Культура в мундире,

или духовная жизнь солдат и офицеров СА

Тех мужчин нашей страны, кто прошел армейскую службу, можно условно разделить на две части: служивших (и служащих) в Национальной армии и тех, кто служил еще в Советской армии. Известного азербайджанского фантаста Александра Хакимова можно отнести ко второй категории - он носил военную форму в период с 1978 по 1980 год. Мы решили расспросить фантаста о тех временах, о Советской армии, о том, какой след она оставила в душе писателя и т.д.

- Существовала ли в армии в то время культура?

- Там была не просто культура - я назвал бы это модным сейчас словечком "мультикультура". Впервые я осознал это, когда нас, зеленых салабонов, загнали на кухню чистить картошку для целого полка. Мы вооружились ножами и принялись за работу. Вначале молча. Но потом ребята из Беларуси потихоньку затянули народную песню, очень задушевную. Когда они смолкли, запели свою народную узбеки. Их сменили молдаване. Потом и мы, солдаты из Азербайджана, показали свой фольклор. За нами - украинец... Это все случилось спонтанно, и, думаю, что иначе и быть не могло. Такие вещи не знают плана и репетиций. Зато и получаются - от души...

Следующим ярким образцом мультикультурности для меня стал новогодний концерт, который мы подготовили собственными силами. Жаль, что тогда не было видеокамер, и этот концерт запечатлен лишь на фотках! Украинцы исполняли зажигательный гопак, молдаване - жок, узбеки - восточный танец (один из бойцов переоделся девушкой), русский парень виртуозно играл на гармони, боец из Прибалтики спел литовскую народную песню, при этом жонглируя пятью шариками... Играли на бутылках, на стаканах, показывали акробатические номера, разыгрывали юмористические сценки из студенческой жизни - и все на хорошем профессиональном уровне! Сибиряк жонглировал двухпудовыми гирями. Грузины исполнили "Чито-грито" (фильм "Мимино" тогда только вышел и пользовался бешеным успехом), а потом показали номер с индийским йогом - это было очень забавно, поскольку йог был хитроумно составлен из двух человек, и мог сплетаться в самые непостижимые узлы... Я пел под гитару, исполнил "Потолок ледяной, дверь скрипучая..." и песню "Девушки Баку" из репертуара квартета "Гая". Да много чего еще было, всего и не упомнишь... Вот сейчас я думаю: мы все жили одной большой, спаянной семьей, и если бы в наши ряды затесался какой-нибудь человечек и стал бы нашептывать нам что-нибудь вроде: "Вот ты, Мамед, должен перерезать горло Армену, а ты, Армен, должен успеть выпустить кишки Мамеду, а вы, Иван и Нугзар, должны стрелять друг в друга, а ты, Аурел, убей Регимантаса, пока он не убил тебя, а ты, Олесь, задуши Токтогула..." Случись такое, то мы, не сговариваясь, уронили бы провокатора в нужник и утопили там... Армейское братство было крепким и основательным. Кто служил в те времена, не даст соврать: мы держались вместе по годам призыва, независимо от национальностей и республик. Накладывая на каждого из нас ментальный отпечаток представителя "новой общности" - советского народа, та эпоха позволяла, тем не менее, сохранять каждому свою самобытность. Более того, иногда и поощряла это.

- Судя по всему, вы часто вспоминаете об армии. Эти воспоминания позитивные или негативные?

- Человеческая память имеет странную особенность - со временем забывается все плохое, тоскливое, монотонное и вспоминается лишь яркое и примечательное. Негативные воспоминания армейского периода у меня почти полностью смылись.

- Вы пытались "откосить" от армии? Вообще в то время модно было "косить"?

- Я по натуре своей не тот человек, который способен от чего-либо "откосить"... Кроме того, я пошел исполнять свой долг перед страной. Кроме шуток, тогда эти слова вовсе не были пустым звуком. Тенденция "косить" от армии появилась значительно позже. А вот чуть раньше, как мне рассказывали люди постарше меня, служить в армии было почетно! Парней провожали на службу, как на праздник - с застольями, музыкой, танцами. Говорят, в российских деревнях девушка отказывалась выходить замуж за парня, если тот не служил в армии... Я же проходил службу в такие времена, когда она уже перестала быть почетной, но еще не стала нежелательной. В мое время говорили так: "Армия, конечно, хорошая школа жизни, но лучше пройти ее заочно!"

- И как это все начиналось?

