Хады Раджабли: «Брачный договор должен быть обязательным документом при женитьбе»

Интервью 1news.az с главой комитета Милли Меджлиса Азербайджанской Республики по социальной политике, депутатом Хады Раджабли.

Социальная политика — основная часть стратегии государства. И хотя ее главные приоритеты определяются сообразно общественным потребностям, зачастую они становятся предметом самых жарких обсуждений как в интернет-блогах и форумах, так и в реальной жизни. В этом нет ничего странного, поскольку каждое решение по социальной политике касается непосредственно Человека.

О том, какую социальную политику сегодня проводит наше государство, в интервью с человеком, знающим об этом, пожалуй, лучше каждого из нас. Хады Раджабли вот уже более 17 лет возглавляет комитет Милли Меджлиса по социальной политике.

— В начале 2000 года вы называли госбюджет страны «социальным», поскольку 65% его средств направлялось на социальные нужды. Что происходит сегодня?

— Действительно, 10 лет назад так и было. Но такие показатели встречаются лишь в странах, которые считаются бедными, ведь они указывают на низкий уровень дохода населения. Во всем мире, если на решение проблем социальной политики затрачивается больше 27—30% средств бюджета, страна считается не очень благополучной.

Несмотря на то, что сегодня вроде бы существенно снизился процент отчислений на решение проблем социальной защиты населения, в количественном плане это немалые цифры. Так, в 2008 году из 7 млрд 400 млн манатов запланированного госбюджета на непосредственную социальную защиту было направлено 700 млн манатов, а в 2009 году — уже 1 млрд 800 тыс манатов из 20 млрд бюджетных средств. В этом году бюджет фонда социального страхования достиг 2,6 млрд манатов. При этом около 30% из этих 2,6 млрд составляют отчисления в фонд социального страхования — неприкосновенный запас государственного бюджета, что еще раз подтверждает факт постоянной социальной защиты граждан непосредственно государством.

Поэтому сегодня наш бюджет мы называем социально направленным и инвестиционно емким. Под инвестициями, в данном случае, я имею в виду строительство новых школ, больниц, детсадов и других социальных объектов, фонд зарплаты работников которых также финансируется государственным бюджетом.

Недавно Президент утвердил Закон о государственном бюджете на 2013 год и соответственно расходы. Согласно прогнозам, доходы фонда сформированы в основном за счет поступлений по обязательным отчислениям на соцстрахование — на уровне 1,55 миллиарда манатов. В структуре расходов фонда 2,57 миллиарда манатов приходятся на выплаты населению в целом, в том числе на оплату трудовых пенсий — 2,5 миллиарда манатов (при этом на выплату базовой части трудовых пенсий заложено 1,358 миллиарда манатов, страховой части — 1,142 миллиарда манатов). На выплату пособий за счет отчислений от обязательного государственного социального страхования предусмотрено 69,98 миллиона манатов. На выплату пособий для лиц, временно утративших трудоспособность, предусмотрено 18 миллионов манатов, за беременность и рождение ребенка — 22 миллиона манатов, для похорон — 12,671 миллиона манатов, для ухода за детьми до трех лет — 8 миллионов манатов, по безработице — 4,809 миллиона манатов.

— На протяжении всей своей депутатской деятельности вы не раз выдвигали актуальные для нашего общества предложения, касающиеся института брака. Именно вы предложили ввести брачный договор, запретить селективные аборты и даже, если я не ошибаюсь, ввести стерилизацию. Все эти предложения вызвали неоднозначную реакцию общества. Как вы можете это прокомментировать?

— Я считаю, что брачный договор должен быть обязательным документом при вступлении в брак. Это необходимо, дабы защитить права женщин, которые больше всего страдают в случае развода. Всем известно, как сложно заставить мужчину платить алименты. Допустим, в России есть закон, согласно которому в случае уклонения от алиментов, арестовывают имущество мужчины, из стоимости которого женщине их все же выплачивают. У нас пока такого закона нет, но необходимость в нем уже назрела.

Более того, я за то, чтобы мужчину, который отказывается от своего ребенка, подвергать еще и общественному порицанию. Ислам, к слову, подчеркивает, что ответственность за ребенка целиком лежит на его отце. И те представители мужского пола, которые, расторгая брак с женщиной, «расторгают» еще и отношения с собственными детьми, должны быть подвергнуты резкой критике со стороны общества. Я считаю, что такое безответственное поведение должно решительно осуждаться. И если для формирования общественного мнения нужно долгое время, то для принятия закона об обязательном внедрении брачного договора — нет. Пусть если не моральную, то хотя бы финансовую ответственность такие мужчины почувствуют как можно скорее.

Что касается запрета на аборты — речь шла о запрете на селективные аборты, когда мужчина сознательно отправляет собственную супругу к врачу на аборт, потому что, согласно показаниям УЗИ, в семье ожидается рождение девочки. Это недопустимо!

