Когда сбываются пророчества

Фильм «Последний дервиш» развеял многие мифы

Саттар Бахлулзаде, выдающийся мастер живописи и графики ХХ столетия, народный художник Азербайджана, лауреат Государственной премии. Вот, пожалуй, то немногое, что могут сказать о нем сегодня представители нового поколения. Возможно, кто-то также отметит, что этот человек в свое время был единственным азербайджанским художником-импрессионистом, полотна которого с неизменным успехом демонстрировались в лучших салонах европейских стран. Но не слишком ли этого мало для постижения глубинной сути творчества неповторимого мастера кисти?

В этом году отмечается 100 лет со дня рождения Саттара Бахлулзаде. К знаменательной дате был приурочен художественный фильм «Последний дервиш», снятый на студии «Джарчи-филм» канала Общественного телевидения заслуженным деятелем искусств Азербайджана, кинорежиссером Алекпером Мурадовым. Сценарий картины написан самим режиссером в соавторстве с Ахмедом Оруджем, оператор — Манаф Гулиев, художник-постановщик — Агаали Ибрагимов, музыку к фильму написали композиторы Имруза Гусейнова и Изольда Бабаева. В фильме снимались Джамал Магеррамли, Гусейн Рагимов, Хаджар Агаева, Наина Ибрагимова, Рамиз Новрузов, Владимир Неверов, Тариэль Гасымов, Агакиши Кязимов, Сона Микаилова и другие актеры. Не так давно в отечественном эфире состоялась премьера-демонстрация фильма «Последний дервиш», кстати, первой художественной киноленты, посвященной жизни и творчеству азербайджанского художника.

Нельзя не отметить, что картина вызвала довольно неоднозначную реакцию как среди кинематографистов, так и зрителей, что, по сути, было вполне прогнозируемо, учитывая неординарность личности самого героя. Саттар Бахлулзаде, как известно, на протяжении всей жизни был окутан ореолом всевозможных тайн, мифов, слухов, правдоподобных и не очень. И весь этот шлейф сомнительных домыслов все больше отдалял его от реальности, равно как и от коллег, работы многих из которых попросту блекли на фоне неподражаемых полотен талантливого мастера. Неоднозначное восприятие фильма в не меньшей степени было обусловлено и тем, что он значительно отличался от работ подобного жанра — чаще хроникальных и обходящих острые углы.

И для такого неординарного подхода у автора фильма были личные основания. Как рассказал Алекпер Мурадов, он с творчеством Саттара Бахлулзаде, равно как и с самим мастером, был знаком отнюдь не понаслышке. Великий импрессионист был соседом и близким другом его отца в поселке Амирджан.

С панорамы села, мало, в сущности, изменившегося с начала прошлого столетия, и начинается картина. Толпа играющих на улице местных мальчишек неожиданно встречает старого дервиша, внимание которого почему-то привлекает лишь один из них — подросток с огромными выразительными глазами. «Возвращайся домой, — говорит ему странник, — и взгляни в зеркало, в нем ты увидишь отражение всей своей дальнейшей судьбы».

Подобное мистическое начало фильма невольно приковывает зрительское внимание. И дальнейшее повествование о жизни и творчестве Саттара Бахлулзаде воспринимается как некое зеркальное отражение подлинных фактов из жизни художника. Особое место в картине занимает личная драма героя, его первая любовь к ставшей впоследствии известным азербайджанским художником-графиком Марал Рахманзаде, с которой ему доводилось в свое время учиться в Московском государственном академическом художественном институте имени В.И.Сурикова.

Обманутые надежды, разбитые мечты… Все это юному художнику приходится пережить на фоне совершенно чуждого ему нравственного климата московской богемной жизни, той самой, которая, никак не стыкуясь с его представлениями о чести и достоинстве, быть может, и заставила его до конца своих дней остаться добровольным затворником собственного одиночества. Но в этом же четко прочитывается и верность простого жителя абшеронского поселка моральному кодексу своей родины, который он, впитав в себя с молоком матери, до последних своих дней считает величиной постоянной.

По мере развития сюжета мы видим процесс творческого роста Саттара Бахлулзаде, но чем больших высот он достигает в своей профессии, тем большим аскетом представляется окружающим. Безрадостная серость жизни и яркая палитра неповторимых полотен мастера, который при жизни был признан поэтом, воспевающим красоту родной природы. Контраст? Безусловно, но из этого и был «соткан» весь Саттар, аскетизм которого и помогал ему создавать бессмертные жизнеутверждающие полотна, в которых так тесно переплетены древние традиции родного народа и современное мировосприятие.

Каждый зритель, конечно, вправе домыслить отдельные эпизоды из жизни великого мастера, но сегодня, в канун столетия Саттара Бахлулзаде, хочется, оставив «за кадром» все претензии к авторам, отметить, что фильм «Последний дервиш» стал лучшей данью памяти великого художника. Так считает и народный художник Азербайджана, близкий друг и соратник Саттара Бахлулзаде Тогрул Нариманбеков:

— Я считаю эту картину весьма своевременным обращением к творчеству Саттара Бахлулзаде. Больше всего мое внимание в этом фильме привлек тот факт, что в роли героя картины снялся не профессиональный актер, а обычный житель поселка Амирджан — родины Саттара. Это, на мой взгляд, — удачное режиссерское решение, поскольку работа любого профессионального актера привнесла бы в картину определенный элемент наигранности, что никак не соотносится с внутренним миром Саттара Бахлулзаде — человека, предельно открытого, прямолинейного, лишенного даже малейшего намека на фальшь. Саттар был именно таким, каким преподнес его режиссер картины. Я увидел на экране именно такого Саттара, которого знал много лет, в котором гордость удивительно сочеталась с природной скромностью, — это весьма редкое сочетание, но ведь и сам Саттар Бахлулзаде был уникальным явлением в нашем искусстве.

Лала БАГИРЗАДЕ

Азербайджанские известия. – 2009. – 4 ноября. – С. – 3.