"Родина превыше всего"

На вопросы "Эхо" отвечает фотограф, фотохудожник Керем НАБИЕВ

Керем Набиев - фотограф, фотохудожник. Я знаком с ним с семидесятых годов прошлого века по республиканской периодической печати. В те годы его фотографии печатались почти во всех газетах, включая и "главную" - "Коммунист". Знал понаслышке и о том, что он хороший публицист, пишет стихи. Случилось так, что я возглавил городскую газету "Огни Мингечаура". И вот тогда увидел его - фотокорреспондента газеты "Мингячевир ишыглары". Обе редакции находились не только в одном здании, но и в одном подъезде. Передо мной стоял красивый, жизнерадостный человек, но очень молодой. И этот образ совершенно не вязался с тем, что я себе представлял, разглядывая его работы. Для меня это был буквально шок. Потом я не раз наблюдал за тем, как он снимает. Это был не по годам зрелый фотохудожник. К сожалению, наше знакомство длилось недолго, так как Керем в тот год уехал в Россию.

Вновь мы встретились уже в 2000 году в журнале "Азербайджан тебиети" ("Природа Азербайджана"), который возглавлял гениальнейший азербайджанский поэт Мамед Араз, и где я был его первым заместителем. Когда Керем пришел в журнал и изъявил желание работать с нами, Мамед Араз, всегда с удовольствием разглядывавший его работы, без промедления поручил мне и ответственному секретарю Гамиду срочно подготовить для него удостоверение и пропуск в издательство. "Завтра же он отправляется в командировку в регионы..." - добавил Мамед Араз. С того дня Керем Набиев стал нашим региональным корреспондентом. Проработали мы до 2006 года...

- Чем вы занялись после того, как журнал перестал существовать?

- Тогда меня пригласили на работу в Общественное объединение межрегионального развития. По линии объединения я стал делать фотографии для книг, журналов и других изданий, исторических памятников, различных событий.

- И эти книги были изданы?

- Конечно. Были изданы книги, посвященные ветеранам Великой Отечественной войны, приезду президента страны в Гядабей, книга "Поэты и ашуги Гядабея", "В Газахе", посвященная поэтам и писателям этого региона. Кроме этого были изданы журналы "Палеолит" о нашем историческом прошлом, "Пчеловодство", которые также иллюстрировались моими работами. Но, к сожалению, та подборка фотографий о природе, истории нашего края в виде книги так и не увидела свет. В 2010 году вышел большой календарь о Гядабее, полностью иллюстрированный мною, его презентация состоялась в Государственной филармонии. А книга "Всякий, кто проживет 100 лет" (о старожилах нашего края) на книжной выставке в Москве удостоилась премий в нескольких номинациях.

- Это прекрасно, примите наши поздравления! А над чем вы сейчас работаете? Готовите очередную книгу?

- Я уже неоднократно и со многими людьми говорил, что моя заветная мечта - выпустить фотоальбом, посвященный моему родному краю - Гядабею. У меня для этого достаточно материала - от фотографий исторических памятников до самых маленьких цветочков-эндемиков. Этот сельскохозяйственный край, некогда забытый и заброшенный (слава Богу, что за последние годы внимание к Гядабею уделяется все больше). Представляет, помимо всего прочего, бесценную кладезь для туризма. Вот об этом я и хочу заявить своей книгой на весь мир. Кстати, о туризме. Вспомнил только что, как недавно один из бывших "немых" депутатов из нашего региона в одном телевизионном интервью заявил, что его лозунгом всегда было следующее: "Превратим Гядабей в туристический край". Очень интересно... Когда еще в семидесятых годах и позже, после обретения Азербайджаном независимости, под каждым фото или в каждом своем материале я прямо или косвенно выносил этот лозунг, кем и где тогда был тот депутат? Или, когда он был депутатом, и я предложил ему издать эту книгу, что он мне ответил? А ничего. Ему это было уже не нужно.

