Презумпция согласия или несогласия!?

Пока непонятно, какой вид трансплантологии будет применен в Азербайджане

"Для решения ситуации с трансплантологией в Азербайджане нужно многое менять". Об этом "Эхо" заявил Вугар Мамедов, руководитель Азербайджанского бюро кафедры биоэтики ЮНЕСКО, заместитель директора Института прав человека (ИПЧ НАНА), член правления Европейской ассоциации медицинского права, член Всемирной и Американской ассоциаций медицинского права, доктор медицинских наук, профессор кафедры судебной медицины. Комментируя статью, опубликованную news24ua.com, эксперт заявил, что "ситуация в нашей стране схожа с тем, что происходит в Украине". "Как и в Украине, у нас уровень информированности населения невысок. Деятельность общественных организаций не чувствуется. Также не чувствуется особого повышения внимания к вопросу со стороны законодателей и исполнительной власти". Однако не стоит торопиться, говорит В.Мамедов. "Отвечая на ваши вопросы, хочу отметить следующее. Первое - не торопиться что-либо перенимать, тем более из украинского опыта. Надо просто разобраться с ситуацией в Азербайджане. Второе - не существует идеальной модели. Каждое общество останавливается и выбирает что-то свое. Поэтому опять - надо просто разобраться с ситуаций в Азербайджане. И третье. Отвечая на вопрос: "Когда можно ожидать, на ваш взгляд, изменений в законодательстве, касающихся биоэтики и трансплантологии у нас?", могу сказать только одно: на сегодня я не вижу тех, кому поручено разбираться в ситуации, не вижу, чтобы в ней разбирались. Поэтому я не знаю когда. Если вы видите таких людей, сообщите мне, пожалуйста". Отметим, что за последние десятилетия в Украине к этому вопросу подходили как с точки "презумпции согласия", так и "презумпции несогласия". Как пишет news24ua.com, ежегодно более полутора тысяч украинцев пребывают в ожидании пересадки того или иного органа. Дожидаются - меньше шестидесяти. "Еще каких-то 20 лет назад статистика не была такой печальной. Медики считают, что главная проблема кроется в законе о трансплантологии, принятом в 1999 году. И в Минздраве Украины уже готовы с этим согласиться. Поэтому сегодня Министерство здравоохранения разработало проект закона, призванного изменить положение вещей. До 1999 года в украинской трансплантологии действовала презумпция согласия. То есть отбирать органы у покойного для их пересадки больному человеку можно было лишь в том случае, если покойный еще при жизни не сделал на этот счет письменный отказ. Но начитавшись международных конвенций, рекомендующих странам с переходной экономикой выбрать презумпцию несогласия, чтобы избежать коррупционных злоупотреблений, в 1999 году законодатель включил в Закон статью 16. Согласно этой статье, органы и ткани покойного могли быть использованы только в случае, если его родственники или он сам при жизни подписали на то разрешение. Если родственников нет, оперировать было нельзя. После этого операции по пересадке резко прекратились. Ведь потенциальные доноры - не 90-летний дедушка, умерший от совокупности старческих болезней, и не его ровесница, лет 20 мучившаяся артритом, а чаще всего - молодые люди, еще недавно и не помышлявшие о смерти или болезни. К примеру, ДТП, несчастный случай - и вот безутешные родственники сидят у дверей палаты. И представим себе такую ситуацию: какой-то врач вдруг пристает к родственникам этого погибшего с просьбой типа "отдай его сердце". Легко представить, куда будет отправлен медик после таких просьб. Кроме того, в Украине до сих пор нет базы доноров и реципиентов. А ее важность невозможно переоценить. К примеру, в США также действует презумпция несогласия. Но там система работает как часы. Потому что как только врачи получают пациента, которого невозможно спасти, они делают необходимые анализы и сверяются с базой. И если недалеко от клиники есть подходящий человек, нуждающийся в органе (чтобы расстояние можно было преодолеть на вертолете максимум за пару часов), врачи пытаются уговорить родственников безнадежного пациента. В