По маршруту Константинополь–Ташкент

28 августа 1890 года с Восточного вокзала Парижа

началось путешествие знаменитого французского фотографа Поля Надара

«Бесконечно сожалею, что ни ты, ни папа не видите все то необычное, что вижу я. Я этим оглушен, и мне кажется, что перенесен в страну феерий, где настолько нереально все то, что развертывается перед нашим поездом, и все то, что я увидел с момента приезда, настолько оно отличается и выходит за рамки того, что можно предположить», — пишет Поль Надар своей матери, рассказывая о своем путешествии в Закавказье и русский Туркестан. Надар не только снимает на фотопленку, что по тем временам большая редкость, еще он регулярно ведет путевые заметки.

Весь этот экзотический багаж, через несколько месяцев привезенный в Европу, станет основой очередного приключенческого романа Жюля Верна «Клодиус Бомбарнак», главный герой которого — путешественник и совсем немножечко авантюрист — проездом оказывается в городе нефти — Баку.

Следует сказать, что здоровый авантюризм всегда был отличительной чертой знаменитого семейства Надар. Отец Поля — Гаспар Феликс Турнашон был самым известным фотографом своего времени. За его фотопортреты популярных персон девятнадцатого-двадцатого столетий — от Жорж Санд до Наполеона III — даже привередливые художники–импрессионисты называют Феликса Надара «Тицианом фотографии».

Легенда гласит, что прозвище «надар», в переводе с французского означающее «юла», Феликс Турнашон получил за свою поистине вулканическую энергию, позволившую ему одновременно — и весьма успешно — заниматься слабо сочетаемыми делами.

Сложно предположить, чтобы один и тот же человек был драматургом, карикатуристом, журналистом, путешественником-воздухоплавателем, писателем, а так же «отцом — родоначальником» военно-авиационной разведки за тридцать лет до создания самой авиации! Фантастичность натуры Надара — старшего, в полной мере оценил один из основоположников жанра приключенческой фантастики — Жюль Верн, тесная дружба с которым связывала отца и сына Надаров на протяжении всей жизни писателя. В двух знаменитых романах Верна, — «С Земли на Луну» и «Вокруг Луны» встречается некто Мишель Ардан (анаграмма от Надар), — прообразом которого и был близкий друг писателя, легендарный Турнашон-Надар — старший.

В 1886 году Надар-отец передает свое дело сыну и ученику — тридцатилетнему Полю. Так Поль Надар становится владельцем самого, пожалуй, знаменитого на континенте фотосалона и верным продолжателем традиций бренда «НАДАР». Дела Поля продвигаются как нельзя лучше,- бизнес его коммерчески успешен, как фотохудожник–портретист он полностью востребован, казалось бы, живи себе спокойно и работай. Однако при первой же возможности, а она появилась спустя четыре года, Поль практически сбегает в длительное путешествие, в неизведанный доселе русский Туркестан.

В 1890 году «Международная компания спальных вагонов и знаменитых европейских экспрессов» организовала поездку по Закавказью и русскому Туркестану. Поль Надар был приглашен в эту экспедицию в качестве фотографа.

Константинополь, Батум, Тифлис, Баку, Самарканд, Хива, Бухара, Мерв, Ташкент… Путешествие занимает не один месяц, Полем используются буквально все существующие виды транспорта, за исключением воздушного шара, хотя, впрочем, и с последним он знаком не понаслышке, еще совсем мальчишкой, вместе со своим легендарным отцом, Поль облетает Париж и его окрестности на знаменитом воздушном шаре «Гигант». Вот уж, казалось бы, где фантастика и совершеннейшая экзотика! Но все эти детские и юношеские впечатления как-то сразу пожухли и померкли за время многомесячного вояжа по Великому Шелковому пути.

Приехав в Константинополь, Поль буквально влюбляется в этот величественный и прекрасный город и, что естественно, бесконечно много его фотографирует, наивно полагая, что ничего более волшебного он не увидит. Но чем дальше продвигалась экспедиция, тем больше Поль убеждался в том, что он постепенно, но неуклонно теряет связь с реальностью. И если тенистые рощи Батума и витиеватые улочки уютного Тифлиса — центра Кавказского наместничества вполне укладывались в европейскую систему восприятия действительности, то инопланетный пейзаж, мелькающий за окном мягкого вагона поезда Тифлис — Баку, заставил путешественника признать — все самое интересное еще впереди. Перед Полем во всей своей чудовищной красе предстал индустриальный лес балаханских нефтяных вышек.

