Саида Годжаманлы: "Я умираю вместе с этим городом"

"Эхо" продолжает рубрику "Мой Баку". Очередным гостем стала директор Бюро по защите прав человека и соблюдения законности Саида Годжаманлы:

- Сегодняшний Баку - это не мой Баку. Не так давно ко мне приезжала внучка, она не живет в Азербайджане. Увидев город, она сказала: "Баку- это самый красивый город в мире". Я, конечно, посмотрела на нее с удивлением. Поняла, что семилетняя девочка воспринимает красоту по-своему.Но то, что видела я и потеряла сегодня, уже дает мне возможность констатировать - это не мой город.Так, нет той улицы, где я родилась, даже нет роддома им.Азизбекова, в котором я родилась. Нет моей улицы Димитрова. Нет того самого двухэтажного особнячка, где прошли мои самые лучшие годы. Это был общий двор, где соседи были все евреи, только мы были азербайджанцами и хозяин этого дома.Самые лучшие воспоминания у меня остались именно с этой частью города. Это улица Димитрова, ныне Шамси Бадалбейли, улицы Крупской, Толстого. По этим улицам я ходила в детский сад, который находился в Молоканском саду. Кстати, детский сад тоже снесли. По этой улице я ходила в школу N1.Сегодня, когда проезжаю по этой родной мне части города, мне становится очень больно. Я понимаю: надо было менять инфраструктуру, рушить дома. Но, как можно было рушить дом, который находился рядом с нашим особнячком и входил в число памятников Баку? Каждый камень, каждая песчинка, снесенная в этой части города, вызывает у меня подаленность.Город рушится, нет уже того тепла, которое было между людьми, от тех общих дворов, где люди, независимо от национальности жили одной семьей, уже ничего не осталось.Мне было очень удивительно, что в этом году ко мне в дверь никто не потучался и не бросил шапку на Новруз байрамы. Раньше последний предпраздничный вторник и Новруз были самыми желанными праздниками. А сейчас никого не впускают в подъезды новостроек. Консъержи строго за этим следят.Сегодня я испытывают ностальгию по своему Баку. Когда вижу, что рушится какое-то здание или вырубаются деревья, для того чтобы на их месте установить кадку с пальмой, я умираю. Все это очень трудно выразить словами.Посетив митинг на улице Советской, я увидела, что переживают эти люди. Я как никто понимаю этих людей. Ведь они должны покинуть свой очаг, где родились и прожили долгие годы. О моральной стороне, о том, как действует на этих людей то, что они вынуждены покинуть свои дома, к сожалению, никто не думает. Мир озлобился, он потерял свою приветливость, доброту.В Риме никому не придет в голову чистить здание музея истории или природоведения, или очистить памятник Наполеону, который весь покрылся оксидом. Потому что это их история, и они хранят ее для будущих поколений.А у нас строится новый Баку, и все, что построили Нагиев, Тагиев и другие меценаты, рушится. Я признаюсь, что умираю вместе с этим городом.

Д.АЛИЗАДЕ

Эхо.- 2014.- 29 марта.- С.- 5