Поэзия начинается с молитвы
Вагиф Самедоглу успел прочитать последнюю написанную о нем книгу
В Джаз-центре состоялся вечер памяти народного поэта Вагифа Самедоглу, приуроченный к его дню рождения — первому дню рождения, который отмечаем уже без него… Известный поэт ушел из жизни полгода назад, в январе. Но вечер памяти не случайно состоялся именно сейчас. Тот, воспоминания о котором звучали в почтительной полутьме концертного зала Джаз-центра, был большим жизнелюбом — для таких людей уместнее, наверное, и после их смерти отмечать дни рождения, а не печальные годовщины.
На экране Джаз-центра шел документальный фильм. Сменяли друг друга кадры, на которых Вагиф Самедоглу запечатлен еще ребенком, затем юношей, потом уже в более поздние годы, со своей семьей, товарищами, коллегами… Вот он бродит по узким улочкам Крепости… И, наконец, развернувшись, уходит по одной из лестниц — в вечность. Звучат его слова: «В своем творчестве я постоянно обращался к трем темам: Всевышний, свобода и смерть. И так и не смог их постичь…».
Эти три темы так или иначе звучали эхом и в концертной программе вечера. Первым на сцену вышел народный писатель Анар, посвятивший памяти друга стихотворение — он прочел его залу. И, конечно, самому Вагифу, к которому обратился в конце, словно тот тоже сидел где-нибудь среди зрителей, затаившись в темноте и наблюдая. Вспомнились слова Натаван Фаиг о Вагифе Самедоглу: «Он был верующим. А как иначе истолковать его слова «поэзия начинается с молитвы»?
Сменяли друг друга музыкальные композиции, декламация, вокал… Стихи недавно ушедшего от нас большого поэта и посвященную ему музыку исполняли такие известные актеры, музыканты и певцы, как Флора Керимова, Фуад Поладов, Мехрибан Зеки, Фахреддин Манафов, Исфар Сарабский, Эмиль Афрасияб и другие. В том числе и молодой музыкант, победитель многих конкурсов Вургун Векилов — правнук Самеда Вургуна, внучатый племянник Вагифа Самедоглу.
Сам Вагиф Самедоглу, кстати, тоже был музыкант, к тому же большой знаток джаза — так что даже сам выбор места для вечера его памяти был не случаен: здесь, в Джаз-центре, где он частенько бывал, словно все еще витает его дух. И оттого слова самого Вагифа, звучавшие в фильме, казались его обычным разговором со зрителями — будто он вот-вот шагнет с экрана на сцену, а оттуда — в зал.
Ярким моментом вечера стала презентация книги Натаван Фаиг «В пульсе межмирья», посвященной Вагифу Самедоглу. Как рассказала сама Натаван, выступая перед собравшимися, эта книга была написана на едином дыхании и стала фактически памятью об одной-единственной встрече-интервью, в которую вместилось очень многое. Уже тяжело больной, Вагиф Самедоглу встретился с ней для обстоятельной беседы, которая у них давно назревала, да все как-то не получалось толком увидеться. Они проговорили четыре часа, пролетевших мигом, и за это время автору будущей книги пришлось постичь вселенную, ведь каждый человек — это вселенная, а человек такого таланта и такой биографии, как Вагиф Самедоглу, — тем более.
«В своей книге я сделала акцент на музыкальную составляющую его жизни, — говорит Натаван Фаиг, — благо, у нас обоих за плечами консерватория (мы даже учились у одного и того же педагога, профессора Нигяр ханым Усубовой), и оба оставили музыку ради литературы. Это была единственная зацепка поначалу, та самая спасительная соломинка, одна из точек отсчета, которые я лихорадочно искала в попытках постижения его многофакторной личности. Так что наша с ним беседа была своего рода «словесной партитурой»... Он удивлял на каждом шагу, вернее на каждом вопросе, фактически не ответив ни на один из них… Я и не знала до него, что главное в интервью — это пауза, неответ, что отведенный в сторону взгляд может быть красноречивей любого ответа. Как не знала о том, что чем больше знаешь, тем невозможней отвечать».
Натаван ханым очень повезло: Вагиф Самедоглу успел прочитать эту книгу. Правда, лишь в гранках — увидеть ее «в полном параде» ему уже не довелось. А жаль — ведь книга великолепно оформлена. В ней множество иллюстраций и фотографий, причем в дизайне сквозной темой оформления проходит идея спирали как символа бесконечности, вечности. Раковина аммонита, свитая в кольцо винтовая лестница. Идею пути продолжает «чересполосица клавиш» рояля, которые тоже кажутся лестницей — уходящей в небеса. Даже оглавление закручено в ту же спираль, повторяющуюся и на диске, который прилагается к изданию.
