"Может, когда-нибудь потом. . ."

Ушел из жизни писатель Рауф Ахундов

18 октября родные и близкие потеряли очень хорошего, необыкновенного человека, а азербайджанская литература - чудесного, тонкого и мудрого писателя. Нет, он не был членом Союза писателей и никогда не стремился им быть. Он был выше этого. Но отсутствие членства не мешало ему быть Писателем, настоящим Писателем. Его звали Рауф Ахундов. К сожалению, общество начинает ценить людей только тогда, когда они уходят. Оно вдруг прозревает и начинает понимать, что рядом жил и творил замечательный человек. К счастью, это всегда понимали его друзья и близкие - в этом ему повезло. Сейчас мне очень больно писать эти строки, потому что он был моим близким другом, веселым и очень живым. Когда уходят такие люди, мир становится чуточку бледней. Мне очень хочется, чтобы о нем узнало как можно больше людей - и как о человеке, и как о писателе. Но все мои способности журналиста и писателя, видимо, не помогут мне рассказать о нем так, как он этого достоин.

Когда в прошлом году вышла его вторая и главная книга в жизни - роман "Пигмалион ХХ", я сделала с Рауфом интервью. Многое из того, что он мне рассказывал, в газету не попало. Сегодня я бы хотела поделиться его воспоминаниями и мудрыми рассуждениями по многим вопросам.

Рауф Ахундов всю жизнь лечил детей, он был детским хирургом, в 80-е годы - главным детским хирургом города Баку. Он был великолепным врачом, на его счету десятки спасенных детских жизней, и многие родители до сих пор вспоминают его добрым словом. Рауф гордился своими учителями: "Мне в жизни повезло. Я встречался и дружил с людьми, очень богатыми внутренне и духовно. Я работал в замечательной больнице, сейчас она носит имя Эфендиева. Хирургическим отделением руководил один из гениальнейших хирургов на земле - академик Мустафа Агаевич Топчибашев. Это был высокообразованный, очень интеллигентный, очень культурный, тихий вежливый человек. Школа Топчибашева отличалась многоплановостью, в том смысле, что там не было узких специалистов в нынешнем понимании этого слова. Там были хирурги широко мыслящие. Мустафа Топчибашев был хирург-универсал, блестящий мастер, изумительный учитель, великолепный, тонкий, ненавязчивый наставник, который умел передавать свой опыт незаметно и в то же время довольно жестко. Из его школы вышли очень хорошие, серьезные хирурги, которые могут являться украшением Азербайджана. Двое из них были моими непосредственными учителями. Это Ахмед Алиевич Аббасов и Марк Евсеевич Рошаль. Это были высокообразованные, утонченной культуры люди, блестящие специалисты, люди, с которыми можно было говорить обо всем, люди, у которых можно было учиться не только хирургии, но и жизни. Мы даже стихи писали вместе. И память о них для меня очень дорога, я их помню, я их ученик, и я пытался после себя оставить таких же учеников. Не знаю, насколько яркими они получились. Я считаю, что очень многим в жизни обязан своим учителям".

На мой вопрос, не хочет ли он о них написать, Рауф ответил: "У меня очень много воспоминаний об этих людях. Самое интересное, что каждый раз, когда я берусь за перо, я не могу их воспроизвести на бумаге. Мне кажется, что это кощунство какое-то. Вот как к чему-то святому, я не могу к ним прикоснуться. Не получается. Потому что передать бумаге все те ощущения, все то тонкое тепло, что между нами было, практически невозможно. Во всяком случае сейчас это мне не под силу. Может, когда-нибудь потом".

Потом не получилось. Рауф ушел от нас, не дожив двух с небольшим месяцев до шестидесяти девяти лет, и ровно через один год и один день после презентации своей книги, куда вошел не только главный роман его жизни, но и рассказы из циклов "Байки хирурга" и "Уроки".

