И очень дорог друг, и слишком близок ад

Настойчивость и воля закалили спецназовца Расима Яхина и позволили добиться поставленных целей

Сегодня мы отмечаем четвертую годовщину нашей Великой Победы. И в этом грандиозном событии неизмерим вклад военнослужащих Внутренних войск МВД. Один из бойцов, героически сражавшихся в 44-дневной войне и получивших тяжелое ранение, - прапорщик подразделения войск специального назначения Расим Яхин.

Потеряв в бою под Шушой левый глаз и кисть левой руки, он нашел в себе силы снова встать в строй - уже спортивный: в 2022 году паралимпиец сборной Азербайджана по атлетике в соревнованиях по толканию ядра (F46) успешно выступил на Гран-при в Ноттвиле (Швейцария) и завоевал золотую медаль, показав результат 11,71 м. А через год Расим принял участие в чемпионате мира во Франции, заняв 9-е место: сильный характер и настойчивость закалили его волю, недаром ведь он был трехкратным чемпионом Внутренних войск по гиревому спорту.

За отвагу и героизм, проявленные в боях за территориальную целостность Азербайджана, прапорщик Расим Яхин награжден орденом «Флаг Азербайджана» и медалями «За отличие в боях», «За участие в войне», «За освобождение Кяльбаджара», «За освобождение Джебраила», «За освобождение Физули», «За освобождение Ходжавенда», «За освобождение г.Шуша».

Сегодня отважный боец Расим Яхин - гость нашей редакции.

- Нашим читателям было бы интересно узнать о вас.

- Мне 36 лет, я родился в Баку, окончил среднюю школу №162, с детства готовил себя к настоящей мужской профессии, занимался спортом (рукопашный бой, борьба, футбол), много читал о боевых искусствах. Получив аттестат зрелости, поступил в автошколу. А когда призвали на действительную срочную службу, у меня уже было водительское удостоверение (категория ВС) - в спецназе Национальной гвардии, куда я попал, все пригодилось.

Отслужив полтора года и демобилизовавшись, решил продолжить спецназовскую карьеру во Внутренних войсках (ВВ) МВД, окончил курсы прапорщиков. Во время службы был командирован в Турцию, на стажировку в Поисково-спасательную службу жандармерии (Jandarma Arama Kurtarma), после которой приобрел еще одну специальность - спасателя в горных условиях.

- Как вы встретили начало Отечественной войны?

- В ночь с 26 на 27 сентября 2020 года меня разбудил телефонный звонок - боевая тревога, прибытие на сборный пункт в Баладжары, погрузка в КамАЗы, марш-бросок в юго-западном направлении. На фронт. В Карабах.

Через несколько часов батальон прибыл на место назначения. Первая остановка - подножие Муровдага. Дальше в гору надо было подниматься пешком, рассредоточившись по всей территории. На это ушло несколько дней. А когда мы оказались на самой высокой точке Мурова, увидели внизу Гянджу - она была как на ладони. Стратегически чрезвычайно выгодная позиция, с которой армяне в течение нескольких лет били по населенным пунктам из тяжелых орудий.

На четвертый день взяли один из постов, который на тот момент был у противника, удерживали несколько дней. А потом с боями стали продвигаться вглубь территории, освобождая Джебраил, Физули, Гадрут, Ходжавенд. В начале ноября вышли к Шуше. Места там красивые, леса, горы, туман. Но до того, как начать наступление, мы вели наблюдение, три дня бесшумно шли через горы то пешком, то ползком, аккуратно обходя вражеские посты, расставленные везде и всюду. Впереди - командир, за ним - остальные. Командовал нами полковник-лейтенант Гюндуз Сафарли.

- То есть практически вы прошли всю войну?

- В принципе да. Об этом и мечтал - чтобы даже если мне суждено стать гази или шехидом, пусть это будет не в первых боях, не в самом начале войны. Я хотел сражаться до конца и увидеть наши земли свободными.

Утром 6 ноября наступательное подразделение, в составе которого я был, перешло Лачинский коридор, первая группа двинулась к Шуше, в обход через Дашалты, вторая заходила со стороны Ханкенди. Отвлекающий маневр.

