Садыхова, это уже 60-е годы. В Америке и Европе все это зародилось раньше, но и мы не намного отстали от них в развитии джаза в те годы.— Каков стилевой разброс ваших проектов?— У меня много проектов, где присутствуют три столпа: джаз, академический авангард и этническая музыка. Есть проекты к немому фильму «Латиф», где джаз чисто этнический, но с многочисленными добавлениями других элементов. У меня есть проект с Фаридой Мамедовой, в котором музыка Шуберта, Брамса и Малера LiderLeaders звучит в джазовой обработке. Мне интересно играть разную музыку. Были проекты с немецким саксофонистом Вернером Энглертом, польским скрипачом Адамом Балдыхом, итальянским аккордеонистом Лучано Биондини, индийской вокалисткой Васумати Бадринатхан, пианистами Юрием Кузнецовым и Флорианом Вебером. У меня много международных проектов, где я играю курдскую, китайскую, арабскую музыку. Все это и называется этно-джаз, если там превалируют этнические мотивы той или иной страны. Единственное исключение — Бразилия. Бразильский джаз играют все, поэтому его выделяют из всех остальных этнических. Эта музыка отличается от всех остальных своей гармонической структурой, ритмами, она легко узнаваема. То, что у нас называется джаз-мугамом, никто больше не играет кроме нас, поэтому этот термин, как мне кажется, не точен. А вообще сейчас время индивидуальных проектов. Я люблю играть разные вещи, мне нравится отрицать самого себя (улыбается).— Вы перечислили большое количество совместных проектов с музыкантами из разных стран. Какой из них вам особо запомнился?— Мне трудно кого-то выделить, потому что все было в различных стилях и направлениях, где одно исключало другое. С Вернером мы исполняли роковую классику в современной джазовой трактовке, с Юрой Кузнецовым — спонтанный джаз. На сцене было только два рояля, мы не знали, с чего начнем и чем закончим наше исполнение, просто рассказывали друг другу свои истории, слушая и помогая друг другу. Поэтому трудно здесь сказать, что было лучше, а что больше запомнилось.Замечательное совместное выступление было с аккордеонистом Лучано Биондини. С Адамом Балдыхом, великолепным польским скрипачом. Все они совершенно непохожие музыканты, работающие в разных направлениях, каждый по-своему интересен и неповторим.— Вы часто выступаете со своей группой Bakustic Jazz...— Нет, в последнее время я больше езжу и выступаю один и объединяюсь с различными музыкантами. Но когда я здесь, то у меня совместные выступления с Bakustic Jazz. Как раз буквально на днях мы играли на вечере памяти Эмиля Ибрагимова. 8 декабря выступим в Международном центре мугама на юбилее Мирджавада Джафарова, с которым мы тесно сотрудничали. В следующем году мы будем справлять 20-летие нашей группы.

— Серьезная дата, наши поздравления!— Спасибо (улыбается).— Где вам комфортнее всего выступать?— Сразу скажу, что самое ответственное выступление для меня всегда бывает в Баку. Потому что здесь меня знают и имеют возможность сравнивать с прежними проектами. Поэтому надо постоянно быть в форме, придумывать различные сочетания, различные интересные композиции, чтобы не быть скучным. В Европе по-другому, поэтому я всегда там новый. Там я свободнее, никто не сможет меня сравнить с прошлогодним Салманом Гамбаровым. Хотя в Германии я бываю часто, поэтому там меня уже довольно хорошо знают в некоторых городах. А в Амстердаме, например, я был свободнее, потому что это было мое первое выступление.— Что вас больше всего привлекает в джазовой музыке?— Вообще, я учился на композитора, писал академическую музыку и передавал ее исполнителям, чтобы играли квартет, дуэты фортепиано со скрипкой и т.д. Но, если честно, меня не удовлетворяло исполнение, потому что, когда я писал, я мыслил и представлял одно, а во время звучания моей музыки испытывал другие чувства. Может, с этим сталкиваются все композиторы. Так или иначе, я решил попробовать другой формат, так и пришел к джазу. Тут все зависит от меня, это импровизация, которая рождается сию минуту, и если что-то не понравится, претензии только к самому себе. Но все те знания, которые я получил в консерватории, мне очень пригодились, я ими пользуюсь и сегодня. А вообще, я занимаюсь не только джазовой музыкой — пишу музыку к кинофильмам, спектаклям, различным проектам, которые не относятся к джазу.

— Каким вы видите будущее азербайджанского джаза?— Подрастающее поколение очень радует. Молодые музыканты и исполнители подают надежды, более того, они эти надежды уже оправдывают — у них есть концерты, выступления, гастроли. Было время, говорили, что вот появилось телевидение — театр умрет, появился Интернет — умрет телевидение. Я с этим не согласен, ничего не умирает, все движется и продолжает жить благодаря талантливым людям. Поэтому я думаю, что джаз в Азербайджане может идти, не обязательно только вверх, диаграмма будет меняться, но в том, что он будет в этой стране, в этом городе постоянно развиваться, я не сомневаюсь.— Скажите, как вы с высоты своего возраста и успеха относитесь к популярности?— Джазовым музыкантам популярность не грозит. Популярность, это когда ты ходишь с охраной, когда постоянно на улице просят автограф. Со мной такого не бывает, я совершенно спокойно хожу по городу, и это хорошо.— Планируете ли вы какие-то новые проекты на ближайшее будущее?— Опять же, в разных направлениях. В следующем году планируется премьера «Лейли и Меджнун» в Театре марионеток. Должен быть очень интересный спектакль, для которого я адаптировал музыку Узеира Гаджибейли, а также, по задумке режиссера, в спектакле есть вставки моей музыки. Я думаю, это должно стать событием культурной жизни Азербайджана, потому что есть потрясающая работа режиссера, сделаны великолепные куклы и костюмы, все достаточно ярко, по-восточному. Дай Бог, все пройдет замечательно!Планирую, как обычно, поездки на различные фестивали и т.д. Это обычные для меня будни, рабочий процесс. Такая у меня работа — концерты, выступления в джаз-клубах, запись дисков. Обычная работа джазового музыканта. Этим сейчас никого не удивишь, все музыканты ездят, участвуют в различных проектах, и это здорово.

Азербайджанские известия.- 2015.- 5 декабря.- С.1-2.