Впрочем... Вспомнил вот еще что. В прекрасном уголке природы под названием "Ояр" я хотел организовать запруду для разведения форели. В Проектном институте республики подготовили проект. Однако бюрократические препоны, непонимание выгоды для региона и для развития туризма свели все на нет, и проект по сей день пылится у меня дома. Поймите меня правильно, я не жалуюсь, что мне не позволили стать бизнесменом. Это сейчас не постыдно, напротив, поощряется, но я не желал на этом в первую очередь зарабатывать, хотя и это немаловажно. Моя цель была привлечь в регион побольше туристов. Еще тогда, на заре независимости, я обратился в Общество дружбы "Германия-Азербайджан". Показав там снимки братьев Сименс, которые в XIX веке развернули свою деятельность в Гядабее, я предложил Обществу использовать сохранившуюся узкоколейку для вагонеток в туристических целях. Представляете, что из этого могло получиться?! Ведь сохранились же постройки тех времен, штольни и многое другое. А надо было всего ничего: устроить небольшие туристические поезда, рассказывать о крае, о братьях Сименс. Популярны же наши поезда в Национальном парке, люди с удовольствием катаются в детских вагончиках по набережной. Надо сказать, что в Обществе отнеслись к этому с пониманием, передали мне письмо от общества главе исполнительной власти Гядабея. Письмо глава исполнительной власти так и не принял. Жаль, но у нас пока почему-то считают, что такие вещи за нас должны делать другие дяди из-за рубежа. Забывая при этом, что часть заработанных средств будет утекать за пределы страны.

- Да, Гядабей действительно для туризма бесценен. Что-нибудь делается сейчас в этом направлении?

- Понимаете, какое дело... В Гядабее наряду с его изумительными красотами очень много минеральных источников, красивейших водопадов, пещер и густых лесов. К сожалению, о последнем даже говорить просто больно. Под предлогом отсутствия топлива вырубаются даже деревья, занесенные в Красную книгу. В селе Славянка два источника типа "Нарзан", очень близкие ей по свойствам, в Новосаратовке - один. К сожалению, объекты рядом с ними носят характер ресторанов. А ведь можно же там устроить водолечебницы или просто курорт. Более-менее для туризма соответствует гостевой дом "Эльдорадо" на трассе Гядабей-Шамкир.

Если построить в регионе несколько современных отелей, это поднимет туристический потенциал на международный уровень. Но этого всего недостаточно, помимо отелей должны быть разработаны туристические маршруты, на которых должны работать прекрасно подготовленные гиды. Кстати, это эхом отразится и на благосостоянии сельчан, многие из которых смогут и работу найти, и свою продукцию реализовывать здесь же, на месте. Скажу для информации, потому что об этом мало кто знает: гядабейский мед считается одним из лучших в мире.

- Но ведь для этого основными условиями являются хорошие дороги, обеспечение газом, светом...

- Безусловно. Да, за последние годы основная трасса и многие дороги между селами заасфальтированы. Более чем в двадцати селах проведен газ, и работа в этом направлении продолжается. Но вот со светом пока есть проблемы. Электричество, конечно же, подается, однако вся инфраструктура энергоснабжения была смонтирована еще в шестидесятых годах прошлого столетия. Она настолько устарела и зачахла, что все это часто создает проблемы.

- Да, эти вопросы нужные и важные, но давайте вернемся к вашей профессии. Сельчанин и фотоаппарат в то время казались вещами несовместимыми. Как получилось, что вы стали фотографом?

- Когда я учился в школе, у меня была тяга к химии и гуманитарным наукам. Но желание у меня было стать либо юристом, либо журналистом. Семилетку я закончил на "отлично", сельскую "молодежку" - на "хорошо" и "отлично" и подал документы в Азербайджанский государственный университет. Нужно было набрать двадцать баллов, но я набрал на один меньше и не прошел по конкурсу. Три года подряд я сдавал экзамены на один и тот же факультет, но каждый раз "недополучал" один балл. Наконец я подал документы в Ханларскую педагогическую школу. Закончив ее, два года работал в школах Гядабея и Барды учителем. Вновь эти два года пытался поступить на юрфак, но, увы... Наконец в 1973 году поступил в бакинское ПТУ №12 по профессии фоторепортер. Уже тогда, еще учась, стал публиковаться в различных изданиях. Первая моя работа в газете республиканского масштаба была опубликована в "Бакы-Баку". Я участвовал во всех выставках, которые организовывали "Азеринформ" и Союз журналистов. А преподавали нам тогда известные фотожурналисты, лекции часто читали преподаватели факультета журналистики АГУ. И именно тогда я понял, что избрал профессию по душе. Закончив ПТУ, я начал работать фотокорреспондентом в дашкесанской газете "Дашкесан". И помню, тогда в бюллетени "Корреспондент" вышла статья о моих работах. После этого один из талантливых журналистов своего времени, главный редактор газеты "Мингячевир ишыглары" Фидаил Абдуллаев пригласил меня к себе. Честно говоря, у меня была мечта попасть в "молодежный город", как тогда называли Мингячевир. За время работы газета удостаивалась звания "Лучшая региональная газета" от Союза журналистов СССР и диплома "За лучшие фотографии" от журнала "Журналист". Меня стали приглашать во многие ведущие газеты и журналы. Потому что я не только снимал, но и писал на различные темы, участвовал в конкурсах. Внимание других газет привлекли мои очерки "Сын моря" и "Птица взмывает..." в газете "Молодежь Азербайджана", статьи и публикации в газете "Совет кенди" ("Советское село"), "Учитель Азербайджана", журналах "Женщина Азербайджана", "Природа Азербайджана", "Кирпи" ("Еж"). Но у меня не было высшего образования и это было препоном. Я несколько раз подавал документы на факультет журналистики в АГУ. Последний раз получил две пятерки и одну четверку, а вот экзамен по иностранному языку... Дело в том, что в сельской школе иностранный язык мы не проходили. Тем не менее я должен был сдавать этот экзамен. Короче, преподаватель по кличке "Длинный Гасан" меня "срезал". Мое заявление в ректорат с просьбой учесть тот факт, что я не изучал язык в школе, ничего не дало. В следующий раз я опять столкнулся с "Длинным Гасаном", который, узнав меня, небрежно сказал "опять пришел". На мою просьбу не ставить рядом с пятерками двойку, он грубо толкнул меня в грудь и опять влепил двойку. Ну, а мне пришлось достойно ему ответить на грубый выпад. После этого у меня пропало желание получить высшее образование. Да и не нужно мне оно было, потому что я уже заявил о себе как журналист.