Рауфу Ахундову было свойственно трепетное отношение к женщине, которую он считал венцом творения: "Я думаю, что если Бог существует, а я верю в существование Бога, то он обязательно женщина. Женщина - это основа мироздания, это не просто мать, которая дает тебе жизнь, это воспитатель, потому что люди, лишенные материнской любви, как правило, хорошими не вырастают. Женщина, я думаю, мудрее мужчин, более близка к природе, и в конечном итоге нас направляет именно женщина. Я думаю, что основа жизни не в матриархате, конечно, но внутренняя, духовная составляющая человечества - это женщина. Женщины всегда более чувствительные, и они всегда находятся ближе к истине". На вопрос, почему многие мужчины не признают равенство женщин, Рауф ответил: "Между мужчиной и женщиной существуют кардинальные различия. Представьте себе, что мужчины и женщины - это химические фабрики. Но продукция, которую мы выпускаем, - она разная. Это надо просто понять. Это не значит, что кто-то лучше, а кто-то хуже - мы разные. И эту разницу не нужно стирать. Глупо ставить женщину на место мужчины, а мужчину на место женщины. У нас разные функции. Да, мужчина охотник, он быстрее принимает решения, физически сильнее, он скорее мыслит, он может охватить более обширную программу. Женщина в этом плане несколько уже, но глубже, то, что может понять женщина, зачастую не в состоянии понять мужчина. Женщина лучше чувствует своих детей, своего мужа, свою семью, очаг. Если обобщить, женщина - это нечто, связанное с уютом и домом. С семьей. Собственно, институт семьи возник именно потому, что есть женщина". Поэтому Рауф резко отрицательно относился к феминисткам: "Это отклонение от нормы. Посмотрите на этих иностранок, которые приезжают. Не накрашенные, небритые, с волосатыми ногами, с торчащими из подмышек пучками волос. Это же не женщины! Именно поэтому сегодня на Западе очень охотно берут в жены восточных женщин. Потому что женщина должна быть привлекательной, загадочной, интересной. А то, что нам сегодня демонстрируют западные феминистки - это нонсенс. И я думаю, что общество, в котором феминистки будут брать верх, развалится. Потому что феминистки прежде всего разваливают институт семьи, а семья - это ячейка любого общества".

Свою семью, свою жену Рауф боготворил. Он говорил, что у него счастливый брак, и причиной этого - его жена. "Счастливый брак на сто процентов зависит от усилий женщины. Потому что, если она сумела создать в доме уют, покой, если тебя в этом доме ждут, если тебя в этом доме терпят, то только в этом случае будет счастливая крепкая семья. А меня надо было ой-ёй-ёй как терпеть! Я далеко не подарок. Но у меня получилась счастливая семья, потому что у меня очень мудрая жена".

Рауф считал свою жену мудрой даже в вопросах литературы: "Знаете, вообще, это очень странно, когда человек начинает заниматься не своим делом. Некоторые сегодня, даже после того, как они прочли, одобрили мою книгу, считают, что это баловство с моей стороны. Даже мой сын поначалу не понимал меня, правда, потом пришел и говорит: "Папа, дай мне пачку книг. Я буду друзьям дарить". Значит, он мною гордится, и это меня вдохновляет. Как и понимание дочери. А моя жена с самого начала воспринимала это с восторгом, она гладит меня по голове и говорит: я горжусь тобой! Она всегда была моей помощницей в этом плане".

Мы много разговаривали о литературе. На вопрос, что такое вдохновение, Рауф ответил: "Это когда количество переходит в качество. Вдохновение нельзя вызвать искусственным путем. Да, есть писатели или поэты, которые могут сесть и заставить себя писать. Но такое произведение никогда не представляет собой настоящей художественной ценности. Настоящее вдохновение, если говорить химическим языком, это гормональное перенапряжение, вызванное передозировкой информации. Когда ты не можешь удержать в себе то, что накопилось. Тогда оно должно вылиться и выливается, даже независимо от того, успеваешь ты или нет перенести это на бумагу. Ты не можешь удержать в себе информацию, которой хочется поделиться. Очень часто у меня бывало, когда я перечитывал написанное и удивлялся: неужели это все я написал? Я считаю, что это связь с Богом. Я не знаю, как ее обозначить, ее нельзя прощупать, но это всегда что-то, приходящее свыше. Без этой тонкой связи невозможно написать стоящую вещь, каким бы ты умным ни был. Да, что-то можно искусственно сочинить, скалькулировать... Пишут же машины стихи. Но это бездуховные, пустые стихи. Они могут быть ровными, четкими, с хорошо выдержанным размером, но все равно там нет души. А чтобы в произведении была душа, обязательно нужна связь с Богом. Поэты, художники - это всегда пророки. Хорошие поэты и художники иногда видят то, что впереди. Да даже не видят, а ощущают и чувствуют. Они могут даже не смочь объяснить это, но они обладают даром предвидения".

