ПРЕЗИДЕНТ АЗЕРБАЙДЖАНА ИЛЬХАМ АЛИЕВ

ДАЛ ИНТЕРВЬЮ РОССИЙСКОМУ ИНФОРМАЦИОННОМУ

ТЕЛЕКАНАЛУ «РОССИЯ-24» ВСЕРОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ

ТЕЛЕРАДИОВЕЩАТЕЛЬНОЙ КОМПАНИИ

Как уже сообщалось, 8 апреля Президент Азербайджанской Республики Ильхам Алиев дал интервью российскому информационному телеканалу «Россия-24» Всероссийской государственной телерадиовещательной компании. АзерТАдж предлагает вниманию читателей текст этого интервью.

— Господин Президент, добрый день!

— Добрый день.

— Хотела бы спросить про двусторонние отношения между Россией и Азербайджаном. Они развиваются довольно успешно. Что бы Вы для себя отметили? Какие проекты и что запланировано в этом году?

— Наши отношения развиваются очень динамично, последовательно и эффективно. Существует очень высокий уровень политических контактов на уровне глав государств, осуществляются взаимные визиты на регулярной основе. Мы находимся в постоянном контакте и принимаем решения, которые дают реальную отдачу. Мы, обе стороны, по праву характеризуем наши отношения как отношения стратегических партнеров. Мы — соседи, мы всегда жили по принципам добрососедства и дружбы, мы живем вместе, рядом на протяжении веков, и очень важно, что в период становления Азербайджана как независимого государства эти позитивные тенденции были сохранены и приумножены.

Укрепляются связи в экономической сфере.

У нас в кризисный период чуть-чуть упал товарооборот, но мы его сейчас компенсируем, и улучшается структура товарооборота. В плане торговых отношений Россия для нас представляет очень большой интерес как рынок для наших товаров, а также Россия является нашим главным партнером по импорту, то есть больше всего импорта поступает в Азербайджан из России.

В гуманитарной сфере также есть очень хорошие результаты. В этом году мы проведем первый международный гуманитарный форум в Баку по инициативе президентов России и Азербайджана. В прошлом году был проведен российско-азербайджанский гуманитарный форум, когда здесь, в Баку собралась, можно сказать, элита российского интеллектуального общества, и были хорошие результаты.

По всем направлениям существует очень позитивная динамика. Мы активно сотрудничаем сейчас в сфере энергетической, военно-техническое сотрудничество развивается успешно. Это реалии последних нескольких лет. То есть мы настроены на дальнейшее укрепление наших отношений.

Среди важных документов, которые были подписаны в недавнем прошлом, — это документ о разграничении государственной границы. Это один из важнейших документов для каждой страны по определению ее границ с соседями, и эти границы были определены на основе взаимных интересов, справедливо. Этот договор еще более укрепит двусторонние отношения между нашими странами и нашими народами. Так что каких-то вопросов, требующих неотложного решения, в наших двусторонних отношениях нет. Все, что нужно было решать, — я имею в виду проблемные вопросы, —они решены. В будущем мы только должны наращивать позитивный потенциал сотрудничества.

— Экономика Азербайджана развивается в посткризисный период довольно-таки неплохо. Вы показываете хорошие результаты. Но все равно Вы говорите, что нужно улучшать инвестиционный климат.

В общем-то, над этим сейчас активно работают и в России, ищут решения. Может быть, Вы его уже нашли?

— Нам трудно сказать. Конечно, масштабы России и Азербайджана несопоставимы. Но те инвестиционные инициативы, которые мы осуществили в Азербайджане, дали хороший эффект. В первую очередь, это привлечение иностранных инвестиций, что было необходимо для нас в ранний период независимости, когда все страны были в тяжелом положении — я имею в виду постсоветские, — экономика была разрушена, внутренних финансовых ресурсов не было, поэтому без иностранных инвестиций было бы очень трудно нам развиваться. Поэтому мы осуществили конкретную программу по привлечению иностранных инвестиций, в первую очередь, в энергетику, и создали хорошие условия для инвесторов, полностью защитили их инвестиции законодательно. И до сих пор мы видим хорошие результаты этого сотрудничества.

То есть те миллиарды долларов, которые были вложены в нефтегазовую сферу, естественно, привели к тому, что стали вкладываться средства и в сервисную инфраструктуру, и в сопутствующие сферы, и в промышленность.

