Ода во спасение

Самое крупное озеро Азербайджана

исчезло с географической карты страны

В такое поверить и впрямь непросто: самое крупное из всех наших природных озер — Гаджигабульское, с зеркальной площадью в 17,5 тыс. гектаров, недавно исчезло с географической карты страны. И не вытекло в одночасье куда-то вдруг, а просто иссохло на глазах у жителей всей округи, ученых мужей-географов и экологов. Разве что жалкие лужицы с «мокоток» то здесь, то там поблескивают пологом на бывшем дне некогда плескавшегося чистой водой озера.

«То, что произошло на Гаджигабулгеле, иначе как экологической катастрофой и не назовешь, — говорит известный ученый-эколог, доктор биологических наук, профессор Гара Мустафаев. — Причем ожидаемой загодя, предсказуемой. Так всегда случается, когда люди загрязняют природу: рубят леса, меняют и загрязняют русла рек, в предгорьях и степях вылавливают певчих пернатых, чтобы, посадив их потом в клетки, продавать на «птичьих рынках», лебедям-шипунам из Красной книги подрезают крылья, чтобы те по весне гнездились, а не улетали с дачных прудов».

Так что гаджигабульская трагедия — наглядный пример нерадивого отношения человека к окружающей среде, не позволивший нам сберечь для себя и будущих поколений этот крупный внутренний водоем в засушливом, жарком, очень аридном регионе Кура-Аразской низменности.

И это, к сожалению, не единственный печальный экологический факт. Взять хотя бы наше некогда синее, то есть чистое, Каспийское море — уникальнейший водоем, не имеющий аналогов в мире, куда из Волги, Урала, Терека, Куры, иранского Сефидруда и других рек и населенных пунктов, расположенных по всему его побережью, ежегодно, по подсчетам специалистов, сбрасывалось, да и сегодня сбрасывается до 12 млрд кубометров неочищенных, настоянных на канализационных отходах, хлоридах и тяжелых металлах, сточных вод. А содержащиеся в них углеводы и фенолы превышают допустимые нормы в 12-20 раз. Стоит ли после этого удивляться, что по сравнению с 80-90-ми годами прошлого столетия резко сократилось поголовье осетровых в море.

А может ли кого-то порадовать судьба наших тугайных лесов, в недалеком прошлом хранивших в своих подземных «резервуарах» запасы питьевой воды и надежно защищавших берега рек от обвалов и оползней, а почву — от эрозий и истощений. Широкой, извилистой лентой окаймляя берега Куры и Араза, спускались они до самого моря, а их притоки живописными куртинами доходили до подошв Большого и Малого Кавказа. Сегодня их осталась самая малость — в Сабирабадском, Агджабединском, Бардинском, Гейчайском, Сальянском и еще двух-трех, может быть, районах на площади не более 22 тысяч гектаров. Повырубали где могли: под посевы хлопчатника, на печное топливо, строительную древесину. Нещадно на те же дрова, промышленную древесину и мебельное производство шли и наши биосферные горные леса из живописнейшего Гатехского ущелья в Загатальском, Балакенском, Гахском, Огузском, Габалинском районах и даже в опасной близости от государственного заповедника в Сейфидорском лесничестве (Астаринский район), где что ни дерево, кустарник или цветок, то реликт из Красной книги. И стоит ли после этого удивляться и недоумевать, что в соседней Грузии лесной покров составляет сегодня 40% ее территории, а у нас — всего 4%, примерно 900 тыс. гектаров. Вот бы в то время нам иметь сегодняшнюю государственную защиту и мониторинговую систему контроля за окружающей средой, в частности, за степенью загрязнения озера Гаджигабул, а также за физическими и энергетическими возможностями тугайных и биосферных лесов со стороны Минэкологии и природных ресурсов! Но увы: до 2004 года кто у нас только не хозяйничал в природе!