Кроме того, я вообще убежден, что необходимо проводить просветительскую работу в регионах и буквально бесплатно раздавать женщинам контрацептивы. Проблема у нас сегодня — в отсутствии культуры партнерских отношений! В Иране, допустим, применяют стерилизацию, что, кстати, не противоречит исламу, согласно правилам которого, нужно заводить лишь столько детей, сколько в силах прокормить. Тем более что у нас в Азербайджане нет проблемы с демографией — в этом году прирост населения составит 135 тысяч.

— Хады муаллим, до сих пор много вопросов вызывает термин «уровень критерия нуждаемости». Несмотря на то, что он был введен, многие до сих пор путают его с прожиточным минимумом. Не могли бы вы расставить точки над i.

— На самом деле, в мировой практике такого термина нет. «Уровень критерия нуждаемости» был введен для того, чтобы определить «точку отсчета» при распределении адресной социальной помощи. Проще говоря, если, разделив общий доход семьи на количество ее членов, мы получаем сумму, меньшую уровня критерия нуждаемости, этой семье выделяется та или иная социальная помощь. Важно понять, что речь не идет ни о потребительской корзине, ни о размере прожиточного минимума.

— Но разве не логично считать точкой отсчета прожиточный минимум? Ведь в самом его названии уже заключается ответ на вопрос, нуждается семья или нет.

— Нет, потому что адресная социальная помощь должна оказываться тем, чьи доходы не дотягивают до уровня прожиточного минимума. На днях Президент АР подписал Указ, согласно которому уровень критерия нуждаемости в 2013 году составит 93 маната против 116 манатов, определенных как прожиточный минимум.

Уровень прожиточного минимума в 2013 году был повышен с 108 до 116 манатов, в том числе, со 116 до 125 манатов — для трудоспособной части населения, с 84 до 94 манатов — для пенсионеров и с 87 до 93 манатов — для детей.

— Как вы прокомментируете расчеты Центра экономических исследований о том, что потребительская корзина каждого работающего гражданина Азербайджана по состоянию на 1 декабря составляет 168,95 маната, а не 108 и даже не 116? А представители Центра социального и экономического развития вообще утверждают, что для получения необходимых 2800 калорий энергии, среднестатистическому гражданину надо тратить 240 манатов в месяц.

— Вы знаете, при желании можно назвать сумму и в 600 манатов. Но речь ведь идет о прожиточном минимуме! Именно о минимуме!

— А кто его подсчитывает?

— Государственный комитет по статистике и Министерство экономического развития.

— Хорошо. Тогда поставим вопрос иначе: как вы считаете, можно ли прожить на 116 манатов в месяц?

— С трудом, потому что этих денег крайне мало. Но вы не совсем правильно ставите вопрос. Ведь никто не говорит, что надо жить на 116 манатов, или что эта сумма способна обеспечить человеку безбедное существование. Кстати, для трудоспособной части населения ее минимум определен уже как 125 манатов, и это — та сумма, ниже которой государственные организации не имеют право назначать уровень зарплаты. Но кто сказал, что людям не дают возможности зарабатывать больше? Я глубоко убежден в одном: если человек хочет достойно жить — он должен больше и лучше работать. Говорю это, опираясь на свой собственный опыт: я зарабатываю на хлеб с 12 лет!

У нас же проблема в том, что многие — особенно это касается молодежи — желают получить сразу престижную должность с огромной зарплатой. Парадокс в том, что работать — в прямом смысле этого слова, то есть, прилагая конкретные усилия и тратя на это силы и время, — при этом никто не хочет. Есть масса профессий, которые считаются у нас, мягко говоря, «непопулярными»: уборщицы, репетиторы, помощницы по хозяйству, няни или официанты. Кроме того, сегодня государство разрешает работать одновременно в двух или даже в трех местах. Так что если люди хотят зарабатывать больше — пусть больше и работают.

— Безусловно. Но есть одно «но» — этим няням, репетиторам и прочим платят такие же граждане. Получается, что у них есть возможность, не совмещая две-три работы, зарабатывать больше и даже платить наемным рабочим.

— Законы рынка никто не отменял. Чтобы хорошо жить, надо хорошо зарабатывать, а для этого надо быть высококлассным специалистом. В серьезных компаниях (как местных, так и иностранных) не проходят «липовые» дипломы — им нужны квалифицированные кадры. Поэтому, повторюсь: если кто-то хочет достойно зарабатывать, он должен позаботиться о себе сам.

— Доля истины в ваших словах есть. Но что делать, допустим, учителям и медицинским работникам, уровень зарплаты которых не так высок? Заниматься репетиторством или лечить за деньги? У них — установленный лимит зарплаты, который, к сожалению, не зависит от того, сколько времени они дополнительно проведут на рабочем месте.

— Тут согласен. О необходимости повышения зарплаты учителям и медработникам говорил и Президент Ильхам Алиев. Мы предполагаем увеличить зарплату медработникам за счет введения, во-первых, обязательного медицинского страхования. И, во-вторых, за счет того, что есть намерение сделать имеющиеся 30% бюджетных клиник частными. Ведь люди все равно платят врачам, так пусть они это делают на законном основании, через кассу, а врачи получают достойную зарплату.

В школах же я думаю увеличить количество часов, предусмотренных для каждого учителя, и сократить часть преподавательского состава.