На этом этапе развития нашей страны мы уже, можно сказать, не зависим от иностранных инвестиций. Хотя если взять показатели прошлого года, в целом в экономику было вложено 15,5 миллиарда долларов, из которых 8 миллиардов — это были внутренние инвестиции, 7 — иностранные. То есть, даже несмотря на кризисный период, привлекательность Азербайджана для иностранных инвесторов сохраняется. В первую очередь, я думаю, это происходит в результате, как я уже сказал, хорошего инвестиционного климата в стране, защиты иностранных инвестиций, а также динамичного развития страны. Потому что иностранные деньги идут туда, где уже есть какие-то результаты, где есть предсказуемость, стабильность, где инвесторы чувствуют себя уверенно и знают, что никто не сможет изменить условия контрактов, которые были подписаны, может быть, 10—15 лет назад.

Мы создали государственную инвестиционную компанию, которая участвует в объеме 20 процентов в важных инвестиционных проектах для нашей страны, и это тоже дает позитивный эффект. В будущем мы рассчитываем, конечно же, привлекать инвестиции, но даже если этого и не будет происходить, то экономика Азербайджана уже взяла такой инерционный потенциал и будет развиваться динамично.

— Сейчас активно обсуждается вопрос газопровода Набукко, и говорят, что его может разрешить именно Азербайджанское государство. Какое решение оно примет, будет или не будет существовать газопровод — это альтернативный проект Южному потоку России. Прокомментируйте, пожалуйста.

— С учетом того, что потребности в Европе в природном газе будут расти, а новых альтернативных источников практически нет, то понять заинтересованность западных партнеров можно. Тем более, что географически Азербайджан находится не так уж далеко от европейских потребителей, с учетом того, что уже существует действующий газопровод, который транспортирует наш газ в Турцию. То есть и география, и инфраструктура способствуют тому, чтобы к Азербайджану как возможному поставщику газа в будущем был проявлен интерес.

Что касается наших приоритетов, то, в первую очередь, мы занимались вопросами собственной энергобезопасности. Мы на сегодняшний день по нефти вышли, я думаю, на почти что максимум добычи — это миллион баррелей в день. В принципе, этот уровень добычи нас полностью устраивает и дает возможность притока финансовых средств в экономику страны с тем, чтобы мы могли решать вопросы социально-экономического характера. Поэтому с точки зрения такой вот срочной необходимости в финансовых ресурсах, такая задача перед нами не стоит. Поэтому мы рассматриваем сотрудничество в газовой сфере как долгосрочный проект, который может быть реализован в случае совпадения интересов всех сторон.

На сегодняшний день наш газовый потенциал реализуется на региональном рынке. Мы транспортируем газ, так же как и электроэнергию, во все соседние страны — в Россию, Турцию, Грузию, Иран. И потенциал увеличения поставок в эти традиционные направления существует. Таким образом, сегодня мы, можно сказать, обеспечиваем реализацию определенной части наших газовых ресурсов. С другой стороны, наши возможности и потенциальные объемы производства, добычи и транспортировки намного выше, чем сегодняшние региональные рынки. И в этом случае, естественно, перед нами стоит задача: либо искать выход на новые рынки, либо увеличивать наш экспорт на традиционные.

Более конкретизируя ваш вопрос по Набукко, я скажу, что мы поддерживаем этот проект, но с учетом взаимных интересов. В первую очередь, должны быть обеспечены коммерческие интересы, должна быть справедливая цена. Очень много вопросов, связанных с транзитом нашего газа, какова будет цена у последнего потребителя, кто будет оплачивать строительство нового газопровода, какова будет роль Азербайджана как транзитера, потому что понятно, что только азербайджанскими газовыми ресурсами наполнить Набукко будет невозможно. Значит, для этого нужно будет подтягивать газ из Центральной Азии. Кто будет заниматься коммерческими, техническими вопросами, политическими согласованиями? То есть очень много неясностей и одновременно очень много вопросов, которые требуют решения.

Но в начале этого года между Европейским Союзом и Азербайджаном была подписана декларация о Южном транспортном коридоре. Была создана совместная рабочая группа, возглавляемая нашим министром энергетики и комиссаром по энергетике Евросоюза, которые начали консультации в рамках реализации проекта Южный коридор. Это не только Набукко, там есть еще несколько, по крайней мере, два варианта, которые сегодня активно рассматриваются. Поэтому если переговоры будут успешными и все интересы сторон будут соблюдены, конечно, мы будем заинтересованы выйти еще на какой-то газовый рынок. Но это все будет зависеть от того, как пройдут переговоры и насколько будут учтены интересы Азербайджана.

