Хошбахт ЮСИФЗАДЕ, первый вице-президент ГНКАР, академик НАНА:

«Это мы, люди, знаем выходные, а для скважин они не существуют»

В начале февраля президиум МАНИТМ (Международной академии наук по исследованиям турецкого мира) принял решение присвоить за достигнутые успехи по итогам прошедшего года почетное звание «Ученый года» первому вице-президенту ГНКАР, академику НАНА, доктору геолого-минералогических наук Хошбахту Юсифзаде. О нефтяной стратегии Азербайджана, творческом долголетии и профессиональных буднях с патриархом нефтяной и газовой промышленности Азербайджана Хошбахтом ЮСИФЗАДЕ побеседовала корреспондент «Азербайджанских известий» Галия АЛИЕВА.

— Хошбахт муаллим, к вашим многочисленным регалиям добавилась еще одна. Как вы себя ощущаете в новом и таком почетном статусе?

— Во-первых, мне приятно, что оценили мои научные заслуги. Это каждому было бы приятно, согласитесь. Далее — главное, не зазнаваться и не считать себя умнее других — я всегда это говорил своим близким, ученикам. Сейчас я — доктор наук, профессор, академик, а начинал с обычного промыслового геолога на месторождении «Нефтяные Камни», и дорогу на вершину карьеры проложил благодаря неустанному труду. Я счастлив, что всю жизнь посвятил открытию новых нефтяных и газоконденсатных месторождений на шельфе Каспийского моря и их разработке.

— Азербайджанской «нефтянке» вы отдали более пятидесяти лет. Какие это были годы?

— По-разному бывало. И напряженные рабочие будни, и радость от достигнутого результата. Месяц назад мне исполнилось 79 лет. Родился в абшеронском селении Пиршаги. Рано потерял отца, но, несмотря на тяжелое детство, которое пришлось на военное лихолетье, в 1947 году поступил на геолого-разведочный факультет Азербайджанского индустриального института (ныне Государственная нефтяная академия). В 1952 году весьма успешно его окончил. Руководство института даже рекомендовало меня к поступлению в аспирантуру, но из-за ареста отца в 1935 году дорога туда для меня, как и других детей репрессированных, была закрыта. И меня, молодого специалиста, направили на работу в управление «Госспецнефтепроект», затем — в производственное объединение «Морнефть». Но проработал я там недолго, в то время было открыто и передано в разработку легендарное морское месторождение «Нефтяные Камни», где я и проработал десять лет, и очень судьбе за это благодарен. Не будь того опыта, возможно, моя жизнь могла бы сложиться не так удачно. На «Камушках» я работал старшим геологом, начальником цеха научно-исследовательских и производственных работ, главным геологом — заместителем начальника треста «Гюргяннефть». В 1960-м защитил кандидатскую диссертацию, которую посвятил исследованиям нефтяных скважин и пластов и вопросам рациональной разработки и эксплуатации нефтеносных объектов юго-западного крыла месторождения «Нефтяные Камни».

— Затем ваша карьера стремительно пошла вверх?

— Да, меня все время куда-то переводили, повышали. Вы знаете, я только на отпуск писал заявления, во всем остальном — перевод по службе. Так, проработав двадцать два года заместителем гендиректора — главным геологом объединения «Каспморнефтегазпром», руководил всеми геолого-разведочными работами на акватории Каспийского моря с севера до юга, от Астрахани до границы с Ираном по линии Астара — Гасангули. В 1994 году стал вице-президентом ГНКАР по геологии, геофизике и разработке нефтегазовых месторождений. А спустя десять лет, в 2004-м, распоряжением главы государства назначен первым вице-президентом компании.

— А сферой ваших научных интересов по-прежнему оставались исследования нефтяных скважин?

— Нет, докторская диссертация, которую я защитил в 1987 году в Москве, в Институте геологии и разработки горючих ископаемых Академии наук СССР, была посвящена принципам и методам ускоренного ведения поисково-разведочных работ на морских нефтяных и газовых месторождениях.

— Вы известны как нефтяник, открывший двадцать нефтяных и газоконденсатных месторождений на Каспийском море, среди которых только в азербайджанском секторе Каспия такие известные всему миру месторождения, как «Гюнешли», «Чираг», «Азери», «Кяпаз», «Шахдениз» и др. Было ли вам тяжело, ведь первооткрывателям всегда непросто доказать свою правоту?

— Прежде всего месторождения открывает не один человек. Это заслуга большого коллектива. Я руководил и участвовал в их открытии. Конечно, трудности были. Не без этого. Но я всегда принимал во внимание особые сложности разведки в условиях моря и потому ставил целью открытие месторождений первой скважиной. Мне удалось разработать принципы выбора точки ее бурения и добиться его применения на всех перечисленных месторождениях — все они открыты первой скважиной. Кроме того, мне в жизни всегда помогал юмор. Когда я защищал докторскую диссертацию в Москве, один из членов ученого совета задал мне вопрос, почему вы закладываете эксплуатационные скважины на недоразведанной площади. Это противоречило требованиям разработки месторождений. На что я, как в миниатюре известного юмориста о советских туристах, ответил: «Спинным мозгом чувствую, где есть нефть». Знания, опыт и интуиция в нашей работе действительно имеют большое значение.