— Вроде сокращали уже недавно за счет отправленных на пенсию учителей.

— Да. Но этого недостаточно. Надо оставить в школах только тех учителей, которые соответствуют своей квалификации. Допустим, при выборе учителя начальных классов в один класс собирается группа из 60 желающих, тогда как к другому педагогу — только три-четыре человека. Второго держать в школе нет смысла. Конечно, я сейчас утрирую, но, я думаю, мысль донести смог.

— Вы не посещаете социальные сети или форумы, где люди бурно обсуждают последние решения парламента?

— Нет. Мне достаточно прочтения прессы, в том числе, оппозиционной.

— Там сейчас очень популярны обсуждения о том, «почему в столь богатой стране, как Азербайджан, столь невысокий уровень вышеназванных показателей». Я все еще про прожиточный минимум.

— Что меня поражает в людях — это их желание получить больше, отдавая меньше, или вовсе бесплатно. Никто не хочет работать в полную силу, но все хотят одеваться в лучших бутиках, ездить на дорогих машинах и жить в роскошных квартирах. Почему эти люди, которые так любят возмущаться, не задумаются о том, что у нас практически нет культуры потребления? Ведь обратите внимание: у нас многие стремятся на последние деньги купить дорогой костюм в брендовом магазине, чтобы произвести впечатление на окружающих, или взять в кредит машину и дорогую бытовую технику, я уже не говорю про «мелочи» вроде дорогих мобильных телефонов. Но эти же люди живут впроголодь, сетуя при этом на государство, которое почему-то должно их бесплатно обеспечивать всем необходимым.

Когда я говорю об этом, меня обвиняют в чем угодно: что я сам купаюсь в роскоши и не хочу, чтобы люди вольготно жили. Но это не так. Я, во-первых, не понимаю этого извечного стремления многих сравнивать постоянно себя с тем, у кого чего-то — денег или возможностей, — больше. Никто не знает, с каким трудом человек добился того, что имеет. У нас же любят судить, зачастую огульно охаивая всех, кто имеет доход выше среднего. Во-вторых, каждый должен начинать с себя.

Что касается меня, то отвечу тем, кого это очень интересует: я до сих пор живу в квартире, которую мне в 1982 году выделили по инициативе Гейдара Алиева — в его бытность первым секретарем ЦК КП Азербайджана, и никогда не позволяю себе тратить деньги на дорогие костюмы. Я довольствуюсь необходимым и считаю, что тратить деньги надо по приоритетам, рационально. То же самое касается продуктов питания: кто сказал, что необходимо в месяц тратить огромные деньги на дорогие продукты?

— Говорят, что цены высокие…

— Цены приемлемые. Просто, когда речь идет о подсчете потребительской корзины, все становятся экономистами и гастрономами, приводя в пример в качестве норматива какие-то непонятные цифры. Я же убежден, что в сутки можно тратить на еду раза в три меньше, чем это принято в среднестатистической семье, если, конечно, речь идет о рациональных тратах.

— Ну, тут можно спорить долго. Да, есть люди, которые в ущерб себе гонятся за брендовыми вещами. Но постоянные покупатели дорогих бутиков себя в еде при этом не ограничивают.

— Ну, это и есть реалии рыночной экономики. Кто хочет жить достойно, должен суметь себе это обеспечить.

— В связи с вышесказанным у меня вопрос: вы как-то сравнили модель экономического строя развитых европейских стран с ромбом, где вершины — малая часть — это богатые и бедные, а основная площадь — средний класс.

— Сегодня наша модель — уже не «пирамида», не «прямоугольник», но еще и не «ромб». В настоящее время идет процесс перехода из среднего класса — в богатый, из бедного — в средний, и из среднего — увы! — в бедный.

— То есть, сегодня у нас действительно появился средний класс?

— Да. Сегодня у нас всего 5,3% бедного населения. Однако богатых тоже немного.

Для развития среднего класса государство делает немало: это внедрение системы кредитов для развития малого и среднего бизнеса, и снижение налогов для начинающих предпринимателей.

Я всегда отмечал и сейчас хочу подчеркнуть, что наш Президент Ильхам Алиев очень верно проводит социальную политику — он устраняет не проблему, а причину ее возникновения. Поэтому зачастую создается впечатление, что они решаются долго. На самом деле это нормальный процесс, вполне закономерный и наиболее приемлемый — эволюционный. Меняется не только социально-экономический строй общества, меняется сознание людей. Все это не может произойти на счет «раз-два-три». Поэтому у меня в плане развития страны вообще и социальной политики в частности вполне оптимистичные прогнозы. Я бы назвал в связи с этим модель нашего государственного строительства «модерн-моделью». Концепция развития «Азербайджан — 2020: взгляд в будущее» — тому точнейшее подтверждение.

В ней есть ответы на все вопросы, а самое главное — она является ярчайшим подтверждением того, что наш Президент достойно продолжает дело своего отца — общенационального лидера Гейдара Алиева.

— Мне импонирует ваш оптимизм. Благодарю за беседу.

Натали АЛЕКСАНДРОВА,

Бакинский рабочий.- 2012.- 26 декабря.- С.4-5.