Можно бесконечно приводить примеры былого нашего неразумного отношения к природе, но давайте вернемся на берега исчезнувшего по нашей же вине озера. Печально, конечно, осознавать это. Особенно жителям районного центра, сел и поселков, расположенных недалеко от Гаджигабулгеля, которых он сполна одаривал в жаркие дни прохладой, влажностью и тихой утренней рыбалкой. На озере нередко состязались местные спортсмены-пловцы, проводились соревнования по гребле, купалась ребятня. С зимы до весны водоем был обителью для чирков, лысух, серых уток, гусей-крякв, лебедей-кликунов, а в летние месяцы — пристанищем для пеликанов, бакланов, серебристых чаек. Само же озеро изобиловало сазанами, судаками, лещами, сомами… Но когда это было? Уже в 70-х годах прошлого века не то что красноперка или вобла какая, даже водяные ужи, болотные черепахи и озерные лягушки исчезли. Да и кто жить-плодиться станет в озерном коктейле из коммунальных стоков, окислов тяжелых металлов, бензоловых соединений и страшно токсичных веществ в сильно замелевшем, осоленном озере? А когда НГДУ «Ширваннефть», воспользовавшись бесхозностью озера, взяло да и осушило самовольно всю его южную часть, в оставшейся части площадью шесть квадратных километров и глубине около метра в летние месяцы вода буквально закипала, от чего еще больше увеличивалась ее соленость.

Хоть и с опозданием, но пустить бы воду в Гаджигабулгель, да откуда ж ее взять? Река Гарасу, испокон веку питавшая озеро, сама вдруг осталась без капли воды в русле. И думаете, кого-нибудь озадачила, насторожила грозящая Гаджигабулгелю катастрофа? Никого. Ни исполнительную власть Гаджигабульского (а в то время Али-Байрамлинского) района, ни руководителей тогдашнего территориально-производственного управления «Каспрыба», в свое время вылавливавшего здесь сотни центнеров частиковых рыб и собиравшегося даже преобразовать Гаджигабулгель в полносистемное рыботоварное хозяйство на более чем 900 озерных гектарах, ни наши республиканские природоохранные структуры. Если кого-то и беспокоила судьба на глазах погибающего озера, так это специалистов наших академических институтов — зоологии, геологии, географии, однозначно тогда заявивших, что Гаджигабулгель можно и нужно спасать. Но как? Очень просто: заручившись опытом экологов зарубежных стран, успешно зарекомендовавших себя в подобных непростых ситуациях. И самое главное — предварительно основательно очистив всю акваторию озера от зловредных неорганических и органических донных отложений и пустив в него чистую воду.

Но откуда, спрашивается, было взять эту чистую, спасительную воду? Известный наш специалист-озеровед, кандидат географических наук Вагиф Мамедов достаточно обоснованно и точно подсказал откуда: дизельными и электрическими насосами необходимую воду можно перекачать из Куры, одна из излучин которой петляет всего-то в двух (не более) километрах от заилевшей, иссохшей озерной чащи. Но и эта решающая проблему инициатива вскоре без последствий заглохла в благих, но бесплодных кабинетных разговорах. Оказалось, никто у нас вообще не заинтересован в этих хлопотах по возрождению Гаджигабулгеля. Да и средств для этого так и не нашлось.

Тем не менее, хотелось бы надеяться, что сегодняшняя бедственная экологическая ситуация вокруг озера Гаджигабул не скажется необратимым образом на его будущем. Может, все же рановато нам «хоронить» этот озерный водоем, повидавший на своем веку и много хорошего, и столько же печального? Как мне кажется, со временем у него и совестливые, заботливые хозяева объявятся, и деньги на его возрождение непременно найдутся. Вот тогда уж, верно, не реквиемы печальные нам придется сочинять по чуть было не почившему бесславно озеру, а радостные оды. В честь спасения этого замечательного природного памятника. А пока — одни только слезы.

Фаик ЗАКИЕВ

Азербайджанские известия.- 2009.- 25 сентября.- С. 2.