Любовь за гранью разумного

В балете "Жизель" в исполнении мировой примы Ольги Голицы и чешского премьера Яна Ваня

Только в прошлые выходные бакинская публика с удовольствием внимала выступлению украинской оперной дивы Виктории Ченской, как на сцену Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета из Киева прилетела великолепная вилиса Жизель - прима-балерина Украинского театра оперы и балета, обладательница золотых медалей и четырех первых премий международных конкурсов артистов балета Ольга Голица со своим не менее титулованным партнером - чехом Яном Ваня.

Если говорить о бакинском дебюте в балете "Жизель" этого великолепного интернационального дуэта, то только в восторженных тонах. Удивительная легкость, эфемерность, с позволения сказать, "невесомость" полетных прыжков на сцене, словно закон притяжения действителен не для всех. Помимо великолепной техники, дуэт О.Голица - Я.Ваня пленил бакинскую публику удивительной эмоциональной составляющей - теплой и в то же время по-доброму искристой аурой, которая буквально электролизировала зрительный зал. И, как результат, долгие овации и крики "браво" после каждого удачного номера, пируэта у довольно сдержанной в своих проявлениях бакинской публики - лучшее тому подтверждение.

А теперь поподробнее.

К балету "Жизель" у балетоманов отношение особо трепетное - удивительный спектакль во всех отношениях. Во-первых, сюжет, балансирующий между реальностью и фантасмагорией, повествующий о крестьянской девушке Жизель, полюбившей простолюдина Альберта, который, как выясняется позже, не только граф, но и жених красавицы-дворянки. Жизель сходит с ума и умирает. Альберт, не в силах забыть Жизель, приходит ночью к ее могиле. Вилисы, души обманутых девушек, умерших от несчастной любви, вовлекают графа в смертельный хоровод, но появившийся светлый дух Жизели защищает и спасает Альберта от неминуемой гибели. Во-вторых, гениальная, по-французски изящная дансантная музыка Адольфа Адана, под которую даже страдать и умирать приятно, что ни номер - классический шлягер. В-третьих, "Жизель" - настоящий балетный праздник, и для глаз, и для души, в котором есть все: любовь, романтика, измена, злые чары, против которых и борются главные герои, па-де-де с вариациями, стилизованные под старину костюмы. Словом, все то, что составляет суть классического балета.

От себя отметим, что партия Жизель весьма интересна и в плане актерского мастерства. В балете два акта и оба очень разные: один земной, другой фантастический, воссоздающий полуночный мир духов - вилис. И Жизель, созданная Ольгой Голицей, удивительно разнопланова, раскрывая истинную женскую сущность: то простодушно, весело, легко порхала среди подруг, чисто по-женски восхищалась роскошью одеяния знатной дамы и подаренным ею ожерельем. То удивительно хрупкой, почти бесплотной в полетных прыжках сцены царства мертвых вилис. То была экспрессивной и в то же время трогательно-беззащитной в трепетных взмахах тонких рук в сцене сумасшествия героини, когда открывается обман и обезумевшая от горя девушка, вначале, словно тряпичная кукла с "пустыми" кукольными глазами, "на автомате" воссоздает свои движения из сцен-эпизодов счастливого прошлого, а внезапно очнувшись, "бьется" среди людей, словно смертельно раненая птица. Недаром, во время такого проникновенного исполнения украинской примой сцены безумия, в зрительном зале стояла "мёртвая" тишина.

А каким великолепным (и технически, и в плане артистизма) оказался Ян Ваня в партии графа Альберта! Автор данных строк никогда не предполагала, что в чисто "женском" балете, каким является "Жизель", исполнитель мужской партии может не только выглядеть презентабельно, но и "перетянуть" большую часть зрительского внимания на себя. В техническом плане особенно хороши были прыжковые вариации и его проноски Жизели в ходе второго акта - казалось, что Жизель-Голица едва касалась пола ножкой, летая на сильных вытянутых руках своего чешского Альберта. В плане артистизма у Яна Ваня были все составляющие - и изящный аристократизм графа, и деликатность жеста в любовных сценах, и наполненный драматизм в сцене вилис. Да и внешне Ян Ваня - высокий и статный - весьма гармонично и правдоподобно смотрелся в амплуа героя-любовника, который может вскружить голову любой девушке, не говоря уже о деревенской простушке Жизель.

Замечательно смотрелись и ведущие солисты отечественной балетной труппы театра: Эльмира Микаилова в партии холодной и непреклонной повелительницы вилис Мирты и Макар Ферштандт в партии ревнивого и отвергнутого лесничего Ганса. Да и оркестр под руководством маэстро Джаваншира Джафарова было слушать одно удовольствие. Общее впечатление от музыкальной составляющей немного подпортили довольно "тяжеловатые" деревянные духовые для столь лёгкого и порхающего первого акта и соло виолончели во втором акте.

Впрочем, весь спектакль оставил ощущения настоящего чуда, маленького (пусть и с печальным финалом) волшебства, которого так не хватает в безумном ритме современной жизни. И по мере развертывания спектакля, автор этих строк все больше и больше убеждалась, что и завтра, если предстоят гастроли этого замечательного интернационального дуэта, пойдет посмотреть на Ольгу Голицу и Яна Ваня во второй раз уже не только "со знанием дела", но и с явным удовольствием.", Джамиль Амиро.

У.АЛИЕВА

Эхо.- 2014.- 30 октября.- С.- 8