то же время прекрасно срабатывает пропаганда, которой занимаются общественные и религиозные организации. А практически у каждого водителя в правах указано, согласен он на пересадку его органа в случае смерти или нет. Очень разумный подход, если учесть, что в 90% случаев именно дорожные происшествия пополняют банк органов. В результате американские клиники проводят по 16 тысяч пересадок в год. Украинские - меньше 100. Возражения на тему уровня медицины несостоятельны. В конце концов, те же пересадки роговицы глаза наши врачи 12 лет назад делали сотнями. Но вернемся к законам. Украина едва ли не единственная постсоветская страна, где существуют специальные нормы УК, предусматривающие уголовную ответственность за нарушения в сфере трансплантации. И хорошо, что существуют, ведь никто не отменял торговлю людьми и черную трансплантологию. Но беда в том, что законодатель прекрасно расписал, как делать нельзя и что за это будет, а законного механизма не дал. В результате украинские граждане, остро нуждающиеся в пересадке, едут за границу. Потом возвращаются на родину, к примеру, с новой печенью и... умирают, потому что нет надлежащего ухода, а один день лечения в европейской клинике стоит как подержанная иномарка. Или потому, что где-то в Азии реципиент получил орган с гепатитом или еще какой-то болезнью, смертельно опасной для человека на иммунодепрессантах.

Статьи 143 (нарушение установленного законом порядка трансплантации органов или тканей человека) и 149 (торговля людьми) УК появились в 2001-м. И если вторая из них трактуется довольно широко, первая применяется только к медикам. За 10 лет было возбуждено 20 уголовных дел по ст. 143 УК. Дошли до суда не более 5. Оно и понятно, круг экспертов в трансплантологии довольно узкий, многие хорошо знакомы между собой. А без вывода экспертизы развалится любое подобное дело. В общем срабатывают корпоративная солидарность и понимание, что на месте подсудимого завтра может оказаться сам эксперт. Из последних скандалов в Украине - дело о торговле тканями в Ивано- Франковске. Четырех работников областного бюро судмедэкспертизы задержали за то, что они разбирали трупы на части, извлекали кости и продавали их в Германию для производства биоимплантатов. Немцы платят за череп 32 евро, кость можно продать за 12-42 евро. В морге говорят, что договор с производителем имплантатов у них есть, совершенно легальный. И разрешения родственников на изъятие тканей якобы тоже имеются. Другая версия - разрешения хоть и подписаны, но добыты мошенническим путем. "Изъятия проводили без разрешения родственников или, взамен согласия, обещали им ускорение вскрытия бесплатно. Хотя такой оплаты и не должно было быть. Или брали разрешение на один фрагмент, а брали гораздо больше", - рассказал News24UA зампрокурора Ивано-Франковской области Олег Кипер. По словам пресс-секретаря областной милиции Василия Гультайчука, всего в деле пять фигурантов. Один - на свободе, трое арестованы, еще один - под залогом, но окончательное решение о мере пресечения должен принять Апелляционный суд. Бурно на "скелетный скандал" отреагировала немецкая сторона. Издание Der Spiegel обвинило украинских медиков в том, что они незаконно торговали органами, да еще и обманывали покупателя. Журналисты выяснили, что доход "от переработки одного тела" мог достигать 250 тыс. долларов. Откуда такие подсчеты, не-понятно. Ведь органы тела, уже попавшего в морг, для пересадки не годятся. Подойти могут разве что кости и роговица глаза. Ну еще околосердечная сумка. При цене в 42 евро за бедренную кость и столько же за плечевую на четверть миллиона долларов ни у одного трупа деталей не хватит. По данным издания, биоматериал покупала компания из Баварии Tutogen Medical GmbH. Причем экспорт, якобы, проводился через госпредприятие "Биоимплант", подчиненное Минздраву. Кстати, в Германии действует презумпция несогласия. Поэтому материал для производства биоимплантов местные производители предпочитают импортировать. Это серьезный аргумент в пользу противников изменения