— Давайте поговорим о нефтяной стратегии Азербайджана. Как вы считаете, как долго наша страна сможет процветать благодаря успехам в углеводородной сфере?

— После распада СССР все бывшие республики оказались в тяжелейшем положении. Наличие месторождений нефти и газа и перспективных площадей сыграло для Азербайджана большую роль. В результате совместной с иностранными нефтяными компаниями работы в 1997-2007 годах в азербайджанском секторе Каспия был достигнут высокий уровень прироста запасов нефти, газа и конденсата — он составил 2047 млн тонн условного топлива. Эти цифры показывают, что разведка велась очень эффективно. С началом разработки нефтяных месторождений «Азери–Чираг–Гюнешли» и газоконденсатного месторождения «Шахдениз» у нас в корне изменилась ситуация в области нефтегазодобычи. Если 1998 году добыча нефти составила 9 млн тонн, то в 2008-м был достигнут рекорд — 44,5 млн тонн. Это величайший результат нефтяной стратегии, заложенной общенациональным лидером Гейдаром Алиевым и продолжаемой нынешним президентом Ильхамом Алиевым. Большие достижения в нефтегазодобывающей сфере помогли развитию других отраслей экономики страны — руководство страны старается уменьшить зависимость экономики от нефти и газа. В то же время я думаю, что приоритет углеводородов у нас будет сохраняться вплоть до 2015-2020 годов.

— Вы неоднократно заявляли в прессе, что участие Азербайджана в проекте Nabucco экономически выгодно для нашей страны. А почему вокруг него так много споров и неоднозначных оценок?

— До открытия месторождения «Шахдениз» и глубокозалегающих газовых пластов на месторождениях «Азери– Чираг–Гюнешли» Азербайджан считался нефтяной страной, но после этих открытий он стал и страной «голубого топлива». Сегодня наши месторождения располагают достаточным запасом газа, что позволяет нам присоединиться к проекту Nabucco. У нас 2 трлн кубометров доказанных запасов газа, из которых 1,2 трлн приходятся на месторождение «Шахдениз», 300 млрд — на «Азери–Чираг– Гюнешли», на другие месторождения — более 500 млрд кубометров. Кроме того, не следует забывать, что у нас имеются и перспективные структуры, где мы собираемся работать. А неоднозначность в оценке — это чистая политика. Европа зависит от поставок российского газа. И нашего северного соседа, думаю, беспокоит, что с появлением второй газовой линии может ослабнуть зависимость европейских стран от России. На самом деле потребность Европы в газе столь велика, что если даже Nabucco будет успешным, значение российского газа останется на прежнем уровне, ведь с каждым годом мир нуждается все в больших объемах углеводородов. Поэтому мы не будем конкурентом России и не вытесним ее с мирового рынка. И, конечно, нашей стране очень выгодно экономически, если Туркменистан с Казахстаном будут использовать нашу территорию как транзитную.

— Хошбахт муаллим, вам не кажется, что мы здорово загрязнили Каспий, развивая углеводородный сектор? Что с этим делать?

— Конечно, в первые годы морской нефтедобычи Каспий загрязнялся нефтью, но в последние 15-20 лет, особенно с того времени, как мы начали работать с иностранными компаниями, загрязнение моря нефтью мы довели до минимума. В этом направлении мы продолжаем работать и сейчас. Что касается суши, то тут все сложней. Нефть на суше Азербайджана добывается более 150 лет, и очистка загрязненных площадей требует длительного времени и больших финансовых вложений. Когда я лечу на вертолете и вижу замазученные земли, у меня сжимается сердце.

— Вы летаете на вертолете?

— Конечно. А вы думаете, что в мои года на вертолетах уже не летают? Еще как летают! Так вот, если сравнить с былыми временами, то проделана большая работа. У нас есть госпрограмма, утвержденная главой государства, которая обязывает нас позаботиться об экологии и окружающей среде. Так, например, очень много сделано для улучшения экологической обстановки на месторождении «Бибиэйбат». В 2007-2008 годах был проведен мониторинг 526 га территории, на 186 га земель осуществлены работы по рекультивации и озеленению, введена в эксплуатацию мобильная установка по очистке нефтезагрязненной почвы, проведены работы по осушению искусственных озер. Кроме того, разобраны недействующие вышки, площадки для эстакад, основания, коммуникационные линии, пришедшие в негодное состояние трубопроводы, резервуары и другие металлоконструкции, подняты с акватории бухты затонувшие корабли, проведена работа по обустройству территории вокруг эксплуатационных скважин. Видя все это, нельзя не радоваться.

— Как вы можете оценить вклад азербайджанских нефтяников в мировую науку и экономику?