— Эксперты говорят, что прикаспийским государствам необходимы четкие условия инвестирования. Как Вы думаете, почему нет интеграции до сих пор? Что не прописано, что нужно, о чем нужно договориться?

— Мы провели очень успешный саммит прикаспийских государств в прошлом году в Баку и вышли на хорошие решения, во-первых, по биоресурсам. Мы дали поручения соответствующим структурам разработать программу по мораторию на вылов осетровых. Также мы дали четкие поручения в ближайшее время подготовить и согласовать вопросы по территориальным водам. Что касается энергетических ресурсов, то в данном случае каждая страна разрабатывает месторождения, которые находятся в ее секторе Каспийского моря, и здесь, наверное, можно говорить больше о двусторонних отношениях, чем многосторонних. Но самое главное, нам необходимо окончательно урегулировать правовой статус Каспийского моря, который до сих пор не решен. Но существует уже хорошая основа для этого. В первую очередь, это двусторонние соглашения, которые были подписаны между Россией и Азербайджаном, Россией и Казахстаном, и Казахстаном и Азербайджаном. То есть три страны уже между собой все согласовали на основе норм международного права. Поэтому, если этот подход будет взят за основу для пятистороннего соглашения, мы можем урегулировать вопросы по Каспию в кратчайшие сроки.

Одновременно с этим я должен сказать, что даже сегодняшнее состояние, когда правовой статус не урегулирован, не является препятствием для развития добрососедских отношений между прикаспийскими странами. Мы заинтересованы в том, чтобы все прикаспийские страны были намного более активно вовлечены в интеграционные процессы, тем более что четыре из пяти этих стран — это страны бывшего Советского Союза, страны СНГ, которые постоянно находятся в контакте. Я думаю, что мы постепенно будем двигаться в этом направлении. Я рассматриваю Бакинский саммит по Каспию как важный позитивный шаг вперед.

— Возвращаясь к добыче углеводородов и тому, что Вы ищете новые рынки сбыта. Оценивали ли Вы, что, например, потребуется в 30-м году той же Европе или каким-то другим государствам, в которые, возможно, вы будете поставлять свой газ? Может быть, просто сырье им и не нужно?

— Да, безусловно, мы такие оценки проводили. Конечно же, загадывать вперед и спрогнозировать, какие новые виды энергии появятся к 30-му году, трудно, с учетом того, что сейчас, скажем так, техническая, научная мысль Европы, в том числе, направлена и на поиски альтернативных источников. Нам трудно сказать, насколько будут успешными их изыскания. Но если все будет идти как сейчас, и зависимость от традиционных источников энергии будет сохраняться как минимум на этом же уровне, то сегодняшних объемов поставок газа в Европу им не хватит. Несмотря на то, что крупнейший поставщик газа для Европы — Россия, насколько я помню, поставляет где-то 150 миллиардов кубометров ежегодно, этого объема европейцам не хватит.

И в этом-то и причина, почему сегодня они заинтересованы в дополнительных источниках. Мне, конечно, трудно судить и давать оценки и свои комментарии по причинам такого интереса, скажем, к Азербайджану и странам Центральной Азии, но я думаю, что ими движет прагматизм в большей степени, нежели политические мотивы. Потому что реально к

30-му году в Европе может возникнуть серьезный дефицит поставок газа, и это, конечно же, будет не только сдерживать экономическое развитие, но и вообще может привести к очень серьезным последствиям.

Поэтому, когда они смотрят на энергетическую карту мира и видят, что существует страна с огромными, я бы даже сказал, нетронутыми запасами газа, как Азербайджан, — поскольку традиционно здесь добывалась нефть, а газу как-то не уделялось внимания, — конечно же, они проявляют интерес. И в данном случае, я считаю, что самым оптимальным вариантом были бы координация усилий и совместная деятельность производителей и потребителей, и там, где необходимо, транзитных стран. С тем, чтобы вопросы газового сотрудничества не превратились в вопросы нездоровой конкуренции или же какой-то конфронтации. Производители должны защищать свои интересы. И в данном случае, Россия и Азербайджан, как производители и поставщики, естественно, имеют свои интересы, потребители имеют свои. Необходимо привести вот эти все интересы к общему знаменателю, добиться консенсуса и договориться на этом берегу о перспективах сотрудничества. Если этого не произойдет, то разного рода недоразумения либо не совсем верные оценки будут портить картину энергетического сотрудничества. Потому что, на наш взгляд, в этом бизнесе должно быть все очень четко определено, и каждая сторона должна знать меру своих обязательств и своих интересов с тем, чтобы не перебегать кому-то дорогу, а также с тем, чтобы искусственно не сдерживать развитие своего потенциала и своей экономики.

