Режиссер Мурад Абиев: «Что это за понятие такое — Старый Баку?..»

Компанией Fil production под эгидой исполнительной власти Культурно-исторического заповедника «Ичери шехер» — Гала запущен проект под названием «Три истории». В рамках данного проекта будут представлены три короткометражных фильма молодых режиссеров. Единственным условием спонсоров было наличие кадров, снятых в Ичери шехер или Гала. Организационная поддержка проекта — Cinex Azerbaijan Film & Digital production. Представляем вашему вниманию интервью с режиссером первого из фильмов — Мурадом Абиевым. — Я видела только одну твою работу, «Тоска Марии Мачете». Мне интересно, под влиянием чего или кого тебе пришло в голову ее снять? — Это моя учебная работа на Высших режиссерских курсах. Когда я снимал эту картину, то по неопытности небрежно подошел к драматургии, историю кроил, что называется, вслепую. Не думал ни о какой сверхзадаче или идее. Просто хотелось наконец снять фильм. В итоге получилось такое небольшое хулиганство. Сценарий менялся раз двадцать — даже не помню, о чем был первый вариант. В конце концов в основу лег сюжет о том, как совершенно обычная женщина мечтает о том, чтобы вокруг нее кипели страсти. Мне очень важно было на тот момент создать нужную атмосферу, поиграть с красками, со звуком, с пластикой актеров. Так как, в общем, нужно было создать латиноамериканскую среду, пытались делать все ярко и сочно — поэтому не могу сказать, что подражал какому-то конкретному режиссеру. Фильм, несмотря на недостатки, получился — он действительно стал для меня учебным фильмом. — А твой второй фильм? Насколько я знаю, это история, укладывающаяся в рамки классицизма — один день в рамках проекта для Ичери шехер? Расскажи подробнее. — Вскоре после моего приезда из Москвы судьба свела меня с Теймуром Гаджиевым — большим киноманом, начинающим режиссером и одновременно продюсером. Он как раз собирал начинающих режиссеров для альманаха короткометражных фильмов. Он посмотрел «Марию Мачете» и решил, что мне можно довериться, за что ему особая благодарность. Проект запущен под эгидой исполнительной власти Культурно-исторического заповедника «Ичери шехер» — Гала. Единственным условием наших партнеров было, чтобы действие фильма хотя бы частично происходило в «Ичери шехер» или Гала. Я засел за сценарий. Захотелось сделать фильм о родном Баку. И мысли закружились… Старый город… Старый Баку. Что это за понятие такое — Старый Баку? Учитывая, с какой скоростью меняется облик нашего города в последнее десятилетие, и как он еще будет меняться, тема более чем актуальная. Меняется не только ландшафт, меняются жизненные уклады, система ценностей, происходит ломка традиций, стереотипов, условностей. Кстати, это, конечно, относится не только к Баку, но и в целом ко всему Азербайджану. Не для всех людей, особенно это касается старшего поколения, эти изменения происходят безболезненно. Главный герой фильма — живущий в Крепости старый бакинец. У него умерла жена, и он не может найти в себе силы жить без нее дальше. Но происходит некое событие, в результате которого ему выпадает шанс начать новую жизнь. Перед главным героем стоит выбор — либо ответить вызову современности, либо исчезнуть. Каждый человек делает свой выбор. Но в любом случае, это поколение уже уходит — а мне хотелось вглядеться в его лицо и запомнить это уходящее поколение. Ведь это и есть Старый Баку. Съемки проходили в старой квартире в Ичери шехер а также на его улочках. Была укомплектована команда профессионалов. Оператором был мой московский друг, снимавший со мной мой учебный фильм, молодой и талантливый выпускник ВГИКа Кирилл Герра. Главную роль в фильме сыграл заслуженный артист Азербайджана Видади Гасанов. Его партнером по фильму был замечательный актер Шовги Гусейнов. Интересная вещь — во время подготовки к фильму я по-настоящему открыл для себя Ичери шехер, все его потайные уголки, места, потрясающие своей энергетикой. А во время съемок казалось, что все участники проекта прониклись атмосферой нашей Крепости. Это была большая радость — открывать для себя заново свой родной город. Надеюсь, посредством своего фильма я смогу поделиться этой радостью со зрителями. Благодарю администрацию Ичери шехер за такой прекрасный проект. — Ты можешь определиться с жанром, в котором хотел бы работать? Или тебе, как Тарантино, хочется попробовать себя во всех? — Мне хочется определиться не с жанром, а с каким-то арсеналом эстетических приемов, почерком, что