СТЕНЫ, ОБЕРЕГАВШИЕ ЛЮДЕЙ

…Северные районы Азербайджана в силу своего географического и стратегического положения изобилуют оборонительными сооружениями разных эпох. Это и «длинные стены» — крепости, — и сторожевые замки. Столь обильная насыщенность такой небольшой территории оборонительными сооружениями связана с тем, что по ней пролегала единственная дорога с севера на юг, по которой в состоянии было пройти огромное войско. Из поколения в поколение, из века в век по этой дороге устремлялись на юг орды кочевников-номадов, стремящихся обогатиться за счет оседлых народов, населяющих страны Передней Азии.

В описаниях многих авторов древности имеются сведения о тех путях, по которым шли на юг эти народы сразу же после Дербенда. Одно из подобных описаний можно найти в «Обозрениях Российских владений за Кавказом» от 1836 года, где говорится, что «из Старой Шемахи в Кубу ведут две дороги: одна — по склону западной оконечности Кавказского хребта, другая — через горы на караван-сарай Алтыагач. Есть еще и третья дорога... но весьма трудная во всякое время года».

Возможно, часть третьего пути пролегала через села Гонагкенд, Ерфи, Сюгюб и далее к Хыналыгу. И сегодня дорога из Губы идет через одно из них — Сюгюб, от которого, раздваиваясь, устремляется в двух направлениях по руслам рек Назирчай и Гарачай. Географическое расположение селения Сюгюб таково, что оно находится на пересечении древних караванных путей, проходящих по горным ущельям этого края из Ширвана на север, в Дагестан и далее в «Русские степи». Пока преодолеешь расстояние от Губы до высокогорного селения Сюгюб, минуя развалины крепости Джалала у селения Ерфи, побываешь в различных климатических поясах: за спиной остаются степь и леса, а потом им на смену придет зеленый ковер нежных альпийских цветов и трав среди серых гор, где в ложбинах лежит снег.

Любой из проезжающих через Сюгюб еще издали видит величественное сооружение на вершине горной гряды, возвышающейся над селением, известное среди местных как Дэвгала.

Возможно, что именно название, данное ему местными жителями, и найденные внутри башни фрагменты человеческих скелетов натолкнули первых исследователей на мысль о том, что башня могла быть «дахмой» зороастрийцев.

Зороастризм, возникший в VII веке до н.э., к началу нашей эры получил широкое распространение, а в некоторых странах Древнего Востока, таких, к примеру, как сасанидский Иран, стал играть роль главенствующей религии. Среди самих последователей веры религия именуется как «вахви дайна маздаясни», что означает «добрая вера почитателей Мазды».

Особое место в поведении человека, исповедовавшего зороастризм, занимало отношение к огню, воде и земле. «Отец истории» Геродот в свое время говорил, что «у них (персов) в обычае приносить жертвы на высочайших горах. Приносят они жертвы солнцу, луне, земле, огню, воде и ветрам». Чрезвычайно своеобразны были у зороастрийцев и погребальные обычаи. Ни землю, ни огонь нельзя было осквернять соприкосновением с трупом. Тот, кто закопал человека или собаку в землю, подвергался 500 ударам «лошадиной плетью». Усопших относили в высокие, сухие, каменистые места и оставляли там до полного отслоения костей от мяса, после чего кости складывали в особые глиняные сосуды — оссуарии, — которые помещали в астодан — костехранилище.

Название башни «Дэв-гала», возможно, связано с тем, что, согласно «Младшей Авесте», ранее дэвы жили среди людей, но затем разгневали богов и за это были повержены ими и изгнаны под землю. И теперь «их место под землей, в горах и пещерах и, конечно, в первую очередь на севере — там, где живут кочевники — почитатели дэвов». В окрестности селения Сюгюб, в особенности по руслу реки Гарачай, имеется много пещер, часть из которых носит следы обитания в них человека.

Если взглянуть на возвышенность возле селения с высоты птичьего полета, то сразу обратишь внимание на ее сходство с коренным зубом человека, где сам зуб смотрит на запад, а его корни — на восток. Все стороны этой возвышенности настолько отвесны, что взобраться на вершину без специальных приспособлений довольно сложно и опасно. Единственное доступное место, находящееся между «корнями», перекрыто мощной каменной стеной с несколькими полубашнями в ней. Крепостные стены, выложенные из рваного камня с чередующимися через неравномерные промежутки полукруглыми бастионами, идут с севера на юг. Отдельно стоящие бастионы, как бы контролирующие подходы к крепости, возведены и в юго-западной части. По всей вероятности, они и являлись главным входом в крепость, именуемой местными жителями Тимурлянг галасы, так как в этом месте к ним вела часть сохранившейся тропинки, проложенной в скалах.

Толщина самой стены (около двух метров) говорит о том, что защитники крепости могли спокойно выдержать даже самый сильный натиск врага, которого они могли обстреливать не только с фронта, но и с флангов. На одном из флангов и расположена башня, которую впоследствии назвали «дахмой».

В западной части крепости находятся остатки полуразрушенных сооружений. По предварительным данным можно сказать, что это помещения, в которых во время осады обитали воины и жители близлежащих поселений. Дома также возведены из рваного камня. На территории крепости выявлена глазурованная расписная керамика, относящаяся к XV—XVII векам.

Необходимо сразу же отметить, что раннее изучение этого памятника производилось в отдельности от всего комплекса, и объясняется это тем, что исследователи не могли достичь самой крепости и ограничились описанием одной лишь башни. Введенные в заблуждение частым употреблением в сказаниях местных жителей сведений из времен, относящихся к зороастризму, и тем, что в самой башне были найдены фрагменты человеческих костей, они отнесли башню к культовому комплексу времен огнепоклонников.

Но башня является на самом деле всего лишь наиболее удаленной частью крепости, ее форпостом, с которого обозреваются вся местность, прилегающая к селению, и дороги, ведущие к нему.

От местных жителей стало известно и то, что само селение за время своего существования несколько раз меняло месторасположение, а связано это было с появлением и исчезновением источников воды. В 80-х годах удалось выявить несколько таких следов старых поселений, а также кладбищ вокруг них. Одно из этих поселений с остатками строений было найдено у подножия горного кряжа под самой крепостью. Здесь четко прослеживаются жилые постройки, улицы, каменные стены городища. Люди, жившие здесь в средние века, по достоинству оценили стратегическое положение отдельно стоящей горы и соорудили на ней крепость, помогающую скрываться от врагов.

При изучении места были обнаружены фрагменты бытовой керамики, относящейся к XV—XVIII векам. На территории же самой крепости, поверхность которой слегка поката к востоку, были выявлены остатки жилых и хозяйственных построек, фрагменты керамики X—XIII столетий. Здесь же посередине имелось и хранилище воды. Глядя на его размеры, можно предположить, что защитники крепости могли долгое время не испытывать нужды в питьевой воде. К тому же стены крепости надежно оберегали покой людей этой округи.

По одной из легенд, услышанной от местных жителей, от башни, расположенной над селением, шел подземный ход, ведущий на противоположную вершину, где находится пир «Бановша».

Искендер ГАДЖИ

Бакинский рабочий.- 2010.- 10 августа.- С. 4.