Что касается Азербайджана, я вам скажу, что в этом году в Азербайджане будет добыто 28 миллиардов кубометров газа, из которых внутреннее потребление у нас порядка 10—11 миллиардов, остальное — это экспортный ресурс. Но в связи с тем, что наш экспорт пока что ограничен, и также для поддержания давления в нефтяных пластах, часть этого газа закачивается обратно в пласты. Поэтому мы имеем сегодня ресурс, который уже может быть востребован на газовых рынках. Также при дополнительных инвестициях порядка

20 миллиардов долларов мы можем нарастить добычу газа еще где-то миллиардов на 15, может быть, и больше. Но для того, чтобы вложить эти инвестиции, необходимо иметь контракты, необходимо иметь рынки, потому что в газовом бизнесе без этого невозможно. То есть, здесь все взаимосвязано, поэтому нужно все планировать и согласовывать.

— Ситуация на Ближнем Востоке, в Северной Африке привела к очень сильному повышению цен на нефть. Все эти доходы, которые поступают в государственный фонд, каким образом Вы будете использовать для развития страны? Ведь, с одной стороны, если повышаются пенсии, социальные выплаты, то это приведет к росту инфляции, что не очень хорошо. С другой стороны, конечно, необходимо повышать эти социальные выплаты. Какое решение будет принято в Азербайджане?

— У нас эти вопросы регулируются достаточно эффективно. Мы, конечно же, ежегодно повышаем зарплаты и пенсии, и этот процесс должен продолжаться, поскольку даже сегодня уровень минимальной зарплаты и пенсии не может удовлетворять никого. Хотя за последние несколько лет нам удалось очень серьезно решить вопрос безработицы — было создано 900 тысяч новых рабочих мест за последние семь лет, и сократить уровень бедности с почти что 50 процентов до 9-ти, также за семь лет, тем не менее, 9 процентов, я считаю, это тоже много. Поэтому социальные программы повышения зарплаты и пенсии будут продолжаться, естественно, как вы отметили, с учетом инфляционных рисков. Но параллельно с этим мы используем нефтяные доходы, в первую очередь, для развития инфраструктурных проектов, создания условий в регионах, строительства электростанций, газоснабжения, больниц, школ, дорог, кредитования предпринимателей. Ежегодно мы выделяем большие суммы для льготных кредитов на несколько лет для частного сектора. Тем самым создаются рабочие места в регионах, и люди зарабатывают деньги, уже не получая больше зарплату, а за счет своей предпринимательской деятельности.

Мы либерализовали очень сильно нашу экономическую политику. Очень либеральное законодательство, и для занятия бизнесом не требуется никаких бюрократических решений.

В течение, по-моему, трех дней любой человек может зарегистрировать компанию и начать бизнес. И более того, государство также, как я сказал, льготными кредитами стимулирует это.

— Еще один вопрос, который обсуждается уже 17 лет. Это — Нагорный Карабах. Как Вы оцениваете перспективы его решения и роль переговорщиков, я имею в виду, в том числе, конечно, и Россию?

— Роль России мы оцениваем очень высоко. Президент Дмитрий Анатольевич Медведев проявляет большие усилия для того, чтобы помочь сторонам прийти к урегулированию. По его инициативе было проведено несколько трехсторонних встреч, которые имеют большую важность и дают положительный эффект.

К сожалению, долгие годы этот конфликт остается неурегулированным, и мы надеемся, что в ближайшее время нам удастся продвинуться вперед. Хотя прошло много лет, и, несмотря на то, что практически все международные организации приняли соответствующие решения и резолюции, конфликт до сих пор не урегулирован. Совет Безопасности ООН принял четыре резолюции по выводу армянских оккупационных сил с территории Азербайджана, и ни одна из них не реализована. Когда мы видим, что резолюции Совета Безопасности по Ливии начинают исполняться буквально через несколько часов после их принятия, а резолюции по Нагорному Карабаху не исполняются уже 17—18 лет, естественно, возникает вопрос: почему? В чем причина здесь такой оперативности, а в случае с нами — вот такой пассивности? Поэтому мы рассчитываем на более активное участие посредников, в первую очередь, сопредседателей Минской группы и России, как региональной страны, как нашего соседа, тем более, с учетом активной роли, которую Россия играет в последнее время.

— Спасибо Вам большое за интервью.

— Спасибо.

Бакинский рабочий.- 2011.- 12 апреля.- С.3-4.