- Как обычно. Я, одетый в поношенное шмутье, с рюкзаком, в котором хранились нехитрые пожитки, прибыл в Баладжары и влился в толпу таких же призывников. Суматоха стояла невообразимая, родители прощались с сыновьями, орали офицеры и сержанты, милиционеры тщетно пытались навести порядок... Хоть был май, но уже стояла жара. Потом нас погрузили в эшелон, идущий в Украину, и... вот так все и началось. Запомнился поезд. В основном призывники были ребятами из районов Азербайджана, по-русски, кроме меня и еще одного парня, никто не говорил. Поезд получился очень шальной - впервые оказавшись без родительской опеки, ребятишки начали вести "взрослую жизнь" - то есть курить, сколько влезет, ругаться, сколько влезет, и пить портвейн из горла... В карты играли. Сержанты, как могли, присматривали за нами. Но когда на какой-то маленькой станции мы пытались выскочить из поезда за вином, то наткнулись на оцепление из автоматчиков. На каждой станции мы видели такое оцепление, это делалось для того, чтобы никто из нас не сбежал.

- В какие войска вы попали?

- В ПВО - войска противоздушной обороны. Я недолго задержался в таком культурном центре, как Запорожье - сразу же после карантина и присяги меня загнали в чертову глушь, за 180 километров от Запорожья. До ближайшей деревни было десять километров. А так - все степь да степь кругом... Знаменитая степь, в которой когда-то располагалась Запорожская сечь! Я служил в тех местах, где разворачивается действие гоголевского романа "Тарас Бульба". Не так уж далеко был и остров Хортица, на котором, по преданию, Тараса заживо сожгли враги... Ну, нам, бойцам дивизиона ПВО, не было нужды махать саблями и стрелять из пищалей. В нашем распоряжении были зенитные ракеты - незамысловатые, но прекрасно зарекомендовавшие себя во время войны во Вьетнаме. Не один американский "Фантом" нашел свою гибель от этих ракет... Наш дивизион в связке с другими же такими дивизионами прикрывал от атаки с воздуха Запорожскую атомную электростанцию. Вероятный противник располагался на военно-воздушных базах в Турции и Греции. Начнись заваруха - и через 45 минут самолеты НАТО уже наносили бы удары по АЭС (если б мы им позволили, разумеется). Перед каждым заступлением на боевое дежурство мы зубрили тактико-технические данные вражеских самолетов - американских "Фантомов" и F-16, британских "Вулканов", стратегических бомбардировщиков ВВС США - и таких антикварных, как Б-52 ("летающие крепости"), и более современных Б1-А. Особое внимание мы уделяли новейшим самолетам-разведчикам SR-71 ("Черная птица"), пришедшим на смену легендарным У-2, а также крылатым ракетам... Всему этому, а также и спутникам-шпионам, должны были противостоять наши войска.

- Звучит романтично и мужественно...

- Да, конечно, но в первое время мне было не до романтики, как и всем молодым бойцам. Моими инструментами чаще были тряпка, таз, мыло, щетка, нежели карабин или ракеты... а также кирка, лопата и лом - сколько канав и траншей под кабеля пришлось выкопать! Существовала такая присказка: "Два солдата из стройбата заменяют экскаватор, а один из ПВО - заменяет весь его!" Но параллельно нас учили обращаться и с оружием, и с боевой техникой. Особенно запомнилась мне та часть службы, которая протекала в Казахстане, на полигоне у озера Балхаш. Такое не забудешь никогда! Пустыня, беспощадное солнце покруче африканского, боевые стрельбы по беспилотным мишеням... Я тогда загорел до настоящего бронзового оттенка кожи. Мучило безводье - соленая балхашская вода не годилась для питья, умывания и приготовления пищи, и пресную воду привозили в специальной автоцистерне, разливали по флягам... Жили в больших брезентовых палатках. Каждое утро начиналось с тщательной проверки ботинок и одежды - не заползли ли туда скорпион или фаланга. Часто попадались ядовитые змеи. Иногда - серые вараны. Легче других чувствовали себя привычные к жаре и пескам бойцы-казахи и бойцы-туркмены.

- Какие еще самые яркие воспоминания от армии сохранились?