В книге много фотографий. Сколько их — людей рядом с главным героем! Родные, близкие, любимые. Известные и не очень. Те, кто был рядом — и те, кто родился за века до него, но сумел оставить свой след в его жизни. Много и вещей. Те, что составляли личную физическую среду, явную, видимую ауру, окружающую Вагифа Самедоглу.
Среди всех этих снимков одна фотография особенно хватает за душу. На ней — край разверстой могилы (того самого «порога распоротой ночи»!) с уголком савана, а рядом — сиротливо брошенная пара мужских туфель. Этот снимок сделан автором книги, и у него есть своя маленькая история… Когда Натаван, замерев в печали, стояла у могилы Вагифа, ей внезапно бросилась в глаза эта самая пара обуви. Сначала, по ее словам, возникло ощущение, что это ей привиделось от горя, но наскоро сделанный снимок телефоном доказал: обувь была вполне реальна. «Пара черных туфель не была миражом или заготовленным «реквизитом» — так культовое его стихотворение неожиданно «просценарировало» его же уход!», — говорит Натаван ханым.
Речь идет об известном стихотворении:
…Ни памятника,
Ни надгробия,
Не ставьте
На могилу мою.
Поставьте туда
пару башмаков,
Пусть разутый
Обуется и уйдет…
Это фото стало логическим продолжением не только того стихотворения, но и всего текста книги, где вперемешку с мыслями о прошлом и стихами звучат мысли Вагифа Самедоглу о будущем. В том числе и вот эти о близкой вечности:
Не как поэт,
А как стихи я умереть желаю,
Живу мечтой и чаяньем
Быть до конца читаемым.
Хочу остаться в чьей-то памяти
Назубок знаемым.
Безумно обожаемым…
Не как поэт,
А как стихи –
Незабываемым…
«Что было самым сложным в написании книги?» — спросила я у Натаван.
«Наверное, передать ауру внутренней раскованности Вагифа, ту самую, уникальную, с которой надо прийти. А еще — соблюсти баланс между разумом и эмоциями. Не знаю, удалось ли мне это — в «разговоре с рваными краями»… Не мне судить. Скажу лишь, что книга эта с трогательной историей — историей жизни и смерти Вагифа. Думаю, главное достоинство книги — ее искренность. За нее ручаюсь».
В завершение своего выступления перед зрителями на вечере Натаван Фаиг неожиданно и для организаторов, и даже для самой себя села за рояль и заиграла… Бетховен, Шопен, Рахманинов, боготворимые им… Такое вот посвящение — это был порыв души, такой невероятной органикой вписавшийся в эстетику вечера — вечера памяти.
Под занавес встречи прозвучала запись посвящения «Прости меня», написанного Вагифом Самедоглу его супруге, Нушабе ханым. Человеку, подарившему поэту личное счастье, которое он так долго искал. И бесконечно трогательно прозвучало «ответное послание» ему — ее эссе, озвученное ее же голосом… Шопен, только отзвучавший, и это признание-посвящение как знак любви сливаются воедино и в стихотворении Вагифа Самедоглу:
Шопен…
Эти звуки, эти аккорды,
Подобно преданной женщине,
Всегда со мной.
Если будут звучать вдали,
Подобно преданной женщине,
Они всегда близки.
Если услышу тысячи раз
Эти звуки, эти аккорды,
Они всегда свежи,
Как преданная женщина.
Во все времена года
согревают, как лето,
И со всех сторон света
манят меня, как юг…
Но самым неожиданным, как солнечный свет, стал финальный аккорд этого музыкального вечера. Аккорд не только и не столько музыкальный, сколько… кулинарный. Известная ведущая Наргиз Джалилова, которая руководила программой мероприятия, вдруг, к изумлению зрителей, объявила, что этот день рождения, как и любой день рождения, не должен обойтись без торта. Под непривычные, печальные, задумчиво-медленные звуки всем известной мелодии Happy Birthday to You был внесен торт — в виде письменного стола, крытого зеленым сукном, и блокнотом с ручкой на нем.
Как выяснилось, такое оформление было не обобщенным символом литературного творчества, а прямым посвящением. Вагиф Самедоглу действительно любил создавать свои прекрасные строчки именно так — сидя в кресле с блокнотом и чернильной ручкой в руках. И об этом знал автор торта — один из юзеров популярного бакинского интернет-форума. Того самого форума, где Вагиф Самедоглу, любивший сетевое общение, устраивал, по его собственному выражению, «словесные гонаглыги» и где его многие знали под ником «Лирик» и безмерно почитали. Да, он был популярен не только в реале, но и в Сети, которую можно также назвать «межмирьем», как назвала Натаван Фаиг стену Ичери шэхэр — Старого города, столь любимую поэтом.
Вагиф Самедоглу миновал межмирье и ушел в мир иной, но его произведения остались с нами, в этом мире, на радость нам. Счастлив тот, кому есть что оставить людям…
Наиля БАННАЕВА
Азербайджанские известия.- 2015.- 10
июня.- С.- 4