Любовь и творчество художника

Исполнилось сто лет со дня рождения выдающегося азербайджанского живописца Лятифа Фейзуллаева

В июле нынешнего года в Каннах состоялись Дни культуры Азербайджана, организованные Фондом Гeйдapа Aлиeва. Одним из главных событий этого яркого праздника стал вернисаж, посвященный столетию со дня рождения известного азербайджанского художника Лятифа Фейзуллаева. Но на выставке «Любовный тендем» были представлены не только его произведения. В экспозицию вошли и полотна его жены, талантливого живописца, первой азербайджанской женщины-художника Ваджии Самедовой. И это, безусловно, закономерно: два ярких представителя азербайджанской художественной школы и в своем творчестве являли собой тандем.

Будущие супруги познакомились в Художественном училище им. А.Азимзаде: Ваджия была студенткой, а Лятиф, будучи старше нее всего на шесть лет, ей преподавал. К тому времени Лятиф, сам закончивший бакинское училище, успел два года проучиться в Москве, в Художественном институте имени В.И.Сурикова — начавшаяся война прервала учебу. Продолжить ее — уже вдвоем, они смогли в 1944 году. И с тех пор, до безвременной смерти Ваджии, — она не дожила всего месяц до своего 41-летия, — больше не расставались. Став ей не только мужем, но и надежным другом, он делал все от него зависящее для поддержания и раскрытия ее мощного творческого потенциала. И при этом смог не потеряться в тени набирающей славу и признание жены. Он много и плодотворно работал и сам, становясь одним из наиболее ярких художников своего времени.

Первые самостоятельные работы Л.Фейзуллаева относятся к 1940 году. В своих ранних картинах («Гачах Наби», «Гатыр Мамед») художник с учетом политической конъюнктуры тяготеет к историко-революционной тематике. В дальнейшем жанровое и тематическое разнообразие его творчества становится все шире, включая в себя пейзажи, портреты, исторические и батальные полотна. Растет и мастерство. Пик популярности талантливого живописца приходится на 50-70-е годы. Он много и успешно экспонируется, участвуя во многих республиканских и союзных вернисажах, устраиваются его персональные выставки, в том числе и тематические (в Баку — 1961, 1969, в Москве — 1973), издаются каталоги его работ.

О творческой плодовитости Л.Фейзуллаева свидетельствуют и цифры. Только в 60-х годах он написал около ста полотен, представленных на суд зрителей в разного рода галерейных экспозициях, включая и постоянные. В их числе картины, в 1969 году составившие экспозицию его персональной выставки «Абшеронские мотивы». Включенные в нее картины представляли не только пейзажи безмерно любимого им Абшерона («Солнечный берег», «Мазут», «Дачные места Абшерона», «Жара», «Снег на Абшероне», «Пески Абшерона», «Полдень», «Сумерки», «Деревья», «Майские цветы», «Ветреный день», «Буря приближается»), но и портреты земляков, их труд и повседневную жизнь («Каспий бушует», «Сильные люди», «На смену», «Новое поколение», «Мастера», «В чайхане» и др.)

В экспозицию были включены и некоторые ранее известные работы Л.Фейзуллаева, что позволяло и зрителям, и критикам проследить, как развивалось мастерство автора, менялся его художественный почерк, а вместе с ними используемые им выразительные средства, ставшие характерными для него «смелое сопоставление цветовых плоскостей и широкая манера письма».

На этой выставке особое внимание знатоков привлек его холст «Рельсы», созданный уверенной, крепкой рукой мастера-живописца. Вот что писал о ней один из критиков: «Плотный мазок, смелая кисть создают произведение бурного, драматического напора».

Интересна и живописная трактовка картины: «Тяжелое мерцание бегущих, переплетающихся рельс межчерного, темно-фиолетового и темно-синего, самый объект изображения — большой узел стальных путей, распластанных на земле, круто заворачивающих влево и наплывающих прямо на зрителя. И слева же от путей, в ритме, в одном направлении быстрой-быстрой кистью нарисованы темно-зелёные кроны деревьев, как бы только что промелькнувшие в окнах уходящих поездов. Густо, с большим чувством написаны и сами железнодорожные составы, и южное, розовато-оранжевое, шафрановое небо».

К этому же времени относится и другая замечательная работа — портрет Ваджии Самедовой (1965). Надо сказать, что смерть жены заметно отразилась на творчестве Л.Фейзуллаева. Это был тяжелый, очень тяжелый период для художника, связанный с глубокими душевными переживаниями. Вот еще одна цитата. «Холсты почти достигали символов. На них легли «Пески». Одни голые пески. Надвигающиеся волнами. Упорно. Неотступно. В «Деревьях», в «Резервуарах» их заливало огненным и черным. Черным и огненным. В нестерпимо жестком цвете «Деревьев» были такой напор, такая сухость оранжевого, горящего, что возникало ощущение гибнущего леса. Безжизненные, оголенные руки деревьев поднялись к небу. Казалось, атмосфера воздуха достигла такого предела, что вот-вот деревья воспламенятся. Охваченный смертельным огнем рухнет лес. Целиком, на корню. В целом сюжет картины отражал реальность того, что для Л.Фейзуллаева это напряжение было выше человеческого. И, естественно, что оно вошло в другое русло, в глубину творчества. Это состояние продолжалось, пока, наконец, не вылилось в «Портрет Ваджии Самедовой». От себя добавим — пожалуй, лучшее произведение художника в этом жанре.

Лятиф Фейзуллаев пережил жену на 22 года. Один растил детей и по-прежнему много работал, до конца своих дней сочетая собственное творчество с педагогической деятельностью — преподавал живопись в Художественном училище имени Азима Азимзаде.

Выдающийся азербайджанский художник Лятиф Фейзуллаев скончался в марте 1987 года. Его похоронили рядом с женой на городском кладбище в Баку.

13 октября ему исполнилось бы сто лет.

Низами АГАЕВ

Азербайджанские известия.-2018.- 17 ноября.- С.3.