Тофиг МЕЛИКЛИ, председатель азербайджанского культурного общества «Оджаг»:«В тяжелейшие для нашей Родины годы мы, московские азербайджанцы, не были в стороне от нашего общенационального дела»

30 лет назад в Москве было создано первое объединение азербайджанской диаспоры — культурное общество «Оджаг». Строго говоря, новую организацию, собравшую вокруг себя представителей азербайджанской интеллигенции в Москве, вряд ли можно было назвать диаспорской — тогда, в 1988-м, мы были гражданами одного государства, да, собственно, и слова такого в нашем лексиконе еще не существовало. Но именно «Оджаг» стал предтечей нынешних многочисленных организаций азербайджанской диаспоры за рубежом. Об этом и многом другом — в интервью его создателя и бессменного руководителя, известного ученого-тюрколога и литературоведа профессора Тофига МEЛИКЛИ корреспонденту «Азербайджанских известий» Тунзале КАСУМОВОЙ.

— О том, сколь велика была роль общества «Оджаг» не просто в налаживании контактов между соотечественниками и их объединении, но прежде всего — в возрождении собственной идентичности и росте национального самосознания азербайджанцев в России, говорили участники юбилейного заседания, собравшиеся в зале «Натаван» Союза писателей Азербайджана. Вы изначально ставили такую цель, создавая новое объединение?

— По сути, если избегать пафоса, — да. Впервые идея создания азербайджанского национально-культурного общества родилась еще в 60-е годы. В 1967 году мы, несколько молодых аспирантов, обучавшихся в различных вузах и научно-исследовательских институтах Москвы, задумались над тем, почему существует землячество венгерских, польских, болгарских и других студентов и аспирантов, которые легально функционировали и успешно проводили различные культурные, общественно значимые мероприятия, а мы — азербайджанцы не можем создать аналогичную организацию. С этой идеей мы направились в Постоянное представительство Азербайджана. Однако тогда наша инициатива не получила поддержки. Ее удалось реализовать только на волне так называемой перестройки.

К тому времени мы закончили аспирантуру, начали работать, сделали карьеру, расширился круг знакомств с нашими земляками, продолжали встречаться, проводили локальные встречи, где обсуждали и наши проблемы. А проблем было много. По официальным данным, в конце 80-х годов ХХ века в Москве проживали 22 тысячи азербайджанцев. И даже несмотря на то, что большую их часть составляла интеллигенция — ученые, врачи, деятели искусства, они не имели возможности изучать свой язык, свою историю, защищать свои национальные интересы. И мы решили вернуться к идее создания общества азербайджанской культуры. Первым я об этом поговорил с доктором исторических наук, профессором Салехом Aлиeвым, известным ученым, с которым я работал в Институте востоковедения АН СССР. Он горячо поддержал меня, как и многие другие представители азербайджанской интеллигенции Москвы. Создали инициативную группу и 22 декабря 1988 года в конференц-зале Постпредства Азербайджана состоялось учредительное собрание, решением которого и было создано Общество азербайджанской культуры. Я предложил назвать его «Оджаг» — «Очаг», на свет и тепло которого мы хотели привлечь наших земляков, проживающих в Москве. В состав первого правления общества вошли известные представители азербайджанской интеллигенции — профессор Салех Aлиeв, кинорежиссер Рашид Атамалыбеков, музыкант Аделя Aлиeва, поэт Ильxам Бадалбейли, молодой инженер Физули Фараджов, кандидат филологических наук Рена Aлиeва, журналист Фархад Агамaлиeв, доктор философских наук Рафик Османоглу и другие. Председателем общества избрали меня, а заместителем — Салеха Aлиeва.

— Само название общества предопределяло направление его деятельности — культурное, гуманитарное. Однако первым и одним из наиболее резонансных мероприятий нового объединения стало заседание, посвященное 70-летию АДР, — акция по тем временам не просто политическая, а почти криминальная…

— Ну да. Мы хорошо понимали, что реакция официальных кругов может быть, мягко говоря, негативной. И все же, рассчитывая на начавшуюся с перестройкой некоторую либерализацию общества, впервые в СССР отметили юбилей Азербайджанской Демократической Республики. Более того, учитывая, что большая часть нашей общины знала свою историю лишь в идеологизированной и искаженной версии, решили организовать цикл лекций, посвященных этой теме. С этой задачей блестяще справился ныне покойный доктор исторических наук, профессор Салех Aлиeв, выступления которого неизменно собирали полный зал, — столь велик был интерес наших соотечественников к тому, что все еще оставалось «белым пятном» истории.

