Давид Кон: «Я был в Карабахе во время первого убийства армянами азербайджанца»

Интервью с известным журналистом, писателем, сценаристом, популярным и постоянным телеведущим одной из самых актуальных передач на 9-м канале телевидения Израиля «Контакт», бывшим сотрудником «Азеринформа» Давидом Коном

— Вы были первым журналистом из Азербайджана, побывавшим в Карабахе в то время, когда начались столкновения. Как это происходило?

— Я работал в «Азеринформе», и как-то вышло, что дежурил на работе, когда должна была проходить сессия НКАО. Мы ждали сессию где-то до 8 вечера, но никакой информации не поступало. Звонят из газет, возмущаются, что до сих пор нет никаких сообщений.

Звоню в Степанакерт (Ханкенди) нашему корреспонденту, а его там нет. Где-то в 9 часов он объявляется. Я у него спрашиваю: «Где материал?» — на что он отвечает: «Тут такие события, я сейчас пришлю вам материал».

И он в половине 11-го прислал материал, в котором говорилось, что сессия Верховного совета НКАО приняла незаконное решение об отделении от Азербайджана и вхождении в состав Армении.

На следующий день второй секретарь Компартии Азербайджана Василий Коновалов заявил, что полетит и разберется во всем сам.

Мы полетели с ним в Степанакерт (Ханкенди). Там был пленум — то ли горкома, то ли обкома. И он решил, что выйдет на трибуну и все «погасит», и никто не посмеет ему возразить, потому что он — второй секретарь ЦК. Там собрали пленум обкома. Он стал выступать, — что будет сделано все необходимое для урегулирования ситуации, на что армяне ответили, что уже приняли решение. Мы вернулись в Баку, и с этого момента все и началось…

Потом меня вызвал наш директор и сказал: «Ты понимаешь, после того, что произошло, я не могу послать в Карабах азербайджанца, а из сотрудников неазербайджанской национальности ты самый молодой, так что тебе надо ехать». На что я ответил, что понимаю.

И начиная с этого времени, в 1988—1990 гг., я практически бывал по две недели в Баку и по две недели в Степанакерте (Ханкенди) и Агдаме.

Я не знаю, помнят ли сейчас об этом, но нападение на Ходжалы в 1992 году было второй атакой на этот город. Первая атака была еще в начале 1989 года. Тогда меня привезли туда и показали два сгоревших дома азербайджанцев.

— Вы были свидетелем первого факта убийства армянами азербайджанца?

— Я был там, когда толпа из Степанакерта (Ханкенди) шла на Агдам, когда там женщины их разнимали. Я был там, когда прозвучал первый выстрел с армянской стороны, в результате которого был убит первый азербайджанский парень. Это был первый выстрел конфликта.

Как это произошло? Толпа шла на толпу, они остановились, спорили, кричали, милиция что-то пыталась сделать, и вдруг — выстрел, человек упал.

Я передал сообщение об этом в Баку, и потом мне позвонили (и сказали), что не знают, выпускать сообщение или нет. Я говорю: «Ребята я передал вам, решайте сами — давать или нет».

Журналисты понимали, что если передадут сообщение, то начнется кровопролитие, а этого никто не хотел.

— Расскажите о каком-нибудь интересном случае, который произошел с вами в тот период…

— Много было интересного. В 1989 году в Степанакерт (Ханкенди) приехали журналисты из ТАСС. Среди журналистов был и Михаил Полторанин. И я стал их сопровождать в поездке по НКАО.

На одной стороне удостоверения было написано ТАСС, на другой — «Азеринформ». Мне сказали, чтобы я всегда показывал удостоверение той стороной, на которой написано ТАСС.

Приехали в какой-то колхоз, сидим, все нормально, и вдруг один из приехавших с нами журналистов говорит: «Вот мы приехали из Москвы, а он — из Баку». Тут армяне поворачиваются ко мне: «Вы из Баку, а на вашем удостоверении написано совсем другое». В этот момент подходит шофер, который нас вез, и говорит: «Быстро собирайте вещи — и к машине». Мы сразу же сели в машину и поехали в Агдам.

— Вы были в Баку, когда произошли события 20 января?

— Когда произошли эти события в Баку, я был на площади. Страшный день был, когда войска вошли в Баку 20 января. Я находился в агентстве. Вышел тогда на улицу, — город пуст.

Поехал на своей машине через Сальянские казармы, смотрю, — на проспекте Нариманова перестрелка.

Я развернулся и поехал в агентство. Мы сидим вместе с замдиректора, и непонятно, что делать и что писать. Вдруг распахиваются двери, входит полковник и с ним несколько солдат и говорит: «Ничего не пишите, ничего не передавайте, армия взяла под контроль всю ситуацию». Мы говорим, что мы — информационное агентство и никому не подчиняемся.

На что последовал ответ: «Вы нам подчиняетесь, армия взяла город под свой контроль».

Потом был комендантский час, который длился месяц.

— Когда вы приехали в Израиль?

— В августе 1990 года я приехал в Израиль, а в сентябре уже начал здесь работать журналистом. Сейчас работаю редактором и ведущим программы «Контакт» на 9-м канале. Ежедневная аналитическая программа. На нашем канале очень часто обсуждаются ситуации, связанные с Азербайджаном.

После визита в Баку глава МИД Израиля рассказывал у нас об азербайджано-израильских отношениях.

Была ситуация, когда Армения на нас «обиделась». Когда Иран пытался через Армению поставить оружие в Ливан, а оттуда в Газу, а это стало известно, и мы подняли этот вопрос.

Армянские газеты писали, что якобы мы все специально подстроили и что поставок оружия не было.

— Что еще можете добавить?

— Мы следим за успехами Азербайджана. Жаль, что с тех пор я не бывал в Баку. Сейчас все говорят, что Баку стал очень красивым и сильно изменился. Я хочу на свою улицу посмотреть, на свой дом.

Эльшан РУСТАМОВ

Бакинский рабочий.- 2012.- 15 ноября.- С.3.