- Ммм... Да, конечно, - мой первый успешный марш-бросок. Перед ним все мы нервничали, особенно молодые солдаты. Нет, мы каждое утро, в любую погоду бегали трехкилометровый кросс. Но одно дело бегать в гимнастерке, брюках и сапогах, и совсем другое - марш-бросок на шесть км. с полной выкладкой. А это значит, что на голове у тебя - стальной шлем, за плечами - вещмешок, на шее - карабин... И еще на тебе понавешено множество всяких полезных вещей - противогаз, свернутый в скатку резиновый противохимический костюм, саперная лопата, фляга с водой, подсумок с запасными обоймами. И бежать предстояло под палящим летним солнцем. Молодые солдаты, повторяю, волновались - сдюжат ли? И я волновался. Это было нелегким испытанием. Много раз казалось, что вот-вот сейчас я грохнусь на землю, и будь что будет! Но открывалось второе, третье, четвертое дыхание, и я продолжал бег. Перед глазами расплывались красные круги, ног я уже не чувствовал, легкие хрипели и свистели, форма пропиталась потом... Но я честно пробежал свои шесть километров, и на финише, чтобы не навредить сердцу, не рухнул на землю, как многие молодые, а начал медленно расхаживать взад-вперед, выравнивая дыхание и пульс, чем вызвал уважение со стороны опытных старослужащих... Это была моя маленькая личная победа, победа над самим собой. Кстати, результат марш-броска засчитывается "по последнему" - то есть секундомер выключается лишь тогда, когда финишную черту пересечет последний из солдат. Поэтому, чтобы уложиться в норматив, более сильные бойцы помогали слабым - забирали у них оружие, вещмешки, противогазы, а самых выдохшихся волокли за поясной ремень или тащили под руки. Позднее я и сам поступал так.

Еще одно светлое воспоминание первого года службы - смешно сказать, это когда я схватил сильный грипп в середине зимы и с высокой температурой был уложен в санчасть на неделю. Сильно измотанный работами, я тогда почувствовал себя как в раю - на койке у горячей батареи, рядом с окном, покрытым морозными узорами... Я успел прихватить в библиотеке пару книжек (это были фантастический роман Карела Чапека "Война с саламандрами" и сборник рассказов Максуда Ибрагимбекова). Вот когда я вспомнил ту сцену из "Мартина Идена" - парень Джо, с утра до вечера орудующий утюгом в прачечной, рассказывал, что испытал счастье лишь тогда, когда заболел тифом и целый месяц лежал в госпитале, ничего не делая... Мудрость класиков в полной мере оцениваешь тогда, когда переживаешь все ими описанное на собственной шкуре...

- А еще какие-нибудь?

- Ну, очень запомнился мне запуск боевых ракет - это уже на полигоне. Рев, огонь, грохот... Тогда я еще подумал, что ракеты ревут, как звери, направляясь к цели, или, как викинги, бросаясь на врага... Позднее я нашел нечто похожее у Чингиза Айтматова в "Буранном полустанке" - помните, массированный запуск ракет в пустыне?.. Запомнились широкомасштабные учения "Радуга-80" - против нас, ПВО, тогда выставили морских летчиков Черноморского флота, которые действовали точь-в точь как американские пилоты во Вьетнаме и израильские в Египте; то есть мы фактически "воевали" с потенциальным противником, и все проходило как на самой настоящей войне, не было лишь боевых пусков ракет... И, конечно же, на всю жизнь запомнилась наша последняя ночь в казарме. Мы не спали, готовились "к дембелю". Наклеивали на портфели вырезанных из журналов "олимпийских мишек" - это было лето 1980-го... Брились, гладили парадную форму, украшали ее всякими недозволенными, но красивыми побрякушками, привинчивали значки, драили ботинки... У всех дембелей было очень светлое, радостное настроение, предвкушение дороги домой... Утром мы попрощались с сослуживцами, и на бортовой машине поехали в Запорожье. Родная казарма удалялась, уменьшалась, а мы орали, улюлюкали, махали руками, пели песни... В городе мы все зашли в ресторан и ощутимо выпили. Потом разбежались по вокзалам. Я узнал позднее, что все "дембеля" доехали нормально, вот только одного из них по дороге ограбили, раздели чуть ли не до трусов, а другой прямо в поезде познакомился с девушкой и приехал домой уже с невестой...

- А неприятные воспоминания?

- Да попадались и всякие козлы, как же без этого... Драться приходилось. В одной драке мне сломали коленную чашечку, я до сих пор прихрамываю. В другой раз киргиз полоснул меня штыком по руке, порезал пальцы и отсек три ногтя - потом новые выросли... Почку отбили, было такое. Выбили зубы. Потом я повздорил с одним чеченцем - он пригрозил, что зарежет меня в поезде, по дороге домой. Но он был неправ, а Бог, как вы знаете, не в силе, а в правде... Хватало всякого негатива, чего вспоминать... Правда, и я нанес кое-кому телесные повреждения средней тяжести. Всякое бывало. Трудно забыть и эимние учения в Закарпатье, разворачивание радиорелейной станции на скорость в условиях сильного мороза и ветра - чувствовал себя, как на Аляске. Да, и вот еще: как-то раз, когда я был дневальным и отчаянно, из последних сил боролся со сном (пять утра - самая "собачья" вахта), решил почитать какую-нибудь книжку. Вытянул из чьей-то тумбочки на выбор и... Как вы думаете, что это было? Научно-популярная брошюра "Природа сна и сновидений"! Была и "дедовщина", и бесконечные "подъем-отбой", пока горит спичка, и измывательства над салагами...