Баку производит большое впечатление на фотографа — город нефти, газа и угля, дворов, дворцов, древних храмов и мечетей, широких, вполне европейских проспектов, Бакинская бухта и главный Каспийский порт, и, конечно же, люди, — все это попадает в объектив камеры Поля Надара.

Пробыв в Баку всего-то половину светового дня, Поль Надар оставил целую серию замечательных фотографий — ярких свидетельств той далекой и безвозвратно ушедшей эпохи.

Отрывок из романа Жюля Верна «Клодиус Бомбарнак», написанного на основе путевых заметок и воспоминаний Поля Надара:

«Окруженный тройным рядом зубчатых стен, Баку расположен на Абшеронском полуострове, у крайних отрогов Кавказского хребта. Где я нахожусь, в Персии или в России?.. Конечно, в России — раз Грузия является русской провинцией, но можно подумать, что и в Персии — настолько Баку сохранил свой персидский колорит (с XVI до начала XVIII вв. Баку находился под властью персов). Я осматриваю ханский дворец, архитектурный памятник времен Шахрияра и Шахразады, «дочери луны» и искусной рассказчицы. Тонкая скульптура во дворце так свежа, будто только что вышла из-под резца ваятеля. Дальше, по углам старой мечети, куда можно войти, не снимая обуви, поднимаются стройные минареты. Правда, муэдзин не поет там в часы молитвы звучные стихи из Корана».

И далее. «К тому же в Баку есть и вполне русские и по внешнему виду, и по господствующим нравам кварталы, застроенные деревянными домами, без всякой восточной окраски; и внушительный железнодорожный вокзал, достойный любого большого города Европы или Америки; и вполне современный порт в новой части города, где сотни труб загрязняют атмосферу густым дымом от каменного угля, сжигаемого в пароходных топках».

А вот еще:

«Наскоро позавтракав, я опять отправляюсь в поход. Во время прогулки мне представляется возможность полюбоваться лезгинами во всем их великолепии: серые черкески с патронташами на груди, бешметы из ярко-красного шелка, гетры, вышитые серебром, плоские сапожки без каблуков, белая папаха на голове, длинное ружье через плечо, шашка и кинжал на поясе; короче говоря, они вооружены до зубов и производят весьма внушительное впечатление.

Уже два часа. Пора идти на пристань. По дороге нужно еще завернуть на вокзал за моим легким багажом, оставленным в камере хранения. И вот, с чемоданом в одной руке и с тросточкой в другой, я спускаюсь по улице, ведущей к причалу».

Конечной целью путешествия Надара была столица русского Туркестана — город Ташкент, в котором жаркой порой 1890 года проходила первая промышленно-сельскохозяйственная выставка региона, носившая, безусловно, не только исторический, но и политический характер. Проведением столь авантажного мероприятия власти отмечали юбилейную дату — первые двадцать пять лет русского владычества над Туркестаном.

Экспедиция Надара по Туркестану подарила миру огромное количество уникальных фотографий, на которых, запечатлен настоящий, полнокровный, пульсирующий Восток. Пески Туркестана, мечети и минареты Бухары и Самарканда, бурлящие базары, пестрые толпы людей, соколиная и лисья охота, изящные ахалтекинские кони, похожие на кукольные домики павильоны ташкентской выставки, ну и, конечно, серия замечательных портретов Эмира Бухарского, богатого и непростого «клиента» — что ни говори, а Надар всегда умел совмещать полезное с приятным.

Некоторая часть его замечательных фотографий, а это, между прочим, более тысячи негативов, была опубликована во Франции еще в девятнадцатом веке, а несколько лет назад были вновь изданы французским фотографическим архивным обществом — фотодокументальное свидетельство сто тридцатилетней давности, впоследствии вошедшие в книгу «Одиссея Поля Надара в Туркестане».

Долгие годы имя Поля Надара почти нигде не фигурировало и, что понятно, стало естественным образом забываться. В огромную портретную галерею Надара-старшего автоматически угодили и работы его сына, не уступающие по мастерству и классу исполнения маститому родителю. И, возможно, не появись эта новая книга с уникальными фотографиями, запечатлевшими жизнь и быт людей, прекрасные города с их архитектурными жемчужинами, только в узком круг сугубо специалистов нашлись бы смельчаки, различающие художественно-фотографический почерк обоих Надаров.

Масума БАГИРОВА

Азербайджанские известия.- 2017.- 8 марта.- С.3.