РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПЕРВОЙ ДЕКАДЕ ДЕКАБРЯ

Завершился еще один саммит ОБСЕ, на сей раз — в Астане. Говоря о его итогах, приходится признавать, что Европа медленно, но уверенно движется назад, в сторону двуполярности — к евроатлантическому и евразийскому полюсам. Если ОБСЕ в ближайшие годы не сможет выработать общую концепцию по отношению к злободневным вопросам региональной безопасности, то эта организация, по всей видимости, повторит судьбу Лиги Наций. Кстати, в свое время именно Италия и Германия с восторгом восприняли конец Лиги Наций и сочли его своей дипломатической победой (но о «победах» чуть ниже).

В таких условиях трудно говорить об эффективности ОБСЕ. Организация продемонстрировала свою полную неспособность в выработке единой позиции по отношению к затянувшимся конфликтам на ее пространстве. Поэтому неудивительно, что недейственной является также созданная ею же Минская группа, целью которой, ввиду неспособности повлиять на позиции сторон, является не решение конфликта, а хотя бы сохранение статуса кво на долгие годы.

Удивляет, скорее, другое — то, как армянские и контролируемые армянами российские СМИ преподнесли провал саммита ОБСЕ как «дипломатическую победу» Армении и «поражение» Азербайджана (?). Где именно они усмотрели свою победу и, тем более, поражение Азербайджана, известно, наверное, только им самим. Если «победой» они называют фиксацию равнозначности трех принципов, на основе которых должен найти свое решение армяно-азербайджанский конфликт, то непонятно, в чем заключается «успех» армян, учитывая, что Азербайджан всегда выступал и выступает за принцип территориальной целостности и право народов на самоопределение. Другое дело — разница в понимании права на самоопределение Арменией и международным сообществом, включая Азербайджан.

А разница эта действительна велика, и иной раз создается впечатление, что кроме названия «правo народов на самоопределение» в Армении ничего о его содержании, контекстов и путей применения просто не знают. Армяне просто взяли название принципа, вложили в него свой собственный смысл с лейблом «Made in Armenia», который имеет мало общего с тем, что предусмотрено международным правом по части самоопределения, и затем перенесли свою интерпретацию этого принципа на конфликт вокруг Нагорного Карабаха. Восторгаясь заявлением президентов стран — сопредседателей МГ ОБСЕ в Астане о равнозначности всех трех принципов и записывая это в счет своих дипломатических «побед», в Армении не хотят понять (впрочем, это их дело), что по части права на самоопределение посредники и армяне говорят о разных вещах. В то же время, понимание права на самоопределение официальным Баку полностью совпадает с тем, как его понимает международное право, что нашло свое отражение в Консультативном заключении Международного Суда от 22 июля 2010 года «Соответствие одностороннего провозглашения независимости Косово нормам международного права» (документ ООН A/64/881). Чтобы понять это, достаточно внимательно ознакомиться с текстом Консультативного заключения Суда, а не вырывать голое заключение из общего контекста. Убежден, что большинство тех, кто трубит о прецедентности решения Суда по Косово и проецирует его на Нагорный Карабах, не читали содержащееся в тексте заключения детальное разъяснение.

В этом смысле Баку всегда выступал в поддержку права народов на самоопределение, которое в случае армяно-азербайджанского конфликта имеет совершенно иное содержание. Азербайджан, если помните, даже выступил соавтором резолюции Генеральной Ассамблеи ООН A/64/438 «О всеобщей реализации права народов на самоопределение» в декабре 2009 года. Уже одного этого было достаточно, чтобы в Армении немного насторожились или хотя бы задались вопросом «что произошло с Азербайджаном?» Не сомневаемся, эйфории у армянских комментаторов поубавится, если Ереван обратится к авторам астанинского заявления с просьбой уточнить, что конкретно они имеют в виду, когда говорят о праве народов на самоопределение, и в каком контексте оно применимо к конфликту вокруг Нагорного Карабаха. Каково же будет их удивление, если в ответе посредников не найдется места тому, как рассматривает право на самоопределение армянская сторона.