украинского закона о трансплантологии. Мол, мы превратимся в сырьевую базу, врачи будут разбирать на части бедных и здоровых - для спасения жизни богатых и больных. Однако есть опыт Беларуси, где уже четыре года действует презумпция согласия. За это время сделано 63 операции по пересадке сердца. В то время как в Украине - всего пару. При этом в мировых рейтингах риска черной трансплантологии белорусы нас не опережают, даже отстают. "Законом от 1999 года мы лишили тысячи людей возможности проведения операции по спасению их жизни", - говорит главный трансплантолог Минздрава Украины Александр Никоненко. - Например, когда в Беларуси поменяли закон, ситуация изменилась радикально". Часто можно услышать мнение, что согласие на донорство по умолчанию приведет к тому, что врачи будут смотреть на каждого пациента как на потенциального донора. А то и "помогут" ему стать таковым, вместо того чтобы лечить. Но, по словам Никоненко, это практически невозможно. В Украине очень плохо с информационной базой. Вопрос о донорстве решается после смерти мозга, и врачи понятия не имеют, подойдет кому-то орган или нет. И если подойдет, то кому именно. Для этого проводится специальное исследование. Так что живым пациентам ничего не грозит. Пока потенциальные нововведения проходят стадию общественного обсуждения. На это понадобится еще месяц, после чего проект закона, возможно, попадет в парламент. Процедура, понятное дело, не быстрая. Непонятно другое: почему ни Минздрав, ни специализирующиеся на медицинских вопросах общественные организации не проводят работы с гражданами? О донорстве вообще не принято говорить. И никакой закон не изменит правовой безграмотности украинцев. Как и бывших советских граждан вообще. В той же Беларуси всего 15 человек написали отказ от посмертного донорства. Из них 8 - по религиозным причинам. Это не значит, что остальные согласны. Это значит, что никто об этом не думает. Кстати, всплеск черной трансплантологии сегодня наблюдается вовсе не в бедных развивающихся странах. Многие европейцы, столкнувшись с бедностью, продают свои почки, легкие, костный мозг или роговицу, сообщает издание The New York Times. "Организованные криминальные группировки пользуются уязвимостью обеих сторон сделки: людей, страдающих от постоянной бедности, и отчаявшихся состоятельных пациентов, которые сделают все, чтобы выжить", - поясняет специальный прокурор ЕС Джонатан Рател. По данным правозащитной организации Organs Watch, в год в мире нелегально продается до 20 тыс. почек. В ВОЗ считают, что это обусловлено, в первую очередь, нехваткой органов - только 10% от общего числа нуждающихся в пересадке получают донорский орган. Запрет на продажу органов в той или иной стране не значит, что ее граждане не принимают участия в черном рынке. К примеру, в Сербии, где очень строгие законы в этой сфере, за последние 10 лет полиция не зарегистрировала ни одного случая торговли органами. Но только потому, что сербы, завербованные торговцами живым товаром, едут в Болгарию или Косово и делают операции там. Такова же ситуация и в Украине. У наших граждан и сегодня покупают почки и части печени. Просто оперируют их не на родине, а там, где можно". В свою очередь председатель Общественного объединения "Чистый мир" Мехрибан Зейналова считает что нам нужна "презумпция несогласия". "Вообще вопрос трансплантологии очень актуален и широк. Об этом можно долго и много говорить. Но на сегодня, к сожалению, во всем мире о нем знают больше, чем у нас. Например, за рубежом не только светские, но и религиозные деятели говорят об этом. Почему я говорю о религии - потому что многие у нас пытаются утверждать, что мы - мусульмане, и потому с религиозной точки зрения нельзя человека хоронить без органов. Конечно же, это не так. В прошлом году я смотрела передачу на эту тему на нашем телевидении и сама слышала, как наши религиозные деятели говорили, что в таком поступке нет ничего плохого с точки зрения ислама, а наоборот, только хорошее, так как, возможно, человек спасет чью-то жизнь.

