Нежный мир Зарифа

Несколько строк в память о выдающемся таристе

Интересно, сколько лет надо прожить творческому человеку, чтобы вписать свое имя золотыми буквами в музыкальную историю своего народа? Вопрос риторический. Подающий огромные надежды тарист Зариф Гаибов прожил всего 23 года.

Родившись в семье однокурсника по Горийской семинарии и близкого друга великого Узеира Гаджибейли, талантливого просветителя и педагога Исмаил бека Гаибова, Зариф с малых лет стал проявлять огромный интерес к национальной музыке. Его увлекла игра на таре.

Так сложилось, что Зариф Гаибов и Фикрет Амиров были не только близкими соседями, но и закадычными друзьями. Но не только это объединяло их. Они оба были безумно влюблены в народную музыку и неповторимую гармонию тара. Уже позже, взявшись в один день за руки, они вместе пошли в музыкальную школу по классу тара, основанную отцом Фикрета Амирова - Мешади Джамилем. И неслучайно, что именно Фикрет Амиров, выражая мысли и чувства корифеев азербайджанского мугама, называл Зарифа поэтическим таристом с нежной душой. Долгие годы спустя он говорил, что в симфоническом мугаме «Шур» он использовал многие приемы, заимствованные у Зарифа, отдав тем самым дань памяти и уважения таланту своего друга.

Научившись азам музыки в Гяндже, по совету и настоянию Узеир бека Зариф прошел настоящую школу игры на таре под руководством таких корифеев азербайджанской национальной музыки и незаменимых педагогов, как Саид Рустамов и Ахмед Бакиханов.

«Я видел и слушал много таристов, - говорил Фикрет Амиров. - Но игра Зарифа была необычной и неповторимой. Его хождения по желтым струнам тара не имели себе равных. В частности, его «Шур» был безупречен. Я никогда не видел столь уникального и грациозного движения по струнам ни у одного из знаменитых таристов. Его манера исполнения вошла в музыкальную историю Азербайджана под названием «наигрыши Зарифа Гаибова» (Zərif Gayıbovun gəzişmələri). Игра Зарифа была столь же элегантной, тонкой и вдумчивой, как и он сам. Дни, проведенные с Зарифом, напоминают мне мой любимый мугам «Шур». Зариф был создан для «Шура». Своей искусной игрой он буквально подводил нас к «Шуру». После Зарифа одним из самых прекрасных исполнителей этого мугама был его ученик Ахсан Дадашов».

Взять только технику исполнения и глубину эмоций, закладываемые Зарифом в свое музыкальное творчество, и в особенности в его незаменимые наигрыши во время исполнения мугама «Шур», - и этого достаточно для того, чтобы утверждать, что он смог вписать свое имя золотыми буквами в музыкальную летопись нашего народа. И действительно, по мнению многих выдающихся музыкантов того времени, Зариф в буквальном смысле слова стал создателем уникального звука, способного передавать глубокие эмоции и чувства через звуки тара. Но он пошел еще дальше. Расширив возможности тара, он буквально заставил его «говорить» человеческим языком.

Зариф Гаибов был не только музыкантом, но и активным сторонником сохранения и продвижения традиционной музыкальной культуры Азербайджана. Став за короткий период одним из самых популярных и молодых исполнителей, Зариф по настоянию и рекомендации Узеир бека выступал в симфоническом оркестре Азербайджанского театра оперы и балета имени М.Ф.Ахундзаде. Его концерты, состоящие из классических произведений и мугамов, звучали по радио. Он принимал участие в декаде Азербайджанской литературы и искусства в Москве, а также на первом Всесоюзном смотре исполнителей на народных инструментах в Москве, где покорил всех виртуозным исполнением «Шура» и «Лезгинки».

Незадолго до смерти он, будучи солистом Гянджинской филармонии, основал свой оркестр. И нетрудно представить, каким был бы вклад Зарифа в музыкальную культуру Азербайджана, если бы его жизнь не оборвалась столь трагично и так рано.

Он не любил говорить о своей серьезной болезни, но буквально накануне своей кончины лишь намекнул близким друзьям об этом, буквально сказав, чтобы они искали себе нового Зарифа. А причиной трагической смерти стал концерт в холодный зимний день в

Гядабее. На то он и был Зарифом, что отдал свою теплую кожаную куртку взамен легкого пальто выдающему ханенде Сеиду Шушинскому, с которым ему пришлось ехать в горы на одном мотоцикле. В тот день он сильно простудился, заболел двусторонним воспалением легких и вскоре после этого скончался, фактически подарив свою жизнь великому ханенде.

Смерть Зарифа Гаибова в столь раннем возрасте лишила мир азербайджанской музыки одного из его ярких представителей. Несмотря на отсутствие записей его игры, память о непревзойденной игре Зарифа на таре продолжает жить в сердцах и вдохновлять многие поколения таристов.

В Энциклопедии мугама имя Зарифа Гаибова стоит рядом с именами таких корифеев, как Гаджи Мамедов, Мамедага Мурадов, Алиага Гулиев, Габиб Байрамов, Сарвар Ибрагимов.

В азербайджанской традиции не принято исполнять музыку на похоронах, но Зарифа хоронили под любимую им песню «Был я свободной птицей» (Azad bir quşdum) на стихи Джафара Джаббарлы, и это как нельзя точно передавало весь трагизм смерти человека в столь молодом возрасте.

Гянджинцы и весь народ Азербайджана высоко чтят память Зарифа Гаибова. Его именем названа детская музыкальная школа №5 города Гянджи. А буквально накануне, в преддверии 105-й годовщины со дня рождения великого музыканта, в Гянджинской государственной филармонии имени Фикрета Амирова в рамках проекта «Гянджа и гянджинцы» прошел вечер памяти Зарифа Гаибова. Во время концерта в исполнении музыкантов филармонии прозвучали любимые мелодии Зарифа Гаибова, а в фойе звучал мугам «Шур» в исполнении ученика Зарифа Гаибова, виртуозного тариста Ахсана Дадашова.

Выступая на памятном вечере, внучатая племянница гениального тариста Гюнель Гасанова выразила организаторам и всем причастным к этому концерту людям огромную благодарность от семьи Гаибовых за столь нежное внимание к памяти их легендарного предка.

Матлаб ГАРЯГДЫ

Бакинский рабочий.-2025.- 31 января (№18).- С.8.