Между тем, реализация права на самоопределение нисколько не нарушит территориальную целостность Азербайджана и не выведет Нагорный Карабах из его состава без согласия Баку, поскольку население области не является: а) народом несамоуправляющейся территории, б) народом, подчиненным иностранному игу, господству и эксплуатации, и в) субъектом, имеющим основания для «ремедийной сецесии» (remedial secession). Именно в этих трех контекстах международное право предусматривает право на самоопределение вплоть до отделения и создания независимого государства (т.е., внешнее самоопределение). Во всех иных контекстах международное право поощряет самоопределение народов и национальных меньшинств с учетом территориальной целостности государства (внутреннее самоопределение) или же сохраняет свою нейтральность, оставляя возможность внешнего самоопределения для этих групп на усмотрение национального законодательства.

Учитывая, что армянская община Нагорного Карабаха не имеет ничего общего ни с одним из трех вышеназванных контекстов, открывающих дорогу для внешнего самоопределения, a азербайджанское национальное законодательство не предусматривает возможность конституционного отделения части территории от государства, а также принимая во внимание то важное обстоятельство, что действия фактических властей Нагорного Карабаха по одностороннему отделению области от Азербайджана в начале 1990-х годов носили насильственный характер и сопровождались нарушением императивных норм общего международного права (jus cogens), таких как проведение этнических чисток, совершение военных преступлений и преступлений против человечности, что было четко зафиксировано в Резолюции ПАСЕ №1416 (2005), реализация в таких условиях права на самоопределение при урегулировании армяно-азербайджанского конфликта вряд ли приведет к созданию независимого Нагорного Карабаха. В этом отношении Азербайджан вполне устраивает заявление о равнозначности всех трех принципов.

Поэтому прежде чем трубить о дипломатической победе на саммите ОБСЕ в Астане, армянской стороне не мешало бы внимательнее изучить существующие в международном праве контексты, относящиеся к праву народов на самоопределение.

Еще одной новостью уходящей недели стало заявление президента Сержа Саргсяна о том, что Армения будет вынуждена de jure признать независимость Нагорного Карабаха в случае военных действий со стороны Азербайджана и принять меры по обеспечению его безопасности. К этому следует отнестись aбсолютно спокойно. Угрозы Саргсяна признать Нагорный Карабах — это не та карта, которую можно назвать козырной. Пусть признает хоть сегодня. В случае начала военных действий Армения будет в любом случае всецело вовлечена в них — с признанием ею своих же марионеток на оккупированных территориях или без оного. Можно подумать, непризнанность Нагорного Карабаха со стороны Армении каким-то образом мешает сегодня Саргсяну сосредоточить там большую часть вооруженных сил Армении или же создаст в будущем какие-то формальные помехи.

В случае ее возобновления, это будет, как и в прошлом, войной между Арменией и Азербайджаном, и в этом смысле формальное подписание ничего не значащей бумаги ничего не изменит. На ходе военных действий признание никак не отразится. Никаких изменений, естественно, не произойдет и в дипломатической сфере — легитимности марионеточному режиму от этого ни на йоту не прибавится. От того, признaет Армения так называемую «независимость» Нагорного Карабаха или нет, армянские силы на линии фронта не станут ни слабее, ни сильнее. А воевать Азербайджан будет не с бумагами и не с решениями армянских депутатов, а с вооруженными силами Армении.

То есть это обычная мышиная возня, имеющая значение разве что для самих армян. Можно подумать, Азербайджан все эти годы готовился к войне с так называемой «армией обороны Нагорного Карабаха», и вдруг на горизонте «нежданно-негаданно» появилась грозная Армения — эдакая «ядерная супердержава», «гарант» безопасности — которая внезапно признала сепаратистское образование, заключила с ним «межгосударственный военный союз», после чего соотношение сил в регионе изменилось до такой степени, что данный поворот событий «испортил» все планы Баку, убавил его решимости и заставил подумать дважды, прежде чем начинать освобождение своих территорий. Не знаю, может, в Армении так и думают? Нo не стоит лукавить — Азербайджан все эти годы готовился к войне со всей Арменией на своей международно признанной территории.