- В итоге вы остались без высшего образования?

- Остался, а что делать?

- А зачем вы уехали в Россию?

- Когда я работал в "Мингячевир ишыглары", я был внештатным корреспондентом многих республиканских газет, на радио и телевидении шли мои сюжеты, демонстрировались фото. Интересно то, что все, с кем я работал, с удовольствием публиковали мои критические статьи и фотообвинения. Старшее поколение помнит, что в те времена на любую критику и фотообвинение надо было реагировать. Я, воодушевленный тем, что мои публикации и фотообвинения не остаются без внимания, начал больше работать в этой сфере. Естественно, это нравилось не всем, мне неоднократно предлагали взятку за то, чтобы я не писал и не снимал тот или иной сюжет. Тогда в Мингячевире строилась новая тепловая станция, самая крупная в Закавказье, и мои публикации о недостатках на строительстве вызвали гнев некоторых власть предержащих. Однажды вечером я задержался в типографии, печатая снимки. Выйдя из редакции, я вдруг шестым чувством почувствовал, что на меня несется машина. Я успел только вспрыгнуть на капот автомобиля, и меня отбросило на обочину. Водитель, видимо, решив, что я мертв, умчался. Левая нога была серьезно повреждена. В больнице меня подлечили, и я, никому ничего не сказав об этом случае, уехал в Россию, в Новосибирскую область. Затем через два года отправился в Ставрополье и там, работая в местных газетах, продолжил сотрудничество с центральными советскими газетами. Тогда я и услышал о том, что на Мингячевирской ГРЭС взорвался первый блок. Нет, я не энергетик и не смею что-либо утверждать... Но ведь я предупреждал о серьезных нарушениях в процессе работы.

- Когда вы уехали из родного Азербайджана, вам, наверное, было тяжело жить на новом месте?

- Да нет, напротив. Жить там было очень хорошо. Мою работу ценили, я объездил почти все республики Советского Союза, бывал и за рубежом, отдыхал и лечился в известных санаториях. В районном центре Грачевка Ставропольского края мне выделили большой участок земли. Я построил себе пятикомнатный дом, гараж, сарай, бассейн для рыбы. Почти девяносто процентов стройматериалов мне безвозмездно выделило руководство края. Я забрал к себе четверых братьев, обустроил и их. И вот в эти прекрасные времена началась пресловутая перестройка, нарушились межнациональные связи. Начался нагорно-карабахский конфликт. А наше село в Гядабейском районе находится прямо на границе с Арменией. В селе остались лишь родители. Потом я вернулся на родину и стал писать о тех, кто в жару и холод защищает родину, делать репортажи на радио и телевидении. В книге о шехидах-гядабейцах "Молнии в горах" в одном из разделов все фотографии мои.

- Сейчас вы вернулись. Это вас радует или вы все же сожалеете об этом шаге?