- И все-таки культура, значит, была?

- Несомненно, была! Пусть это и была, так сказать, "культура в мундире", но ведь это было так интересно - постигать нравы и обычаи людей, выросших в несколько иной, чем ты сам, среде, занимавшихся другим, нежели ты, делом! Среди солдат были и интеллектуалы, и ловчилы, и простые работяги, трудившиеся хлеборобами, трактористами, шоферами, попадались даже и такие, кто отсидел в колонии для малолеток! Ну, точно, как пелось в известной бакинской песне моего детства - "...есть бойцы любого сорта - есть бойцы хитрее черта, есть бойцы, тупые, как ослы!" Я впитал кое-что из чужих для меня культур, как хорошее, так и не очень. Как минимум я до сих пор умею ругаться по-молдавски, по-грузински, по-киргизски... По выходным в клубе крутили кино. В казарме имелся телевизор, и смотрели мы не только пропагандистские передачи - так, именно в армии я впервые увидел "Приключения Электроника", "Д`Артаньян и три мушкетера", "Место встречи изменить нельзя". Были газеты, журналы, библиотека. Разумеется, не все этим пользовались, но тот, кто хотел, имел возможность. И, конечно, физическая культура. Кроссы, специальная гимнастика, перекладина, гири; один из офицеров взялся обучать нас дзюдо. Всем этим я занимался. Научился тому, что вряд ли осилил бы на "гражданке". Хотя, признаюсь, у большинства бойцов были весьма примитивные интересы и желания. Выпивка и амурные похождения. До ближайшей деревни был десяток километров, и многие солдаты бегали туда в самоволку - за самогонкой и к знакомым девчонкам...

- И вы тоже бегали?!

- Разумеется! Что я, по-вашему, не мужик, что ли?! Я человек, и все человеческое мне не чуждо... Выпивкой я не увлекался, предпочитал украинских девчонок. Самое главное было - успеть вернуться до утренней проверки. Это было нелегко, поверьте, особенно если учесть, что наш дивизион стоял на горе, и карабкаться туда после выпивки и прочих ночных нагрузок... Один раз я не успел, и мне дали пять суток гауптвахты. Во второй раз - семь, за то, что я в летнюю жару удрал из расположения части купаться на искусственный пруд. Собственно, "на губе" я не столько сидел, сколько вкалывал - нас, арестантов, развозили по разным работам, и я, например, малярничал...

- Я вижу, скучно у вас там не было...

- Скучно не было, это точно. Я человек крайне деликатный и не хочу углубляться в подробности армейских амурных дел, одно лишь скажу - страсти порой кипели такие, что по сравнению с ними все показанное в фильмах "Анкор, еще анкор!" и "Граница, таежный роман" - детские игрушки. Упомяну лишь вскользь, что и деревенские дамы, и шаловливые офицерские жены всегда предпочитали солдат-кавказцев, а из всех кавказцев наибольшее предпочтение отдавали азербайджанцам...

- Ваши воспоминания очень контрастны...

- Как и сама армейская жизнь, и жизнь вообще. С одной стороны, я ругался матом и бегал на случайные свидания. С другой стороны, уровень моей духовной культуры был довольно высок. Я дружил с сержантом из Кишинева, который снабжал меня фантастическими книжками из своей личной библиотечки, а стоя на посту ненастными, холодными ночами, я согревал душу тем, что мысленно прокручивал любимые мною пластинки - Wish You Were Here группы Pink Floyd, например, или "По волне моей памяти" Давида Тухманова... Я знал эти диски назубок, до последнего слова, до последней ноты... Выполняя тяжелую работу на кухне или махая киркой, я мурлыкал песенки из мультика про барона Мюнхгаузена или из фильма "Смок и Малыш" - помогало... Кстати, о матерщине. Я, будучи кавказцем, очень не люблю сквернословия, но, знаю по опыту, ненормативная лексика подсобляет в тяжелой работе! Бывало, вместе с пятью-шестью товарищами волочишь или толкаешь что-нибудь тяжелое, наваливаешься, наваливаешься - не трогается с места. А вот потом навалишься с яростным поминанием какого-нибудь там собора Парижской Богоматери - и пошло-поехало! Вот когда я понял, что слова имеют и силу, и вес...