Трудно согласиться также с мнением, что признание «независимости» Нагорного Карабаха «развяжет» руки Азербайджану. Досадно, что подобные суждения исходят порой из уст отечественных экспертов. У Азербайджана руки и сегодня ничем не связаны. Бытует еще одно мнение, высказанное недавно российскими СМИ — дескать, признанием «независимости» Нагорного Карабаха Ереван спровоцирует Баку на войну, скорейшее возобновление которой выгодно Армении, так как она сознает, что с каждым годом слабеет, а Азербайджан — укрепляется. Авторам подобной гипотезы следовало бы знать, что Азербайджан имеет право на военное освобождение своих территорий в любой удобный для него момент, но войну — в случае отсутствия иного пути — он начнет тогда, когда сочтет для себя нужным. В этом смысле несколько десятков армянских депутатов не в состоянии влиять (отсрочить или ускорить) на решение Верховного Главнокомандующего ВС Азербайджана. Поэтому не следует драматизировать или преувеличивать значение признания Арменией «независимости» Нагорного Карабаха.

С правовой точки зрения ситуация еще более абсурдна. Как известно, армянский парламент так и не отменил свое собственное решение от 1 декабря 1989 года «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха». Если парламент Армении признает «независимость» Нагорного Карабаха, то получится, что последний получает долгожданное признание от Армении, с которой он «воссоединился» 1 декабря 1989 года и затем вновь отделился от нее 2 сентября 1991 года. И все это ради того, чтобы в будущем вновь слиться с ней в единое государство. Странное, однако, поведение армянства, собирающего воедино «армянские» земли, да так, что все время тянет к независимости… В общем, абсурдность всех этих маневров очевидна.

Либо же Армении придется признать, что решение Верховного Совета Армянской ССР от 1 декабря 1989 года не имело силы, так как оно было отменено вышестоящим союзным органом в январе 1990 года. Но в таком случае, признав верховенство решений союзных органов, армянам придется признать как неимеющую правовых последствий также декларацию о независимости Нагорного Карабаха от

2 сентября 1991 года, так как 28 ноября 1991 года высший орган в правовой иерархии союзного государства — Комитет Конституционного надзора СССР — своим постановлением отменил Постановление Верховного Совета Азербайджанской Республики от 23 ноября 1991 года о ликвидации НКАО, признав его как несоответствующее статьям 86 и 87 Конституции СССР и, тем самым, сохранив за Нагорным Карабахом статус автономной области в составе Азербайджанской Республики. Тот факт, что Комитет Конституционного надзора СССР немедленно отреагировал на постановление Верховного Совета Азербайджана о ликвидации НКАО и в то же время полностью проигнорировал провозглашение сепаратистами «НКР» в сентябре того же года, ярчайшим образом свидетельствует о том, что данный союзный орган рассматривал только действия законных субъектов. Провозглашение «НКР» было проигнорировано Комитетом, так как оно a priori не имело правовых последствий. В то время как Комитет издал свое заключение через два дня (!) после решения законодательного органа Азербайджана о ликвидации НКАО, так как союзное государство продолжало, естественно, считать НКАО частью Азербайджана и не могло не отреагировать на решение Верховного Совета Азербайджана. Ведь если провозглашение «НКР» 2 сентября 1991 года было бы (предположим) законным, то последовавшее за ним решение Верховного Совета Азербайджана об упразднении автономной области не имело бы по отношению к уже отделившемуся Нагорному Карабаху никаких последствий и, следовательно, Комитету Конституционного надзора СССР не было бы совершенно никакой необходимости реагировать на данное решение азербайджанских властей. Но тем не менее Комитет немедленно вмешался и отменил решение Верховного Совета Азербайджана, восстановив тем самым карабахскую автономию и вернув ее на прежнее место. Это является доказательством того, что за месяц до прекращения существования союзного государства высший орган конституционной власти СССР по-прежнему продолжал считать Нагорный Карабах частью Азербайджана, несмотря на одностороннее провозглашение армянами Нагорного Карабаха независимости «согласно действующему законодательству».

Следует также отметить, что верховенство решений союзных органов над нижестоящими республиканскими было признано как в Армении, так и в НКАО Азербайджанской Республики. Доказательством этому служит тот факт, что, провозгласив 2 сентября 1991 года «независимость» Нагорного Карабаха от Азербайджана, армянская сторона фактически признала действительность отмены Верховным Советом СССР постановления Верховного Совета Армянской ССР от 1 декабря 1989 года «О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха» и формально согласилась с тем, что до сентября 1991 года Нагорный Карабах продолжал оставаться автономией в составе Азербайджана. В противном случае, то есть если допустить, что 1 декабря 1989 года Армения и Нагорный Карабах успешно «воссоединились», то у последнего по Закону СССР от 3 апреля 1990 года не было правовых оснований для объявления 2 сентября 1991 года своей независимости (от Армении), так как он «воссоединился» с Арменией не на правах автономии, и население этого региона по этническому составу не отличалось от общего населения Армении и, следовательно, не могло воспользоваться правами, предусмотренными Законом СССР от 3 апреля 1990 года.