- Какой бы ни была хорошей моя жизнь в Ставрополье, тем не менее мне каждую ночь снились село и мои друзья. Ведь я родился и вырос высоко в горах, среди зеленых лесов, ущелий, водопадов с чистейшей водой. Я считаю, что родина превыше всего. О я сожалею, так это о том, что многие азербайджанцы не знают своих законов, свою конституцию, сидят не на своем месте, пытаются учить других тому, в чем сами не разбираются. Вот это меня огорчает, а иногда и просто злит.

- Получается, что закон для вас превыше всего?

- Да! Для меня превыше всего закон и справедливость. Эту мою черту знают все, кто со мной хорошо знаком. А это, наверное, зависит от моего знака зодиака. Я стрелец.

- У вас появилась тяга к религии?

- Нет, не сказал бы. Кроме Аллаха я не верю ни во что. А из пророков большое уважение питаю к Заратустре и Мусе или Моисею. Почему к ним? Потому что они хорошо знали природу и астрологию.

- Вы помните, в какой газете появилась ваша первая фоторабота?

- Когда я закончил профтехучилище, нынешний Дворец имени Гейдара Алиева был только-только сдан в эксплуатацию. Я забрался на балкон высотного здания рядом с Азербайджанским институтом нефти и химии и снял дворец оттуда. Я отнес фотографию в газету "Бакы-Баку", отдал ее ответственному секретарю Энверу Мешадиеву. Внимательно посмотрев на фотографию, он пошел к главному редактору. Через некоторое время в кабинет пригласили и меня. После знакомства редактор положил на стол пачку фотографий с изображением дворца, которые, по его словам, сняли именитые фотографы. Моя оказалась лучше всех. Редактор с сожалением констатировал, что нашей специальности уделяется мало внимания, пожелал мне успехов, добавив, что из меня получится хороший фотожурналист. И еще сказал, что двери редакции для меня всегда открыты. Так оно и случилось, двери этой редакции всегда были для меня открыты. А редактором в то время был известнейший журналист Насир Имангулиев.

- Кого из журналистов того времени вы могли бы вспомнить добрым словом?

- Председателя Союза журналистов Азербайджана Гаджи Гаджиева, главного редактора журнала "Природа Азербайджана" Мамеда Араза, редактора бюллетеня "Корреспондент" Октая Джафарова, Ахмеда Огуза, Интигама Мехтизаде, Флору Халилзаде, Ахмеда Исаева и редактора "Молодежи Азербайджана" Аждара Фарзали. Я могу назвать многих, всех не перечислишь, некоторых уже нет с нами, другие еще работают. Мне очень хотелось бы пожелать им творческих успехов.

- Вам наверняка приходилось снимать известных личностей. Вы храните эти негативы?

- Конечно. Я снимал Рашида Бейбутова с его ансамблем, почти всех актеров Азербайджанской драмы, людей искусства и литературы, Героев Социалистического Труда. Хочу сказать, что я первым снял ученицу отделения механизации ПТУ №5 Бардинского района, тогда еще совсем молоденькую, тоненькую девушку Тарлан Мусаеву, которая впоследствии стала Героем Социалистического Труда. А когда она была еще ученицей, ее фотопортрет в моем исполнении появился в газете "Совет кенди". Сожалею лишь о том, что у меня нет негативов фотографий известного академика Гасана Алиева, которые я сделал в Загатальском и Турианчайском заповедниках. Негативы я тогда отдал ему.

- Вам бы хотелось сейчас работать в газете?

- Конечно, ведь это моя профессия. Правда, сейчас под соусом демократии начинаешь тонуть в обилии СМИ. Люди, абсолютно далекие от этого дела, один раз в два-три месяца создают газеты с громкими названиями. И ладно бы только это. Приходят в организации и ради пяти, десяти манатов начинают хвалить таких людей, что тошно становится. А еще хуже - начинают запугивать, дескать, напишу какую-нибудь бяку, если не заплатишь. Иными словами, появилась рекет-журналистика. Когда видишь такое, начинаешь себя ненавидеть. Потому что, приходя в какую-то организацию, тебя тоже принимают за такого.

- Сейчас вы вроде летучего фотожурналиста. А в селе чем занимаетесь?

- У меня большой участок земли, большое количество фруктовых деревьев, многие из которых я сам прививал. Хотя мне никогда не нравилось животноводство, я вынужден держать корову, так как это хорошее подспорье в плане продуктов. Известен я и как пчеловод, но пчелиных семейств у меня не более десятка. Кстати, должен отметить, что я был одним из первых, кто создал общество "Золотой улей".

- Что вы больше всего на свете любите и не любите?