Когда Рауф только начинал писать, он писал стихи. Его стихи удивительно глубоки и при этом просты. Он не употреблял красивых слов, и, по оценкам профессиональных поэтов, его стихи были похожи на емкую живопись словами. Он словами создавал живые картины. Картины о жизни. С возрастом Рауф стал писать прозу. На вопрос, что писать проще - прозу или стихи, он ответил: "Наверное, прозу писать труднее. Потому что поэзия - это как выплеск. Она пришла и тут же ложится на бумагу. Это короткое выражение какой-то мысли, какой-то идеи. Что-то законченное и небольшое по объему. А вот прозу, чтобы она не была пустой, чтобы не была водянистой, надо компоновать очень серьезно. Потому проза требует очень много переделок, много работы. Т.е. основная идея может прийти, но это как костяк, который потом обрастает мясом. Это как дитя, талант которого ты чувствуешь, но которого надо воспитывать. Когда я только начал формироваться как личность, первичной потребностью было писать стихи. Проза пришла гораздо позже сорока. Наверное, потому, что, как говорят простые люди, перебесился, сел и подумал, оглянулся на пройденный жизненный путь. Я почувствовал, что есть что сказать людям. Что рассказать. И стал рассказывать. Я, вообще, не думаю, что прозаик может быть молодым человеком. Пока нет жизненного опыта, пока за твоей спиной нет нажитого богатства, ты не должен обращаться к прозе, потому что проза - это когда ты делишься мыслями о мире, но для этого у тебя должен быть какой-то обязательно жизненный опыт, должно скопиться какое-то знание. В двадцать, тридцать лет этого знания еще нет, и поэтому молодые прозаики - это баловни судьбы, это несерьезные писатели. Серьезное писательство может начинаться только с опытом". Как въедливый журналист, я тут же задала вопрос: "Получается, что для того, чтобы писать талантливые стихи, опыт не нужен?". "Стихи - это гормональный выброс, в этом случае все наоборот - нужно влюбиться, быть молодым, активным, ищущим. Это вулкан, который, взрываясь, изливает лаву. Стихи. Поэзия - это больше чувство, а проза - разум. И я бы разделял поэзию восточную от поэзии западной. Восточная поэзия - это короткие мудрости. Это скорее полуфилософские произведения, и они создаются тоже уже немолодыми людьми. Можно перечислить целую плеяду, начиная от Хагани, Физули, Хаяма. Это стихи философского направления. А вот чисто любовная лирика, восторженная лирика - она присуща молодым. В более пожилом возрасте это практически невозможно".

Да, Рауф говорил так. Но сам при этом в пожилом возрасте писал великолепные стихи. Правда, считал, что там "нет такого огня, который был в первых моих стихах. Это уже скорее мудрствования, чем выплеск эмоций. Там больше размышлизмов. И если я сейчас пишу стихи, то опять же, опираясь на жизненный опыт, а не на эмоции". И чем, если не жизненным опытом, можно объяснить такие без преувеличения гениальные строки: "Слагаются в жизнь минуты./ По ним тебя будут судить./ Можно убить минуту.../ А можно минуту - но жить".

. .. Да, не хватает у меня способностей, чтобы написать, что это был за человек. Может быть, потому, что горе от потери такого друга, который обладал, помимо писательского таланта, еще и талантом дружить, очень велико. Потом, позже, я напишу о Рауфе что-нибудь более достойное его таланта и его души. Закончить же хочу цитатой из его последнего рассказа, который не увидел свет, но мы, его друзья, сделаем все, чтобы он его увидел. Рассказ называется "Шутовское дело". Он написан под впечатлением от песни бакинского барда Самира Раджабова "Шут и королева". Сюжет банальнее некуда: шут-поэт влюбился в королеву и был казнен. Но Рауф обладал поистине гениальной способностью из самого банального сюжета, из самой обычной жизненной ситуации извлечь мудрость, создать настоящее произведение искусства, показать все глубины человека, его душу, и в очередной раз научить нас доброте и любви. Любви друг к другу. И без его любви нам будет очень трудно жить дальше.

"Не думай, что я ропщу. Будь благословен во веки веков за подаренные минуты блаженства и счастья! Самые изощренные пытки - ничтожная цена за эти ночи, возносившие меня на вершины такого блаженства, которое только в состоянии вынести смертный. Благодарю Тебя, Господи за познание самого величайшего из творений Твоих - счастья любви. Не беда, что иллюзорной, безответной - это не столь важно. Благодарю Тебя бесконечно за эту милость, за вложенные в уста мои необыкновенные, горящие, источающие свет слова и рифмы, обернувшиеся бессмертными строфами. Теперь я готов к любым испытаниям, не страшусь самой лютой смерти, ибо познал высоту духа человеческого".

О.БУЛАНОВА

Эхо. – 2011. – 22 октября. – С. 12.