Непрерывность бытия

Верлибры поэта-билингва звучат как песни

Как выразить постоянное движение, как передать эволюцию жизни во всем ее многообразии? Этим вопросом задаются не только современные ученые, но и прежде всего художники и поэты. В своих творческих поисках они пытаются разрешить эту отнюдь не простую задачу. И среди них молодые, дерзкие, пытливые авторы, которым интересно буквально все.

Поэта Ниджата Мамедова смело можно назвать лидером молодой, но уже солидно зрелой азербайджанской поэзии. У себя в стране и за ее пределами он известен как поэт-билингв, пишущий в одинаковой степени успешно на русском и азербайджанском языках. В какой-то мере Ниджат Мамедов продолжает традиции Владимира Набокова и Иосифа Бродского, которые одинаково блистательно выражали свои мысли и на родном русском языке, и на английском. Достаточно вспомнить работу Владимира Набокова по переводу «Евгения Онегина» на английский язык, чтобы понять и по достоинству оценить этот титанический труд. Еще сложнее поэту выражать в двуязычном пространстве свои творческие поиски, чтобы и в том, и в другом варианте сохранить первозданность и красоту творческого откровения, бережно донести их до читателя.

Ниджату Мамедову это удается. Несмотря на молодость (23 февраля этого года ему исполнилось 40 лет), Ниджат многое успел сделать. В мультикультурную книгу поэта вошли 66 лучших образцов его творчества. На английский его трехъязычную книгу перевела Эсмира Серова, которая до этого несколько стихов Ниджата напечатала в США, где они вызвали определенный интерес.

Надо отметить, что Ниджат Мамедов органически чувствует себя в лоне как русской, так и азербайджанской литературы. Незаурядность поэтических наблюдений и обобщений, несомненно, главное достоинство поэзии двуязычного автора, который, творчески осваивая поэтические традиции России, Европы и родного Азербайджана, примиряет эти, казалось бы, очень разные традиции, удачно сочетая в творчестве дух и колорит Востока с европейским началом.

Я прочитал на одном дыхании столь яркую книгу моего соотечественника, которого открыл для себя благодаря журналу «Новое литературное обозрение», где он дважды публиковался. Каждый раз его стихи наглядно доказывают и подтверждают, что в поэтическом искусстве Ниджат Мамедов силен, по четкому определению классика, «лица необщим выраженьем», что дает ему полное право повторить то же, что некогда в своем стихотворении «Муза» сформулировал Евгений Баратынский:

Не ослеплен я музою моею:

Красавицей ее не назовут,

И юноши, узрев ее, за нею

Влюбленною толпой не побегут.

Приманивать

изысканным убором,

Игрою глаз,

блестящим разговором

Ни склонности у ней,

ни дара нет;

Но поражен бывает

мельком свет

Ее лица необщим выраженьем,

Ее речей спокойной простотой;

И он, скорей чем едким

осужденьем,

Ее почтит небрежной похвалой.

Когда открываешь поэтическую книгу Ниджата Мамедова «Непрерывность», ловишь себя на мысли, что за этим поэтом, создающим свою непрерывность, не играющим, а по-настоящему живущим движением, которое мы и называем жизнью, хочется идти по пятам, «след в след», боясь упустить что-то важное, что он хочет донести до читателя. Ниджат Мамедов - прежде всего поэт-философ, но не просто философ-наблюдатель, а философ-творец - поэт, создающий свои, ни на кого не похожие миры. Судите сами:

Невозможность начала -

одно из лучших начал.

То, что не имеет названия

притаилось в уголках

твоих губ, глубокой тени

ресниц, мягкой коже,

готовое в любую секунду

встрепенуться, как плод

в матке матери, как дух,

пронзивший материю.

Для любящих поэзию не стоит

вопрос о верлибре.

Утвердительный тон этих

строк не есть желание

схватить ускользающее,

он - очередной колышек

на пути приближения

к исходной точке, которой,

о нива моя!, не существует.

Посему нам остаются

обод взгляда, мелкие жесты,

бытовой скептицизм,

ставка на случай

и перечни. Последнее

превращает перст в персть,

плоть в плот, несомый ленивым

течением кажимости.

Трепет. Тишина

и терпкость, будто

послеполуденное солнце

перекатывается в венах,

«и наслажденье писать -

лишь тень

наслажденья былого».

Читая эти строки, ты словно оказываешься внутри стихотворения, еще секунда, и там начинаешь жить, как будто бы находился в нем с самого момента своего рождения… Такого эффекта достигает Ниджат Мамедов. И совершенно справедливо в этом контексте звучат его слова: «Для любящих поэзию не стоит вопрос о верлибре».

Действительно, когда начинаешь читать этого поэта, забываешь, что он пишет верлибром, потому что его верлибр звучит как песня.

Княз ГОЧАК,

писатель-переводчик

Бакинский рабочий.-2022.- 29 сентября.- С.8.