— Еще с советских времен нефтяниками номер один были специалисты из Азербайджана. Гордость азербайджанской нефтяной промышленности — Николай Байбаков, Валентин Шашин, Фарман Салманов, Сабит Оруджев, Сулейман Везиров, Ашраф Ализаде и другие. Сейчас мы работаем с иностранными компаниями. Хороший получился симбиоз: наши знания, отличные, высокообразованные специалисты и их передовые технологии дают хорошие результаты.

— А чего, на ваш взгляд, не хватает азербайджанской науке?

— К сожалению, хромает внедрение научных разработок. Кроме того, очень низкие оклады у научных работников. Надеемся на изменения, которые должно принести реформирование науки, указ о котором был подписан президентом страны не так давно. И еще в нашей нефтяной промышленности очень мало молодых кадров. По той же самой причине — финансовой. К сожалению, молодежь предпочитает работать в иностранных компаниях, где им платят в несколько раз больше.

— Ваше имя переводится с азербайджанского как «счастливый». Имя оправдало судьбу?

— Абсолютного счастья ведь не бывает. Оно посещает человека временами. Одно из философских изречений нашего великого мыслителя Бакиханова гласит: никогда не жалуйся на свою судьбу, ибо есть тысячи людей, которые были бы счастливы оказаться на твоем месте. Я с этим лозунгом прожил свою жизнь. И неприятности, конечно, были, жизнь не была гладкой.

— Чем вам запомнились встречи с руководителями бывшего СССР и других стран?

— Мне доводилось встречаться со многими руководителями Советского Союза, России, Турции и некоторых других стран. Например, в 1960 году в Азербайджан приехал Никита Сергеевич Хрущев. В программу его пребывания входило посещение Нефтяных Камней, где я в то время работал. С целью закачки воды в нефтяные пласты под большим давлением, чтобы вместо 60 атмосфер получить 90 атмосфер, я соединил два насоса. По технике безопасности этого делать было нельзя. Хрущев приехал на Нефтяные Камни и направился осматривать месторождения. Выходит он из машины и прямиком в сторону моего участка. Но я же не знал, как поведут себя мои насосы. Побежал ему навстречу, остановил, руки раскинул: «Большое спасибо вам, дорогой Никита Сергеевич, что вы приехали к нам». Он дальше идти не стал, остановился. Хрущев был очень простым человеком. Он посетил нашу столовую, выпил с нами вино «Кямширин» и уехал.

А однажды мне довелось выступать на совещании у председателя Совета Министров СССР Алексея Николаевича Косыгина. Он был человеком хмурым, редко улыбался, а мне удалось его рассмешить. Знаете, как? Он задал мне несколько вопросов, один из которых касался проведения работ на новом участке Каспия. Когда я сказал, что мы не можем получить разрешения со стороны Главрыбвода СССР на ведение работ на этом участке, он сказал: «Так нажмите на него», на что я ответил: «Алексей Николаевич, я сколько мог нажимал, теперь если вы нажмете, то будет отлично». Он засмеялся.

Встречался и с Брежневым — в НГДУ «Гум адасы». Это было в 1982 году. Помню, шел проливной дождь, бушевал ураганный ветер, а люди работали, вот тогда и сказал он свою знаменитую фразу: «Труд морских нефтяников больше, чем героизм».

В октябре 2007 года на Саммите прикаспийских государств в Тегеране были встреча и беседа с Путиным. В своем выступлении он сказал, что нельзя строить газопровод через Каспий, так как это сейсмический район, землетрясение может разрушить трубу и загрязнить море, его флору и фауну. После этого наш президент Ильхам Алиев представил меня Путину, чтобы я высказал свое мнение на этот счет. В то время Путину было 55 лет. Я сказал: «Владимир Владимирович, вам 55 лет и мой стаж морского нефтяника 55 лет. В моей практике ни разу не случалось, чтобы хоть один подводный трубопровод лопнул от землетрясения». Путин отшутился, сказав, что в советские времена трубы были прочнее. Приходилось мне встречаться и докладывать и президенту Турции Сулейману Демирелю.

— Про вас в ГНКАР ходят легенды, что вы уникум, трудоголик, и что у вас совсем нет выходных. Это правда?

— То, что нет выходных, это правда. Это мы, люди, знаем выходные, а для скважин они не существуют. Да и привык я уже к своему ритму: встаю в 5, час занимаюсь зарядкой, потом еду до Дома правительства, выхожу из машины и иду до работы по бульвару пешком. Без пяти девять я уже за рабочим столом. Вечером до восьми-полдевятого работаю, потом — домой. В субботу работаю до четырех, в воскресенье — до обеда. Наш великий поэт Бахтияр Вахабзаде говорил, что жизнь свечи в ее горении, вот и я живу, пока работаю. А если увижу, что не справляюсь, вот тогда и уйду на пенсию.

— Будете на даче в нарды играть?

— Да, я с пяти лет в нарды и шахматы играю.

Азербайджанские известия.- 2009.- 28 февраля.- С. 1-2.