- А кстати, о птичках. Вы пробовали писать что-нибудь в армии? Какую-нибудь прозу?

- Спасибо за вопрос. Знаете, пробовал! Правда, времени для этого всегда недоставало, и я писал какие-то отрывочные тексты, которые потом утерял. Помню лишь, что это были детские сказки и рассказы о животных. И еще - я писал в "Боевой листок", нечто вроде армейской стенгазеты. Мои заметки отличались живым, ярким языком, что, в общем-то, не поощрялось. Армейское начальство недолюбливало оригинальность в текстах, хотя само иногда выдавало такие перлы! Все смешные высказывания прапорщиков и офицеров, над которыми мы веселимся - не выдуманы, они существовали на самом деле! И "сапоги надо чистить с вечера, а утром надевать на свежую голову", и "расстояние между ногами - один шаг", и "не хотите жить как люди, будете жить по уставу", и "сидите в грязи, как свиньи в берлоге", и "и спать хочется, и родину жалко", и многое-многое другое! Это же настоящий профессиональный фольклор, своеобразный пласт культуры! Хотя, конечно, и откровенного идиотизма в армии хватало с избытком, и только на службе я осознал в полной мере всю правдивость и глубину повести "Приключения бравого солдата Швейка"... Видимо, одинаковая тупизна присуща разным армиям во все времена.

- А какое из смешных выражений у вас самое любимое?

- "Вы в армии. Мы вам здесь не позволим водку пьянствовать и безобразия нарушать!" Кстати же, именно из армии я вынес три жизненных принципа, которыми руководствуюсь и по сей день. Первый, в сильно смягченном виде, гласит, что начальство всегда право и критике не подлежит. Второй - "всегда держись подальше от начальства и поближе к кухне". И третий - "на службу не напрашивайся, но и от службы не отказывайся".

- Многие молодые люди, отслужившие в армии, считали, что впустую провели время, потеряли два года жизни. А как вы считаете?

- Я не считаю эти годы пропащими, ни в коем случае! Во-первых, я получил прекрасную физическую и моральную закалку, научился обращаться с оружием - в общем, стал воином, способным в случае чего сражаться. Во-вторых, я поездил по стране, называемой СССР, и пообщался с огромным числом самых разных людей, принадлежащих к самым разным народам и культурам... Я обогатил свой внутренний мир наилучшими духовными качествами всех этих ребят и, надеюсь, дал им что-то от себя. Причем поездил я за государственный счет. Это была концентрированная жизнь - в два года были впрессованы люди, города, характеры, обстоятельства... Без армии я потратил бы на это намного больше времени и денег - причем собственных... В-третьих, я получил ценный опыт общения в коллективе - с тех пор, как человек стал "общественным животным", самое ценное для него, на мой взгляд, - это именно опыт общения. В-четвертых, я получил определенную специальность. Хоть она и не пригодилась мне "на гражданке", но в армии я ею овладел и выполнял свою работу добросовестно. Служба в армии стала для меня своеобразным "испытательным полигоном личности". Имелось еще и пятое обстоятельство - у меня были далеко идущие планы, я собирался выучиться на биолога и стать исследователем и путешественником, а для этого надо было своевременно отслужить в армии и оставить ее за плечами, чтобы она впоследствии не мешала и не отвлекала от учебы и работы. Даже после демобилизации родная Советская армия не оставляла меня в покое, регулярно вызывая на бесконечные сборы. Так, один раз меня загнали на уборку урожая в Казахстан, а в другой раз чуть было не отправили в Спитак, разгребать обломки.

- Что бы вы хотели пожелать тем, кто служит или будет служить в нашей Национальной армии?

- Пусть меня обзовут паршивым пацифистом, но я хотел бы пожелать нашим парням, во-первых, чтобы они в совершенстве изучили военное дело, а, во-вторых, чтобы им никогда не пришлось применять все это на практике! Пушки - это "последний довод королей". Последний, понимаете? Я глубоко уверен в том, что умный дипломат стоит целой армии и может дипломатическим путем добиться того, чего не добьется весь генералитет. Мой горячо любимый племянник служит сейчас в погранвойсках, в Нахчыване, осенью, Бог даст, должен вернуться. Хочется обнять его, живого, веселого, невредимого... Возмужавшего.

С.АЛИЕВ

Эхо. – 2011. – 18 июня. – С. 11-12.