Во многих странах мира распространена практика, когда люди заранее отдают распоряжение по поводу того, что делать с их внутренними органами в случае смерти. При этом часто органы изымаются не у стариков, а у молодых людей, которые попали в аварии, или с ними произошел несчастный случай, который трудно предугадать. Противники трансплантологии должны помнить, что в мире очень много людей, чью жизнь можно спасти такой пересадкой". "К сожалению, у нас очень мало об этом говорят. Основная масса людей не понимает вообще, что это такое. Отсюда и появление черного рынка донорских органов. Люди думают, что если им нужны деньги, они могут просто дать объявление о том, что готовы продать свой орган за такую то сумму, и все будет хорошо. Но это не так. Тут огромное количество нюансов. Нам нужно на государственном уровне развивать эту сферу. Например, в Китае в каждом городе есть клиника трансплантологии. Во многих странах есть официальная очередь нуждающихся и возможных доноров органов. А у нас этого нет. Нужно разъяснять населению, что это такое, нужно чтобы общественность постоянно об этом говорила и слышала. То есть нужно, много просвещать людей. Да, у нас есть закон о трансплантологии, но он требует очень тщательной доработки, и в том виде, в каком он сейчас, он недостаточен. Отвечая на ваш вопрос, что нам нужно - "презумпция согласия или несогласия", повторюсь: нам нужна презумпция несогласия. То есть человек, будучи в твердом уме, живым должен давать свое письменное согласие, заверенное нотариально. В противном случае возможны криминальные последствия как для человека, так и для врача", - добавила М.Зейналова. Между тем, напомним, что как уже сообщало" Эхо", член Милли меджлиса Азербайджана Ганира Пашаева на этой неделе написала завещание по поводу трансплантации своих органов. Об этом АПА сообщила сама Ганира Пашаева. Депутат отметила, что она долго думала, прежде чем предпринять этот шаг, и после принятия решения также получила согласие членов своей семьи. Г.Пашаева сказала, что завещание органов для трансплантации нормально воспринимается в развитых странах: "Совершая этот поступок, мы помогаем жить дальше другим людям тогда, когда сами уже не можем вернуться к жизни. Завещание органов является его согласием на то, чтобы органы человека после его смерти могли быть использованы для другого человека. К примеру, завещав свои почки, которые не понадобятся ни одному покойному в могиле, мы можем помочь вернуться к жизни человеку с заболеванием почек, подключенному к диализному аппарату. К большому сожалению, эта область еще не развита в Азербайджане. И поэтому во многих случаях наши граждане для трансплантации органов уезжают за границу. Конечно же, этим могут воспользоваться лишь материально обеспеченные люди". Депутат также подчеркнула, что пока не приняты механизмы, регулирующие этот вопрос с юридической стороны: "Надеюсь, что в скором времени этот вопрос будет серьезно обсужден и в нашей стране, соответствующие исполнительные органы подготовят и примут юридические механизмы для осуществления закона, принятого несколько лет назад, если понадобится, будут внесены дополнения и изменения на законодательном уровне, ускорятся просветительские работы. Я призываю соответствующие органы уделять больше внимания этому вопросу. Ведь, несмотря на то, что со дня принятия закона прошло 13 лет, в этом направлении нет никаких серьезных продвижений. Сегодня я написала завещание о трансплантации своих органов, причем совершенно бесплатно... Если я когда-нибудь попаду в аварию, буду при смерти, или мой мозг умрет в результате какого-либо заболевания, мои органы без каких-либо колебаний можно будет использовать для того, чтобы вернуть к жизни других людей, нуждающихся в трансплантации этих органов. Таким образом, прощаясь с жизнью я смогу сделать свое последнее.

В.АЛИЕВА.

Зеркало.- 2013.- 12 января.- С.-1.