А поскольку подобные лекции носили просветительский характер, то и претензий, будто мы отступаем от заявленного направления деятельности, быть не могло. Тем более что и социально-культурными вопросами мы занимались очень активно. Так, поскольку многие дети азербайджанцев, проживающих в Москве не одно десятилетие, плохо или вовсе не владели родным языком, мы создали курсы азербайджанского, которыми руководил Джафарсадык Аббасов, одновременно открыли воскресную школу, где детям преподавали язык, литературу, музыку наши энтузиасты. Скажем, музыке их обучала заслуженный деятель культуры Азербайджана, известный композитор Ася Султанова.

Очень многое делалось и в сфере культуры: с одной стороны — для популяризации азербайджанского искусства и традиций в обществе, в котором мы жили, а с другой — для приобщения к нему самих азербайджанцев, особенно молодых, помощь которым в осознании своей идентичности, понимания себя и истории своего народа считали важнейшей задачей. Достаточно сказать, что за годы существования общества было проведено около 400 различных мероприятий, посвященных нашей культуре и истории. Они проходили в лучших залах и на крупнейших площадках Москвы. Только совместно с Библиотекой имени Некрасова мы провели целый ряд вечеров, посвященных нашим выдающимся писателям, композиторам, ученым, общественным деятелям, художникам — Джалилу Мамедкулизаде, Сабиру, Самеду Вургуну, Бахтияру Вагабзаде, Анару, Фикрету Годжа, Кара Караеву, Тамилле Махмудовой, Мамедэмину Расулзаде, Насибу Набиоглу, Ильxаму Бадалбейли и др. Особо в этом ряду культурных акций и инициатив хотел бы отметить такое важное событие, как присвоение по предложению общества «Оджаг» Детской музыкальной школе №75 имени великого Кара Караева.

— Насколько я знаю, ваше общество стояло у истоков и новых традиций в Москве…

— Это действительно так. В марте 1989 года в Доме Ханжонкова мы впервые официально отметили наш национальный праздник Новруз, в котором приняли участие многочисленные гости разных национальностей. После нас аналогичные праздники начали проводить московские объединения других народов, чтивших Новруз. И тогда мы предложили Комитету межрегиональных связей и национальной политики правительства Москвы придать ему статус общегородского праздника. Оно было поддержано и, начиная с 2005 года, проводимые в Москве торжества по случаю Новруза стали доброй традицией.

В 1997 году «Оджаг» при содействии Департамента образования Москвы открыл в Москве школу №157 с азербайджанским этнокультурным компонентом образования. По нашей рекомендации Управление образования Северного округа ее директором назначило опытного педагога, азербайджанку Аиду Кулиеву. Наши дети, а также учащиеся этой школы других национальностей получили возможность изучать язык, историю, культуру Азербайджана.

С московскими властями у нас сложились самые добрые отношения. В начале 90-х, после развала СССР, когда общество переживало серьезный экономический и политический кризис, правительство Москвы приняло мудрое решение — создать Комитет по общественным связям, который был призван заниматься национальной политикой в городе. Его возглавила Людмила Ивановна Швецова — замечательный организатор и политик, которая прекрасно понимала, какое важное значение имеет сохранение межнационального мира и согласия в городе. А ведь в те годы реально существовали условия для разжигания межнациональной вражды. Именно тогда национально-культурные объединения Москвы и Комитет общественных связей создали Межнациональный консультативный совет, куда вошли руководители этих организаций. Мы со своими коллегами из других общин и комитетом совместно разрабатывали и реализовывали концепцию по сохранению межнационального мира и согласия в Москве.

Общество «Оджаг» было одним из инициаторов создания Московского дома национальностей, принимало самое активное участие в разработке и реализации его концепции, а я был назначен заместителем председателя Общественного совета МДН.

По инициативе и при активном участии общества «Оджаг» в 1998 году была проведена городская научно-практическая конференция «10-летие национально-культурного движения в Москве», которая сыграла значительную роль в дальнейшем развитии национальных отношений в городе. А я был председателем оргкомитета и основным докладчиком конференции. Приятно отметить, что все эти наши инициативы получали полную поддержку правительства Москвы.

— Понятно, что подобная поддержка местных властей возможна лишь при наличии большого авторитета диаспорской организации. Чем его заслужил «Оджаг»?

— Прежде всего своей позицией. Мы стремились стать мостом между Россией, Москвой и Азербайджаном, прилагали усилия для защиты интересов москвичей-азербайджанцев, строго соблюдая законы страны проживания, — это очень важное условие для успешной деятельности любой диаспорской организации. Другое, не менее значимое — социальный статус, место, занимаемое его членами в обществе. Как я уже говорил, «Оджаг» создавался лучшими представителями, элитой азербайджанской интеллигенции в Москве, людьми, достигшими больших высот на профессиональном поприще, к тому же абсолютно бескорыстными, не искавшими для себя никакой личной выгоды, что также не могло не вызвать уважения.

