Александр НЕСТЕРОВ, профессор УрФУ имени первого президента России Б.Н.Ельцина: «Центр азербайджановедения открыт под нашу совместную с БСУ магистерскую программу»

В одном из известных вузов Российской Федерации — Уральском федеральном университете имени первого президента России Б.Н.Ельцина (УрФУ) состоялось торжественное открытие Центра азербайджановедения. Он начал свою деятельность в соответствии с договором о сотрудничестве, подписанным в 2012 году между Бакинским Славянским университетом и уральским вузом. Об этом и о многом другом — в беседе заведующего кафедрой европейских исследований (зарубежного регионоведения), профессора кафедры востоковедения Института социальных и политических наук УрФУ, доктора исторических наук Александра НЕСТЕРОВА с корреспондентом «Азербайджанских известий» Галией АЛИЕВОЙ.

— Александр Геннадьевич, расскажите, пожалуйста, о новой структуре, которая образовалась после объединения нескольких уральских университетов.

— Действительно, долгое время наши университеты существовали автономно друг от друга, а потом их решили объединить. Думаю, что это создало больше проблем, чем ожидалось. Но, тем не менее, УрФУ — это научно-инновационное ядро Уральского региона, способствующее интеграции университета в международное научно-образовательное пространство, участие в масштабных сетевых образовательных проектах (ШОС, ЕС, ЮНЕСКО). Кроме того, наш университет является ключевым партнером на Урале для зарубежных университетов, международных организаций, зарубежных компаний и корпораций, привлекателен для иностранных студентов, аспирантов, ученых, преподавателей развитых и развивающихся стран. Основными партнерами Института социальных и политических наук, в котором я преподаю, стали ряд московских вузов и НИИ — МГИМО, Институт социологии РАН, Высшая школа экономики, Институт стран Азии и Африки МГУ, Московский государственный лингвистический университет, санкт-петербургские Европейский и Государственный университеты, Фонд «Новая Евразия» (Москва), Институт философии и права УрО РАН (Екатеринбург), а также дипломатические представительства различных стран в Екатеринбурге и в России в целом, другие российские и международные организации и еще более пятидесяти университетов и научных центров США, стран Европы и Азии.

— Список и в самом деле солидный. А почему решили организовать Центр азербайджановедения?

— У нас в регионе очень большая азербайджанская диаспора, не случайно и генконсульство в нашем городе открыто. Да и мои собственные научные интересы совпали, я ведь кандидатскую диссертацию защищал по средневековым тюркам — сибирским татарам.

Центр азербайджановедения оснащен государственными атрибутами вашей страны, научной и учебной литературой, материалами о древней истории и культуре вашего народа, а также современным техническим оборудованием. Он станет координирующей структурой для совместных научных исследований, обмена преподавателями и студентами, реализации других совместных проектов. Как отметил на церемонии его открытия директор института, профессор М.Хомяков, центр, созданный БСУ при активном участии Всероссийского азербайджанского конгресса, сыграет важную роль в укреплении не только сотрудничества между двумя вузами, но и дружбы между народами, станет современным уголком культуры, где изучают и пропагандируют Азербайджан.

— Что, кроме изучения традиций, истории и культуры, предполагается изучать в центре?

— В первую очередь он открыт под нашу совместную магистерскую программу в рамках курса «Зарубежное регионоведение». Программа в основном заочная, ориентирована на азербайджанских студентов. Предполагается, что половину курсов они будут изучать дистантно у нас, вторую — на родине и защищать магистерскую диссертацию. На выходе получат два диплома — УрФу и БСУ.

— Кто будет преподавать в центре? Какие дисциплины будут в нем изучаться?

— Курсы, которые являются федеральными, читают наши преподаватели, а вот, к примеру, курс внешней политики Азербайджана — ваши. Скорее всего БСУ командирует нам кого-то из числа своих преподавателей. А всего в учебном плане «Зарубежного регионоведения» у нас порядка сорока дисциплин.

— Много ли азербайджанских студентов в вашем университете?

— У нас не ведется статистики по этническому признаку, поэтому точное количество их я назвать не могу. Но по моим личным впечатлениям — нет, немного. Мы далекая северная страна, и к нам с небольшой охотой едут из южного Азербайджана. Диаспора большая, но, увы, не очень активная. Судите сами: в 2007 году был подписан совместный с БСУ договор специально для диаспоры. Он предполагал набор группы азербайджанских студентов для обучения в нашем университете (на регионоведении) по совершенно демпинговым ценам. Не нашлось желающих, проект провалился из-за позиции диаспоры. К сожалению, на российском пространстве Азербайджан зачастую проигрывает информационную борьбу Армении, потому что у них сформировались разные ниши. Армяне по большей части занимают финансовую и научную, азербайджанцы — торговую. У кого в таком случае есть возможность оказывать большее влияние и формировать общественное мнение?

— Александр Геннадьевич, в последний раз вы были в Баку как участник Форума по глобализации науки. Чем для вас интересен этот процесс?

— При всем моем относительно незначительном интересе к современности вообще и к глобализации в частности (я историк), деваться от этого процесса некуда. Существует тенденция к сближению и взаимовлиянию научных школ. Это очень существенно, потому что у нас и на Западе научные концепции базируются на разных постулатах. Правда, сейчас наметилась отчетливая тенденция к сближению научных концепций на основе европейской платформы.

— Это, конечно, в большей степени касается «лириков». Физиков-то эти процессы не затронули?

— Нет, конечно, это гуманитарные концепты, которые расходятся даже на узком пространстве. Я, например, совершенно не приемлю многое из того, о чем пишут ваши историки. Я вижу разницу между исторической наукой

и исторической политикой. Первой в смысле трансформации истории в политику в конце ХХ века отличилась Польша, за ней последовали все остальные.

— Вы имеете в виду попытку модернизировать историю?

— Совершенно верно. К примеру, вопрос о существовании наций. Дело в том, что всего три-четыре века назад еще не было самоопределения по этническому признаку, национальная самоидентификация определялась вероисповеданием и местом проживания. В XVII веке даже французы не определяли себя как французов в национальном смысле, француз — это подданный короля Франции, и всё. Попытка политизировать историю — это не научно, это все равно, как если бы сейчас Италия выдвигала претензии на наследство древней Римской империи. Да, какая-то доля крови жителей Римской империи у итальянцев есть, или какая-то доля крови жителей древней Руси есть у современных русских. Но не факт, что это большая доля.

— Коль скоро вы тюрколог, какие языки вы знаете?

— Персидский письменный, старотюркский (джагатайский), могу читать старые османские тексты. Кроме тюркских, знаю ряд европейских языков, могу читать по-китайски.

— С трудами каких азербайджанских ученых вы знакомы?

— Мне, конечно, известен Зия Буниятов. Кроме того, в последнее время прочитал книги членкора вашей Академии наук Чингиза Гаджара. Понравились коллективные монографии, посвященные Иреванскому, Нахчыванскому и Гянджинскому ханствам. Сами по себе эти ханства представляют большой интерес, жаль только, что исследования их начинаются с XVIII века, а не столетием раньше. Ведь это был чрезвычайно важный и интересный период в рамках Сефевидского государства.

Галия Алиева

Азербайджанские известия.- 2014.- 13 февраля.- С.- 1