называется. А с жанрами можно и нужно экспериментировать. — Кстати, о Тарантино. Как тебе «Джанго»? И вообще, последний фильм, который тебе понравился? — «Джанго» очень понравился. Мне нравится, что Тарантино от фильма к фильму становится все большим гуманистом — и это несмотря на то, что крови в его фильмах тоже становится все больше и больше. Из последних фильмов мне очень запал в душу «Учитель на замену» Тони Кэя. Завораживает в первую очередь то, как это снято — легко, полудокументально и, в то же время, очень чувственно. Никогда не забудется «Любовь» Михаэля Ханеке — оглушающее кино, с очень горьким послевкусием. — Бытует мнение (впрочем, это мое мнение), что рано или поздно хорошие режиссеры взрослеют (читаем — стареют) и снимают глубокомысленный фильм о смысле бытия, мироустройстве и конце света. Как правило, не лучший свой фильм. В общем, как думаешь, из профессии нужно уходить вовремя? — Соглашусь, что, как правило, такая взаимосвязь присутствует. Как ни крути, но кино — массовый вид искусства, и чтобы быть интересным зрителю, нужно быть актуальным, черпать вдохновение из окружающей жизни, очерчивать круг проблем, присущих обществу, независимо от того, насколько условен жанр, в котором работаешь. Видимо, многие режиссеры с возрастом утрачивают эту взаимосвязь с реальностью, либо просто забывают о ней, почивая на лаврах. Но есть и исключения. Например, Вуди Аллен — человеку за семьдесят, а он продолжает снимать прекрасные фильмы. И жена у него молодая. Уходить из профессии, наверное, обидно — ведь и так не каждый день кино снимаешь, просто нужно всегда оставаться современным. — Ближайшая вершина, которую хотелось бы покорить? — Снять полный метраж. — Не могу не коснуться этой темы. Ты когда-то круто все поменял в жизни. Насколько я знаю, была совсем другая профессия, карьера, и вдруг — ВГИК, кино, с чистого листа. Как это случилось? — Да, моему резюме мог позавидовать самый истовый яппи. Я работал налоговым консультантом в известной на весь мир консалтинговой фирме Pricewaterhouse Coopers, потом — еще в одной, потом — еще, потом поработал в нашем главном корпоративном гиганте — BP. Сначала я был доволен таким положением дел. Но потом стал чувствовать — что-то идет не так, работа не приносила удовлетворения, и я перестал получать удовольствие от жизни. Понял, что когда-то сделал ошибку, выбрал не ту профессию. То, что во мне жил творческий человек, я знал всегда, а когда-то в юности даже мечтал стать режиссером. Так что, недолго думая, начал искать в Интернете достойные киношколы. Тут я должен тебя поправить — не ВГИК, а ВКСР — высшие курсы сценаристов и режиссеров — главная российская киношкола для людей с высшим образованием. То есть туда идут уже зрелые люди, «с судьбой», которые, как и я, пытаются исправить свою карму. В результате конкурса я поступил в мастерскую Владимира Меньшова. Обучение было очень интенсивным — полтора года, но это было чудесное время. Царила атмосфера творческого поиска. На мастер-классы приходили легенды — Михалков, Соловьев, Звягинцев. И, трудно даже в это поверить, на экзамены мы, как Шурик, шли как на праздник. — Ты снимаешься как актер? У себя или у других? — Я снимался в упражнениях и в эпизодах учебных фильмов моих сокурсников. Актерством это трудно назвать. А что касается большого кино — как-то не думал об этом. Не вижу себя актером. — С кем из актеров/актрис хотелось бы поработать? — Больше всего — с Татьяной Друбич. В детстве я был в нее влюблен. И вообще, она — чудесная. — Чего бы ты никогда не сделал в рамках профессии? Например, никогда не стал бы снимать рекламу алкоголя или клипов Джастину Биберу? — Как начинающий режиссер я бы в первую очередь не стал зарекаться. Ты, кстати, привела интересные примеры. Реклама алкоголя — это плохо, я тоже против нее. Допустим, мне предложили, но я отказался снимать такую рекламу. А вот что, например, делать, если в твоем собственном фильме присутствует сцена, где люди смачно выпивают или курят? А сцену из фильма не выкинешь, она там органична. А ведь это тоже своего рода реклама. Художник, таким образом, все время находится перед выбором между этическими установками и достоверностью. Я лично сделаю выбор в пользу достоверности…Что касается Бибера, то по его поводу у меня вообще никаких рефлексий нет. Так что, если он меня искал, прошу передать ему, что я буду с ним работать (улыбается).

Интервью вела Нателла ОСМАНЛЫ

Бакинский рабочий.- 2013.- 10 июля.- С.6.