Все эти обстоятельства отчасти помогли нам и в самые острые времена конца 80-х-начала 90-х. Территориальные притязания, этническая чистка азербайджанцев, провокационные и террористические акции, предпринимавшиеся Арменией, естественно, вызывали возмущение и протест у россиян-азербайджанцев. В этот сложный и трагический период в жизни Родины только что созданное московское Общество азербайджанской культуры «Оджаг» не могло оставаться в стороне от происходивших вокруг Нагорного Карабаха событий. Достаточно сказать, что только в 1989 году «Оджаг» провел в Большом зале Постоянного представительства Азербайджана в Москве около двадцати заседаний и встреч. На эти встречи приглашались депутаты Верховного Совета СССР из Азербайджана, политики, государственные деятели, обсуждалась сложившаяся политическая ситуация в стране. Мы тогда находились в тесном контакте с находившимися в Москве депутатами — Анаром, Тофиком Исмаиловым, Вели Мамедовым, Арифом Меликовым и другими. Они рассказывали о работе Верховного Совета, о том, как наша делегация отстаивает интересы республики. А члены нашей организации — ученые, историки, филологи, политологи — готовили для них информационные и аналитические материалы о Карабахе и событиях вокруг него.

— А что за история была с Везировым?

— Если вкратце, то встреча с ним в Постпредстве у нас не заладилась. Ему не понравились вопросы, которые мы задавили. И нас отлучили от этого здания. Пришлось перенести нашу работу в клуб завода «Мосазервино» — своего-то помещения у нас не было. По той же причине в декабре 89-го журналист Фархад Агамaлиeв, выполняя решение правления общества «Оджаг», в своей квартире занялся выпуском самиздатской газеты «Чираг». Выходившая почти год большим тиражом, она нелегально распространялась в России и Азербайджане, рассказывая правду о происходивших вокруг Нагорного Карабаха событиях. Это особенно было важно в дни Черного января, самое тяжелое время для всех нас — и Азербайджана, и тех, кто жил за его пределами, особенно в Москве. В то время «Оджаг» было единственным зарегистрированным и активно действующим в Москве общественным объединением азербайджанцев, которое пользовалось большим авторитетом среди соотечественников. Поэтому неудивительно, что наши земляки именно от нас ждали решительных действий. Да и мы сами не могли оставаться в стороне.

По инициативе «Оджага» был создан Оргкомитет азербайджанской общины, определены первоочередные задачи. Все 12 дней, пока существовал Оргкомитет, важнейшей из них мы считали прорыв информационной блокады. Первая созванная нами пресс-конференция состоялась в здании Постпредства уже в 11 утра 20 января. Проводимые затем по два-три раза в день, они собирали полный зал журналистов, прежде всего зарубежных, не доверявших официально распространяемой информации о трагических событиях в Баку и республике. Но то, что происходило 21 января, превзошло все, что было и до, и после этого. Весть о том, что в пресс-конференции принимает участие Гeйдap Aлиeв, мгновенно разнеслась по городу. Вместить всех желающих зал Постпредства был не в состоянии — тысячи людей столпились снаружи в ожидании оценки азербайджанским лидером случившегося. И его обвинение центральной власти, лично Горбачева в произошедшей трагедии через считанные минуты стало достоянием мировой общественности. Оно стало мощной поддержкой и для всех нас, выражающих свой гнев и возмущение варварской акцией советской армии против собственного народа. А выражалось оно не только в принятии петиций и обращений и к руководству СССР, и в международные организации, но и маршами протеста. Таких шествий в те дни было несколько. Самое масштабное из них — к телецентру Останкино: десятки тысяч людей в 27-градусный мороз прошли 18-километровый путь к нему от здания Постпредства с требованиями правдивой информации о бакинских событиях.

Вспоминая о делах общества «Оджаг» в те непростые времена, Фархад Агамaлиeв писал, что они были небезопасными для каждого из нас. И добавлял: «Но говорю я об этом не для того, чтобы задним числом преувеличить значение того, что мы тогда делали, считая это своим долгом. Просто мне сегодня приятно вспоминать, что в те тяжелейшие для нашей исторической Родины годы мы, московские азербайджанцы, не были в стороне об нашего общенационального дела». Это слова, под которыми и я готов подписаться.

Азербайджанские известия.-2018.- 1 декабря.- С.1;3.