Таким образом, 1) если на гипотетическом уровне считать действительным решение от 1 декабря 1989 и проигнорировать последующую за ним отмену Верховным Советом СССР данного решения, то провозглашение 2 сентября 1991 года «независимости» Нагорного Карабаха окажется противоречащим, в первую очередь, Закону СССР от 3 апреля 1990 года; 2) если же действительным считать отмену Верховным Советом СССР решения Верховного Совета Армянской ССР от 1 декабря 1989 года, то придется согласиться с тем, что провозглашением

2 сентября 1991 года «независимости» Нагорного Карабаха армянская сторона фактически признала верховенство решений союзных органов над нижестоящими республиканскими и решениями автономий. И тогда ей придется согласиться также с тем, что недействительность усилий властей НКАО по одностороннему выходу из состава Азербайджана и отсутствие у этих усилий правовых последствий нашли свое отражение в Постановлении Комитета Конституционного надзора СССР от 28 ноября 1991 года, восстановившим автономный статус Нагорного Карабаха в составе Азербайджана. Данное постановление высшего правового органа СССР, в свою очередь, перечеркивало и сводило к нулю все предыдущие односторонние действия сепаратистов по выводу Нагорного Карабаха из состава Азербайджана, включая провозглашение 2 сентября того же года так называемой «НКР» вместо НКАО.

Проведение 10 декабря, то есть через 12 дней после вышеуказанного постановления Комитета Конституционного надзора СССР «референдума» также пройдет с нарушением ряда положений Закона СССР от 3 апреля и не окажет никакого воздействия на статус НКАО, которая останется формально в составе Азербайджана вплоть до последнего дня существования союзного государства. После распада СССР Нагорно-Карабахский регион продолжит свое формальное пребывание в составе независимого Азербайджана на основе принципа uti possidetis juris, что будет подтверждено в четырех резолюциях Совета Безопасности ООН (1993), а также в целом ряде других документов авторитетных международных организаций.

Это подводит нас к излюбленному утверждению армянской стороны о том, что Нагорный Карабах ни дня не входил в состав независимого Азербайджана. Этот тезис является одним из самых неудачных, но тем не менее наиболее часто озвучиваемых армянской пропагандой, годным, впрочем, только для внутреннего потребления. Можно, конечно, пятьсот миллионов раз повторять с разных трибун, что Нагорный Карабах «самоопределился» еще в годы СССР и «достиг» своей независимости по Закону СССР от

3 апреля 1990 года, в результате чего он «ни дня не входил» в состав независимого Азербайджана. На экспертном уровне доказано, что руководители армянского населения Нагорного Карабаха нарушили данный Закон как минимум в 7 эпизодах, в то время как даже одного нарушения было достаточно, чтобы все действия были сведены к нулю. Можно, конечно, бесконечно повторять излюбленный пропагандистский тезис, но от этого он не превратится в факт. Фактом же является то, что вхождение Нагорного Карабаха в состав Азербайджана было подтверждено одним из самых последних постановлений Комитета Конституционного надзора СССР (что отражало позицию союзного законодательства в последние дни существования СССР) и затем четырьмя резолюциями СБ ООН (что отражает позицию международного права сегодня).

На этом международно-правовом фоне признание Арменией «независимости» Нагорного Карабаха поставит ее с дипломатической точки зрения в незавидное положение, а правовые последствия подобного решения будут такими же, как и одностороннее провозглашение 2 сентября 1991 года армянскими сепаратистами Нагорного Карабаха независимости края — то есть, нулевые! Ссылки же на право наций на самоопределение в качестве правового обоснования своего решения лишь обнажат некомпетентность армянских руководителей и незнание ими основ данного принципа.

Вугар Сеидов

Бакинский рабочий.- 2010.- 17 декабря.- С.2.