К вечеру удалось почти вплотную приблизиться к городу. Заняли высоту, укрепились и стали ждать приказа, рассредоточившись по часовой стрелке малыми группами (по три человека). Глубокой ночью услышали странный шум - лязг и скрежет. Кто-то негромко произнес: «Танки…», и через несколько секунд я почувствовал сильный звон в ушах, глаза заволокло чем-то красным, стало невозможно набрать воздух полной грудью. Не помню, когда я очнулся, но, придя в сознание, почувствовал тепло в левой руке. Посмотрел внимательно… и увидел только часть ее. Осколком танкового снаряда оторвало кисть. Первая моя мысль была: «Как там ребята?» Повернулся в сторону Вюгара Акперова и Исмаила Гасабова, дотронулся до них, понял, что они стали шехидами. Стал звать санитаров. Но из-за интенсивного обстрела никто не мог подойти сразу, и тогда, будучи, видимо, в состоянии аффекта, я встал и пошел на звуки голосов боевых товарищей.

- И дошли?

- Дошел. Мне сразу же сделали укол, обезболили, затянули жгут, чтобы остановить кровь, забинтовали голову - вся левая часть лица и челюсть были раздроблены. О том, что я потерял еще и глаз, станет известно только в госпитале. А до него надо было еще добраться, что в тех условиях было практически невозможно: обстрел не прекращался ни на минуту, до утра мы оставались в окопе, ждали подкрепления, затем доползли до какого-то роскошного здания с бассейном. Эта недвижимость оказалась виллой Генриха Мхитаряна - известного футболиста.

- Как опрометчиво он построил ее на чужой земле…

- Это - правда. 8 ноября освободили Шушу, дороги перешли под контроль Азербайджанской армии, началась эвакуация раненых и тел погибших. Это был мой последний бой - последний, самый трудный. Затем меня ждали долгие месяцы, проведенные в госпиталях, несколько операций, реабилитация, попытки снова встать в строй. Надо было учиться жить уже совсем другой жизнью, совершенно в иных реалиях.

В январе 2022-го я обратился в Паралимпийский комитет, познакомился с тренером Олуханом Мусаевым (чемпионом по легкой атлетике 2008 года), начал заниматься и уже через четыре месяца участвовал в Гран-при в Швейцарии, а через год - в чемпионате мира во Франции.

- Что труднее всего на войне?

- Невыносимо трудно терять боевых товарищей - «И очень дорог друг, и слишком близок ад». С моим другом Исмаилом Гасабовым из газахского села Чайлы мы прошли все тяготы фронтовых будней, деля пополам хлеб-соль, укрываясь от неистового вражеского огня и в редкие минуты тишины мечтая о том, как вернемся домой и будем под мирным небом растить детей: у меня на тот момент были две дочери (третья родилась несколько месяцев назад), у Исмаила остались два сына. Семью друга я навещаю каждый год, в день его гибели.

Я горжусь, что участвовал в Отечественной войне, сражался за свою Родину на поле боя, проливал кровь. Горжусь, что я - азербайджанец.

- Разве вы не татарин?

- То есть я, конечно, этнический татарин, из традиционной татарской семьи, и свою семью создал в соответствии с нашими национальными традициями. Но разве это имеет значение, когда речь заходит о священном долге? Я вырос на этой земле, mən Azərbaycanın suyunu içib, çörəyini yemişəm, и кому как не мне защищать ее? Для меня это не просто красивые слова. Я предан своей Родине не меньше, чем этнические азербайджанцы.

- Вы даже на встречу с раисом Татарстана Рустамом Миннихановым в Постпредстве РТ в Баку, на которой он как ваш соотечественник вручил вам медаль «100 лет образования Татарской Автономной Советской Социалистической Республики», пришли в форме бойца спецназа армии-победительницы. Мы освободили Карабах. Больше мечтать не о чем?

- Ну как же не о чем? Мечтаю поднять наш Флаг на международных соревнованиях так, как мы подняли его в Карабахе. И чтобы сделал это не просто спортсмен, а именно участник войны.

Галия АЛИЕВА

Бакинский рабочий.-2024.- 8 ноября (№209).- С.6.