- Как я уже говорил, мое кредо - правдивость и справедливость. Потому, как сам люблю природу, склоняю голову перед теми, кто ее бережет, люблю детей, из флоры люблю маленькую, но очень шуструю птичку - козодоя. Птичка маленькая, но с прекрасным пением.

Не люблю обман, мошенничество, подхалимов, обжор, завистников и им подобных.

- Как фотограф вы часто снимаете цветы. Есть у вас какой-нибудь любимый цветок?

- Из цветов больше всех люблю фиалку. Несмотря на то, что этот цветок изумительно пахнет, он скромен и нежен; всегда стоит, опустив голову.

- В журналах "Природа Азербайджана" и "Милосердие" появлялись ваши рецепты народного траволечения. Вы этим увлекаетесь?

- Да, но, помимо моей любви к природе, это у меня еще от деда с бабушкой, они меня учили народным рецептам. Мой дед Махмуд, помимо того, что был мельником, кузнецом, пчеловодом, ветеринаром, костоправом, он прекрасно знал народные методы лечения. Сам он прожил сто двадцать три года. Бабушка Лейла была хорошей повитухой и лекарем.

- Я знаю, что в разговоре вы очень часто используете пословицы, слова народной мудрости...

- Мой отец Шад Вели был известен как человек мудрый, гостеприимный, знал очень много пословиц, прожил девяносто четыре года. Даже сейчас его выражения ходят в народе. Другой дед - Махмуд - был таким же. Отец очень любил и знал искусство ашугов, приглашал к нам домой всех известных мастеров саза и слова, организовывал вечера, на свадьбах всегда их одаривал.

- Наверняка эти люди повлияли и на то, что вы пишете стихи?

- Да. Как я уже говорил, отец был жизнерадостным человеком, очень любил читать стихи. Знал наизусть многих поэтов, ашугов. Бывало, что у последних вылавливал ошибки. Отец никогда не лукавил, всегда мог сказать в лицо то, что думает. Я горжусь этим человеком.

- Вы хотели бы издать книгу своих стихов?

- Конечно, но, к сожалению, не позволяет материальное положение. Ведь на моей любимой родине литераторы вынуждены издаваться за свой счет. В советское время было много недостатков, но там никогда поэты и писатели не издавались за свой счет. Более того, им даже гонорары платили. Я не хочу сказать, что мои стихи в то время с руками оторвали бы, но можно было хотя бы попробовать... Впрочем, сейчас я больше думаю о создании на своем участке туристической базы.

- Расскажите о своей семье.

- Старший сын жил в Российской Федерации, он был очень хорошим певцом. К сожалению, погиб в автомобильной катастрофе. Другой сын, Рашад, работает дизайнером и мастером по мебели, дочь Бахар учится на модельера одежды. Очень толковые ребята. Помимо того, что они мои дети, к тому же мы друзья.

- У вас есть какие-нибудь звания?

- Звания? А зачем они мне? Мое звание - это мое имя Керем. А вот дипломы и премии были. Диплом и золотая медаль I Всесоюзного фестиваля народного творчества, лауреат премии имени Зардаби в 2004 году за статьи на экологическую тему, в 2006 году обладатель Гран при (II место) международного фотоконкурса на экологическую тематику. А самый главный мой приз - это теплое отношение ко мне всех, кто меня понимает и ценит мою работу.

- Я знаю то, что вы в свое время отстояли название вашего района, которое некие мужи пытались изменить. Как это было?

- Это была идея некоторых лиц, которые, вообще, не знали историю края, считая, что название района "незвучное". Было и такое, что кое-кто на этом собирался нажиться. Представляете, сколько печатей надо было поменять, сколько паспортов, карт, дорожных знаков и кучу всяких других документов?! Свои соображения я отправил по многим инстанциям и, к счастью, нашлись люди, которые приняли мои доводы. Вопрос был снят с повестки дня и, слава Богу, к нему больше никто не возвращается. В чем же суть этого названия? Кто-то пытался сравнить его со словом "геда" (прохвост, прощелыга), другие трактовали как "гед а бей" (бей, уходи). Все это бред! Название этого края упоминается еще в книге Страбона "Путешествие в Албанию". О каком прохвосте и прощелыге могла идти речь во времена Страбона? "Геда" на древнем языке албанцев означает гора, а Гядабей - высокая гора. Я очень благодарен тем, кто в свое время услышал и поддержал меня, потому что мой край носит свое гордое имя.

А.САИДОВ

Эхо. – 2012.- 25 февраля. – С. 6.